Читать книгу Перехват инициативы - Сергей Самаров - Страница 5

Излишнее возбуждение всегда мешает. Руки, конечно, у меня не дрожат. Я давно уже привык в минуты опасности сохранять внешнее хладнокровие – еще с войны. К опасности легко привыкаешь, если не делаешь из нее божество. Со второго, с третьего боя война становится работой, только делать ее стремишься с большим тщанием, чем обычную, потому что зарплата при ней выплачивается не деньгами, а пулями. Чем тщательнее трудишься, тем пули дальше от тебя летят. Но внутреннее хладнокровие – это совсем иное понятие. В моей, например, ситуации, при сильном возбуждении после обстрела машины за спиной, так и хотелось до отказа вдавить в пол педаль газа, чтобы хотя бы в скорости выплеснуть энергию, клокочущую в груди. Может быть, и хорошо, что в это время суток по Москве только ползком можно перебираться. Иначе, окажись дорога посвободнее, я мчался бы сломя голову до первого попавшегося столба.

Снимать возбуждение нас когда-то учил хороший человек капитан Аведов. Командир роты понимал, что в таком специфическом бою, который должен вести спецназ ГРУ, хладнокровие внешнее и внутреннее должны совпадать, не создавая диссонанса. Он заботился о том, чтобы каждый солдат стал в бою дееспособной единицей, необходимой в общем ряду. Учил тому, что сам умел хорошо. А успокоить себя просто. Обыкновенным глубоким дыханием. Я подъезжал к конторе и дышал как можно глубже и равномернее. Больше на дыхании концентрировался, чем на движении. И это в итоге помогло. Успокоился. И в контору вошел уже вполне нормально, не бледный и не раскрасневшийся. Никто ничего и не увидел. А сам говорить о произошедшем, естественно, никому постороннему не стал. Да и о чем вообще-то говорить, если я и сам не понимал, что произошло. Не в меня, слава богу, стреляли, хотя я тоже представлял собой завидную мишень. Стреляли в моих преследователей... А кто? С какой целью? Темный лес...

Мне вообще не было известно точно, знали ли парни из второй машины, чем занимается на этой дороге первая. Вовсе не обязательно, что я интересовал кого-то в «Гольфе». Их могла интересовать только одна «Шкода». Жалко, что я сразу «Гольф» не обнаружил. Хотелось бы узнать, в каком именно месте он пристроился третьим членом нашей кавалькады.

Но вот это лицо... Человек на переднем пассажирском сиденье «Гольфа»... В профиль я его видел, когда сам он за работой автоматчиков наблюдал. И только в зеркало. Когда «Гольф» мимо меня проскакивал, скорость у него была уже такая, что лицо я разобрать не успел. Я вообще на лицо тогда не смотрел – думал о том, чтобы поймать момент и вовремя из машины выскочить, если попытаются стрелять в меня.

Но потом, задним числом вспоминая все и анализируя, я снова и снова возвращался к этому лицу. Память у меня почти гениальная. Особенно на цифры. Много могу запомнить с одного раза. На лица память чуть-чуть хуже, но тоже неординарная. И знал уже, что я где-то это лицо видел, иначе не вспомнил бы его в такой критический момент... Но, как я ни напрягал ее, как ни насиловал бесполезными потугами, память никак не желала связать человека с каким-то конкретным моментом.

Опыт подсказывал, что в таких случаях действовать следует предельно просто: отпустить память, что называется, в свободный полет. Не думать об этом человеке. В нужный момент лицо само собой встанет в принадлежащий ему ряд.

И еще мне предстояло решить, как себя вести.

* * *

На работе меня ждало довольно скучное занятие. Я уже два дня работал со старой программой нашей фирмы, с простой базой данных складского учета, приспосабливая ее к запросам конкретного заказчика, у которого обычный складской учет слегка отличался от общепринятого. Вместо стандартного прихода и ухода товара следовало обеспечить систему автоматического учета замены нового товара на старый и ввода данных в систему сразу со сканера штрих-кодов. Конечно, я понимал, что старый товар уже может и не иметь штрих-кодов, а если они появляются, значит, только что были наклеены, превращая старый товар в новый. Но меня это должно было мало интересовать, поскольку я не ставил себе задачу бороться с «бизнесом по-московски». Меня только сама скучная программа интересовала, и я подгонял ее под запросы клиента. Сложностей никаких не возникало. Вчера я почти закончил работу, осталось только маленькую проблему не решить, а просто просчитать в нескольких вариантах, чтобы выбрать наиболее выгодный, но утром, едва я включил компьютер, мысли сразу стали уходить от программирования к дорожному происшествию. И я никак не мог сосредоточиться.

