Читать книгу Междумирье - Сергей Росстальной - Страница 5

В понедельник, в раздевалке спортзала, Заяц с ходу накинулся на Руслана:

– Ты где такую боярыню взял?! Признавайся! Как зовут?

– Василиса.

– Василиса?! Вот это да – она ещё и Василиса! Я чуть глаза не потерял, когда увидел!

– Мы заметили, Андрюха.

– Ну, рассказывай, где боярыню украл?

Руслан прищурил глаз.

– Помнишь, я два болта арбалетных в болоте утопил? Лягушка принесла, как ты и обещал. И вот, пожалуйста…

– Да не гони, какая там лягушка! Рассказывай!

– Подруга детства.

И Руслан коротко изложил все обстоятельства прошлого и настоящего.

– Подруга детства, говоришь… – задумчиво сказал Заяц, – Повезло тебе в детстве. Один раз, но какая зацепка получилась. Ладно, не буду молоть языком… Бери свою царевну, и соберёмся все вместе!

Руслан уже думал на грядущих выходных пригласить Василису к себе в гости, но Заяц изменил этот план – он пригласил их в гости к себе. Повод был весомый: накануне Заяц очень удачно сходил на рыбалку, был пойман язь и сом, и Светлана взялась их вкусно приготовить. Лучшие друзья просто обязаны присутствовать на этом триумфе. Руслан позвонил Василисе и передал ей приглашение Зайца. Василиса согласилась.

В субботу, за полдень, прикупив тортик, они явились к Зайцу. Заяц жил в частном одноэтажном доме с собственным двором под виноградной беседкой. Он встретил их, выйдя навстречу во двор. Руслан представил Василисе своего друга, а Василису – Зайцу. Заяц немедленно провёл их в дом и вызвал Светлану на церемонию знакомства. Светлана вышла со стороны кухни, и обе девушки оказались рядом. Заяц уже было раскрыл рот, что бы представить их, но остановился, увидев, что они с удивлением смотрят друг на друга.

– Света?

– Василиса?

Оказалось, девушки были знакомы. Светлана работала помощником художника-реставратора в Дубовском историческом музее, и её приглашали помочь оформить «под старину» аптеку на Ермака, в которой тогда начинала работать Василиса. Так и познакомились. Дубов – город маленький.

Язь и сом, пойманные Зайцем, закончили свою жизнь достойно и почётно, в виде вкуснейших блюд, приготовленных Светланой. Не каждой рыбе выпадает счастье быть вот так съеденной.

Поскольку дружеская беседа, ещё при встрече, началась с обстоятельства знакомства девушек, то она плавно перешла на тему работы Светланы в историческом музее.

– Сейчас я вам проведу виртуальную экскурсию по музею, – сказала она, и достала свой планшет, – Я покажу вам экспонаты, которые все видели, но не в таких подробностях, как при обычной экскурсии. Да и не всё про них рассказывают.

Светлана устроилась на диване, и все собрались вокруг неё.

– Итак, начнём с самого загадочного экспоната нашего музея – картина «Комната Соевского». Эту картину все знают – она висит в фойе музея, как самая заурядная картина. Очень трудно назвать её шедевром, скорее сойдёт, как образец техники живописи. Большинство людей воспринимает эту картину как этакий лубочный декор, что бы стенку прикрыть. Картина местного художника середины 19-го века Соевского – картина без сюжета. Даже непонятно, к какому жанру её относить. Здесь изображена просто комната. Обставленная комната-гостиная, и всё.

Света начала показывать различные фрагменты очень крупным планом. С большим интересом они осмотрели всю картину по частям, в большом увеличении, словно производили обыск, но ничего подозрительного не нашли.

– Вот так же многие исследователи изучали каждую деталь этой безлюдной комнаты, полагая, что художник здесь что-то спрятал. Это комната зажиточного мещанского дома. Здесь стоит диван, комод, большой гардеробный шкаф, два кресла, цветочный столик, угол занимает камин, облицованный керамической плиткой. В стороне стоит большой стол, накрытый скатертью с бахромой. На полу ковёр, с потолка свисает лампа с абажуром. На правой стене, часть которой видна на картине, висят настенные часы. Характерно, что солнечный блик на стекле полностью скрывает стрелки и время определить невозможно. А солнечный свет попадает в эту комнату через открытое окно, обрамлённое массивными занавесками. В открытом окне виднеется часть зелёного летнего леса и поля. Вот в этом окне, возможно, и загадка. Может быть эта картина – пейзаж? Окно занимает где-то процентов 15 всей картины, но пейзаж в нём прорисован с удивительной детальностью. Если мы увеличим этот фрагмент, то увидим перед собой просто картину-пейзаж. Профессиональные художники и фотографы говорят, что перспектива этого пейзажа до 500 метров! В рамках окна пейзаж кажется обрезанным, хочется заглянуть за раму и увидеть его более целостным. К чему художник так старался?

– С информационной точки зрения, – сказал Заяц, – это окно занимает не 15, а процентов 50 всей картины. Мегабайт на мегабайт.

Фрагмент окна рассмотрели подробно, в большом увеличении. Действительно, это была отдельная картина, хорошо прорисованная.

– Ну, и без легенд, конечно, никак нельзя, – сказала Светлана, – некоторые «свидетели», утверждают, что в комнате иногда появляется призрачное живописное изображение хозяина комнаты. Кто говорит, хозяина, кто говорит, хозяйки. Я, лично, ничего не видела.

– Интересная у тебя, Света, работа, – сказала Василиса.

– Я с детства рисую, – ответила Светлана, – и училась в «художке». Потом пошла в ПТУ сферы обслуживания, на художника-оформителя. Два года отучилась и попала в музей, реставраторам помогать. Теперь всю подноготную знаю.

