Читать книгу Схрон под лавиной - Сергей Самаров - Страница 4

Так уж получилось, что троих разведчиков банды армейские спецназовцы увидели сразу, а семерых не увидели. Семеро еще за камнями прятались. Передовой дозор взвода состоял из двух автоматчиков и пулеметчика с РПК[3]. Они столкнулись с бандитами на тропе буквально нос к носу, когда и те и другие выходили с разных сторон большой скалы, заросшей молодыми елками. Здесь уже вопрос жизни решали секунды и обученность сторон. Подготовка у спецназовцев оказалась более высокой. Они шли, заранее готовые к любой неожиданности, к любой встрече, как и полагалось идти передовому дозору, а бандиты даже оружие несли на плечах и никак не ожидали появления в ущелье спецназовцев. И поэтому получился не бой, а простой расстрел бандитов. Им еще дали возможность взять в руки оружие, чтобы убедиться в их намерениях. Но вот взвести затворы уже не позволили и сразу расстреляли. Почти тут же за первой троицей выскочили еще семеро, возмущенные тем, что кто-то посмел здесь стрелять. И сразу попали под обстрел. Но если первых троих расстреляли, что называется, «с пояса», благо дистанция в несколько метров это позволяла, то при появлении семерых стрелять начали уже из-за камней, которых в ущелье хватало с избытком. Четверых уложили сразу. Трое попытались отступить, но удачно брошенная граната «Ф-1» остановила отступление.

Тут к своему авангарду и командир взвода с остальными бойцами подошли.

– Десять человек… Большая, по нынешним временам, банда. Откуда они взялись? – удивился старший лейтенант.

– Мне почему-то кажется, что оттуда… – кивком головы показал пулеметчик, ефрейтор контрактной службы Худоносов.

Это было, впрочем, и без подсказки ясно. С неба бандиты, как правило, не падают.

Шах сделал знак рукой, останавливая солдат, а сам пошел глянуть на убитых. У первых троих были с собой документы. У одного – российский паспорт жителя Каспийска, у двоих других – иностранные паспорта. Жители Саудовской Аравии и Иордании. Появление иностранных наемников на российской территории – это всегда серьезный факт, и командир взвода засунул документы убитых в свой планшет.

Поискать документы у следующих семерых Багдасар Давлетбаевич не успел. Краем глаза он уловил движение впереди, дал всем команду и первым упал на землю. Солдаты молниеносно повторили действия командира. И вовремя. Автоматные очереди выбили пыль из скалы рядом с Шахамурзиевым. Стреляли сразу из нескольких автоматов. По звуку Багдасар Давлетбаевич сказал бы, что одновременно использовалось не менее девяти стволов. Это было вообще удивительно, потому что в последние годы даже банда из семи человек, как у эмира Гаримханова, считалась уже большой. Обычно бандиты, понимающие, что большую банду легче найти и легче уничтожить, собирались втроем, изредка – вчетвером. А здесь сначала было десять человек, потом еще столько же или чуть поменьше. Это было уже чрезвычайным обстоятельством, требовавшим активных действий по уничтожению противника.

Взводу не нужно было давать дополнительную команду. Солдаты плотным огнем тут же заставили бандитов спрятаться или отойти, что позволило старшему лейтенанту свободно перебежать с открытого места за камни и вовремя укрыться, потому что сразу за отходом бандиты решили сменить тактику и сделали несколько выстрелов из гранатометов РПГ-7. Стреляли надкалиберными осколочными гранатами, «навесом». Хороших гранатометчиков банда не имела, а для стрельбы «навесом» всегда требуется особый талант, даже из «подствольника». А уж РПГ-7 с его достаточно прицельным боем лучше всего использовать для стрельбы прямой наводкой. Короче говоря, гранаты улетели далеко за спины бойцов взвода, не причинив вреда никому, кроме растительности на склоне хребта. Когда гранатометчики высунулись из-за камней, чтобы попробовать произвести прицельную стрельбу прямой наводкой, их дружно обстреляли и заставили снова спрятаться. Но бандиты тоже сами активизировали своих автоматчиков, и теперь стреляло больше сорока стволов одновременно. Встретить в ущелье такую силу старший лейтенант Шахамурзиев никак не ожидал. Причем сила эта грамотно заняла позицию. Не стала сразу выходить туда, где были уничтожены бойцы их разведки, а остались на сорок метров дальше. Там позиция была значительно удобнее, и не было возможности атаковать иначе, как в лоб, потому что оба крутых склона перед позицией не позволяли совершить обход, а ущелье почти до середины перекрывалось осыпью, и только посередине протекал ручей, который даже камни перекрыть не решились. Так и получилось, что противники застряли друг против друга, понимая, что и атака, и отход одинаково опасны.

