Читать книгу Контора изобретений - Сергей Подгорных - Страница 6

Продержали Вольдемара Мендельсона, директора фирмы «Контора изобретений», в лечебнице для душевнобольных недолго. Всего каких-то два месяца. Он вышел из этого заведения отдохнувший, бодрый, полный радужных надежд отыскать машину времени, внешней своей формой напоминающую гроб.

Как только здравомыслие вернулось к Вольдемару, он первым делом осознал, какие выгоды и преимущества сулит возможность перемещаться во времени. Сбылась, наконец-то, мечта человечества о возможности путешествий во времени, которую осуществил никому не ведомый изобретатель со странной фамилией Чертоногов. Кстати об изобретателе. Мендельсону показалось, что он видел профиль гения-одиночки, когда однажды, ненароком высунулся в окно. Непризнанного изобретателя вели в смирительной рубашке в здание напротив для больных с патологией два здоровых санитара. Тот что-то усиленно объяснял сопровождающим его лицам. До Вольдемара донеслись обрывки фраз типа: «генератор гиперполя» и «альфаобразная структура».

Вернувшись в контору, Мендельсон первым делом решил составить план поиска гроба. План не составлялся, учитывая то, что времени прошло всё-таки немало. Он обзвонил всех знакомых в надежде на то, что им что-нибудь известно. Но, очевидно, наслышанные о состоянии здоровья главы конторы изобретений все знакомые как один отвечали односложно, что-то вроде: «ничего, скоро поправишься».

Одна мысль не давала покоя Вольдемару: «где найти гроб?», точнее, гроб времени. Через несколько дней беспорядочных поисков он совсем потерял надежду. Никто не мог ничего сообщить о предмете, интересующем директора. Мендельсон растерял остатки знакомых, которые теперь шарахались от него, как от чумы. Даже Дима Грейзер, давешний клиент и приятель, на все рассказы Вольдемара только задумчиво покачал головой и ответил: «Где искать гроб? На кладбище где же ещё».

«Действительно! Где же ещё?» – здраво, несмотря на диагноз, полученный в психдиспансере, рассудил Вольдемар и, не говоря ни слова, кинулся в контору обзванивать все кладбища и им подобные мемориальные заведения, включая крематории, терпеливо разъясняя служителям венка и лопаты свою проблему.

Удача долго не улыбалась ему, заведений подобного рода оказалось гораздо больше, чем можно было предположить. У Вольдемара создалось впечатление, что жители города только за тем и рождались, чтобы умереть. Наконец, фортуна показала свой очаровательный оскал. В муниципальном предприятии «Гробы и принадлежности» Мендельсону сообщили: «Да, действительно, гроб такой есть. Попал к ним каким-то странным образом, кажется, привезли санитары из психоневрологической больницы». Те же самые санитары попытались его открыть, но не смогли. С тем и оставили. «И слава богу», – облегчённо вырвалось у Вольдемара.

Он, сломя голову, не разбирая дороги, кинулся в гараж, где находилось последнее слово отечественной и импортной инженерной мысли, опережающее на десятилетия, да что там – на века, развитие техники – автомобиль конторы. Машина чем-то напоминала Вольдемару бэтмомобиль. В ней воплотились в жизнь практически все изобретения и рацпредложения конторы. Изобретения были натыканы в бедный автомобиль, как иглы в подушку. Невозможно было чихнуть, чтобы не сработало какое-нибудь экстравагантное устройство.

Мендельсон с разбегу влетел в кресло пилота и попытался завести двигатель. Вместо этого в директорову голову впилось автоматическое устройство для стрижки волос и принялось добросовестно стричь вольдемарову лысину наголо. Только ему удалось отмахнуться от назойливого парикмахера, как тут же из передней панели, словно чёртик из коробочки, выскочила печатная машинка и принялась отстукивать текст, почему-то на древнеарабском языке. Напечатав последнее слово в трудночитаемой вязи древних арабов, машинка вдруг, словно робот-трансформер, превратилась в статую Свободы, которая вместо факела, положенного той по штату, держала в руках аппарат по производству поп-корна. Статуя злорадно ухмыльнулась, и из аппарата, словно из рога изобилия, посыпался поп вместе с корном.

