Читать книгу Никуда не вошедшие слова - Сергей Садовничий - Страница 9

Похмельным сел в поезд.

Последнее время я слишком много пил,

чтобы это не отразилось на моем внутреннем мире.

Внешне я отек и отяжелел,

мой внутренний мир начал гнить и вонять.

Я почти совсем протух изнутри

Самоубийство каждый день

ржавым гвоздем вколачивалось

в мою буйную голову

всё глубже и глубже.

Таковым, отекшим и глупым,

я сел в вагон поезда,

который должен был помочь мне умчаться

от самого себя.

Я должен сменить картинку вокруг,

чтобы не свихнуться,

чтобы не сдохнуть раньше времени,

чтобы бытие определило сознание.

Мне нужен воздух,

свежий

воздух.

Поезд тронулся со всеми нами,

со мной.

Я сам с собой

наедине.

Извлек из целлофана

влажное постельное белье,

полученное из рук полной и уютной проводницы,

расстелил его привычно на верхней полке.

Улегся.

Вдохнул свою слабость.

Затем вставил в уши наушники

и узнал,

что даже мертвые могут танцевать –

Лиза Джеррард запела

Она пела только мне одному

Меня перестал беспокоить гвоздь самоубийства,

похмелье отходило ко сну,

слабость медленно и тяжело

стала превращаться в силу;

это случилось там,

где дорога и стук колес

там…

где-то едет этот вагон,

везет меня спящего,

словно человека без возраста,

без знаний,

без воспоминаний.

Жизнь должна быть прожита,

вино должно быть выпито,

боль должна быть испытана,

грустные книги должны быть прочитаны

и написаны.

Вылезай из этой чертовой ямы!

Ты лежал в ней слишком долго.

Для ямы настанет свой час.

Слабость оставь слабым.

Ложь – лжецам.

Страх – трусам.

А смерть – мертвецам.

Вагон поезда, 2009 год.