Читать книгу Я стираю свою тень. Книга 7 - Сергей Анатольевич Панченко, Сергей Панченко - Страница 5

– Это просто волнение, – ответила Ольга на моё замечание о своём напряжённом внешнем виде. – Обычное рабочее настроение.

– На работу, как на праздник – это не про тебя.

– Моя работа – это сражение. Вот победим, тогда и расслабимся. Приглашу вашу семью покататься по сказочным мирам гравитационной аномалии, – предложила Ольга, едва двинув уголками губ для улыбки.

– Спасибо, но лучше ты к нам в первый же отпуск. Плавали, знаем. Я как вспомню тот наш вояж на планету с раздвоением личности, оторопь берёт. Могли ведь всей семьёй сгинуть. – Меня передёрнуло.

– Настаивать не буду. – Ольга кивнула в сторону выходного портала. – Там коридор без гравитации, приготовься.

Я прошёл сквозь мембрану и оказался в длинной кишке приёмного рукава. Здесь было прохладно. Изо рта шёл пар. Я немного отвык от полной невесомости и сразу потерял ориентацию. Ольга толкнула меня в нужном направлении. Получив импульс, мой вестибулярный аппарат сразу вспомнил многие навыки и помог мне сориентироваться в пространстве. Я поплыл к выходу, отталкиваясь руками от ребристой гармошки телетрапа.

На выходе из него меня ждало затейливое помещение, похожее на театральное фойе обилием пёстрых афиш с лицами. Зеваки стояли перед ними, внимательно рассматривая картинки.

– Нам направо, – сообщила Ольга, ступившая следом за мной на нормальный пол с гравитацией.

– Мы где? – кратко спросил я, ожидая услышать ёмкий ответ.

– На окраине аномалии. Это станция, бывший исследовательский модуль, превращённый в гостиницу, перевалочный пункт для тех, кто решил найти преступное счастье, смыться от правосудия, заказать себе запрещёнку, и для тех, кто ищет клиентов, которым можно это впарить, – пояснила она.

– Замечательно. А почему бы не взять их тут всех оптом? Не думаю, что про эту станцию никто не знает? А эти афиши в фойе, похожие на театральные, на них что, предложение услуг?

– Какой ты проницательный, – усмехнулась Ольга. – Да, это реклама услуг, но там напрямую не сказано каких. Знающий человек догадается, а юрист не прикопается. Ты же был детективом и должен понимать, что криминал можно загнать в подполье и потерять с ним контакт полностью, а можно наблюдать за ним в открытую и давить только те случаи, которые выходят из ряда вон и представляют общественную опасность. Мне спокойнее, когда я запросто могу устроить контакт с любым из преступников.

– Такое отношение к преступности – показатель определённого уровня развития, – заметил я. – Не скоро мы своими силами вольёмся в систему по доброй воле.

– Да и чёрт с ней, с этой системой. Мы для себя живём, и они для себя.

Меня толкнул плечом какой-то здоровяк. Мне даже показалось, что намеренно.

– Карманы проверь, – попросила Ольга.

– У меня в них ничего нет, – похлопал я ладонями по ним. – Это что, был карманник?

– Возможно.

– Мне показалось, он просто хотел быкануть. – Я посмотрел вслед удаляющейся широкой спине.

– Слушай, а это хорошая идея – затеять драку для демонстрации своей модифицированной силы. – Глаза у Ольги загорелись.

– А если у противника модификации будут ещё лучше? – Я был уверен, что в таком злачном месте они могли хорошо продвинуться в области их модернизации.

– Такие модификации, как у нас с тобой, стоят очень дорого и не везде их умеют ставить.

– Не хотелось бы подтверждать на себе правильность твоих выводов. – У меня не было никакого желания бить кого-то или, наоборот, получать по собственному лицу. Я уже свыкся с мыслью, что буду артистом разговорного жанра.

– Ладно, ты прав. Но смотри, если тебя спровоцируют, а ты поступишь как порядочный человек, это вызовет подозрение. Хотя бы нахами в ответ.

– Хорошо, за этим не заржавеет. У вас тут тоже по фене ботают? – поинтересовался я.

– Ты про что?

– Про всякие жаргонные словечки, помогающие понять, кто тут свой, а кто нет, – пояснил я.

