Читать книгу Не герой - Сергей Плотников - Страница 4

Американская государственная школа, ближайшая к зданию теперь уже моего приюта, вызвала у меня сильно противоречивые эмоции. И прежде всего тем, что я не смог сходу отказаться туда ходить. Всё доходчиво и очень доброжелательно объяснил мне пожилой дядька, занимающий в этом богоугодном заведении должность учителя физики и одновременно работающий аналогом завуча: раз меня ждёт скорый переход под опеку, то и рыпаться тут начинать собирать документы смысла никакого нет.

Только зря деньги потрачу (экстерн недорогой, но платный) на сбор справок, печать тестов и оплату работы экзаменационной комиссии, которая даже собраться не успеет. И я сам не успею подготовиться к сдаче экзаменационного минимума. И нет, просто прогуливать тоже нежелательно: запишут в личное дело как трудного подростка – и привет. В смысле, инспектор от Системы при передаче обязан будет выбрать фостера с нужной специализацией, и я окажусь в семье из придурков и хулиганов, если не похуже. В общем, мотивацией ходить на занятия обеспечили.

Первое впечатление от школы как от здания: огромная! По фасаду так и не скажешь, а вот внутри по коридорам на машине вполне реально проехать, а до потолка метра четыре, если не пять. И персональные шкафчики в холле точно, как в фильмах моего мира, только замки биометрические, а не кодовые.

Ученики одеты кто во что горазд – после строгого соблюдения школьной формы в японской «Хиро» меня эта пестрота прямо за глаза первый день дёргала. Ещё почти все жуют жвачку – на улице я за этим занятием мало кого замечал, а здесь каждый второй, причём и на уроках тоже.

Уроки… Этот аспект меня серьёзно выбил из колеи. Так называемое безбарьерное обучение не просто позволяло шляться из класса в класс (!) даже не дожидаясь перемены (!!!), но и напрочь отменило такой, казалось бы, незыблемый камень в основании школьного образования, как парты. Впрочем, для тех, кому не надо было уметь держать в руке ручку, а основным учебным инструментом являлся собственный мобильник, столы и стулья действительно не нужны: можно и бесформенными пуфами обойтись, хаотично наваленными на пол.

По сути дела, учителя в школе тоже не требовались – успеваемость оценивалась по выполнению заданий, которые можно было делать на занятиях под присмотром (и с подсказками) педагога, а можно совершенно самостоятельно. Собственно, Мэгги так и училась – зачем посещать школу, если всё автоматизировано? Но, блин, что легко разрешили девочке с лёгким аутизмом, подростку вроде меня выбить оказалось не так-то просто. Как объяснил завуч, функция школы прежде всего не образовательная, а социальная.

Да, вот прямым текстом так он мне и заявил, заставив выпасть в осадок. Приплыли, ага. Мне, вдобавок, как длительно проживавшему в другой стране ребёнку, посещение учебного заведения являлось особо желательным. Нет, никто не запрещал пойти своим путём, но через длительное собеседование с директором и психологом. Которые, разумеется, если прийти к ним в день приёма, в один голос скажут «хотя бы попробуй». А за попытку упорствовать опять же попортят записи в гражданской базе данных. Мрак.

Ещё одной проблемой стало отсутствие у меня местной мобилы. А мобила в штатах две тысячи пятидесятого года – как машина в Америке восьмидесятых, обязательный стандарт, без которого, как минимум, некомфортно. Но приют детей не снабжал этими полезными девайсами, предлагая взамен свой собственный терминал – всё равно все задания, оценки, учебные материалы и прочее лежат на «облаке». Равнозначные терминалы были встроены в столы в читальном зале школьной библиотеки – да-да, тут столы сохранились.

Мобильный телефон ребёнку из Системы обычно доставался у первого же фостера – эта покупка шла по умолчанию. Впрочем, говорить «телефон» тут продолжали чисто по привычке – по сути, это был абсолютно полноценный компьютер. Понятия «персональный компьютер» или «ноутбук» оказались уже пару десятилетий как прочно забыты, как, впрочем, и блокноты из бумаги вместе с липкими бумажками-напоминалками, и мониторы, и принтеры. Впрочем, будущее коснулось не только офисной периферии.

В той же библиотеке бумажную книгу на руки надо было постараться получить – от расходных материалов типа учебников тут давно избавились, а то, что осталось, считалось едва ли не коллекционными экспонатами. Реально заставляли перчатки надевать, а в особых случаях ещё и одноразовую маску! Ну и конечно доступ к сокровенным твёрдым копиям происходил только под присмотром библиотекаря и никак иначе.

Впрочем, исчеркать страницы или изрисовать у школьников средних и старших классов всё равно не получилось бы, разве что действительно порвать – ручки и карандаши они попросту не носили и не использовали. Это мелкие ещё тягали с собой когда фломастеры, а когда и краски с мелками на уроки ИЗО…

Впрочем, кое-какие призраки прошлого упорно цеплялись за реальность и уходить никак не желали. Одна из типовых возможностей ношения мобилы – в нагрудном кармане, чтобы край устройства над тканью выступал – предполагала вызов проекции часов над запястьем по жесту «сколько времени?”» Галстуки и костюмы-тройки тоже никуда не делись. Даже бумажные деньги ходили, правда, говорят, что банкоматы тут же «стучали» полиции на граждан, которым внезапно потребовался кэш.

То, что чёрный нал есть, куда тратить, я убедился в тот же день: меня из-за незнания местности занесло к единственному на всю школу туалету, не оборудованному камерами слежения. Благо я просто шёл мимо, потому что далеко не сразу догадался, что при тлении даёт сладковатый дымок. И ещё позже до меня дошла фраза одного из «одноклассников»:

– Эй, новенький, Аллан, да? Это вот Барни, у него всегда есть старые добрые баксы на кармане, если чо.

