Читать книгу Пересекающиеся Миры. Волшебницы - Сергей Романюта - Страница 4

Всё началось с рвоты. Вырвало Татьяну так, как никогда в жизни не рвало, от души. Но это ещё ладно, как говорится, с кем не бывает. Рвало Татьяну чем-то серо-чёрным, видно что не вода, густое какое-то. И это ещё полбеды. Через пару часов «рвануло снизу», да так, что Татьяна чуть с ума не сошла. Вот поэтому-то она и понеслась к Зое Павловне, а вдруг что-то не то, или не так?

Тогда, три недели назад, после тестирования Зоя Павловна и правда расписала программу лечения. Более того, она, как будто Татьяна мало того, что еле-еле понимает по русски, так ещё и является законченной идиоткой как гвозди в доску молотком буквально вбила в Татьянау что, как, когда и так далее. В свою очередь Маргарита Витальевна вкратце рассказала об их продукции, а так как за один раз всё равно ничего не запомнишь дала Татьяне книжку, мол, на досуге почитай. Стоимость месячного курса лечения впечатлила – приблизительно месячная зарплата какого-нибудь средней руки менеджера или работяги. Но Маргарита Павловна заверила Татьяну, что если по каким-либо причинам Татьяна решит отказаться от лечения пусть приносит продукцию, За те препараты заводская на баночках которых не нарушена деньги будут возвращены. И ещё, если с деньгами проблемы можно покупать по частям, ничего страшного.

Татьяна купила весь месячный курс сразу, как чувствовала взяла с собой побольше денег, ну чтобы потом, если что, не носиться в поисках банкомата. Баночек набралось довольно-таки много, правда и дозы, которые расписала Зоя Павловна были даже не лошадиные, а скорее слоновьи.

На то, что Татьяна купила препаратов сразу на месяц повлияли не уверения Маргариты Витальевны в случае чего вернуть деньги, а натура и характер Татьяны. Татьяна по своей натуре была женщиной рисковой, даже авантюристкой, но не той, которые используют дарованный им Природой авантюризм во зло, Татьяна была обладательницей здорового, честного авантюризма, ну как у разведчиков, например.

Наверное у нас это какая-то традиция или жизненный принцип, скорее всего у нас в большей степени нежели чем ещё где-либо: без высшего образования, кнопку нажал, мешок на спине, по другому никак. Может поэтому, а может ещё по каким-либо другим причинам после окончания школы Татьяна поступила на юридический факультет одного из институтов, пардон, университетов. Уже ближе к концу обучения Татьяне стало ясно, что юристов, ну хотя бы в виде прохожих, по улицам ходит, чуть ли не каждый второй. Но, надежды они не только юношей, они и девушек питают, да и бросать учёбу поздно было, да и глупо.

Человек так уж устроен, видит какое-то массовое явление, например, с теми же юристами, но наблюдает за этим со стороны хотя прекрасно знает, ему тоже в скором времени предстоит залезть в эту кучу. Так вот, покуда он ещё не там человек тот неизвестно на какой глубине своей души надеется, что уж кого-кого, а его это не коснётся. Может родственники помогут, хотя и нет таких родственников, может ещё случится что-то такое, что обеспечит его престижной работой по специальности, вплоть до внезапного появления Старика Хоттабыча.

* * *

Вот если бы Света с Варварой были мужиками они знали бы как поступить раз уж настроение испортили. Нет, бить морду тому козлу вовсе необязательно, достаточно напиться, как следует, от души. Но девчата мужиками не были потому что были женщинами, следовательно, не напились. Выпили ещё конечно, но не потому что надо было напиться, а скорее всего так, по инерции.

Неизвестно, да Варвара особо-то и не задумывалась, какое впечатление на Свету произвёл рассказ о невесёлой парикмахерской жизни, потому что Светкин рассказ буквально сразил Варвару наповал.

«Это надо же как досталось девке?! – разговаривая о какой-то ерунде со Светой размышляла Варвара. – Я бы точно утопилась только не сразу, сначала бы нашла этого Витюню, его утопила, а потом уже и сама. И за что нам, бабам, такое?! В чём же мы так провинились и перед кем? Это получается мы виноваты в том, что детей рожаем, воспитываем, готовим, стираем, убираем, да ещё и работаем, в этом что-ли виноваты? Несправедливо. И жизнь несправедливая, и всё вокруг несправедливое. Надо что-то делать! А что?! Хрен его знает!».

В такси ехали молча, и не потому что сказать друг другу было нечего, просто не хотелось при таксисте разговаривать. Оно конечно, можно было бы поговорить о какой-нибудь ерунде, но говорить о ерунде не хотелось, а говорить о том, о чём совсем недавно рассказали друг другу – накося выкуси, нехрен подслушивать! Доехали до супермаркета, того самого, где Вискас кошкам покупали, расплатились с таксистом и, будь здоров, дядя.

– Да уж, – вздохнула и одновременно поёжилась от холодного ветра Света. – и напились, и побесились.

– Да ладно тебе. – принялась успокаивать её Варвара. – Надеюсь не последний день живём, ещё и напьёмся, и побесимся. Это всё тот козёл, танцор хренов. – и подытожила причину испорченного настроения.

– Я тоже надеюсь. – не обратив никакого внимание на упоминание о танцоре ответила Света. – Наверное бесево, Варька, не для нас. Видать старые мы с тобой. – и толкнула плечом Варвару да так, что та чуть в лужу не наступила. – Ничего, Варвара-краса без косы, не пропадём! Мы их ещё всех на ведьмин хоровод позовём, вот там и попляшем. Как, а?!

– Ага! – радостно согласилась Варвара. Да просто заколебала такая унылая обстановка. – Слушай, Свет, а может ещё куда рванём? Если что, ты не переживай, деньги есть, хватит. – и Варвара, как тот ухарь-купец, похлопала по своей сумочке.

– Да нет, Варь, давай не сегодня. Сегодня ты хоть куда пойди, хоть к эфиопам в гости, всё равно не то будет.

– А почему к эфиопам? – Варвара от удивления аж глаза вытаращила.

– А потому что! Говорят эфиопы самые лучшие в мире мужики!

Смеялись громко, звонко и долго. Немногочисленные в этот час прохожие смотрели на двух внезапно сошедших с ума женщин, кто с любопытством на грани понимания, кто с осуждением, мол, совсем бабы охренели, а кто вообще никак – глянул, и дальше пошёл. На самом же деле через этот смех из Варвары и Светы выходили и растворялись в воздухе плохое настроение, обида на весь мир и вообще вся гадость которая на душе залежалась, которая должна была вылететь наружу там, в кафе, да не вылетела.