– Есть такое, – согласилась Ольга. – Но тут они сильно разнятся от планеты к планете, поэтому на станциях стараются говорить понятным для всех языком. К тому же нейроинтерфейсы дисциплинируют пользоваться однообразной речью.

С виду станция не выглядела криминальной помойкой, похожей на те, которые мы брали штурмом по заданию Джанбоба. Иногда мне казалось, что я очутился в огромном торговом центре с кучей лифтов, лестниц и даже аниматоров, но это были настоящие инопланетяне. Мы поднялись на три уровня вверх по лестнице с низкой гравитацией. Здесь было тише, почти без народа.

Ольга остановилась у двери и осмотрелась. Убедившись, что никто за нами не следил, открыла её и жестом велела войти в помещение первым. Свет автоматически загорелся, когда я вошёл. Нейроинтерфейс любезно подсказал мне, где и что находится в комнате. Одна кровать, тесный санузел, ультразвуковая стиральная машина и список каналов для развлечений, в том числе и таких, которые в нормальном обществе запрещены.

– Одноместный номер стоил мне кучу денег, – сообщила Ольга. – Еду будут приносить трижды в день. Никуда не ходи, пока не получишь сообщение о встрече. Они сами выберут, где захотят переговорить. Ничего не бойся, выгляди уверенным. – Она положила на стол бумажные листки. – Это примерные варианты ответов и некоторые инженерно-медицинские тонкости твоей профессии. После прочтения придави синий уголок ногтем, бумага самоуничтожится. Посредством нейроинтерфейса с тобой соединятся люди, которые будут подтверждать твоё существование.

– О чём мне с ними говорить?

– Они сами будут спрашивать и предлагать варианты. Парни в этом деле давно и знают, что делают. Запоминай их инструкции внимательно, чтобы врать одинаково. И вообще расслабься, ты на отдыхе, получай удовольствие. – Ольга вымученно рассмеялась и постучала меня по плечу.

– Жаль, мы не взяли Апанасия. С ним мне было бы намного спокойнее. Да и рожа у него под стать окружению.

– Я уже говорила, что лишний пассажир просто убил бы всю конспирацию. Знаешь, чего стоит одно разрешение на анонимный провоз человека в транспорте? Я год нормально не ела, копила деньги, чтобы этот день настал.

– Извини, больше ни слова. Кстати, приезжай на Землю отъедаться каждый раз, когда будешь планировать операцию. Для того и существуют друзья, чтобы поддерживать в трудную минуту.

– Спасибо, Гордей. Об этом я как-то не думала. Хорошая идея, – усмехнулась Ольга. – Ладно, я ухожу, но остаюсь на связи. Моё начальство должно быть уверено, что я тружусь на передовой, не жалея живота своего.

– Хорошо, иди. Я пока почитаю. – Кивнул на оставленные ею листки.

– Не тяни с ними, и не забудь уничтожить, – напомнила она и открыла дверь. – Пока и удачи.

– Пока. – Я потряс кулаком в знак решительного настроя, которого у меня никак не появлялось.

Ольга захлопнула дверь. Я остался один за миллион световых лет от дома, с мыслью «А нужно ли мне это всё?». Уж поверьте, настроение у меня совсем не соответствовало тому, которое бывает у людей, вырвавшихся из однообразия семейных будней. Взял со стола верхний листок и пробежался по нему глазами. Вопросы и ответы были выделены разным цветом, чтобы я не запутался. Мысленно посмеялся над такой предусмотрительностью. Ещё суфлёра в будку рядом подсадила бы.

Прочитанный текст копировался в электронную память моих модификаций, но чтобы не выглядеть человеком, который читает ответ, а не знает его, мне пришлось осмысливать прочитанное. Изучая текст, у меня вырисовывалась картинка того, кем я являюсь по легенде. Получалось, что в этом бизнесе я больше десяти лет. Перешёл на тёмную сторону после того, как не смог защитить ребёнка от толпы хулиганов, а законники отнеслись к этому случаю спустя рукава и почти никого не наказали. С тех пор у меня пунктик насчёт самообороны и желания помочь всем, кто попал или может попасть в подобную ситуацию. Плюс развившаяся зависимость от денег, которые есть куда потратить в мирах гравитационной аномалии, заставляющая меня искать рынки сбыта. Текст включал большое количество медицинских и технических терминов с расшифровкой. Я изучил их, запомнил и повторил вслух, пока они не стали литься из моего рта свободным потоком. Затем я придавил ногтем синий уголок, имеющийся на каждом листке, и с удивлением наблюдал, как испаряется бумага, не оставляя никаких следов.

