Читать книгу Маска из другого мира. Кровь на сцене - Сергей Анатольевич Савинов, Сергей Савинов - Страница 7

Глава 6. Загадки

Оглавление

– Слушай, это действительно такая мрачная история… – девушка понизила голос и, наклонившись, потянулась ко мне через стол. Я почувствовал стойкий аромат ее духов и постарался задержать их в себе, запомнить. Разрази меня Софокл, и о чем я сейчас только думаю?

– Так расскажи, – в этот момент в ресторанных колонках сменилась музыкальная композиция, и мои слова прозвучали слишком громко. На нас оглянулись другие гости, окидывая любопытными взглядами, а потом так же быстро вернулись к своим делам. Видимо, подумали, что это нетерпеливый влюбленный спешит услышать об ответных чувствах… Знали бы они, в чем подвох на самом деле!

– В общем, – начала Элечка, – ты знаешь, что театр в двадцатые годы закрыли. Официально, насколько я знаю, объявили борьбу с буржуазными излишествами, поэтому здание передали горсовету. А труппу сперва разогнали, потом вновь собрали, но уже в ДК. В том самом, где мы и играли до недавнего времени.

– Ну… – протянул я немного разочарованно. – В принципе, примерно так я и думал. Но после развала СССР уже три десятка лет прошло. Я понимаю, что при коммунизме влияние немного в другом проявлялось, но в те же девяностые можно было здание выкупить. Или я чего-то не знаю?

Девушка покрутила головой, словно бы беззаботно любуясь внутренним убранством ресторана, но я, как мне кажется, заметил, каким пристальным взглядом она скользила по каждому посетителю. Словно разведчик из ГРУ или ФСБ.

– На самом деле, Миша, и я знаю не так много, – вновь зашептала Элечка. – Знаю только, что был какой-то инцидент, погибли люди, и поэтому лавочку прикрыли, как говорит Артемий Викторович. Причем приказ явно был откуда-то с самого верха.

– От товарища Сталина? – спросил я без цели съязвить, но девушка почему-то восприняла мои слова как неуместную шутку.

– Может, и от него, – нахмурилась она. – Тебе смешно, Миша, а я, между прочим, серьезно. Думаешь, если бы Артемий Викторович мог получить театр раньше, он бы этого не сделал?

– Ладно, Эля, извини, – я примирительно выставил ладони вперед. – Просто, на мой взгляд, странность очевидна. Гм… – тут я хотел сказать «маски», но вовремя опомнился, что мы в общественном месте. – Такие возможности, а здание никак вернуть не могли почти сотню лет.

– Уверена, придет время, и Артемий Викторович нам все расскажет, – девушку эта тайна явно особо не волновала, или она просто так верила в нашего режиссера.

Нос Горация, а ведь я завидую – тоже хочу, чтобы кто-нибудь когда-нибудь мне так доверял. Впрочем, во мне таких чувств пока точно нет, зато есть желание разобраться в этом вопросе. Может быть, попросить Лариску поковырять архивы и что-то разнюхать? Эта-то со своим чутьем быстро найдет нужную информацию. Главное, чтобы она только особо ею не разбрасывалась, а то не хочется подставлять подругу под удар всяких кланов… Ну да с Лариской-то мы общий язык всегда найдем. Надо будет позвать ее на генеральный прогон, все равно ведь спектакли сдавать будем. Там и поговорим.

– И что, никто ничего не знает, почему театр простаивал? – видя, что Элечка не особо горит желанием развивать эту тему, я решил зайти с другой стороны.

– Ну, – задумалась девушка, – Глафира Степановна наверняка знает больше, ведь ее дед командовал тогда театром. Вернее руководил, конечно же… Но зачем тебе копаться в старых делах? Вряд ли они помогут тебе стать сильнее или чего-то добиться на сцене.

– Ты права, – я решил, что узнал достаточно. – Давай на самом деле обсудим что-то более важное. Например, сколько у тебя процентов маски и какая уникальная способность у Беатриче?

– У меня семь процентов, а уникальная способность – воительница, – гордо ответила Элечка. – Хорошо управляюсь с оружием и техникой. И это отдельный от концентрации бонус. А у тебя? Труффальдино же – слуга двух господ?

– Двойной агент, – как бы между прочим ответил я. Словно прогнозом погоды поделился.

