Читать книгу Юность: удалить - Сергей Олегович Шишков - Страница 8

Октябрь начался прохладно и сыро. Максим сидел дома и слушал музыку, а по отливам окон звонко барабанил осенний дождь. Идти никуда не хотелось. Сквозь мелодию в наушниках парню послышалось, что кто-то покрикивает в соседней комнате. Да, точно, мать с отцом что-то обсуждают. Максим уже неоднократно задумывался о том, чтобы съехать от родителей, но возможность жить в большом частном доме не отпускала его, а слоняться по тесным бетонным коробкам в многоэтажках ему не хотелось. Окраина северного района города, где жили Ламанские, была практически полностью застроена элитным жильём; здесь обитали различного уровня бизнесмены, экономисты, политики, а также некоторые медийные личности провинциального разлива.

– И что теперь делать? Зачем ты в это влез? – громко спрашивала у мужа Наталья Алексеевна Ламанская.

– Ой, Наташ, прекрати. Что делать… Ничего не делать, всё нормально будет, разберёмся.

– И что, много ты потеряешь? Сколько?

– Пока что я ещё ничего не потерял, успокойся.

– Как же мы будем жить, как будем жить… – бормотала себе под нос мать Максима и ходила по кабинету, держась за лицо руками.

– Так же, как и сейчас. Ну хватит, в конце концов!

– А если тебя посадят? Что тогда? Как же мы? – зарыдала Наталья Алексеевна.

– Господи… Сказал тебе на свою голову, – вздохнул Владимир Борисович.

Максим всё это время уже стоял за слегка приоткрытой дверью отцовского кабинета и внимательно слушал. У отца на работе какие-то сложности? Ему грозит тюрьма? О чём они вообще? Неожиданно в кармане джинсов завибрировал телефон – слава богу, что стоял беззвучный режим. Павел ушёл в соседнюю комнату и тихо закрыл за собой дверь.

– Да, алло.

– Привет, – раздался на другом конце линии голос Кати.

– Привет, Катюш.

– Не хочешь съездить в книжный клуб? В «Звёздном». Знаешь?

– Эм, нет.

– Короче, там сейчас будет знаменитая поэтесса Елена Анисимова. Я бы сходила, послушала. У меня девочка знакомая в клубе работает, билетов уже нет, но нас проведут.

– Книжный клуб… Елена Анисимова… – повторил в трубку Максим. – Ничего не ясно, никого не знаю. Ну ладно, поехали, я не против. Сейчас возьму такси, заеду за тобой.

– Давай, жду.

Через час ребята оказались на месте. Помещение клуба напоминало небольшой лабиринт с множеством комнат – здесь было некое подобие библиотеки, рядом варили кофе и продавали выпечку, тут же неподалёку стояла сцена и что-то вроде конференц-зала со стульями для гостей. Сплошной перфоманс. В общем, идеальная ламповая атмосфера для всех, кто в этом городе считает себя хоть немного интеллектуалом и не упускает возможность показать это всем, посещая вот такие места.

Сегодня, однако, здесь было очень много людей – любителей поэзии, либо – в это верилось гораздо охотнее – просто тех, кому дома этим дождливым вечером делать было нечего. Ещё до начала чтения стихов Максим успел несколько раз зевнуть – в помещении было очень душно и достаточно тускло, так что всё способствовало тому, чтобы сладко задремать.

Анисимова медленно вышла на сцену, раздался всплеск аплодисментов.

Выглядела она – по скромному мнению Максима, конечно – как типичная поэтесса бальзаковского возраста: ей было от тридцати пяти до сорока, бледный макияж, длинная юбка, длинная кофта, через плечо перекинут небольшой коричневый шарфик. Она была достаточно высокой и худой, а её длинные руки и пальцы напоминали героиню какого-нибудь фильма про ведьм. Когда же раздался её томный и тихий голос, Максим тут же подумал о том, что ничего другого он услышать и не ожидал. Мрачные стихи о жизни, любви и боли, а также о том, что без мужчины рядом тоже можно всё пережить. В зале было много школьниц и студенток – это Ламанский понял наверняка. Да уж, отличное место, чтобы поучиться и послушать «о жизни». Выступление длилось около часа, в небольших перерывах между чтением стихов Елена рассказывала о себе, своей жизни (странно, что не упоминались никакие кошки) и делилась разного рода советами. В самом конце мероприятия она неожиданно провозгласила, что сейчас на сцену могут выйти юные дарования и прочитать что-нибудь из своих произведений. Сначала многие смущались, но несколько девушек и даже ребят в итоге всё же вышли на сцену и прочитали свои творения.

Максим слушал их и всё время пытался вспомнить и собственные стихи. Да, когда-то он писал, но никогда и никуда не выкладывал свои строки, никому не показывал – считать себя поэтом или лириком ему было противно и даже немного стыдно перед классиками. Но сейчас, спустя полгода или год, он вспомнил кое-что и даже решил выйти на сцену. Зачем, почему – он и сам этого не знал. Быть может, ему вовсе не понравились прочитанные здесь стихи. Или просто хотел проверить себя на прочность.

Парень поднял руку.

– Да, молодой человек, выходите, – сказала ему Елена, в ответ на что Катя очень удивлённо посмотрела на своего парня, но одобрительно покивала головой.