Мендельсон в ужасе заметался по кабине, пытаясь выкарабкаться из гения человеческой мысли, но ноги Вольдемара внезапно были подвергнуты эротическому массажу, который завершился омовением оных в горячей воде, затем в холодной и, наконец, в горчичечном душе. С каждой минутой напряжённость в салоне автомобиля возрастала: в ход вступали всё новые и новые полчища изобретений человеческой мысли, которые пытались подстричь, массажировать, дегустировать и даже обучить разговорному английскому (по методу двадцать пятого кадра) бедного Вольдемара. В апофеозе всего, в воздушном пространстве кабины залетали модели самолётов АН-2, больше известных как кукурузники, и принялись распылять освежители воздуха, с едким запахом дуста. Один из кукурузников внезапно спикировал прямо на голову Вольдемара, выпустив при этом очередь зубной пастой в лоб директора конторы. Мендельсону показалось, что лётчик покричал ему что-то обидное, ехидно ухмыляясь. Конец наступил внезапно, Вольдемар случайно нажал на красную кнопку и кресло пилота, с резким выхлопом, катапультировалось, выбросив незадачливого водителя формулы-1 вон.

До «Гробов и принадлежностей» Мендельсон добрался обычным способом. На автобусе.

До интересующего его предмета добраться оказалось посложнее. Выяснилось, что данный гроб (инвентарный номер SVP-130666) состоит на балансе и поэтому продан быть не может. Но поскольку в своё время на него не была составлена приходная накладная, он не числится на учёте. В тоже время, состоя на балансе в основных средствах, которые в свою очередь «не продаются ни за какие деньги», является частью имущества компании «Гробы и принадлежности». «И я не позволю первому попавшему авантюристу растаскивать имущество компании», – закончил свою эпическую речь глава вышеперечисленного концерна по производству гробов и аксессуаров к ним. Вольдемар был выдворен из кабинета начальника гробокопателей под возмущённые вопли их директора.

Всё то время, пока Мендельсон спускался, (несколько быстрее обычного) при помощи группы сотрудников, по лестнице заведения, до него доносились обрывки восклицаний, вроде: «не позволю…» и «всякие авантюристы…»

Вольдемар вылетел на улицу как ошалелый и засел в ближайших кустах для рекогносцировки. Рекогносцировать пришлось недолго. Закончился трудовой день, и служащие повалили из дверей с такой скоростью, словно в конторе объявился налоговый инспектор, или, на худой конец, Джек-потрошитель. В мгновение, пока око Вольдемара моргало, здание опустело, так, словно никогда и не заселялось, оставив один на один сторожа муниципального предприятия «Гробы и копыта», (то есть «Гробы и принадлежности») с этими самыми гробами.

Сторож вышел на крылечко, потянулся, задумчиво сказал: «Твою мать» и удалился в свою каморку спать, перед этим основательно закрыв двери предприятия.

Директор конторы изобретений ещё некоторое время полежал в кустах (часа три-четыре не больше) пока, наконец, не стемнело, и принялся действовать. Действовать пришлось на ощупь в кромешной темноте. Фонари вокруг заведения атрибутов последнего успокоения, принявшим с наступлением ночи зловещий оттенок, не горели. Мендельсон крадучись, осторожно, словно воин племени ирокезов на тропе войны, обошёл здание гробовщиков, ища способ проникнуть внутрь. Потом обошёл ещё и ещё. На пятнадцатом круге Вольдемар случайно заметил, что одно окно на первом этаже раскрыто настежь, очевидно, какой-то олух-служащий, разморённый дневной жарой раскрыл его, да так и забыл закрыть. Не веря своему счастью, глава конторы изобретений молниеносно подпрыгнул и уцепился за раму. Рама выдержала, но дальше этого дело не пошло. Вольдемар, нелепо размахивая куцыми ножонками и толстеньким телом, пытался проделать невероятный акробатический кульбит – влететь в окно. Через пятнадцать минут бултыханий и ругательств Мендельсон понял что, акробатика не его профиль и придётся искать другой путь попадания к долгожданному гробу. Глянув вниз, перед тем как спрыгнуть, Вольдемар обомлел.