Светлана вывела на экран следующую фотографию.

– А это череп древнего человека, неандертальца, что ли. Вы видели его в музее, их там несколько, и этот тоже вместе с ними. Между собой его мы называем «Бедный Йорик». Это не древний человек. Это мощи некоего святого, которые несколько веков лежали в монастыре в золочёной коробочке, и люди ходили молиться перед ними. После революции, когда большевики добрались и сюда, в монастыре они начали «наводить порядок», прежде чем утопили его в водохранилище. Но святой череп не выбросили, а приспособили к полезному делу: отдали в медицинское училище, что бы студенты изучали анатомию. Там он прослужил несколько лет, а потом потерялся где-то в кладовках. Когда медучилище переехало в другое место, череп нашли совершенно другие учёные люди и «опознали» в нём череп неандертальца – он уже изрядно попорчен, некоторых фрагментов не хватает. Вот так он у нас оказался. От несчастно убиенного святого, до статуса малоразвитого предка – вот его история – бедный Йорик!

– Ну а теперь переходим к другой святыне, – продолжала Светлана, – Вот, печатная Библия из Франции, 17 век, на латыни, естественно. Вы видите, она раскрыта на одной из страниц. На этой странице вы видите отпечаток человеческой руки.

– Левая ладонь, – отметил Руслан.

– Изображение ладони – это результат чудесного проявления на странице священной книги. На этой библии клялся король Людовик, возложа руку. Нет, это была не коронация. Всё гораздо прозаичнее: король клялся вернуть взятые взаймы деньги. Вы знаете, что во Франции было много Людовиков, а некоторые из них были в долгах, как в шелках. Очередной Людовик брал очередной заём у очередного кредитора, и поклялся на этой библии, которая принадлежала, видимо, тому же ростовщику, что денежки вернёт. А через несколько дней на месте возложения монаршей длани проявился её отпечаток. Ну, это ли не чудо! Клятву короля подтвердил сам Бог! Данный экземпляр библии стал, естественно, святыней, и был помещён в церкви. А дело тут вот в чём. Как вы знаете, в средневековой Европе люди вообще не мылись, и одежду не стирали. Это считалось греховным язычеством. В грязи и вшах пребывали все – от пастуха до короля. Так вот, король Людовик, номер такой-то, приложил к бумаге свою жирную пятерню, должно быть, после обеда. Сразу это видно не было, а за несколько дней жир прилепил к себе пыль и прочую грязь, и контур ладони ясно проявился поверх текста. Всё это намертво всохло в бумагу. Ладно бы, грязная рука отпечаталась сразу, тогда бы ни какого ажиотажа не было. Но грязь проявилась позже, что и потрясло средневековых людей как чудо. А спустя годы была французская революция, когда все эти людовики были отвергнуты, и всё, что с ними связано. Библию священник спрятал с глаз долой, чтобы не увидели революционеры. В результате многих перепрятываний, она пошла по рукам и оказалась в наших краях.

– Религия – дело тонкое, – подвёл итог Заяц.

– Ну а теперь, совсем непонятный экспонат нашего музея, – сказала Светлана, открывая целую галерею снимков, – Молчаливый Свиток. Просто пергаментный свиток, в котором ничего не написано, но при этом он, что называется, зачитан до дыр. Он склеен из 16 листов, и ни на одном из них нет следов текста, который мог бы там быть. Текста там никогда не было.

В галерее фотографий были представлены несколько частей этого свитка. Их жёлто-бурая поверхность была словно покрыта мелкими трещинками, и больше ничего, а края пергамента имели потрёпанный вид.

– И, тем не мене, здесь что-то есть, или было, – продолжила Светлана, – потому что этот артефакт имеет свой заголовок: с обратной стороны, читаясь на свёрнутом свитке, сделана явная надпись харийской каруной, и написано здесь «Образа Огневеда». Было установлено, что Огневед – это древний волхв наших краёв, служитель древнего дохристианского культа на Руси. Вероятно, культа Семаргла – Огнебога. Из этого следует, что свиток мог иметь ритуальное назначение, и для чтения, как такового, не предназначался. Само слово «образа» говорит о том, что в свитке не текст, а изображения, хотя и их здесь нет. Все листы свитка имеют мелкое тиснение, похожее на рыбью чешую. Специалисты установили, что это отпечаток пресса или валика, которым укатывали пергамент в процессе его производства. Кстати, по поводу этого свитка нас когда-то насмешил один умник: он сказал, что в свитке нет текста потому, что у славян тогда ещё не было письменности! Ха-ха-ха! Письменности ещё нет, а книга уже есть!

– А название? – спросила Василиса.

– Харийская каруна не именно славянская письменность. Славянская – это Буквица и Молвица. Но жрецы использовали Харийскую и Даарийскую письменность; тогда была единая вера для всех Русов – и для Славян, и для Ариев. Но это не научная догма, а потому во внимание не принимается. Не было письменности у славян, и точка! Но, рассказывают, что был один старый научный сотрудник, который мог читать этот свиток. Отсюда вывод, что с тех пор свиток сильно изменился – испортился…

– Ну-ка, Света, погоди, – сказал Руслан, – увеличь какой-нибудь лист.

Светлана сделала максимальное увеличение, и все увидели бледный текстурный рисунок «рыбьей чешуи». Какое-то время молча рассматривали.

– А зачем на укаточном ролике делать такую насечку? – спросил Руслан.

– Не знаю. В общем, в экспозиции свиток не выставлен – смотреть нечего. Лежит в хранилище.