– Интересно, – прищурилась девушка. – Любопытно, что дает…

– Я пока еще в процессе изучения, – я вздохнул про себя. Была надежда, что девушка может что-то знать и о способностях других масок, но увы. – Сама видела, я и с базовыми-то не особо поначалу разобрался.

– Ничего страшного! – улыбнулась Элечка и неожиданно погладила меня по руке. – Ты справишься! А мы поможем! Главное, не уходи с этого пути!

И вроде бы девушка сделала это совершенно искренне и под влиянием момента. Вот только у меня невольно всплыла в памяти сцена, как с ней перед уходом о чем-то говорил наш режиссер. И пусть мне очень хочется верить в изменение отношения ко мне со стороны нашей труппы, вот только я все равно не могу избавиться от ощущения, что все это спланировано. И разговор, чтобы я почувствовал себя обязанным за теплое отношение, и советы, и вот это касание рукой, чтобы роковая красотка Беатриче стала для меня звездой, способной удержать на новом пути.

Не самые приятные мысли, но таков я. Слишком часто жизнь меня била, чтобы я так легко начал верить в чудо, даже если меня начать им тыкать прямо в нос. Да и логично все. Наш же режиссер всерьез болеет за свой театр и немногочисленный клан, вот и обеспокоился моим возможным уходом. Хотя сейчас ему было нечего бояться – обвыкнув и успокоившись, я понял, что вселенная дает мне шанс. Странный, фантастический, пугающий и немного бредовый – но все-таки шанс, возможность круто изменить свою жизнь.

Не знаю, прав я сейчас в своих догадках или нет, но в любом случае играть собой втемную я позволять точно не хочу. И, возможно, странная тайна тверского академического как раз и поможет мне разобраться, что же тут на самом деле происходит…

– Спасибо, – я вежливо склонил голову, не выдавая ни взглядом, ни голосом своих догадок. А Элечка либо действительно не поняла, что за мысли сейчас крутились у меня в голове, либо просто не подала виду.

– Нам пора идти, – уточнив время на фитнес-браслете, сказала наша Беатриче, грамотно оценив, сколько времени у нее уйдет на сборы к вечернему приему, и осознав, что она уже опаздывает.

– Тогда увидимся вечером? – вежливо поинтересовался я, стараясь не выпучить глаза и не выругаться, посмотрев в только что принесенный нам счет. Привыкай, Миша, скоро для тебя это будет обыденным делом, если все обещания Иванова тверды.

– Обязательно, – лучезарно улыбнулась девушка, вставая из-за стола. – А сейчас можно просто прогуляться до театра.

Кажется, Элечка решила еще немного продолжить наш разговор, хоть и спешила – впрочем, лично я точно не против. Несмотря на все подозрения мне было приятно находиться рядом с девушкой. Да и возможности масок я, кажется, теперь еще долго смогу обсуждать хоть дни напролет.

Я помог Элечке накинуть шубку, вновь поиграл в галантного кавалера, открыв перед ней тяжелую дверь, и мы вышли на морозный воздух.

– А тебя не напрягает идти сегодня в ТЮЗ? – мы шли в молчании, и я в итоге решился только на этот вопрос, чтобы попробовать снова завязать как-то внезапно сошедший на нет разговор.

– Если честно, немного, – Элечка посмотрела на меня с самым серьезным взглядом, что я у нее до этого видел. – Но не пойти не могу, это прием для всех обладателей масок нашего города. Такова традиция.

– С нетерпением хочу все увидеть, – улыбнулся я, чтобы поддержать девушку. А ведь предстоящая нам встреча ее гнетет, а мое молчаливое присутствие почему-то помогает… Прочувствовав момент, я больше не стал пытать нашу Беатриче вопросами, а решил просто идти рядом и наслаждаться обществом по-настоящему красивой девушки. Элечку же тихая прогулка, судя по всему, тоже радовала.

– Тогда до скорой встречи, Миша, – улыбнулась она, когда мы подошли к центральному входу.

– Пока, – сказал я в ответ, помахав рукой.

Похоже, девушка успела вызвать такси через приложение, потому что ее уже ждал немного потрепанный, но при этом весьма роскошный для нашего города седан бизнес-класса с эмблемой популярного сервиса. Поддавшись порыву, я открыл дверцу, помогая Элечке сесть, и получил в ответ улыбку. А потом она просто взяла и хитро мне подмигнула.