По мере погружения в роль я всё больше испытывал ощущение драйва. Наверное, то же самое чувство испытывают актёры, погружаясь в новую роль, на время осознавая себя другим человеком. Я придумывал себе мимику, ужимки, особенности, свойственные, как мне казалось, человеку с криминальным складом ума. Придумал особый взгляд на человека, в данном случае на переговорщика, из-под медленно поднимаемых век. Смотреть непродолжительное время, но очень внимательно, въедливо, затем медленно и лениво отводить взгляд в сторону. Мне показалось, что подобный приём заставит их поверить, что перед ними именно тот человек, которого они ожидают увидеть.

Наверное, занятие актёрским трудом полностью освободило меня от мыслей, что я оказался не в том месте. Через три часа погружения в новую реальность я уже не так скучал по оставленной на Земле семье. Предстоящее дело в сравнении с пробежкой до магазина за новой пачкой подгузников выглядело интереснее. Криминальный мир начинал затягивать меня адреналиновыми обещаниями. На экране нейроинтерфейса появилось изображение видеозвонка. Я принял его. Экран разделился на три равные части, в каждой из которых находился человек. У них не было имён, как обычно это принято. Мысленно я тут же придумал им клички: Толстый, Лысый и Рыжий, по наиболее бросающимся в глаза отличиям.

– Привет, – поздоровался первым Рыжий.

– Привет, – ответил я.

Остальные поздоровались следом.

– Запоминай, – произнёс Рыжий. Я понял, что он из этой троицы главный. – Меня зовут Магнус, погоняло Широкий. Профиль – устранение конкурентов. Мы с тобой три года знакомы. Завалили банду с Контимы-шесть, пытавшуюся залезть на нашу территорию. Ты мутил с моей сестрой, пока она окончательно не сторчалась. Её звали Туве. Теперь мы с тобой повязаны её смертью и стали как братья. У нас лаборатория, ты главный по инженерии, я главный по решению проблем. Бабки есть, но размаха, который мы заслуживаем, не хватает. Уже давно ищем партнёров, которые помогли бы расширить рынок и помочь с рекламой на заповеднике.

– Заповеднике? – переспросил я.

– Ну да, не знал? Все земли, что управляются законниками, заповедные. Зоопарк для домоседов. Это наши партнёры. Они сами о себе расскажут. – Магнус закончил и передал слово следующему.

– Привет, меня зовут Кристиан, поэтому погоняло Крестоносец. Я даже татуху набил на спине с крестом. Потом покажу. Короче, я спец по внедрению в сети, любые, что созданы людьми. Обеспечиваю ваше предприятие навязчивой рекламой. Ищу подходящую публику, тусующуюся там, где она не пройдёт мимо глаз. Мы с тобой знакомы только виртуально, потому что я никогда и никому не сдам своё настоящее местоположение. У тебя есть подозрение, что я разум, переселённый в сеть.

– Это возможно?

– С нашими технологиями нет, но ходят байки про существование подобных объектов. Короче, мы с тобой знакомы шесть лет, и многие вещи, которые ты применяешь при изготовлении модификаций, созданы в нашем кооперативном сотрудничестве.

– Ты же рекламщик? У меня что, модификации с вшитой неотключаемой рекламой?

– Хорошая идея, – рассмеялся Крестоносец. – Я же сказал, что я спец по сетям, а это не только реклама, но и производственный шпионаж. Наворовал тебе кучу разной информации по медицине, медицинской инженерии и прочему. Без меня ты бы не достиг нужного размаха. Понятна легенда?

– Вроде да. А если они захотят найти и пообщаться с нашим настоящим клиентом? Такие есть?

– Мамаша права, ты дотошный тип. А вот и наш клиент. – Магнус кивнул на последнего, которого я условно назвал Толстым.

