Читать книгу Исчезнувшие. Тайна горы - Сергей Пономаренко - Страница 5

Оттолкнувшись лыжными палками, Егор устремился вниз по трассе с вершины горы, сразу набрав скорость. Внутри у него все пело, было легко и радостно. Лыжи плавно скользили по уплотненному снегу, изменяя траекторию движения по велению ног, словно заживших своей жизнью. Освещенные мартовским солнцем, красовались белоснежные вершины гор. Егор ловко маневрировал между лыжниками на склоне – они, как подвижные фишки, манили его красиво обойти их.

Первым шел Дикий, и Егор держал между ними дистанцию в полсотни метров, повторяя его маневры. Вдруг Дикий сошел с трассы и, устремившись в лес, мгновенно скрылся за стеной заснеженных елей. Егор резко надавил на пятки лыж, притормаживая, и, ловко войдя в его лыжню, ускорился, надавив на носки.

Впереди, прямо над лыжней, нависла огромная ветка, низкорослый Дикий лишь слегка пригнулся, поднырнув под нее, а Егору пришлось низко присесть, но она все же неприятно прошелестела по шлему. В лесу у Егора автоматически включился режим внетрассового катания, имевший свою специфику. Скрывшегося за деревьями Дикого не было видно, а по оставленной им свежей лыжне лыжи Егора двигались с ускорением. Чем дальше он отъезжал от трассы, тем становилось тише вокруг, слышен был только скрип лыж по слежавшемуся, с подмерзшей коркой снегу.

Особенность езды по лесу заключается в том, что места для торможения практически нет, и, набрав темп, нужно ловко маневрировать среди деревьев, высматривая свободные полметра, чтобы немного сбросить скорость. При этом необходимо успевать просматривать траекторию впереди, отмечая наличие препятствий в виде лежащих деревьев и низко свисающих веток, представляющих угрозу для головы. Происходит быстрая смена картинок, и нет времени на обдумывание следующего маневра, изменение положения тела. Рассудочное мышление полностью отключается. Все действия лыжник совершает на уровне подсознания, свято веря в то, что оно не ошибется. В такие моменты Егору казалось, что он раздваивается, наблюдая, словно со стороны, как ведет себя его двойник.

Он обожал каталку по лесу – она требовала полной мобилизации всех сил и внимания. Многократно увеличивалась нагрузка на ноги, отчего они сразу начинали ныть, но взамен он испытывал неимоверное наслаждение, граничащее с эйфорией. Впереди лыжня Дикого снова повернула в сторону трассы и вышла из леса.

Оказавшись на лыжной трассе, Егор почувствовал облегчение и расслабился, словно пересел с болида «Формулы-1» на электромобиль паркового аттракциона.

Внизу, сдвинув очки на шлем, его ожидал улыбающийся Дикий. Егор подъехал на скорости, сделал разворот на месте прямо перед ним, обдав его вихрем поднявшихся снежинок.

– Я на следующий кружочек. А ты чего стал?

– Жду трамвай. – Дикий усмехнулся и подмигнул. – Или вагоновожатую.

В жизни редко случается, чтобы прозвище из детства неотступно сопровождало человека всю жизнь, даже если оно созвучно с фамилией. Владимир Диков заработал прозвище в глубоком детстве, и оно следовало за ним по жизни. «Дикий и есть дикий» – так его часто характеризовали. По образу жизни он был одержимым экстремалом, увлекался всем, что способствовало выбросу адреналина. Дикий гонял на мотоцикле по пересеченной местности, прыгал с парашютом, на рафтинге проходил особо сложные пороги, занимался акробатикой на водных лыжах, а катаясь на горных, увлекся фрирайдом и решил заразить этим друзей. Внешне он не производил особого впечатления: плохо запоминающаяся внешность, чуть ниже среднего роста, но широкий в плечах, коренастый. На первый взгляд он выглядел тяжеловесным увальнем, но на самом деле был очень подвижным и прекрасно владел своим телом. Егор познакомился с ним три года назад на тренажерах в Гидропарке. Их сблизила любовь к спорту и экстремальным приключениям, и хотя те часто заканчивались травмами, это не делало ребят более осторожными.