Максим поднялся на маленькую сцену и окинул взглядом аудиторию. Ему стало немного страшно, но не настолько, чтобы уйти и услышать потом за своей спиной глупые смешки. Парень дождался, пока в помещении воцарится полная тишина, глубоко вдохнул, медленно выдохнул и начал.

– Мне всё равно.

Посмейся, если хочешь.

Пусть истиной окажется, что я

Напрасно умирал все эти ночи

И в дни душевных стуж искал огня.

Порви, сожги и выброси тетради,

В которых я писал тебе. Года,

Наверное, уже для нас не значат,

Пожалуй, ничего. Но я всегда

Искал, ищу в дрянных секундах этих

Искру, мгновенье, шанс, пустой намёк,

Которые подскажут, что на свете,

Хотя бы где-то: в жизни, в сердце, в памяти -

Ты есть,

И я

Не одинок.

Ещё несколько секунд в зале было тихо. Первой аккуратно захлопала Анисимова, затем её аплодисменты подхватили и все другие.

– Как Вас зовут? – спросила поэтесса.

– Максим.

– И давно Вы пишете?

– Уже давно не пишу, – сухо ответил парень.

– Максим, спасибо Вам, это было здорово.

– Спасибо, – почти безразлично ответил тот, уже спускаясь в аудиторию и возвращаясь на своё место.

– Слушай, круто. Ты не рассказывал мне, что пишешь! – слегка обиженно сказала Максиму Катя.

– Да это так, мелочи. Был небольшой период в жизни и всё. Я уже ничего не пишу, давно.

– Зря, отлично получается, – похвалила парня Катя. – Ещё что-нибудь дашь почитать?

– Если откопаю – конечно.

– Только вот почему всё так мрачно? Это не я тебя на такой лад настроила? – улыбнулась девушка.

– Нет, не ты, не переживай. Да всё это ерунда, детский максимализм…

– Максим Максимализм. Как тебе псевдоним для поэта?

– Спасибо, издам книгу, – шутливо ответил парень.

●

Болтаясь по коридорам вуза, Павел неоднократно видел девушку, которая училась, судя по всему, в соседнем корпусе. Парень сначала искоса поглядывал на неё, потом стал несколько смелее, и вот их взгляды начали сталкиваться и замирать уже дольше, чем на одну секунду. Как бы там ни было, подойти к ней юноша так и не решался, опасаясь всего и сразу: отказа познакомиться, неловкости, возможности быть высмеянным, даже всеобщего позора и всего прочего, что только можно было выдумать. Однако в тот день всё пошло по несколько другому сценарию.

Павел стоял возле лестничных перил и хаотично перебирал свои тетради, пытаясь найти нужный ему листок с записями тем, который он куда-то сунул второпях и, конечно же, забыл. Внезапно к нему кто-то подошёл, и парень услышал приятный девичий голос.

– Привет.

– Привет, – машинально ответил Павел и, подняв голову, остолбенел – перед ним стояла и мило улыбалась та самая девушка, к которой он так боялся подойти все эти несколько месяцев. Её голубые глаза были настолько яркими и лучезарными, что Павел даже немного приоткрыл рот и на пару секунд потерял дар речи, а тетради тут же посыпались на пол. Ростовцев присел и начал быстро собирать листы, девушка же начала ему помогать.

– Меня Юля зовут.

– Меня Паша.

– Очень приятно, – снова улыбнулась девушка. – Я слышала, ты на гитаре играешь, это правда?

– Ну да, есть такое, – ответил, вставая, парень. – Спасибо, что помогла собрать. Я просто растяпа…

– Да не за что. Ничего, бывает. Нам тоже столько задают, что всего не унесёшь. Ты же здесь учишься, на филфаке?

– Ага. А ты в соседнем, на журфаке?

– Да. Слушай, у меня у друга скоро музыкальный квартирник будет, в общем. Ты… не хочешь пойти?

– Ты меня приглашаешь? В смысле, мне там нужно будет поиграть? – путаясь в словах, спросил Павел.

– И приглашаю, и поиграть, – ответила Юля. – У меня не очень много знакомых музыкантов, а толковых – ещё меньше. Ты же хорошо играешь?

– Ну, у нас есть группа, два года уже. Так что играю как бог, – усмехнулся Павел.

– Отлично. Можешь и группу привести. Тогда давай запишу тебе мой номер, это будет на следующей неделе, созвонимся.

– Отлично, договорились, – ответил парень, доставая дрожащими руками из рюкзака ручку.

– Фантастика! Разве такое бывает? Ну ты везунчик! Это она, она, да? – ликовал часом позже Коля, тыкая пальцем в экран смартфона.

– Да, она. Да я и сам в шоке. Помнишь, я тебе про неё говорил?

– Говорил… Да ты все уши мне прожужжал о ней! Смотри, она даже со второго курса, похоже.

– Вообще, даже не верится…

– Не прибедняйся. Чувак, это магия. Или карма. Ты что-то хорошее делал в последнее время?

– Ну… – в голову Павлу приходили только многочисленные семейные ссоры и ничего больше. – Не думаю.

– Тогда поздравляю – точно магия. Блин, она и правда красотка. Ладно, всё, я пошёл. Не забудь: у нас репетиция в семь. Давай, пока.