Прямо под ним, на расстоянии вытянутой ноги, сидел собакообразный зверь, клацал зубами и готовился к прыжку, собираясь впиться в драгоценную вольдемарову задницу. Как глава изобретателей попал внутрь заведения, и что было дальше, он не помнит. До конца жизни это осталось для него загадкой. Очнулся Мендельсон уже на втором этаже в выставочном зале, где взору доморощенного домушника предстала великолепная экспозиция предметов, сопровождающих человека в последний путь. Лёгкий свет взошедшей луны нежно освещал данные предметы искусства. Но самое главное было то, что квадросинтезатор гиперполя, венчал сию коллекцию. Он находился в самом центре на постаменте, очевидно, представляя собой гроб будущего.

Мендельсон, словно сомнамбула, вытянул руки и двинулся к машине времени. Перед его мысленным взором предстали видения будущего. Вольдемар увидел, словно наяву, каким образом направит созидательную силу квадросинтезатора времени на построение лучшей жизни для себя, ну и для всего остального населения Земли. Попав в будущее и раздобыв передовые технологии, он мог воспользоваться лучшими изобретениями человечества. Оросить Сахару, растопить льды Антарктиды (можно, заодно, и Антарктики), проникнуть в неизведанные глубины космоса.

«Это чего ж тут можно наворотить», – восхищённо подумал Мендельсон.

И наворотил. Проходя мимо крайнего гроба, он совершенно случайно, находясь под влиянием эйфории охватившей его мозг, легонько зацепил тот. Так же легонько, без особого шума и помпы, экспозиция посыпалась и погребла, в буквальном смысле этого слова, собой главу лиги изобретателей.

Гробы сыпались словно орехи, венки разлетались подобно листьям во время бури, стеллажи с аксессуарами валились, как карточная колода. Даже вороны закаркали во всё воронье горло, взвившись тучей на близлежащем кладбище. Грохот ещё разносился по залам, кабинетам и коридорам муниципального предприятия «Гробы и принадлежности», а Вольдемар уже выполз из-под останков экспозиции, которая представляла сейчас бесформенную кучу, состоящую из древесины (в основном дуба), бумаги и стекла. Венчал эту абстракционистскую коллекцию квадросинтезатор гипергроба, который, всё также невозмутимо возвышался на постаменте.

Медлить Мендельсон не привык и, словно альпинист-высокогорец, покоряющий вершины Альп, пополз по куче к постаменту. Через каких-нибудь полчаса машина времени была перед ним. Вольдемар профессиональным движением нажал клавишу с правой стороны корпуса, крышка откинулась, показав электронные внутренности квадросинтезатора гиперполя. Мендельсон счастливо улыбнулся и повалился в гроб времени. Крышка закрылась, зажёгся свет и Вольдемар остался один на один с различными табло и переключателями, нашпигованными в крышке. Все эти табло с лампочками плавно перемигивались и перемаргивались. Мендельсон попытался, было, понажимать на кнопочки и клавишки для изучения способа управления гробом времени, но вовремя вспомнил чем, а точнее каким заведением, закончились в прошлый раз его эксперименты. Единственное, в чём он сумел разобраться, так это в том, как отсюда выбираться. Кнопочка имела зелёный цвет и при нажатии на неё крышка плавно открывалась и закрывалась. Закрыв гроб, Вольдемар, разморённый поисками и приключения предыдущих дней, успокоенный своей невиданной удачей, спокойно уснул внутри.