– Привет. Меня зовут Большой Боб, – представился Толстый. – Я жил там, где медицинский модуль – непозволительная роскошь. Даже когда у меня начался неправильный обмен веществ, я не мог позволить себе воспользоваться им. В итоге стал весить больше двухсот пятидесяти килограммов. Работал по большей части в невесомости, от которой меня пёрло ещё сильнее. А потом понял, что уже никогда не смогу ступить на землю с нормальной гравитацией. Вышел на тебя по объявлению Крестоносца, списался и договорился, что ты вставишь мне силовые модификации и чутка подрежешь жирка с лишней кожей, а я за это подпишу пятилетний контракт на работу, на которой никогда не буду задавать лишних вопросов.

– А если они захотят расспросить других клиентов? – Мне показалось, что одним отделаться не получится.

– А что, любой, кто установил модификации, на каждом углу орёт об этом или записывается на очередь в ток-шоу, чтобы поведать миру? Эти люди молчат в тряпочку и сильно напрягутся, если какой-нибудь незнакомец изъявит желание поговорить с ними об этом. Скорее всего, его пошлют. Ты не ведёшь никаких баз данных, и все твои клиенты анонимны. Все, кто живёт в аномалии, исповедуют принцип «меньше знаешь – дольше проживёшь», – пояснил Магнус Широкий.

– А вы реально те, за кого себя выдаёте? – поинтересовался я.

– Меньше знаешь… – Крестоносец направил в мою сторону указательный палец.

– Понял, дольше проживу. – Я понимающе усмехнулся. – Что ещё я должен знать?

– Главное, что ты должен знать, это образ мысли преступника. Что у тебя всегда на первом плане? – спросил Магнус.

– Деньги? – робко предположил я.

– Правильно, только смелее. Кто бы с какими планами ни лез в аномалию, в конечном итоге его интересы сведутся к деньгам. Чем дольше ты тут, а ты как будто долго, тем сильнее в твой мозг проникает идея, что деньги управляют всем и они и есть настоящий источник счастья. Все твои обсуждения с клиентами и все твои решения проходят через калькуляцию доходов и расходов. Для этого ты должен представлять, что и сколько стоит, и в это мы тебя сейчас посвятим. Тебе придётся самому считать свою прибыль перед партнёрами. Будь уверен, они тоже станут считать, и если поймут, что ты ни черта не смыслишь в реальной стоимости услуг, будет плохо.

– Да уж, бизнесмен из меня никакой, но отказываться уже поздно. Посвящайте меня в стоимость услуг вашего рынка. Память и калькулятор у меня отличные, буду надеяться, что этого хватит, чтобы произвести впечатление.

– Нам сказали, что ты умеешь визуально довольно точно определять вес предмета. – Большой Боб показал пластиковый кубик. – Это однородный материал без пустот, плотностью один грамм на сантиметр кубический.

– Девяносто один грамм, – ответил я не задумываясь. – При земной гравитации.

Толстяк поставил кухонные весы с экраном, отображающимся в нейроинтерфейсе, и положил на них кубик. Его вес совпал с названным мной. Собеседники впечатлились способностями моего встроенного аудитора.

– А вы такие модификации не ставите? – спросил я удивлённо.

– Мы вообще никакие не ставим, но кое-что понимаем в этом, – ответил Широкий Магнус. – Электронные прибамбасы, как правило, плохо приживаются и часто вызывают проблемы с мозгом. Ты уже давно живёшь с ними?

– Да, много лет, и ни разу не почувствовал никакого дискомфорта.

– Круть, – покачал головой Кристиан. – Вот бы адресок тех, кто их ставит.

– У меня его нет. Врачи приезжали на дом, прооперировали, а потом убыли в неизвестном направлении.

– Как ты их нашёл? – спросил он.

– Я не искал. Мне их нашли. Тот человек, которому нужен был хороший работник, – признался я.

– У него есть имя? – не унимался Кристиан, чьё любопытство я разжёг.

– Меньше знаешь – дольше проживёшь, – напомнил я ему.

Они засмеялись, довольные тем, как я быстро овладел навыками.

– Лучше не искать встречи с ним и не вести никаких дел. – Мне стало неловко за дерзость, и я решил оправдаться. – Давайте перейдём к стоимости услуг на рынке модификаций.

Вводил меня в курс Широкий Магнус, остальные только добавляли упущенные им тонкости. Через час голова опухла от обилия информации. Мне потребовался отдых для осмысления того, что я узнал. У меня началась непроизвольная зевота.