Старший лейтенант Шахамурзиев сразу решил позвонить командиру сводного отряда спецназа ГРУ подполковнику Солодовникову, чтобы предупредить о мощной банде и попросить подкрепления. Бой мог затянуться до темноты, и ни одна из сторон, не имея достаточно сил, не могла повернуть его в свою пользу, ни одна не могла выбить с позиций другую. А позиционная война – это совсем не то, для чего требуется использовать спецназ. В такой позиционной войне отличился только снайпер взвода младший сержант контрактной службы Широков. Когда остальные бойцы уже практически прекратили перестрелку, посчитав ее неэффективной и бесполезной, младший сержант все еще лежал между двух камней и, прильнув глазом к оптическому прицелу, выискивал себе цели. Убрав трубку после разговора, старший лейтенант переполз, пользуясь обилием больших камней, на позиции взвода, поближе к снайперу.

– Как успехи, Евгений?

– Главное дело, товарищ старший лейтенант, сделал. С первого выстрела их снайпера «положил». Значит, сам могу безбоязненно постреливать. Стрелял ему в прицел, пуля через него в глаз вошла. Теперь у них винтовка без прицела, и заменить снайпера невозможно. Не из чего будет новому снайперу стрелять. А он долго в «оптику» смотрел. Или меня искал, или вас, товарищ старший лейтенант. Они обычно любят командиров выбирать. Считают, что без командира мы – никто. Теперь уже никого не выберет. А я потом по позиции «пошарил» и еще троих «нашел». Правда, одного, кажется, только ранил. Видел, как к нему сразу несколько человек бросились, а потом спины над камнями мелькали. Перетаскивали. По спинам я стрелять уже не стал. Они в бронежилетах. Пуля по касательной только срикошетит. Целился, правда, одному под мышку, но не успел, он за камень ушел.

– В любом случае – успешная работа, – одобрил командир взвода и торопливо полез в карман за трубкой, которую только что убрал. В обычной обстановке он держал ее в жестком кожаном чехле на поясе, а в боевой обстановке перекладывал во внутренний карман, под бронежилет, ближе в телу, чтобы «виброзвонок» ощущался. В чехле в пылу боя его вполне можно и прозевать.

Багдасару Давлетбаевичу позвонили из оперативного штаба Антитеррористического комитета республики. Видимо, командир сводного отряда спецназа ГРУ доложил о банде напрямую туда и дал номер трубки командира взвода. Долго расспрашивали, уточняли и, похоже, не верили в существование такой большой для нынешних внешне относительно спокойных времен банды. Поверили только тогда, когда Шахамурзиев зачитал данные из паспортов убитых бандитов. Всех троих. И не просто поверили, а активно заинтересовались и пообещали, что в течение часа вылетит вертолет со спецназом внутренних войск, а чуть позже, прямо перед наступлением темноты, прилетит, возможно, «Ночной охотник» и поможет с воздуха. Но вопрос с использованием «Ночного охотника» придется согласовывать с Москвой, с диверсионным управлением ГРУ, поскольку два таких вертолета, базирующиеся на военном аэродроме в Каспийске, приписаны как раз к спецназу ГРУ, и Антитеррористический комитет не имеет права распоряжаться ими по своему усмотрению.