За два с небольшим года, прошедшие после войны, я разучился себя контролировать. А это было необходимо. И я усилием воли все же заставил себя сосредоточиться на работе. Не сразу, но все-таки удалось. Два часа ушло на просчитывание вариантов, и только после этого я ввел сверенные данные в программный реестр, чтобы обеспечить совместимость с системным реестром любого компьютера, и запустил проверку. Все... Сработало... Гора с плеч. Осталось представить программу заказчику. С этим решением я и решил покинуть контору, предварительно проверив в бухгалтерии оплату проекта. Она была произведена полностью, и потому я смело взял у секретарши заполненные бланки приемо-сдаточных актов, перебросил готовую работу на диск, убрал его в мини-кейс, затем в карман и позвонил заказчику, который, по прежней договоренности, сегодня должен был ждать меня для проверки заказа.

Меня ждали...

* * *

Программа была принята, акт подписан, а я, вместо того чтобы вернуться к себе в контору, неожиданно даже для себя заехал по дороге в интернет-клуб. Более того, я заехал в такой интернет-клуб, который был в стороне от моей прямой дороги. В полутемном помещении сидели за компьютерами несколько мальчишек, играли в сетевые игры. Я заплатил за час работы и выбрал себе компьютер в дальнем углу. Хотелось почему-то видеть входные двери.

Администратор настойчиво желал усадить меня за другую машину, но я упрямо настаивал на своем:

– Я человека жду. И хочу видеть, когда он придет...

– Здесь он сам вас увидит. – Администратор показывал на ближний к двери компьютер.

– Мне необходимо видеть, один он придет или нет. – Я не желал менять решения и говорил серьезным, впечатляющим, если не убеждающим тоном. У меня получается такой тон, и противной стороне, как правило, не хочется со мной спорить.

Видимо, твердость в голосе и во взгляде убедили и его. Администратор, вздохнув и громко «цыкнув», подключил дополнительно ту машину, которую я хотел занять. Может быть, догадался, что я просто не хочу, чтобы кто-то наблюдал за моей работой. Что я там делаю, администратора по большому счету не касалось – заплатил деньги, и работай. Можешь ведро вирусов и канистру спама в сеть выбросить, с него за это не спросят, потому что за всеми клиентами он уследить не в состоянии.

Я уже знал, что мне здесь надо. Я бывал в этом заведении и выбрал именно его потому, что в других клубах на компьютерах обычно не стоят дисководы. Здесь стоят. Правда, сами машины со слабоватой частотой процессора и имеют из всего оборудования только достаточно хорошие видеокарты, чтобы они не тормозили компьютерные игры. Ведь такие клубы именно для игроманов и создаются. Я не игроман. У меня задача была конкретная и простая – я захотел узнать как можно больше о своем бывшем командире роты капитане Аведове. Я сам еще не знал точно, зачем мне это может понадобиться. Но мелькнула в голове шальная мысль – а вдруг Вадим Палыч сейчас уже в Москве служит? Вот бы с кем посоветоваться по навалившейся на меня проблеме. Нет среди моих знакомых человека, который был бы лучшим советчиком в вопросе, когда людей средь бела дня у всех на глазах расстреливают из автоматов. Капитан, конечно же, не откажет. Не тот он человек, чтобы отказать своему бывшему солдату в помощи хотя бы советом. Естественно, рисковать и проводить розыски с рабочего компьютера я не хотел, хотя, конечно, изменить свой адрес можно и там, но помешал бы слишком пристальный контроль со стороны нашего системного администратора. Изменение адреса одного из компьютеров сразу будет зарегистрировано сервером. И потому я заехал именно сюда.

Первоначально я просто по «поиску» попытался найти данные о Вадиме Палыче. Вдруг он где-то «засветился», и тогда не стоит ломать копья... Иногда так можно наткнуться на человека, которого никак не ожидал найти. Бывало уже такое.

Но, к сожалению, в этот раз «поиск» результатов не дал. Пришлось десяток минут потратить на то, чтобы найти web-адрес сервера ГРУ, что вызвало некоторые затруднения, поскольку она, как оказалось, единственная спецслужба России, которая не имеет собственного пресс-центра. Но я обошелся другими методами – вставил диск с собственными программами, с помощью одной из них просмотрел несекретную исходящую почту генерального штаба и там нашел нужный адрес. Осталось сделать главное и самое простое. Найти данные на капитана Аведова. Я ввел пароль. И сервер ГРУ, несколько секунд подумав, откликнулся на мое предложение знакомства и податливо позволил мне поинтересоваться данными собственной объемной памяти. Первоначально мне был предложен список управлений и направлений. Среди него без проблем нашел управление кадров ГРУ, открыл папку управления в незащищенном секторе и ввел запрос на Вадима Павловича Аведова, без указания звания и места службы. Ответ пришел вскоре, очень удивил меня и расстроил.