– Устал? – догадался Большой Боб. – Парни, ему надо отдохнуть, иначе от нашего бубнежа не будет толку. Давайте прервёмся.

Они отключились. Я закрыл глаза и откинулся на диван. В голове, как в центрифуге, хороводом вертелись цифры. Надо было путём успокоения мыслей заставить их прийти в упорядоченное состояние. Дефрагментатор, встроенный в программу аудитора, занялся выстраиванием таблиц, помещая в одну строчку название услуги и её стоимость. Я наблюдал за процессом и запоминал. Через полчаса спокойно отвечал сам себе, тестируя заученный материал.

Нейроинтерфейс просигналил о том, что за дверью ждёт робот-доставщик с обедом. Как нельзя кстати. Ресурсы моего организма ушли на затратную мыслительную деятельность. Как только успокоился, понял, что последний раз ел на далёкой Земле. Открыл дверь движением глаз и запустил робота в комнату. Он вкатился на пружинящих ножках и выдвинул ящичек с упакованной едой. Я забрал тёплую коробочку и поблагодарил работника, будто это был человек.

– Спасибо. Хорошего дня.

– Приятного аппетита, – высветилась на экране надпись.

Робот бесшумно укатил в коридор. У меня закралось сомнение, что настоящий преступник манерничает с искусственными существами. Наверное, надо было сказать что-нибудь типа: «Пошёл прочь, консервная банка» – и отвесить хорошего пинка. Я открыл крышку коробочки. Внутреннее пространство её было разделено на секции. Два отделения с едой, пастообразным супом и макаронами с тёмными включениями, похожими на мясо. Секция со столовыми приборами и секция с вставленным в неё стаканчиком, накрытым крышкой. Я открыл её. Бурая жидкость внутри пахла варёной тряпкой.

– Наверное, здесь когда-то хранили чай, – решил я.

Можно привередничать, когда ждёшь чего-то необычного, а приносят такое, какое принесли. Я знал, что еда будет выглядеть примерно так, поэтому ожидания оправдались. Поел почти с удовольствием. Подумал, что было бы неплохо класть в коробочку какой-нибудь препарат, отбивающий вкус, или извращающий его на время обеда. Нейроинтерфейс заботливо обозначил мне местонахождение мусороприемника. Он был незаметно вмонтирован в стену туалета. Открыл его и получил в лицо порыв сквозняка, пахнущего отнюдь не весенней свежестью. За жизнь в ограниченном пространстве приходилось расплачиваться подобными неудобствами. Хорошо ещё, что еду не делали из переработанных фекалий, но удобрять ими теплицы при станции точно удобряли. Обычно источником питания на космических объектах служили водоросли, неприхотливые и продуктивные. Помимо пищевого предназначения они потребляли излишки углекислого газа и производили кислород.

Неожиданно раздался анонимный звонок, защищённый от прослушивания и записи. Это была Ольга.

– Как дела? – спросила она коротко.

– Отлично. Всё идёт по плану. Твои парни подучили меня кое-чему. Как у тебя?

– Нормально. Дежурю. Что-то душа не на месте, решила позвонить.

– За меня не переживай. Следи за своей частью операции, а я за своей. Кстати, у нас есть план Б, если всё пойдёт не так, как надо? – поинтересовался я.

– Слушай, Гордей, я была уверена, что он нам не пригодится, но сейчас я что-то переживаю. Короче, в случае нештатной ситуации, чтобы ты не попал в руки плохих людей, я забронировала аппарат и заложила в него курс на одну планету, откуда тебя сможет забрать Магнус. На экране он обозначен красным восклицательным знаком. Маршрут опасный, пограничники там не ходят, поэтому есть шанс, что погони не будет. Надеюсь, ничего этого не понадобится и у меня просто обычный мандраж.

– Ты играешь по-крупному, это нормально. У меня роль эпизодическая, поэтому я почти спокоен, даже поел.

– Хм, ты меня радуешь. У меня от мыслей о еде непроизвольно сокращается желудок. Ладно, Гордей, завидую твоему хладнокровию. Не буду надоедать звонками. В следующий раз выйду на связь после окончания работы. Желаю нам удачи.

– Удачи.

