Читать книгу Когда на планете коронавирусня - Сергей Николаевич Прокопьев - Страница 3

Первый звонок прозвенел в марте, когда Толя Ройтер с братом Шурой и компанией омичей, именующей себя «шерегешнутые», катался в Шерегеше. Днём носились с «Доллара», «Мустага», «Булочки», «Лба», а вечером шли в баню всей компанией. Пиво, гитара, горячий берёзовый веник. Пели песни, вспоминали забавные случаи из не короткой жизни…

А утром снова на гору, где согласно песни Юрия Визбора:

Там где лыжники

летят по снегу,

где неистовое солнце

о щеку красотки трётся щекой…

Было солнце, величественные пихты Горной Шории, которым безразлично из какого крутого склона произрастать, всё одно тянутся сугубо вертикально в небо. Мимо них носились на лыжах и досках в ярких костюмах красотки, щёки коих тонировало загаром неистовое мартовское солнце. Шерегешнутые друзья-омичи не отставали от красоток. Не в плане – гонялись за ними, как и те наслаждались скоростным скольжением по снежным склонам. Со свистом в ушах, тугим ветром в лицо.

В то утро, прокатившись раза по три, размявшись, собрались на горе с кондитерским названием Булочка глинтвейн попить. Пьют глинтвейн, вспоминают вчерашние посиделки в бане и тут Шура Ройтер получает от своего шефа эсэсмэску: «Александр Иванович, ты смотри, не попади в карантин».

Это прозвучало в середине марта весело и несерьёзно. Какой такой карантин в мирное время. Но, оказывается, время уже было не мирным. Толя вечером получил эсэмэску от жены: «В Омске в магазинах смели гречку и туалетную бумагу. В два дня». Когда-то люди запасались на чёрный день мукой, солью и спичками. Огонь в очаге поддерживать, хлеб испечь, похлёбку посолить. Но чтобы гречкой и туалетной бумагой обеспечивать себя в первую очередь. Новое время – новые песни.

На первом этапе кашель выдавался знатоками за явный симптом коронавируса, тут же посыпались анекдоты «с кашлем».

– Жена ночью кашлянула, у меня вся жизнь перед глазами пролетела.

В автобусе на кашель соседа женщина в испуге округлила глаза:

– У вас что – коронавирус?

– Да нет, открытая форма туберкулёза.

– Слава Богу.

Народ нервно резвился, предлагал ввести новую статью в Уголовный кодекс: «Фраза: “Чихал я на тебя”, – приравнивается к покушению на убийство».

Из мило простеньких анекдотов на данную тему: «Парашютист, который не надел парашюта, умер от диагноза “коронавирус”».

На первом этапе особо популярными оставались два направления коронавирусного юмора и сатиры – маски и профилактика «короны» при помощи водки и самогона. Маски предлагались из трусов, носок, футболок, и даже пэтбутылок с завинчивающимися крышками в районе рта. Открутил, выпил сто граммов из узкой длинной колбочки, маленьким огурчиком закусил – и никакая корона не страшна.

Серёга Фурманов взял на себя обязанность веселить группу «Май-2020-НЭИС», каких только роликов с «коронавируснёй» (так окрестил явление) не размещал. Попутно серьёзным делом занимался: агитировал на встречу в Новосибирске. Самым сложным случаем оказался Петя Волков.

– Пропал, как сквозь землю, – докладывал Серёга Толе Ройтеру.

– Петя ещё тот кадр, – соглашался Толя. – После диплома исчез, ни разу на встречи не приезжал.

– Петю надо разыскать живого или не очень! – говорил Серёга. – Прикинь, не будь этого пазла в нашей институтской жизни, она бы процентов на пятьдесят поблекла.

– Петя ни отнять ни прибавить пазл! Помнишь «Кашу из топора»?