– Нет, погоди, – опять сказал Руслан, – на ней написано «образа», то есть изображения, значит. Возникает у меня смутное подозрение. Там эта насечка. Может быть, это что-то вроде голографических картинок? Материал уже старый, и мог утратит свои первоначальные свойства. Может быть на этой «чешуе» когда-то было какое-то покрытие, светоотражающее, ну, вроде латунной пудры, например. Если покрытие восстановить, то это тиснение на свету будет давать картинку, как на современных защитных голограммах.

– Такая мысль никому ещё в голову не приходила! – с удивлением сказала Светлана.

– Откуда такая технология в те времена? – воскликнул Заяц.

– Мы толком понятия не имеем, что было, на самом деле, в те времена, – ответил Руслан.

– Я расскажу про эту идею в музее, – пообещала Светлана.

Дальше, виртуальная экскурсия по музею была отложена, по причине чаепития. Светлана обещала, при случае, показать ещё что-нибудь интересное из запасников.

За чаепитием разговаривали на иные темы. Заяц рассказал про интересный случай, естественно, на рыбалке. У него тогда продырявилась надувная лодка посреди озера. Резиновый «Титаник» утоп, а он после этого начал строить лодку-раскладушку, вместе с Русланом. И вот теперь ему вздумалось дать ей название, как полноценному плавсредству. Заяц вознамерился назвать её «Светлана», но девушка воспротивилась:

– Я не хочу быть рыболовным траулером, в котором возят рыбу!

Василиса рассказала пару забавных случаев про пьяных пациентов, имевших место во время её подработки на скорой помощи в новогодние дни. А Руслан припомнил, как они с Иванушкой попали в плен в Дубовской ракетной части, и какой они погром там устроили, что бы выбраться. Сейчас в Интернете, на спутниковых снимках, можно увидеть места «боевой славы». И Светлана опять достала планшет. Рассматривая Дубов со спутника, у Зайца возникла идея прокатиться по городу на их «Волге».

Когда завечерело, Заяц выкатил из сарая дедушкину «Волгу» ГАЗ-24. Машина была в отличном состоянии после восстановительного ремонта. Заяц сел за руль, а Светлана рядом. Руслан и Василиса устроились на заднем сиденье. Руслан приобнял её за талию, а она удобно приклонилась на его плечо.

Поехали! Заяц возил по лучшим местам города. Накатались, и первой завезли домой Василису.

– Ребятки, очень была рада, с вами познакомиться! – искренне сказала она, прежде чем выбраться из машины, – Даже жалко расставаться!

– А мы ещё организуемся! – твёрдо пообещал Заяц, – Ну, Рус, провожай Василису, а мы подождём, сколько надо.

– И не торопись, – подмигнула Светлана.

Руслан и Василиса вышли из машины. Она взяла его за руку, и они пошли к подъезду; поднялись на третий этаж и остановились у двери её квартиры.

– Ну, до встречи… – прошептала она, глядя ему в глаза.

– До встречи… Всё нормально, Василиса? Как тебе мои друзья? Не знаю, был ли я достаточно внимателен…

Она положила руку на его плечо и привлекла его к себе. Он наклонился, и Василиса нежно поцеловала его в щёку.

– Всё очень хорошо, солнышко, не переживай! Мне всё очень понравилось!

Руслан словно растаял. В голове загудел тёплый ветер.

– Василиса…

Он устремился к ней, намереваясь ответить тем же, но она тут же положила руку на его грудь, и сразу отстранилась от него к двери.

– Всё, всё, Русь… Спасибо тебе! Приходи и звони, как всегда. Буду рада.

Руслан вздохнул, но улыбка расцвела на его лице.

– Спокойной ночи, Василиса, – сказал он, – Лене и детям привет.

Василиса согласно кивнула и повернула ключ в замке. Сделав прощальный жест ладошкой, она скрылась за дверью.

Что за чудо эта девушка!

Руслан стал медленно спускаться вниз.

Василиса в это время, стояла в тёмной прихожей, в задумчивости прислонившись спиной к стене и закрыв глаза. Свежая прохлада его кожи всё ещё была на её губах. Она провела ладонью по своей щеке… Она не позволила ему проявить ответную нежность, сдержала дистанцию… Любая другая девушка, почти любая, позволила бы себя поцеловать в ответ. Он так хотел этого! Мысль про «любых других» неприятно кольнула Василису. Она вспомнила своего «бывшего», когда училась в институте. По современным меркам его и бывшим назвать нельзя – Василиса была девушка хотя и целованная, но не тронутая. Руслан не должен стать «бывшим», ни по каким меркам, даже по самым строгим, она этого не переживёт. А для этого нужна дистанция в отношениях, как испытание и закалка.

В четверг вечером, когда Руслан провожал Василису домой, она сказала ему, что на этих выходных Елена работает, и на её попечении будут Сева и Людмилка, ей надо будет с ними гулять, так что встречи вдвоём не получится. Руслан ответил, что это не проблема, и он с удовольствием поможет Василисе развлекать детей.

Василиса обрадовано хлопнула в ладоши, и провозгласила:

– Васичка и Руслан снова во главе отряда малолеток!

И они принялись обсуждать план на грядущие выходные. Погода уже была изумительно тёплая и ласковая, одеваться можно было легко, а гулять – долго. Василиса давно хотела сводить детей в лес, который начинался сразу за городом, и Руслан бы здесь очень помог. Руслан, к тому же, знал неплохое место в лесу.

Они дошли до дома Василисы, и зашли в квартиру. Василиса объявила Елене план прогулки, и та ответила, что дети будут, наверняка, на ушах стоять от радости, когда завтра утром узнают об этом.