Ольга отключилась. Видимо, не настолько она была опытной и хладнокровной, что поделилась со мной своими страхами. На меня они не подействовали. Не привык бояться до того, как смогу оценить серьёзность опасности. Наверняка оборотни в погонах проводили подобные встречи довольно часто, отчего глаз у них замылился, а жажда наживы застила его ещё сильнее. Известно, что несдерживаемые пороки со временем только усиливаются, а качества, мешающие им не сдерживаться, деградируют.

Напарники словно забыли про меня. Я начал маяться нервным бездельем. Отжался триста раз на каждой руке и даже не почувствовал нагрузки. Попрыгал, но быстро понял, что это не слишком хорошая затея. Межэтажные переборки слабо гасили вибрации, отчего живущим внизу было несладко от моих прыжков. Прилёг на диван и стал перебирать интерактивные фильмы и передачи. Цензурой тут, конечно, и не пахло. Единственным ограничением была стоимость продукта, поднимающаяся по мере удаления от общепринятых норм морали. Мне стало не по себе от демороликов в этой категории, и я переключился на обзор планет, находящихся в гравитационных аномалиях.

Фильм оказался познавательным не в естественнонаучном смысле, а в том, который мне был сейчас нужен. Он явно не рассчитывался на широкого зрителя, потому что в нём описывались все криминальные кланы и предприятия, управляющие планетами, системами и их окрестностями. Я даже засмотрелся им, потеряв счёт времени. Это была настоящая гангстерская романтика, напоминающая времена Дикого Запада или освоения Сибири, но в масштабах Дюны. Некоторые предприятия существовали веками, меняя хозяев, но были и такие, чьи не меняющиеся фамилии столетиями стояли в криминальном бизнесе.

Самые старые производили оружие, раскапывая планеты в поисках полезных ископаемых, ничуть не заботясь о природе. Другие производили алкоголь в таких масштабах, что вывозили в день миллионы тонн. Грузовики разлетались по всей вселенной, развозя спирт или готовые напитки, разлитые в бутылки. Мельком показали бренды, изготовляемые на Земле. Наверное, земной алкоголь ценился жителями космоса. Из интересного были ещё производители человекоподобных роботов, запрещённых для изготовления в законопослушной части космоса. Создавали их красивыми, с целью сексуальной эксплуатации. На мой взгляд, куклы не отличались от людей ничем, кроме внешнего совершенства. Производители наркотиков, но этот бизнес никогда не был долгим. Модификаторы, похожие на скрывающихся в лесах самогонщиков. Тюрьмы-заводы, в которых люди работали за баланду. Планеты развлечений, даже таких, как натуральные военные действия, повторяющие события различных эпох, от времён мечей и луков до сражений в околопланетном пространстве. Любой каприз за ваши деньги. Были ещё планеты-фермы, на которых выращивали натуральный скот. Жители космоса отдавали огромные деньги даже за переработанные рога и копыта, не говоря про натуральное мясо и субпродукты. Словом, в труднодоступные места космоса стремились все, кто мечтал заработать нелегально большие деньги.

Помощники Ольги снова дали о себе знать.

– Переварил? – спросил Большой Боб.

– Дважды. Один раз информацию, другой раз правдоподобную имитацию еды, – сообщил я с улыбкой.

– Настроение у тебя, вижу, хорошее, – обрадовался он.

– Сносное. Бывало и лучше, – поделился я.

– Давай пробежимся по некоторым пунктам, надо понять, что ты усвоил, – деловым тоном произнёс Широкий Магнус. – Сколько процентов ты собираешься платить посредникам за каждого клиента?

– Пятнадцать за одного и двадцать за партию из трёх и более, – ответил я сразу.

– В случае проблем с конкурентами готов ли ты рискнуть обратиться к пограничникам за помощью?

– Братва не поймёт. Любые проблемы решаем сами.

– И всё же, если не будет иного выхода?

– Давайте так, парни. Конкуренты не идиоты, если они полезут на нашу территорию, значит, за ними кто-то стоит. Если хотите работать с нами, ведите прозрачную игру, не пытайтесь манипулировать другими, чтобы выбить из нас деньги. Либо вяжите по закону, либо работайте чисто, как договорились. Помните, лучше синица в руках, чем журавль в небе. – Я даже добавил хрипотцы в голос для натуральности.