Старшему лейтенанту Шахамурзиеву оставалось только вздохнуть. Бюрократические трюки в Российской армии изживались очень сложно. Тем не менее была надежда. При всех своих заботах, возникших от неожиданного боя, командир взвода не забыл и о трех бойцах, оставленных им по другую сторону хребта в соседнем ущелье, и тщетно, раз за разом, набирал номера каждого из троих. Вежливый и холодный тембр компьютерного синтезатора, изображающего женский голос, сообщал, что абонент или выключил телефон, или находится вне зоны досягаемости. Привычное дело для горных условий. Но Шах продолжал попытки. Только с третьей он сумел связаться с рядовым Солнцевым и узнал о несчастье, произошедшем там. Срочно требовалось попытаться разыскать старшего сержанта Чухонцева, спасти, если его еще можно спасти, или хотя бы найти его тело. Но для этого требовалось выйти из боя. А как выйти из боя, когда противник занял линию обороны и реагирует на любое передвижение спецназа! Значит, из боя можно выйти только после прибытия подкрепления. А пока старший лейтенант позвонил сам в оперативный штаб Антитеррористического комитета, сообщил о случившемся и потребовал срочно вызвать в соседнее ущелье, где ранее обитала банда эмира Гаримханова, спасателей МЧС, по возможности с вооруженной охраной. И только получив обещание, Шахамурзиев успокоился. Хотя снова несколько раз пытался дозвониться и до рядовых Солнцева и Ладушкина, и даже до старшего сержанта Чухонцева. Вдруг старший сержант спасся каким-то самым невероятным образом? Такие случаи в горах бывали. Но связь по-прежнему отсутствовала…

Самым трудным делом в следовании за бандитом была необходимость не отстать от него, не используя свой фонарик. Приходилось совмещать два несовместимых понятия – соблюдать осторожность и торопиться, а это почти то же самое, что совмещение времени и расстояния. Сначала бандит начал удаляться. Но занятия во взводе помогли старшему сержанту. Чтобы облегчить себе передвижение, он представил, будто на глазах у него повязка, как на тренировках, а занятия проходят в бригадном городке на каменной полосе, которую солдаты сами соорудили под командованием своего командира взвода. Это как-то и уверенности добавило, и помогло идти с достаточной скоростью. Более того, Слава Чухонцев почувствовал вдруг, что можно добавить в скорости и догнать бандита, что частично и сделал, хотя по-прежнему сохранял безопасную дистанцию в полтора десятка метров.

Однако и путь теперь стал значительно легче. Камней на самой тропе было меньше. Причем меньше в самой середине, а по краям, наоборот, их количество увеличилось. Похоже было на то, что в какой-то период времени бандиты этой подземной тропой часто пользовались и расчистили ее, чтобы не спотыкаться в темноте. Благое дело, но не учли, что спотыкаться перестанут не только они сами, но и те, кто появится здесь по их душу. А такое учитывать следует всегда.

Скоро свет фонарика впереди исчез. Старший сержант подумал, что там какой-то угол, который скрыл бандита, или боковой проход, в который он повернул, поэтому резко добавил скорости и едва успел, чтобы не потерять преследуемого из вида. Галерея вышла в небольшой по размерам грот, имеющий выход в другую галерею или галереи. По крайней мере, Славе показалось, что в метнувшемся луче фонарика, когда бандит все же споткнулся и чуть не упал, он увидел в стене еще несколько проходов. Но бандит вошел в самый правый. И шел он уверенно, не сомневаясь в правильности своего выбора. Как только старший сержант оказался в галерее, он сразу почувствовал доносящийся откуда-то запах дыма. Галерея шла круто по наклонной линии, и где-то внизу горел костер. Сама галерея исполняла роль печной трубы, образуя тягу для дыма. Значит, второй бандит – сам эмир Далгат Аристотелевич Гаримханов – там, и с первым следовало что-то решать, чтобы не оставаться потом против двух противников, один из которых зовется Волком, следовательно, чрезвычайно опасен. Это, впрочем, никак не говорило о безопасности первого. Но старший сержант контрактной службы не зря служил в частях, бойцов которых называли «волкодавами». Он как настоящий волкодав не боялся волков и видел в них только врагов, подлежащих уничтожению, больше ничего.