Василиса проводила Руслана на лестничной площадке. Она положила обе руки на его плечи, и, приклонив к себе, мягко, но звонко, поцеловала в щёку. Тёплая волна от касания её губ прошла по всему лицу Руслана. Он перестал дышать, словно с его дыханием могло остановиться и это волшебное мгновение. Ещё бы один раз…

Но она убрала руки с его плечей, и ее рука попала в его ладонь.

– Василиса!

Он придержал её пальцы, но она мягко забрала их.

– До встречи, Русь… – она улыбнулась, отступила назад, и, не оборачиваясь, открыла свою дверь.

– До встречи, Василиса… – Руслан согласно кивнул.

Она ответила взмахом ресниц.

Её губы вздрогнули, словно в порыве поцелуя, если ему не показалось, и она скрылась за дверью. Тихо щёлкнул дверной замок.

В субботу утром все были готовы к походу. Руслан зашёл за ними в десять утра, как договорились. Форма одежды походная. Руслан надел джинсы и лёгкую камуфляжную куртку-ветровку поверх футболки. Василиса надела спортивный тренировочный костюм, в котором она иногда совершала утреннюю пробежку по своему району. Дети были тоже в спортивных костюмах, из старой одежды, которые не жалко затаскать по траве и песку. Василиса приготовила бутерброды и банку салата. Руслан прихватил сосиски для зажарки на костре, сырую картошку для запекания, нержавеющий чайник, кружки, чай, сахар и печенье. Всё взятое поместилось у него в рюкзаке. Шесть литров воды в пластиковой бутылке он нёс отдельно, в руке.

Они дождались нужный им автобус, сели, и поехали. Дети были в радостном предвкушении, и с трудом могли усидеть на месте. Минут за тридцать доехали до первой загородной остановки, где и вышли.

Здесь было тихо и покойно. Молодой листвой светился лес, да кое-где темнели вечнозелёные ели. Мягко грело солнце. Они прошагали немного дальше и свернули в лес по грунтовой дороге, которую знал Руслан. Дорога была уже сухая, только кое-где попадались старые лужи. Чем дальше они шли, тем больше становилось хвойных деревьев, сосен и елей. Руслан сразу дал детям важное задание: насобирать сухих крупных шишек для костра, потому что шишки очень жарко горят. Для Севы и Людмилки это было настоящее раскрытие важной фантастической тайны – шишки жарко горят! – от чего они пришли в сдержанный восторг, и сразу бросились со всем рвением выполнять задание. Для этого дела Руслан им выдал пластиковые пакеты. Они бегали между деревьями, выбирая шишки, и перекликаясь друг с другом, а Руслан и Василиса шли, не спеша, по дороге, взявшись за руки.

– Воздух-то какой, чистый! – говорила Василиса, – У нас сам город чистый, не то что Омск, например, но за городом, всё равно, ещё чище.

– Хвойный лес – самый лучший, – отвечал Руслан, – зелёная аптека, как говорят. Здесь надо чаще бывать.

– Ещё лето впереди, – и Василиса чуть сжала его руку.

– Намёк понял! – сказал Руслан, – Мы ещё обязательно сюда придём!

– Русла-а-ан! – раздался голос Севы, – Смотри, какие я шишки насобирал!

Сева подбежал с полным пакетом шишек, всяких разных. Следом его догнала и Людмилка:

– И я, и я насобирала!

У неё было всего несколько шишек, но большие и, действительно, сухие.

Они добрались до лесной поляны между березняком и хвойным дремучим лесом. Выбрали место, удобное и сухое, и расстелили там подстилку. Руслан взялся за костёр. Дети не отступали от него ни на шаг. Шишки шишками, но и обычные дрова не помешают. Они ходили по березняку и собирали не очень тонкие сухие берёзовые ветки, опавшие с берёз. Руслан их легко ломал через колено. Потом они вернулись с дровами на поляну, и начали разводить костёр. Сначала Руслан зажёг большие сухие шишки, собранные Людмилкой, они загорелись легко, потом в огонь пошли все остальные шишки и дрова.

Было тепло и солнечно, Василиса и Руслан сняли верхнюю одежду. Дети, вскоре, тоже сняли куртки.

Костёр горел, превращая сухие ветки в жаркие угли для запекания картошки. Дети радостно бегали вокруг костра, и подбрасывали дрова. Василиса разложила бутерброды, а Руслан нанизал сосиски на прутики. Когда пламя чуть утихло, сосиски принялись жарить все четверо. Потом их с удовольствием съели вместе с бутербродами. Пока Руслан и Василиса съели по одной сосиске, дети их съели по две.

– Отличный ресторан! – сказала Василиса.

– На природе любой продукт превращается в дичь, – пояснил Руслан.

Костёр перегорел, и они заложили в горячие угли картошку. Пока картошка запекается, все четверо отправились побродить вокруг. Руслан с Василисой не спеша шли по лесу, а дети бегали вокруг них, как зайцы, и активно боролись за внимание Руслана.

– Руслан, смотри, белка! Белка! – кричала Людмилка.

– Руслан, я гриб нашёл! – кричал Сева, – Он съедобный?

– Нет, – на всякий случай отвечал Руслан, тем более что он в грибах особо и не разбирался.

– Руслан, давай ещё дров наломаем! Я нашёл!

– Руслан, я дупло увидела! Там, наверное, кто-то живёт!

– Ух ты! – Сева, вдруг, остановился.

Все подошли к нему. В траве лежала здоровенная бурая кость.

– Кого-то съели, да, Руслан? – спросила Людмилка.

– Волки, – согласился Руслан, – А это был крупный зверь. Лось, наверное. В это время года здесь волков нет. Они зимой близко подходят, а сейчас ушли.

– А если появятся?

– Отдадим им кость, – серьёзно ответил Руслан.