Спал он ровно, без сновидений. Лишь один раз за ночь его спокойствие было нарушено осторожным стуком по крышке. Мендельсон недовольно отворил своё убежище и увидел ошарашенного сторожа. Тот, услышав грохот падающей экспозиции, долгое время не решался проверить в чём дело и добрался в выставочный зал лишь тогда, когда Вольдемар уже спал. Из единственного уцелевшего гроба доносился душераздирающий хрип (или храп?). Движимый любопытством сторож Афанасий постучал по крышечке гроба, гроб и открылся. В зелёном сиянии, окутывающем гроб, находился покойник. Покойничек потянулся и, недовольно проворчав: «Чего тебе надо, старая образина?» захлопнул крышку гроба.

Сторож с минуту постоял изумлённо, потом сказав: «Твою мать», бросился бежать. Афанасий бежал долго, остановившись лишь у дверей ближайшего храма Господня, что на другом конце города. Упёршись в двери богоугодного сооружения, он сказал: «Христа ради», и принялся истово молиться. С тех пор его часто видели местные прихожане во время молебнов, праздничных литургий и других мероприятий подобного рода. Афанасий ходил среди паствы, вещая слово Божие, говорил, что на него снизошла благодать Божия, но почему-то склонял всех к мусульманству, хотя осенял себя крестом.

Утром изумлённым взорам служащих фирмы «Гробы и принадлежности» предстала странная картина. Двери заведения распахнуты настежь, сторожа след простыл и остыл, а гордость гробопринадлеженской конторы – экспозиция мемориальных предметов, разнесена в пух и немного в прах каким-то неведомым вандалом. Целым остался лишь гроб будущего, символизирующий, так сказать, гроб следующего тысячелетия, да и то благодаря своей необычайной прочности и тому, что он был приклеен суперклеем китайского производства к постаменту. Приклеили его по приказу директора, после того как не смогли открыть. Прогрессивный гроб решительно не хотел отворяться, не помог даже автоген. Тогда рачительный директор предприятия гробов по-хозяйски решил: «не пропадать же добру». Поскольку ни сверло, ни газосварка упорный ящик не брали, было решено его приклеить.

Скандал по поводу случившегося решили не поднимать. На наспех созванной летучке, прямо в зале, где разыгралась трагедия, постановили: «Во всём виноват Афанасий!» Очевидно, напившись до невменяемого состояния и потеряв всякую совесть, сторож в припадке ненависти к авангардизму разнёс драгоценную коллекцию. А когда протрезвел, совесть вернулась к нему. И решил он уйти в монастырь. Замаливать свои грехи дённо и нощно. И просить Господа нашего о прощении. Аминь. Данная версия подтверждалась частично информацией, поступившей из местного храма святых великомучеников Кирилла и Мефодия.

Поохав ещё для порядку часик другой, служители мрачной профессии принялись расчищать и разметать завалы образованные в результате антиавангардистской деятельности Афанасия. Приборка близилась к концу, когда крышка супергроба на постаменте распахнулась и из него показалась заспанная физиономия Вольдемара Мендельсона. Наступила минута молчания. Минуту прервал директор заведения, который руководил приборкой с веником в руке. «Та-акс», – отчётливо сказал он.

Вольдемар, мгновенно оценив обстановку, захлопнул крышку гроба. Через секунду в гроб бешено застучали различными предметами возмущённые работники заведения. Больше всех старался директор, хлестая своим веником налево и направо. Спустя полчаса, когда страсти немного поулеглись, было решено выпилить злодея с помощью бензопилы. Пилу извлекли из кладовки и привели в действие. После того, как порвалась третья цепь, а гроб всё-таки не удалось распилить, гробопринадлежненцы поняли: так дело не пойдёт. Было созвано внеочередное совещание.

Вольдемар лежал в гробу и прислушивался к звукам извне. В звуках слышались угрозы в адрес изувера-вандала забравшегося в гроб, а также многочисленные способы его извлечения. Изобретательность гробокопателей не имела границ. Предлагалось облить гроб и поджечь, сунуть его в прокатный стан, расплавить в доменной печи. Но всех превзошёл директор, предложивший все три способа применить одновременно. Все были настроены твёрдо и решительно. Сомнение выразила лишь уборщица бабка Маня заявившая: «Сатана это, истинно Диавол!»