– Ха, похоже. – Крестоносец захлопал в ладоши. – А что за синица?

– Это я от себя добавил, маленькая птичка. Земной фольклор.

– Не стоит употреблять локальные территориальные выражения, а то вычислят, – заметил Магнус. – Должен признать, ты был убедителен. Ты правильно понял, что никто из нормальных преступников не станет работать под крышей законников, только изгои, которых все не любят. Ответ верный, хоть я и боялся, что ты на нём засыплешься.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я.

– Сколько будет стоить поставить силовую модификацию пограничнику? – спросил Кристиан.

– Нисколько. Мы не станем ставить никаких модификаций законникам, пока те находятся на службе.

– Молодец, не попался, – ухмыльнулся Магнус. – А сколько будет поставить человечку от нас, которого надо внедрить?

– Столько же, как и любому другому, минус ваша доля.

– А есть гарантии, что вы не сдадите его потом? – хитро сощурился Широкий Магнус.

Да хрен его знает, как должны поступать преступники. По идее, они должны дать обещание клиенту, подобно клятве, что всё произошедшее останется между ними. Я обратился к памяти, чтобы найти там ответы.

– Время ушло, Гордей. Заминка выглядела подозрительной. Запомни, между тобой и клиентом заключается договор, согласно которому разглашение тайны операции любой из сторон карается смертью. Ты сам решаешь, кому сделать, а кому отказать. Но если сделал, молчи.

– Омерта? – Я вспомнил, что встречался с подобным проявлением отношений в среде космических гангстеров.

– У нас она называется иначе – обещание, скреплённое смертью, или ОСС.

– ОСС, запомнил.

– Такой вариант. Они задержали человека, который направлялся к тебе не по их наводке. Законники вправе вернуть его назад или задержать до выяснения. Они обязательно сообщат тебе об этом и будут ждать, что ты предложишь. Твои действия? – Магнус развалился в кресле.

По идее, надо было предложить им денег, но тогда они просто перестали бы напрягаться и искать клиентов, и задерживали всех подряд, уже прибывших за модификациями.

– Это мой клиент, и я сам нашёл его. Если вы будете изображать сотрудничество, то я на такое не подписывался, – ответил я.

– Как докажешь, что это твой клиент, при полной анонимности? – спросил Крестоносец.

– Покажу переписку?

– Нет. Она может быть с кем угодно. Запомни, есть договор генетической идентификации, когда ты заключаешь его с кем-то. Это программа, которая активируется только в одном случае, когда подписанты представляют заявленные части ДНК. Ты представил свою часть, он свою и тогда договор проявляется. В нашем случае его текст неважен, важно только срабатывание, – пояснил Крестоносец. – Ты легко сможешь доказать, что самостоятельно заключил договор с клиентом без их участия.

– А гены должны быть мои? – Мне не хотелось оставлять следы на сомнительных договорах.

– Нет, чьи угодно, главное, чтобы у тебя имелся соответствующий образец, заявленный при заключении. Клиенты же, как правило, заявляют свои. Но ты не переживай, до такого у тебя не дойдёт.

– Хорошо. Ну, что думаете, парни, я готов? – спросил я и напрягся в ожидании ответа.

– На мой взгляд, готов, – произнёс Большой Боб. – По крайней мере, я на первых тренингах косячил намного больше.

– Да, ты готов, – важно произнёс Магнус. – Держись увереннее. Если не будешь знать ответ, нагло смотри в глаза и думай: «Вот ты сукин сын». Они могут принять это за нежелание отвечать. Пойми, они тоже боятся и напряжены. Для тебя они законники, а ты для них человек, который прошёл через такое, что поневоле заслуживаешь если не уважения, то точно вежливости, и не повторят свой вопрос.

– Мой вердикт – готов. Даже жалко, парень, что ты всего на несколько дней. Такой смышлёный напарник не помешал бы нам в команде.

– Спасибо. – Меня порадовали их оценки. – Кто знает, как жизнь повернётся. – Внутренне я перекрестился, подумав, что совсем не хотел бы этого.

– Ладно, бывай, и удачи. – Магнус помахал рукой и отключился.

– Счастливо, – пожелал Кристиан и потух.

– У тебя всё получится, – произнёс Большой Боб и выключил своё окно.

В моей комнате поселилась полная тишина.