Они ещё немного прошлись по лесу, и вернулись к своему костру. На месте застали нескольких лесных птичек, которые исследовали их вещи. Птички сразу улетели.

Руслан разгрёб угли, и проверил картошку, испробовав одну – картошка испеклась. И пиршество продолжилось: печёная картошка с солью и, снова, зажаренные на костре сосиски. А на тлеющие угли поставили чайник с водой.

Пока чайник созревал, дети бегали по поляне, а Руслан и Василиса молча сидели вместе, прислонившись спина к спине, наслаждаясь шелестом леса, тёплым ветерком и близостью друг друга. Василиса откинула голову на его плечо, и Руслан слышал её тихое дыхание. Он прижался щекой к её волосам, и она тоже…

– Хорошо-то как… – тихо сказала Василиса, прикрыв глаза.

– Хорошо… – ответил он.

– …с тобой.

Так они сидели, расслабившись, неведомо как долго, с закрытыми глазами. Им было достаточно слышать неподалёку от себя голоса детей, которые что-то искали в траве.

– Русла-а-ан! Самолёт! – закричал Сева.

Пришлось открыть глаза и посмотреть в небо. Синеву чертил ярко-белый след, стремительно удлиняясь. Но звук, который докатился до них, совсем не был похож на гул двигателя. Василиса на самолёт не смотрела, она всё так же пребывала в полулежачем положении на плече Руслана, с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на лице.

– Гром, что ли, гремит? – сразу определила она.

– Точно, гром, – согласился Руслан, – это гром, первый, весенний. Кстати, наш чайник закипел.

Они встали, и теперь увидели, что с севера надвигается серая облачность, которая заняла уже половину неба.

– Неужели дождь будет? – удивилась Василиса, – Я ни в одном прогнозе дождя не видела.

– Синоптики, должно быть, отвыкли прогнозировать дожди, – сказал Руслан, – ведь этот дождь будет первым дождём в этом году.

Низкие серые облака надвигались весьма быстро, а по верхушкам деревьев уже шелестел ускоренный ветер. Руслан разливал чай в кружки, когда ветер принёс первые капли дождя. Значит, дождь уже идёт где-то рядом, хотя небо на юге ещё ясное.

– Сева и Людмилка! – позвала Василиса, – дождь начинается…

– Ура-а-а! – ответили дети, – Мы будем прятаться от дождя! Руслан, мы будем строить шалаш?

– Шалаш не успеем, – ответил Руслан, – похоже, дождь со шквалом – налетает внезапно.

– Мы будем быстро пить чай с печеньем и собираться домой, – пояснила детям Василиса.

И снова пророкотал гром, а солнечные лучи совсем исчезли в облаках. Только они уселись пить чай, как капли с неба полетели одна за другой.

– Не успеем, – сказала Василиса, – надо убегать, без чая.

Вдали уже был слышен ровный гул льющего в лесу дождя. Секунду все прислушивались к нему, а потом, как по команде, бросились собираться. Воду и чай пришлось вылить в костёр, вещи и подстилку быстро собрали и сложили в рюкзак. Накинули на себя куртки и скорым шагом направились по грунтовке в сторону трассы. Спустя минуту шум дождя уже был совершенно отчётливо слышен строго за спиной.

– Он идёт прямо за нами! – бодро крикнула Василиса, – искал нас целый день, и нашёл! Но мы хорошо спрятались и успели отдохнуть на природе!

– И он нас не догонит! – поддержал Руслан.

– А-а-а! – азартно закричали дети. И все бросились бежать вперёд.

Василиса чуть не упала, огибая лужу в колее, и Руслан поймал её за талию. Дальше они бежали, взявшись за руки. Их, бегущих, дождь накрыл, ударив в спины. Дети визжали от восторга, и старались выбежать на такое место дороги, где деревья меньше скрывали от дождя. Их мочил самый настоящий мокрый дождь, и всё равно никуда от него не спрятаться! Наконец, они выбежали из леса к автотрассе. Дождь уже начал стихать, но отсюда было видно, что дождевая облачность простирается до самого города. Они все вымокли до нитки, и теперь, перестав бежать, почувствовали холод мокрой одежды.

– Двигайтесь, двигайтесь! – кричала детям Василиса, подпрыгивая на месте, – Когда там автобус, Русь?

Руслан изучил расписание, и выяснил, что обратный автобус в город будет минут через тридцать – он ходит с периодичностью в 50 минут.

– Лучше идти пешком, – предложил Руслан, – и не ждать.

И они пошли. Шли быстро и весело, расходуя энергию на всё, что только можно, чтобы не мёрзнуть на ходу – разговаривали, шутили и смеялись. Вода хлюпала в обуви, но впереди был тёплый дом.

– Идём ко мне, – сказал Руслан, – согреетесь, и попьёте, наконец, горячего чаю.

– Идём, идём, идём! – запрыгали дети.

– И одежду высушите.

– Да одежда будет сохнуть до завтра! – сказала Василиса.

– Пусть сохнет. А вы переночуете у меня. Вы замёрзнете, пока до своего дома доберётесь. И, вообще, вы у меня в гостях ещё не бывали.

– Спасибо, Руслан! – ответила Василиса и сжала его руку.

Она тоже понимала, что до своего дома они рискуют добраться совершенно простуженными, к тому же уже вечер, а до дома Руслана гораздо ближе.

Автобус их так и не догнал. Руслан не ошибся, приняв решение двигаться своим ходом. До его дома они дошли, обнявшись, все четверо, что бы согреть детей, которых уже не потешала мокрая одежда и прыжки по лужам.

Они вошли в квартиру, Руслан включил свет в прихожей, и сразу отправил всех в душ.