Седан, мягко шурша по льду шипованной резиной, вырулил на главную дорогу, увозя нашу Беатриче. А я какое-то время еще постоял на морозе, наслаждаясь моментом и прокручивая его у себя в голове. А не такая уж у тебя и плохая жизнь, Хвостовский! По крайней мере, сегодня она резко повернула в другую сторону, и ты теперь обладатель маски Труффальдино из иного мира, можно сказать, Одиссей, тайно бродящий среди гостей по родной Итаке! И, Гомер меня подери, мне нравится так себя ощущать…

– Так, а мне, вообще-то, тоже надо ехать домой, – с улыбкой избавляясь от красочных картин своего нового будущего, я напомнил себе о более приземленных вещах. Например, о вечерней прохладе, которая уже успела пробраться ко мне под пальто – вот змеюка – и добавить синего оттенка губам. А еще меня ведь тоже касалось напутствие Иванова «прихорошиться», вот и не буду зря тратить время. Тем более что пусть дело и движется к вечеру, но большинство людей еще досиживает свои последние рабочие часы, и автобусы ходят достаточно часто, при этом пустые. А общественный транспорт – это пока мой главный транспорт в этой жизни. Регулярно ездить на такси, как Элечка, мне пока особо не на что. Зато потом… Потом я обязательно все наверстаю, надо только твердо идти к своей цели, особенно когда судьба подарила тебе такой шанс в виде маски…

Черт, а ведь из-за всей этой истории мне придется пропустить встречу с Сашкой! Ведь как раз сегодня он хотел обсудить со мной сценарий нового ролика – какой-то новый ресторан японской кухни открывается, и он умудрился получить заказ на рекламу. Обидится, ведь мы с ним лучшие друзья. Но что делать – объясню ему, что все из-за переезда театра, и, как сказал наш главреж, «отказы не принимаются, здесь все серьезно». Про маску пока умолчу, потому что вряд ли другие обладатели спокойно отнесутся к болтовне. Логично же, что любое тайное общество стремится сохранить свой статус инкогнито. И потом, не в обиду Сашке, маска из параллельного мира и все, что с ней связано, для меня сейчас гораздо интереснее, чем его коммерсанты с мешком идей по продвижению сотни гектаров торфяников вместе с постоянными пожарами, гадюками и комарами в качестве идеального места под строительство элитных коттеджных поселков.

Думая об этом, я подошел к остановке, и как раз на горизонте появился синий пассажирский автобус. Как я и ожидал, свободный и теплый. Усевшись на переднем ряду, я написал Сашке сообщение с извинениями и убрал телефон в карман.

До своей остановки я доехал достаточно быстро, выскочил из автобуса и бегом направился к синему панельному дому, где снимал однушку. Поприветствовал дворника дядю Митяя, который ежедневно преображал наш повидавший еще эпоху застоя. Кивнул бабушкам у подъезда, которые сидели довольные и хихикали – наверное, сдали очередного горе-автомобилиста, решившего перегородить узенькую дорожку к подъезду. А ведь благодаря их неусыпным взорам и почти комсомольской активности у нас почти никогда не бывает проблем с парковками! Почему-то раньше я об этом не особо задумывался, а теперь словно осознал, сколько добра можно сделать просто одним желанием изменить мир вокруг.

Улыбаясь от этой мысли, я проверил почту – опять целая куча счетов, на оплату которых нужно будет потрошить кредитку. Потому что зарплата приходит на целую неделю позже, чем нужно, и с этим ничего не поделать. А владельцы квартиры будут ругаться, если оплата не придет вовремя – вот, кстати, и им нужно уже перевести деньги за следующий месяц. И пусть! Удивительно, но все это меня не просто не раздражало – мне было глубоко плевать, потому что история с масками легко и непринужденно задвинула бытовые проблемы на второй план.

Войдя в квартиру, я щелкнул выключателем в прихожей, с закрытыми глазами вдыхая аромат индийских специй. Мне их подарили родители еще на новый год, и я просто забросил вонючий, как мне тогда казалось, мешочек в антресоль. Но теперь они навевали образ старинного корабля, что вез ценный груз в Европу – удивлять почтенных англичан, французов и итальянцев диковинным вкусом заморских трав. Сатиров мне в душу, я ведь даже вкус моленой воды на губах почувствовал!

