Читать книгу Простые вещи. Книга стихов - Сергей Редков - Страница 2

Я меньше микроба – я даже с Луны не заметен,

С Венеры – едва различима планета моя,

А с края галактики Солнце – далёкий маяк,

Что еле мерцает в туманной дали предрассветной.

А силы вселенной играют в игрушку такую,

Что космос гудит и бурлит, как вскипевший бульон.

Гигантские звёзды, взрываясь, теряют протон,

И в этих масштабах я просто не существую.

Я меньше песчинки, и в мире моём – всё тленно,

И как ни старайся, но лоб упирается в гроб,

Но что-то внутри говорит – я не просто микроб,

И мыслью творю чудеса не слабее вселенной!

А почему, скажи, весна

                такая разная?

Шальная в детстве,

                в юности – развязная.

Встречает зрелости приход

                цветущей повестью.

Смягчает старости печаль

                цветком над пропастью.

Цветов и песен у неё,

                и грёз – несметно!

Как будто хочет убедить,

                что жизнь – бессмертна.

Лаская тёплым ветерком,

                куда-то манит.

И я твержу: «На этот раз —

                нет, не обманет!».

Коптится Земля

                на вертеле.

Складками гор

                лоб хмурит…

Когда я вдыхаю ветер, то

Сам становлюсь

                бурей.

Морозы сменяются вёснами,

Печкой

                греется лето…

Когда я любуюсь

                звёздами —

Сам становлюсь

                планетой.

Меняет рассвет иллюстрацию:

На море – дорожка искрится…

Когда я

               мечтаю о странствиях,

Могу

            превращаться

                в птицу.

Земля,

              наигравшись стихиями,

Врезалась в море

                мысами…

Когда вы прочтёте стихи мои —

Стану на миг я

                мыслями.

Стучится в окошко ветка,

Младенцу мешая спать…

Манежик – первая клетка.

И мне её

                не

                     сломать.

Вторая – грудная клетка.

Из плоти не вырваться мне.

Болею. Лежу на кушетке.

Но в мыслях – лечу на коне!

Квартира – на лестничной клетке.

Железная дверь – на засов.

Запутана жизнь моя в сетке

Тугих часовых поясов.

С работы домой возвращаясь,

Всё реже смотрю в небосвод.

На ужин себя угощаю

Тарелкой густых несвобод…

Отлипнет от рук моих тесто.

Рассыплется дней драже,

И где-то найдётся место

Свободной

                     моей

                                 душе.

Смотрю на старые открытки

В салоне антиквара:

Весь тротуар ещё без плитки,

На нём застыли пары.

Хронометр с цепочкой

У гражданина с шляпой.

Его малышка дочка

Сказала что-то папе.

За городом – полянка.

Цветут в усадьбах вишни.

Нарядная крестьянка

Застыла у афиши.

Смотрю в окно и вижу

Похожие картины:

Закат над парком рыжий

И пруд, заросший тиной.

Как и тогда, гуляют

По тротуару пары.

Собаки дружно лают

И затевают свары.

Как и тогда, беспечно

Малыш в песке играет.

И кажется – навечно

Ничто не исчезает.

Что ни дом – то музей, что ни урна – то ваза,

Из металла, из камня гирлянды цветов.

Тех цветов завитки так приятственны глазу,

Что полжизни на них любоваться готов.

Каждый взгляд, каждый вздох погружает в искусство:

Вот луч солнца блестит на кувшинках литых.

Этот листик исполнен настолько искусно,

Что не радуют больше живые цветы.

После стройных скульптур мне не нравятся люди.

Мне не нравятся звуки обыденных фраз.

Мне не нравится фрукт, что приносят на блюде —

В натюрморте та груша изящней в сто раз.

Посмотреть на закат не зови меня боле,

Не волнуют меня в белом цвете сады.

С Эрмитажем сравнится ли дикое поле?

Как же мало в природе родной

красоты!

Каждый раз в эту роскошь хочу возвращаться,

Где из мрамора лица застывших святых…

Но зачем, не пойму, в моё сердце стучатся

Луговые цветы… Живые цветы…

Я был на концерте в Капелле.

Там люди о боге пели.

Душа словно полнилась фресками,

Когда шёл обратно по Невскому.

Навстречу, в колготках-сетках,

Какие-то

                малолетки.

Дымок сигаретный вился.

Я с неба на землю спустился.

И голос обжёг, как пламя:

– Мужчина, пойдёмте с нами!

– Недорого. С вас только пиво, —

Они говорили игриво,

И руки

                клали

                на плечи.

– Отстаньте! Испортили вечер!

Я был, между прочим, в Капелле —

Там люди о боге пели…

Холодный разум говорит,

Что в жизни всё бывает:

Кого-то убивают,

А где-то – дом горит.

И, хоть поставь стальную дверь,

Не обойдёшься без потерь.

А сердце, вздрогнув, говорит,

Что есть большая разница,

Когда тебя касается

И у тебя – болит.

А так – не страшен с жизнью бой,

Когда все беды – не с тобой.

А если у тебя пожар,

И некуда бежать,

И ноги вдруг откажут?

Что ум холодный скажет?

…Когда кошмары все сбылись,

Не философствуй, а борись.

– Познай себя! – сказал философ, —

Открой сокровищ тайных кладь!

Познай, и никаких вопросов

Не нужно будет задавать.

Увидишь ты себя иначе,

Заткнёшь своим кошмарам пасть.

Поймёшь, что в мире этом значат

Твои желания и страсть.

Измеришь чувства, взвесишь разум,

Прощупаешь рентгеном грудь,

Раскроешь все секреты разом,

И мудрость озарит твой путь.

Не станет больше белых пятен,

В душе разгаданной твоей.

Ты будешь познан и понятен.

И прост. Как жук, как муравей…

– Познай себя! – твердит философ.

– Не надо, – отвечаю я, —

Желаю жить среди вопросов

И грозных таинств бытия.

Я размышлять хочу украдкой

Над призрачным движеньем лиц.

Останусь лучше я загадкой,

А не статистикой таблиц.

Не веселит мой взгляд

Родной пейзаж неброский.