– Снимайте мокрую одежду и обувь, я вам сейчас сухую найду. Вода горячая есть, и в душе водонагреватель. Обувь на духовке высушим.

– Руслан, а где мама? – спросила Василиса.

– А мама на этой неделе на вахте. В понедельник вернётся, – ответил Руслан.

В первую очередь быстро избавились от мокрой обуви, а потом Василиса с детьми отправилась в душ. Через несколько минут, по весёлым голосам детей, Руслан понял, что они согрелись и в порядке. Он, тем временем, стянул с себя мокрую футболку, и поставил на плиту чайник, после этого снял мокрые насквозь штаны и надел домашние сухие джинсы. Теперь бы не помешало быстро согреться и заняться одеждой.

– Вы там не спешите, грейтесь, как следует! – крикнул он Василисе и детям.

– Ага! – ответила Василиса из душа.

Руслан достал вафельное полотенце и растёрся им по всему торсу, что согрело его моментально. После этого он приступил к поискам одежды. Прежде всего – детям. Что достать для них он знал – в гардеробе до сих пор лежали его старые детские вещи, которые хорошо сохранились, и их жалко было выбрасывать. Он нашёл великоватые для Севы и Людмилки тёплые рубашки, но других нет, зато они вполне подойдут, как халаты. Главное, что ещё были в сохранности вязанные тёплые носки, близкие им по размеру. Мама говорила когда-то: «Пусть лежат вещи, вдруг, для гуманитарной помощи пригодятся – в мире всякое бывает». Вот и пригодились. Теперь надо найти что-то для Василисы. Что же дать своей милой? Кроме своих рубашек, предложить больше нечего. И тёплые носки тоже есть.

Собранные вещи и два больших полотенца он принёс к дверям душа и постучал.

– Василис, вещи возьми, переоденетесь.

Василиса открыла дверь и вышла к Руслану. На ней оставалась только мокрая водолазка с закатанными рукавами, всё остальное уже было снято. Руслан вздрогнул, увидев её стройные фигурные гладкие ноги, прикрытые водолазкой существенно выше коленей. А Василиса вздрогнула, увидев торс Руслана и талию, перехваченную ремнём.

– Спасибо, Русь, – сказала она, поспешно забирая вещи, и скрылась за дверью.

Возле двери Руслан оставил три пары домашних тапочек.

Вскоре Василиса вывела из душа детей, довольных и тёплых, закутанных в рубашки, как в халаты.

– Руслан, посади, пожалуйста, куда-нибудь деток, – попросила она, – я пока всё мокрое сниму.

– Не вопрос, – ответил он, – с ребятами мы сейчас чем-нибудь займёмся, а ты грейся, сколько надо.

Василиса опять закрылась в душе. Она сняла с себя мокрую водолазку, всё нижнее бельё и стала под горячие струи. После холодного проливного дождя тёплый душ был блаженством. Под дождём она ёжилась и сжималась, словно уворачиваясь от каждой капли, а под душем словно развернулась, потягиваясь, как кошка, сбрасывая напряжение тела и расслабляясь. Так бы и стояла долго, но задерживаться нельзя – ещё ведь и Руслану надо согреться. Она представила его под душем… Это было не сложно – только что она его видела с обнажённым торсом. Вот он стоит рядом… Струи воды стремительно стекают по его телу… Воображение Василисы и удовольствие от тёплого душа соединились вместе. Значит, всё, хватит. Она закрыла кран.

Василиса вытерлась большим махровым полотенцем, теперь нужно одеться. Есть белая мужская рубашка и спортивные брюки. Рубашки вполне хватит. Мокрое нижнее бельё она никак не наденет, пока оно не высохнет. Получается, только рубашка на голое тело. Василиса застегнула её на все пуговицы, кроме ворота, и посмотрелась в зеркало на стене. Рубашка, конечно, для неё большая, на ней, как балахон. Она вытащила из своего спортивного костюма жёлтый поясок и перехватила свою талию. Вот теперь совсем другой вид: была рубашка, а теперь как лёгкий короткий халатик. Она завязала поясок чуть потуже и оттянула подол рубахи вниз, что бы прибрать верхние складки. Прижатая пояском ткань натянулась туго, и чётко обхватила её грудь и фигуру.

«Классно! – подумала она, глянув в зеркало – Но перебор!»

И Василиса чуть ослабила натяжку ткани, скрыв рельеф своего тела.

Она вышла из душа, и к ней тут же вышел из комнаты Руслан.

– Русь, я всё, – сказала она.

Он уже был в серой футболке без рисунка, которая почти плотно облегала его тело. Василиса увидела, как его глаза молниеносно осмотрели её с ног до головы, а потом с головы до ног, и ещё раз…

– Русь, я уже управилась, – ещё раз сказала Василиса, – Куда мокрые вещи девать?

– Вещи будем сушить, – сказал Руслан, решительно отрываясь от красивых ног девушки, – Верхнюю одежду я сейчас развешу на веранде – ей можно сохнуть и до завтра, а нижнюю одежду повесим на кухне, возле плиты – высохнет за вечер.

– Тогда я развешу нижнюю одежду, – вызвалась Василиса.

– Хорошо, Василиса, давай. Там верёвки натянуты. А я пойду на веранду.

Руслан был в лёгком смущении: разве можно было так неприкрыто рассматривать девушку, когда она это хорошо видит? Она же не виновата, что ей пришлось, по воле обстоятельств, оказаться полураздетой. Но что же делать, если эта девушка столь хороша, что даже в чужой безразмерной одежде она умудряется выглядеть как богиня!

Они собрались в гостиной, где на диване уже были усажены дети и рассматривали любимый с детства фотоальбом Руслана – сборник фантастической живописи советских космонавтов-художников. Василиса позвонила Елене. Она объяснила ей обстоятельства, и обещала с детьми быть завтра. Елена всё одобрила и просила передать Руслану благодарность и привет.