Злорадству Вольдемара не было предела. Позлорадствовав немного, он решил, что пора выбираться. Необходимо было досконально изучить пульт управления машиной времени. Досконально изучив пульт, Вольдемар, помедлив немного, изучил его ещё раз досконально. На пятый доскональный раз он уяснил себе месторасположение приборов. Прямо перед ним на уровне глаз находилось табло с информацией о текущей дате (то бишь отправления) и дате прибытия. Необходимо было набрать на клавиатуре небольшого встроенного компьютера дату предполагаемого прибытия и нажать клавишу «Ввод».

Звуки снаружи усилились. Стала явственно слышна речь директора, который выступал в (на скорую руку собранном) собрании. «… А вот такие проходимцы и, я, не побоюсь этого слова, – авантюристы, разрушают нашу и без того нехорошую экономику», – гневно вещал он с принесённой из актового зала по этому случаю трибуны.

«Сами вы авантюристы», – сказал Вольдемар и набрал на клавиатуре дату приземления. Машина времени сделала рывок в будущее ровно на один год вперёд.

Вольдемар посчитал, что года будет предостаточно, чтобы всё улеглось, а там видно будет. Далеко в будущее путешествовать сразу, вот так вот, без подготовки он не рискнул.

Но Мендельсон не учёл одной небольшой технической детали. Да и не мог он её учесть, поскольку не был знаком с устройством и принципом действия квадросинтезатора гиперполя. Когда машина заработала, включился генератор гиперполя. Гиперполе окутало, словно коконом, корпус машины. Этим же полем, если при этом машина времени соприкасалась с каким-нибудь предметом, охватывался и этот предмет независимо от того каких размеров тот был. Чтобы машина могла беспрепятственно путешествовать во времени, изобретатель Чертоногов придумал специальное устройство, которое в момент включения машины подбрасывало гроб времени на полметра вверх, давая возможность гиперполю оторваться от земли и близлежащих предметов. А поскольку, квадросинтезатор был накрепко приклеен к постаменту суперклеем китайского производства, гроб времени остался неподвижен. Поле окутало сначала гроб, затем постамент со зданием, в котором тот находился. После этого поле перекинулось на город, на страну и так далее, пока не охватило весь земной шар.

И весь земной шар вместе со своим содержимым перескочил на год вперёд, сам того не подозревая.

Ничего не знавший обо всех этих перетрубациях Вольдемар откинул крышку гроба времени, вскричав: «Вперёд в будущее!» и радостно высунулся наружу. Каково же было его изумление, когда он увидел всё то же собрание гробокопателей под предводительством их директора. Собрание на секунду смолкло, все обернулись на Вольдемара. Председательствующий гневно воззрился на предмет обсуждения и постучал молоточком, призывая собрание к порядку. Мендельсон захлопнул крышку гроба. Собрание продолжилось.

«Этого не может быть», – запаниковал Вольдемар и, торопясь, набрал дату на столетие вперёд. Земной шар прыгнул вперёд ещё на сто лет. Собрание опять обернулось на высунувшегося Мендельсона, но председатель, на сей раз, не прервал своей речи.

Вольдемар в холодном поту упал в гроб. Он начал метаться по времени, прыгая по тысячелетиям, словно мячик по ступенькам. Но куда бы он ни направлялся: во времена фараона Тутанхамона или за миллиард лет до конца света, всюду его встречали всё те же опостылевшие лица гробопринадлежневцев. Наконец, поняв своё поражение, он набрал первоначальную дату и сдался на милость победителей. Раздавленного Мендельсона увели под белы рученьки знакомые санитары из родного психоневрологического диспансера.

А мир так и никогда не узнал, куда его забрасывало по милости директора конторы изобретений.