Двадцатисемилетний Егор смахивал на польского киноактера Даниэля Ольбрыхского в молодые годы, когда тот снимался в фильмах режиссера Ежи Гофмана. В его чертах улавливалось что-то дикое, бесшабашное, хотя, в отличие от Володи Дикова, он умел вовремя остановиться и удержать друга от безрассудных поступков. Но это не мешало друзьям в шутку называть себя «парочкой диких».

Володя Диков был его одногодок, и если сравнивать с известными актерами, то ему подошел бы образ Горбатого в фильме «Место встречи изменить нельзя», сыгранного Арменом Джигарханяном. У Володи был тяжелый взгляд, часто вызывавший у собеседника растерянность, а в целом он был прекрасным, отзывчивым и надежным товарищем, из категории тех, которые друзей в беде не бросают.

Егор взглянул на трассу и заметил приближающуюся к ним Элину в бросающемся в глаза серебристом комбинезоне, сверкающем в лучах солнца. Судя по тому, как плотно она шла за Егором, обошлось без падений и задержек в «елках». Девушка ловко подъехала к ним и резко затормозила, обдав их снежной волной.

– Что за собрание? Какая повестка? – Она мило улыбнулась и сняла шлем. Копна каштановых волос рассыпалась по плечам.

– Дикий выставляет оценки. У тебя зачет, а мне – на пересдачу. – Оттолкнувшись палками, Егор поехал к подъемнику. За спиной услышал голос Элины:

– Я с тобой.

– Догоняй!

Они весело болтали ногами с лыжами, сидя в креслах подъемника, медленно тащащего их на вершину горы Стог, откуда начиналась одна из самых протяженных трасс Драгобрата.

– Твои впечатления? – поинтересовался у девушки Егор. – Напрягло?

– Детский сад. Чуть не заснула, пока ехала.

– Дикий продолжает носиться с идеей фрирайда и для воплощения ее кого-то нашел.

– Класс! Если что, я с вами.

– Дикий обрадуется. Еще разок пройдемся по «елкам»?

Спускаясь с горы, Егор с трассы вошел в лес по нетронутому снегу, петляя среди деревьев, то и дело оказываясь в тумане снежинок, сбитых с ветвей, и потревоженного «пухляка». Он не сомневался, что Элина также станет «первопроходцем» и не пойдет по лыжне. Подъезжая к концу трассы, Егор увидел рядом с Диким Бориса и Маришу, которые приглашающе махали ему руками.

Обычно на каталки в горах Егор и Дикий отправлялись с многочисленной компанией, арендовав в Киеве микроавтобус. Но их компания поредела – прошла эпидемия женитьб среди друзей, и те, словно сговорившись, отдали предпочтение отдыху в южных странах. Егор любил летом летнее, а зимой – зимнее. А что может быть зимой лучше отдыха в горах, где чистейший, пьянящий воздух, необычайной красоты пейзажи, купание в чанах и сумасшедший выброс адреналина при катании на горных лыжах или сноуборде? Из всей прежней компании остались приверженцами зимнего отдыха Алексей, он же Леха, Хомченко и Боря Фоменко.

Леха работал менеджером по продаже автомобилей в салоне «пежо». Он не был экстремалом, но предпочитал от друзей не отставать, даже если это ему не очень нравилось. Был он долговяз, как каланча, тощ, несмотря на зверский аппетит, помешан на коллекционировании виниловых пластинок (эта страсть передалась ему от отца вместе с объемной коллекцией) и страдал непонятной робостью в отношении девушек. «Доиграешься, что какая-нибудь лахудра женит тебя на себе и сразу – под каблук», – шутливо предостерегал его Дикий.

Борис Фоменко работал логистом. В отличие от приятелей, возраст которых только приближался к тридцатнику, ему было сорок, из которых двенадцать он был женат; имел десятилетнюю дочь. На работе у Бориса был тайный роман с тридцатидвухлетней Мариной-Маришей, секретарем президента компании, и уже второй сезон он брал ее с собой в поездки. Борис и Мариша как бы дополняли друг друга, их можно было принять за супружескую пару.

Идея поехать на Драгобрат принадлежала именно Дикому, так как, кроме него, там никто из компании не был – предпочитали кататься на Буковеле или в Славском.