А потом устроились на кухне, за столом, на мягких табуретках и пили чай с печеньем, батоном, мёдом и маслом – в общем, что в доме было.

– Как себя чувствуете? – спросил у всех Руслан, – Заболевших нет? Если что, у нас в аптечке что-то противопростудное есть.

– Оно не противопростудное, а противосимптомное на самом деле, – сказала Василиса, – даже не спрашиваю, что. Нет, мёд и горячий чай – самое то! Наконец-то у нас чай! Дождь ведь не дал попить! Спасибо, Русь!

– Да на здоровье! Спать я вас устрою там же, в гостиной. Диван разложен. Хватит дивана?

– Вполне, – ответила Василиса, – мне с детьми его хватит, как двоим взрослым.

Они ещё долго сидели и разговаривали о чём угодно, переходя с темы на тему, в своё удовольствие. Выпили чаю чашки по четыре. Между делом, Василиса расчесала гребешком свои высохшие волосы, показав их во всей красе.

Было уже десять часов, когда детям предложили идти спать, но Сева и Людмилка отказались, и попросились посидеть ещё немного вместе с Русланом и Василисой. Василиса согласилась, зная, что это ненадолго. Действительно, спустя полчаса Людмилка начала зевать, а следом за ней и Сева. Тогда Руслан проводил их в гостиную, где уже был застелен разложенный диван. Горела только настенная лампа, создавая больше теней, чем света. Дети сразу забрались под одеяло, попискивая от удовольствия.

– Я здесь, рядом, в своей комнате, – сказал Руслан Василисе, – если что-то надо, обязательно заходи в любое время. А если я буду спать, меня можно смело будить. Ну, спокойной ночи всем!

– Спокойной ночи… – сонными голосами промурлыкали дети.

Василиса вышла следом за Русланом из комнаты, и они остановились у двери. Она стояла перед ним, две верхние пуговицы на рубашке расстёгнуты…

– Спокойной ночи, Руслан, – тихо сказала она.

– Я, скорей всего, спать ещё не буду, – сказал он, – не моё это время. Я буду у себя в комнате.

– Я тоже в это время не сплю, – ответила Василиса, – но надо уложить детей. Они первый раз в этом доме, я побуду с ними, пока не уснут. Тогда, может быть, ещё посидим немного. Но я с ними и уснуть могу, так что ты ложись, когда тебе надо, если меня не будет.

– Хорошо, Василиса. Но ты можешь поднимать меня в любое время, если что нужно. Даже поговорить.

Она тихо засмеялась, и жестом попросила его наклониться. Он уже знал, что будет, и прикрыл глаза. Легонько взяв его за плечи, Василиса нежно поцеловала его в щёку. Он успел поймать её руки, когда она опускала их, но она легонько выдернула их и отступила в гостиную. Улыбнувшись звёздочками глаз, она скрылась за дверью.

Свет в гостиной уже был погашен. Через штору светила луна. Василиса прилегла рядом с детьми, не забираясь под одеяло. В её присутствии они быстрее уснут. Ей самой спать не хотелось совершенно, и она чувствовала, что энергии хватит ещё надолго. Утомление после похода и бегства под дождём начисто исчезло в гостеприимстве этого дома.

Она лежала и думала, конечно, про Руслана. Как хорошо с ним… Как он относится к ней… Припоминала все его взгляды, за которыми она всегда старательно следила. Как он осматривает её… До сегодняшнего дня, когда она впервые увидела его обнажённый торс, внимание Василисы больше всего привлекали его голос и его глаза. Его голос был дня неё неповторим и уникален, а его глаза приятно смущали, когда рассматривали её, особенно, помимо его воли. Его глаза рассказали ей, что Руслану очень нравятся её губы… И ноги, конечно… Что будет, если он её поцелует? Это так не сложно проверить… В голове закрутился хоровод мыслей, вызванных гормонами, и она стряхнула их, как наваждение. Потом она приподнялась и прислушалась к детям. Их дыхание стало ровным и тихим – уснули.

Он умный, добрый, тактичный… И он, при этом, простой… Он мужественный… А теперь стоит подумать, что влюблённая девушка всегда видит только лучшее, не замечая плохого. Это может стать ловушкой. Тогда сначала надо разобраться в своей объективности, и выяснить: она влюблена? Да! Просто – да! Здесь или да, или нет, по-другому не бывает. Ну, и что с этим теперь делать? Вот, глупая, любить, что же ещё!? Любить, как есть, ничего не вычисляя и не расценивая!

Она привстала и развязала поясок, который теперь давил талию. Эта его рубашка… Она в ней словно в его объятиях. Василиса тихонько слезла с дивана и, босая, прошлась по комнате. Она подошла к окну и выглянула за штору. А небо уже полностью прояснилось и в нём светила увеличенная половинка луны. Прошёл только час. Он, наверное, не спит. Василиса выглянула за дверь. Во всей квартире была темнота и тишина. Значит, спит. Но он разрешил заходить к нему в любое время. Даже просто поговорить.

Василиса, безшумно ступая, направилась к дверям его комнаты. Она немного волновалась – ей ничего не надо, а она собирается поднять его. Но разве он не будет ей рад?

Он толкнула дверь и заглянула внутрь. Комната была подсвечена подрастающей луной, и всё было хорошо видно. Он сидел в кресле, откинувшись на спинку и положив ноги на подоконник.

– Руслан, – тихонько позвала Василиса.

Он шевельнулся.

– Руслан, ты не спишь?

Он приподнялся и оглянулся на дверь.