Камерами школа просматривалась от и до кроме вышеуказанного помещения. И поскольку потоки сразу шли на анализ через систему искусственного интеллекта, совершать всякие необдуманные действия и поступки строго не рекомендовалось. Ведь ИИ и сам мог досье попортить, без участия людей и формальных предупреждений.

Кроме того, сами школьники обычно носили свои смартфоны так, чтобы те могли «видеть» (и, соответственно, писать) видео. Полезная штука на самом деле: голосовой помощник легко мог по запросу «куда я дел свои носки?» просканировать ленту видеозаписи за день-два и найти нужный кадр. Казалось бы, при такой плотности видеоохвата всего и вся с последующей немедленной реакцией интеллектуальных систем криминал становится если не невозможным, то крайне редким. Да щас. Свинья, как известно, грязь найдёт.

– Эй, новенький, ты, говорят, из Японии только-только приплыл?

Я повернулся, оценил, как на меня надвигается тройка моих «одноклассников» – этаким клином, причём двое явно выше и сильнее меня, и беззвучно чертыхнулся.

– В этом секторе камера не работает? – вслух предположил я.

– Умный, – ухмылка заводилы мне не понравилась, как и демонстративно разминаемые пальцы. – Ну чо, поговорим?

– А без «прописки» не обойтись, никак? – ещё раз спросил я, быстро оглянувшись по сторонам.

Проклятье! Разумеется, дверь, к которой я до этого шёл, а теперь опёрся спиной, оказалась закрытой.

– Умный! – ещё раз с удовольствием повторил парень. – И план здания заранее, небось, посмотрел. Только там не отмечено, что этот вход в столовку никогда не открывают. Да ты не стремайся так, лучше расскажи: чё как там у япошек? А мы послушаем. Будешь интересно балакать, о закрытые створки совсем не больно ударишься… Раза три, хе!

Твою мать…

– Ну, начинай же, – поторопил меня центральный, продолжая демонстративно-медленно сокращать расстояние. – Талдычат, у вас там по улицам девки ушастые, рогатые и хвостатые как у себя дома ходят! А ещё мне рассказывали, что парням там под юбку заглянуть хоть как – самая что ни на есть доблесть. Правда? Ты много юбок задрал, а, япончик?

Дальше ждать я не стал. Если заводила мобильник на видном месте не держал, то у левого громилы он торчал из штатного места – и запись наверняка шла. Вырубить ударом с выходом ки можно любого, когда он этого от тебя не ждёт, а против двоих шансы получились бы приемлемыми, вот только я же и окажусь виноват для полиции. Напал – агрессор, а вот и видео.

Дать же себя ударить или пуще того, зафиксировать… Даже если всё же смогу на эффекте неожиданности вырваться, предъявить мне будет нечего, это они правильно всё рассчитали. Ну и Фаю мне вызывать не вариант, хотя, признаться, останавливала невозможность с концами припрятать мумии, а так бы я их прямо тут и прибил. Да, всего лишь за попытку побоев, но служба в отряде и прочие приключения действительно повлияли на мою психику. Потому пришлось атаковать дверь.

Удар с выходим ки, как мне ещё давным-давно объяснил Ичиро-сенсей из нинке-додзё, можно наносить не только любой конечностью, но и всем телом. Если понял принцип, ничего сложного, вопрос лишь тренировок. Я тренировался – и бить, и падать, и уворачиваться. Падать, конечно, больше всего, однако и единственный заученный козырной приём освоил. Довернуть тело, упереться как следует плечом – и единой, слаженной волной напрячь мышцы…

– КРРАКХ! – ну понятно, почему дверь не открывалась, на ней не было электронного замка.

Сэкономили когда-то – и, подозреваю, ещё в нескольких местах: зданию школы лет семьдесят, не меньше. А потом неконтролируемые централизованно проходы попросту закрыли на ключ и забыли – неудобно же каждый раз жопу отрывать и за ключом в учительскую тащиться.

– Эй! – в полный голос заорал я, привлекая внимание даже тех, кто не обернулся на треск. – Ты меня обманул! Толкни сильнее!

– Я?! – аж выпучил глаза тот из молчаливых громил, что засветил телефон. – Ты чо?! У меня ж всё запис…

Тут до тупой горы мышц дошло, что он чуть не ляпнул. И их заводила, оправившись от шока, тоже вмешался, прикрывая дружка:

– Я ж тебе сколько раз твердил, Али: однажды твои шуточки тебя погубят! Да ладно, не вешай нос, я ж тоже виноват, не остановил. Втроём школе возместим, ну подумаешь, месяц без сладкого на ланч останемся… – он демонстративно попинал ногой длинную щепу, выбитую мною язычком замка из второй створки, одновременно нехорошо щурясь в мою сторону.

– Хорошо хоть дверь подговорил пихнуть, а не своего дружка, – старательно не замечая невербальных сигналов, я ткнул пальцем в говорливого. – Я ведь так и кости могу сломать, случайно.

А вот теперь – бросить оценивающий взгляд на основного противника: неприятно улыбаться я тоже умею. И жестов не потребовалось типа пальцем большим по горлу провести: подросток мгновенно сбледнул с лица. Ну, надеюсь конфликт исчерпан. Блин. Надеюсь еще, мисс Блэквуд не протормозит и, как обещала, скоро отправит меня в гостевую семью. Вроде и время больше не давит, но и против всяких дегенератов воевать вот совсем не с руки. Нахрен мне сдалась такая социализация.