Честно говоря, я не предполагал, что Вадим Палыч в настоящее время окажется небоеспособным инвалидом. Я просмотрел последние данные медицинской карты. Да, это то самое ранение, полученное капитаном на моих глазах, когда я стоял буквально в метре от него, и шальная пуля вполне могла угодить в меня, но выбрала командира роты.

Потом я посмотрел данные на капитана уже после службы, поскольку и такие в картотеке оказались. Не зря говорят, что если человек связал свою жизнь с ГРУ, то это навсегда. Вадим Палыч не выходил из-под контроля военной разведки, и даже были в материалах донесения двух людей, с ним беседовавших. Беседы были проверочными, в чем-то даже провокационными, но лишнего наш бывший командир роты ничего не сказал. Кстати, в этих донесениях я нашел номер домашнего и сотового телефона капитана Аведова. Это как раз то, что мне было нужно.

Я сам не знаю, почему хотелось верить в то, что обращение к капитану Аведову поможет мне разрешить мои проблемы. Просто казалось так, и все. Наверное, потому, что он до сих пор был для меня авторитетом, идеалом и образцом человечности и порядочности. А это не всегда встретишь в человеке с такой боевой подготовкой, какую имеют офицеры спецназа ГРУ. Как правило, она людей огрубляет и очерствляет, делает равнодушными к чужой боли – так мне казалось. Хотя, может быть, я и не прав, потому что и наш командир взвода, помнится, тоже был хорошим человеком...

Я закрыл программу и стер все данные о своей работе.

* * *

На стоянке около конторы я увидел две ментовские машины. Вообще-то, менты были постоянными клиентами нашей фирмы, и удивляться присутствию их здесь не приходилось. Но мне почему-то показалось, что визит сразу двух машин как-то связан с моими сегодняшними неприятностями. И потому, поставив «Мазду» не на привычном месте, а через два дома, на чужой стоянке, я не поспешил пройти в контору, а остался за рулем. И так просидел минут десять, пока из дверей не вышли три человека. Двое уселись в одну машину, третий в другую, и уехали в разные стороны. Только после этого я переехал на свою стоянку.

Охранник Коля Харламов за дверью приветственно поднял руку. Поскольку мы уже здоровались утром, я понял, что он желает нечто сообщить мне. И даже догадался – что.

– Берсерк, ты зачем перекачал из американского банка миллион долларов?

– Я был голоден, – вяло, с неохотой ответил я.

– А теперь тебя менты ищут.

– Ты удостоверение у них проверял?

– Проверял, – подтвердил Харламов.

– Управление «К»?

Управление «К» в МВД занимается компьютерными преступлениями.

– Нет. Просто уголовный розыск. Из административного округа, даже не из МУРа.

– И группу захвата в кабинете оставили?

– Если только пронесли в кармане.

– Понял, Колян, спасибо.

– А что ты натворил? – Харламов рад бы был услышать какую-нибудь захватывающую историю.

– Я разве похож на болтуна? – спросил я в ответ с укором. И прошел на второй этаж в свой кабинет.

У нас в конторе как-то было принято не ходить из кабинета в кабинет даже для того, чтобы сказать пару слов, а беседовать мы предпочитали через компьютер. И я уже до того привык к этому способу общения, что даже не посмотрел себе под ноги. Только усевшись за компьютерный стол и включив сетевой фильтр, увидел, что у порога лежит свернутый вдвое лист, вырванный из блокнота.

В записке был номер мобильника. Текст под номером гласил: «Срочно позвоните! Капитан уголовного розыска Стаднюк».

Раздумывать долго было просто не над чем. Я не знал за собой грехов, за которые следует отвечать. Конечно, странно, что менты сумели добраться до меня. На дороге стояло множество машин. И следовало знать, что расстрелянная «Шкода Фабия» ехала именно за мной, чтобы разыскивать меня так настойчиво. Не предполагал, что менты умеют работать так быстро...

Я набрал номер. И только тут подумал, что пять минут назад прятался от ментов так, словно был в самом деле в чем-то виноват.