– Василиса? Проходи…

Он снял ноги с подоконника, и встал навстречу Василисе. На нём были только джинсы.

Василиса тихо зашла и прикрыла за собой дверь.

– Я не сплю, – сказала она, подходя к нему, – думаю, может и ты тоже…

Она стояла перед ним, не шевелясь.

– Ты мне снишься, – сказал он.

– И ты мне тоже, – и она хихикнула в ладошку.

– Лунный свет тебе очень идёт, – сказал он, осматривая её всю. Чего там уже, если сон, так сон…

– Тебе, признаться, тоже, – ответила она. Перед ней снова был его обнажённый торс в бликах лунного света.

Он отодвинулся и сказал:

– Присаживайся, Василиса.

Она села в кресло, согретое его телом, и ей стало от этого уютно и томно. Он присел на подоконник, напротив неё.

– Как дети? – спросил Руслан.

– Спят, – уверено шепнула Василиса, – спят, как сурки.

В её глазах светились дольки луны, она ведь оказалась прямо лицом к окну.

– Вам тепло, не замёрзли? – снова спросил Руслан.

– Тепло, Русь, всё нормально…

– Но у тебя мурашки по коже…

Руслан заметил это на обнажённых ногах Василисы.

– Просто лёгкая приятная прохлада, – сказала Василиса, – Я не замёрзла… Чуть-чуть…

И, неожиданно для себя, она подняла одну ногу, и положила Руслану на колени, а потом другую. Его сердце гулко застучало. И её тоже, хотя она доверяла ему, и не сомневалась в нём. Его руки, едва касаясь, медленно прогладили её икры до коленок и обратно. Василиса застыла в волнении, чувствуя, как мелкая дрожь по коже, от его прикосновения, разбегается по всему телу. Это почувствовал и Руслан.

– Нет, ты мёрзнешь, – прошептал он, – Я тебя согрею.

Он сошёл с подоконника, а она встала с кресла. Руслан обошёл Василису, подхватив её вокруг талии, и сел в кресло. Василиса, легко влекомая его рукой, села к нему на колени. Он стянул с кровати покрывало, накинул его ей на плечи, и его руки опустились на её бёдра. А их лица были совсем рядом. Он видел прямо перед собой её полуоткрытые волшебные губы, которые уже столько раз делали ему подарок…

Руслан легко привлёк её к себе и поцеловал в эти желанные губы, так, словно был уверен, что это единственная и последняя возможность сделать это.

Её губы остались упруги и неподвижны. Она не сделала ни одного движения, застыв, как изваяние. Он чуть отстранился и увидел её расширенные зрачки. Её ресницы дрожали. Но, тут же, она потянулась к нему, а он к ней, и теперь их уста встретились смело, и с желанием, соединившись вместе. Её губы уже не были упруги и напряжены, а мгновенно стали мягкими, тёплыми и влажными.

Поцелуй длился неведомо как долго, пока проблески сознания снова не вернулись к ним. Тогда они прервались на мгновение, увидели глаза друг друга, и снова соединились. Потом Руслан взял её руки и возложил себе на плечи. Василиса поняла, и сплела руки у него на шее, а он охватил руками её талию и прижал к себе. Он глубоко поцеловал её в губы ещё раз, и ещё, и ещё. А она начала отвечать ему тем же, так же награждая его короткими, но смелыми поцелуями. Потом она уткнулась прохладным носом в его шею и сжала руки вокруг него крепче. Она немного дрожала. Он поцеловал её в ушко. Она вздрогнула. Он поцеловал её в шею. Она снова подняла лицо и тут же получила ещё один поцелуй. Ах, так!? И Василиса, прямо с размаху, широко, накрыла его губы своими губами. Сама от себя такого не ожидала. И тут же, опять, получила в ответ ещё один звонкий, как хрусталь, поцелуй.

За этим изумительным занятием – обменом сладкими поцелуями, – Руслан гладил бёдра Василисы и выше. Никакого нижнего белья на ней не обнаруживалось.

– Ты точно замёрзнешь, – прошептал он ей, оглаживая её спину и бёдра.

Василиса, конечно, поняла, что для Руслана она совершенно обнажена. Девушка сжалась, подобрала ноги повыше на кресло, и прижалась к Руслану плотнее. Руслан знал, что ему сейчас доступно, но не смел преодолеть тот тонкий барьер одежды, который был между ними, ту границу, которая охраняет чистоту любви. В эти минуты он глубоко осознавал всю ценность Василисы для себя, предназначенность судьбы, в которой он не сомневался, и это было намного выше плотского удовольствия.

Широкое кресло позволило им удобно разместиться в нём, переплетясь в объятиях. Первой уснула Василиса. А Руслан ещё долго наслаждался её тихим сладким дыханием и едва слышным стуком сердца. А потом уснул и он.

Утром они проснулись вместе. Василиса полулежала на нём с закрытыми глазами, но на губах её была лёгкая улыбка. Руслан некоторое время рассматривал её губки, а потом легко поцеловал. И тут же был пойман: Василиса своими зубками легко прихватила его за нижнюю губу. Вкуснейший долгий поцелуй начал их утро.

Они покинули тёплое кресло, привели себя в порядок и занялись приготовлением завтрака. А вскоре проснулись и дети.

Одежда уже высохла, обувь тоже. После завтрака все оделись и поехали домой к Василисе.

Елену удивили необычно сияющие глаза сестры и лёгкая весёлость. На Руслана Василиса посматривала чаще обычного, пока он был у них дома, а сам Руслан, похоже, вообще от неё не отрывался.

Как всегда, она вышла проводить его на лестнице. Теперь она свободно прильнула к нему и подставила лицо. И он поцеловал её, как только хотел, раз пять.