Открыв глаза, я вновь очутился в прихожей с потертым линолеумом и с драными отходящими от стен обоями. Но на душе моей было как никогда спокойно. И это ведь не эйфория от обманчивых надежд, сейчас я как никогда уверен, что изменю свою жизнь к лучшему!

А еще обязательно оставлю свой след в этой и, возможно, в другой вселенной! Как Бэтмен… Последняя мысль пришла в голову, когда в окно с глухим стуком ударилась шебутная и взбудораженная от еще не севшего солнца летучая мышь. Много их тут, кстати, стало в последнее время…

* * *

– Чаю, может быть, кофе? – явно по привычке предложила полноватая проводница в возрасте, проверив билет Виктории.

– Нет, спасибо, – ответила девушка, и ее тут же оставили в покое.

В купе она была одна, и это придавало спокойствия. Выдержать постоянную болтовню одного из своих спутников она бы не смогла. И почему некоторые мужчины бывают столь говорливы? Обычно в этом упрекают женщин, не задумываясь, что словесное недержание свойственно обоим полам. Главное, чтобы никто в дороге к ней не подсел – девушке очень хотелось побыть в одиночестве.

Город, куда ехала Виктория, был ей незнаком. Раньше что-то слышала краем уха, но не интересовалась. Впрочем, и Ярославль, который она покинула без сожаления сорок минут назад, не захватывал ее внимание. Как и Барнаул.

Все города, по ее мнению, были похожи. Те же дороги, дома с претензией на красоту, загазованность. Ничего интересного и тем более необычного. Даже театры, выстроенные примерно в одинаковом стиле с неизменной антисценой, не могли растопить ледяное сердце Виктории. Ледяное, конечно же, в переносном смысле.

Сколько девушка себя помнила, ей нигде не было по душе. Словно бы вся страна или даже весь мир были чужими. И дело не в маске, которая выдавала в ней потомка исчезнувшей цивилизации. Она странным образом не испытывала общей для все обладателей образов тоски по утерянной родине. Сколько раз она была в рейдах? Три десятка? Сорок? Виктория давно сбилась со счета. Но в каком бы месте ни открывался портал, она не разделяла этой странной радости всех остальных масок. Особенно новичков. И именно по этой причине некоторые относились к ней с настороженностью. Однако девушке было плевать.

Она закрыла глаза и снова увидела этот странный повторяющийся сон. Темнота, теснота, странный мясной запах и теплые стены, которые казались мягкими, но неприступными – Виктория вновь отчаянно пыталась выбраться, испытывая почти животный страх, но ей это не все никак удавалось. А раньше ведь получалось практически сразу! На этот же раз она уже почти выбилась из сил, когда услышала глухие шаги. И это словно придало ей бодрости! Девушка принялась колошматить в мягкий потолок, он начал поддаваться… А потом неожиданно прорвался, обдавая Викторию теплой жидкостью – судя по характерному запаху, опять кровью. Ничего нового.

Она встала в полный рост, огляделась по сторонам, посмотрела себе под ноги. Место, откуда она в очередной раз смогла вырваться, было все тем же шевелящимся кожаным чемоданом, и девушка опять прорвала одну из его стенок, будто живую ткань. Виктория была полностью обнажена, и ее тело покрывала липкая красная кровь. Слева и справа угрюмо нависали кирпичные стены, а из темного коридора впереди надвигался силуэт человека. Все, как всегда. Сейчас он увидит ее и, закричав от ужаса, убежит прочь. Однако что-то все-таки было не так… Человек почти дошел до нее, и хоть лица его было почти не разглядеть, лишь в общих чертах, Виктория понимала, что он не опасен. А еще – что он не испугался ее.

– Рано, – отчетливо проявилась в ее голове мысль. – Он еще не пришел.

Испугавшись, что ее сейчас вновь упакуют в кожаный чемодан, Виктория инстинктивно дернулась в сторону замершего незнакомца, который мог ее спасти… и проснулась вся в липком поту. Мерно постукивали колеса, за окном проносились столбы и шел густой белый снег. В купе по-прежнему никого не было.

Маска из другого мира. Кровь на сцене

Подняться наверх