В начале зимы их компания «откатала» неделю на Буковеле, рассчитывая вновь вернуться туда в феврале, но не получилось. Пришлось договариваться об отпусках на первую половину марта. Вот тогда Дикий предложил приятелям поехать на Драгобрат, мотивируя это тем, что там дешевле, горы выше, трассы протяженнее и есть единственный в Украине центр фрирайда.

– Други мои, только на внетрассовом спуске, бороздя девственные целины пухляка, получаешь истинное удовольствие от езды на горных лыжах! А все остальное от лукавого! – уговаривал Дикий друзей, и те поддались, так как в модном слове «фрирайд» было что-то магически манящее. И понятно почему.

Даже «черные» трассы не сравнятся по сложности с внетрассовым спуском, ведь на трассах горнолыжник мчится по утрамбованному снегу, не имея перед собой никаких препятствий. При фрирайде лыжник едет по буграм, паудеру (свежевыпавшему, «пухлому» снегу), на огромной скорости проходит лесистые участки, когда препятствия перед ним возникают каждую долю секунды и любая ошибка может привести к серьезным, даже трагическим последствиям. Это экстремальный, очень опасный вид спорта, который увлекает людей, ценящих риск превыше всего, когда кровь до предела насыщена адреналином. Фрирайд – это высшая горнолыжная математика.

Встретивший компанию лыжников Драгобрат по комфорту во много раз уступал Буковелю. Чего только стоило по разбитой узкой дороге на «буханке»[7] доехать от станции Ясени до жилой зоны, находящейся на высоте полтора километра над уровнем моря. Только виртуозность местных водителей, выработанная и оттачиваемая годами, позволяла разъехаться над головокружительными обрывами с встречным транспортом с точностью в несколько сантиметров. В отличие от «европейского» Буковеля, горнолыжный курорт Драгобрат представлял собой сплошные склоны – там либо поднимаешься, либо спускаешься. Скачки весенней температуры, от плюсовой днем до минусовой ночью, добавляли неудобств. Днем снег подтаивал, появлялись ручьи, весело бегущие по ледяной поверхности и делающие пешие походы по наклонной очень некомфортными, особенно когда, нагрузившись лыжами, приходится добираться до подъемников и бугелей. С другой стороны, здесь завораживают потрясающие горные пейзажи, вызывают восторг купания в парующих чанах прямо на краю пропасти и другая гуцульская экзотика. Это, а еще интересные горные трассы, где снег лежит до мая, вполне компенсирует неудобства.

На Драгобрате компания поселилась в небольшой гостинице – комфортном двухэтажном коттедже, в котором кроме них никого не было. Егор, Дикий и Леха разместились в трехместном просторном номере, Мариша и Борис – в двухместном, Элина одна заняла двухместный.

По приезде у них не сложилось с фрирайдом, о котором Дикий всем прожужжал уши. Рассказывал, как на ратраке[8] они поднимутся высоко, на гору Близнецы, и от скалы Жандарм помчатся вниз по дикой трассе, экстремально преодолев до конечной точки около десятка километров. Однако лыжный сезон неуклонно приближался к завершению, и Драгобрат был буквально переполнен лыжниками. Из-за их обилия очередь на фрирайд образовалась невероятная, на несколько дней вперед. Дикий рассказал, что ратраки идут на гору переполненные до предела, лыжники набиваются туда, как сельди в бочку. Какой же наверху девственный пухляк, когда ратраки в гору ползут по одному и тому же маршруту, словно городские трамваи в час пик? Да и томиться в очереди им не хотелось.

Пообщавшись с местными жителями, Дикий нашел альтернативу:

– Ребята, отправимся вглубь Карпат, на гору, где кроме нас никого не будет, никаких чужих лыжней, сможем вдоволь насладиться нетронутым снегом. Это круто!

– Мы не свернем там шеи? – полюбопытствовал Леха, зная о фанатизме друга.

– Ногу или руку можно сломать на любой горке. Если слабо, можешь не ехать. Егор, как ты?

– Зачем мы сюда приехали? За новыми впечатлениями. Я за!

– Я с вами! – поспешно заявил Леха. – Как Боря с нимфами отреагируют?

– Боря в курсе и дал добро. Нимфы также. Вечером придут организаторы фрирайда и обо всем расскажут.