Читать книгу Бегство авторитета - Сергей Семипядный - Страница 4

Чис утратил дар речи. Он смотрел на изготовленный из простыней канат, сжимал руками край подоконника и хрипел.

– Он сбежал, – сказал Колобок.

Чис резко развернулся и с размаху заехал Колобку в морду.

– Его похитили, тварь! – Чис схватил упавшего Колобка за уши – волос у Колобка не было – и несколько раз ударил головой о паркетный пол лоджии. – Босса украли, паскуда! Ну, чего встали?! Вниз! Осмотреть всё, опросить всех! Осмотреть внизу! И в доме напротив! Поквартирный обход!

Восемь человек ломанулись на выход, устроив давку в дверях. Остались только Чис и Колобок. Колобок, хрюкая, вытирал платочком кровь с разбитого черепа и облизывал окровавленные губы.

– В чём дело, Колобок? Ты захворал? Работать!

– Чис, надо всё обмыслить. А ты башкой о паркет! – жалобным голосом проговорил Колобок. – Надо всё обсосать и прокачать, а не бить друг друга головой о дерево. Я… как это увидел… Просто в башке, как это увидел, переклинило. А ты меня за уши и…

– Ну извини! Я же извинился! Но ты, гад, такое выдал! Я тебя щас в пол вотру, как мастику!

Чис, нависая над сидящим на паркете Колобком, переминался с ноги на ногу, словно решал, каким образом сподручнее осуществить только что продекларированное.

– А как попали сюда? Как попали, если четвёртый этаж? Чтобы привязать к перилам, надо…

– Колобок, ты меня окончательно выбесил, – вдруг изменившимся тоном сказал Чис, отошёл от Колобка и плюхнулся на кожаный диванчик. – Босс, если бы захотел выйти… Он ушёл бы через дверь. Он вышел бы обычным порядком: дверь, лифт, дверь. Лифт, заметь, а не простыня!

– Да, на лифте, конечно. Но у меня в черепушке сплошной гул. Твоими молитвами, Чис. А вот Испанец никогда не рукоприкладствует. А Пушкин и с подчинёнными стихами разговаривает.

– Тпррр! А вот на этой темке остановимся и приглядимся, – распорядился Чис и сверхвнимательнейше уставился на Колобка. – Так, давай про Испанца и Пушкина…

– Чего? – обеспокоился Колобок.

– Ты продался? Это ты шефа продал, гниль? Но ты же умрёшь! И не как все нормальные люди. Ты не пулю заглотишь, а будешь ме-е-едленно умирать на дыбе. За такие вещи в цивилизованных странах за мошонку подвешивают, на кол усаживают или ногами – в мешок с голодными крысами. Что ты выберешь, кандидат в покойнички?

– Ты чего, Чис?! – перепугался Колобок, прекрасно осведомлённый о суровом нраве этого худого до безобразия длиннолицего мужика, некогда изгнанного из егерей. – Ты же давно меня знаешь! Я же верой и правдой!..

– Ты сам рассказывал, как привязывал простыню. На кого работаешь, крот круглоголовый? Я щас поговорю с тобой стихами! Куплетами и дуплетами!

Испуганный Колобок ёрзал на пухлых ягодицах и не знал, оставаться ему в сидячем положении или подняться на ноги, рискуя вновь оказаться поверженным на пол.

– Чис, я… Чис, я скорблю вместе со всеми! Чис, я только предположил, что…

Лепет Колобка окончательно утвердил Чиса в том, что тот причастен к исчезновению Мозгуна.

– Сейчас ты, гнилушка пухлая, всё расскажешь, – проговорил он стальным голосом, затем левой рукой поддёрнул штанину и выхватил нож, закреплённый на голени правой ноги. И, вскочив, метнулся к Колобку. – Сначала я положу перед тобой твои уши, потом нос, потом яйца! Всё это – на подносе, в кровавом соусе! Ты будешь это глотать и давиться словами, торопясь поведать всё без утайки!

Вдохновлённый нарисованной им картиной, Чис выбежал с лоджии, чтобы возвратиться через минуту с наручниками, ибо понимал, что Колобок будет энергично биться и вырываться в процессе приготовления кровавого блюда.

Чис убежал, а Колобок заметался в поисках выхода. И нашёл его. Он перебрался через подоконник и принялся торопливо спускаться по кустарно изготовленному канату вниз. Он ни о чём не думал, он спасал свою жизнь, потому как без всего того, чего он должен лишиться по возвращении Чиса, это уже не жизнь.

Колобок был на полпути к земле, когда Чис его обнаружил.

– Назад! – заорал Чис и полоснул ножом по канату, затем второй раз. Он действовал не вполне логично.

Колобок полетел вниз. Возвратиться назад он не мог. Во-первых, потому что не хотел. Во-вторых, по той причине, что путь назад ему был отрезан, в прямом смысле этого слова отрезан. Причины, вследствие которых Колобок не в состоянии был вернуться, можно поменять местами, однако это ничто не изменит. Секунда – и он упадёт на асфальт. Вот уже и упал. И взвыл, больно ударившись затылком о земную твердь.

– Держите его! – проорал Чис вышедшим из подъезда подчинённым и поспешил к выходу из квартиры.

– Кого держать? Кого? Что случилось?

Никто ничего не понимал. Подбежали к Колобку, надеясь, что он внесёт ясность.

– Ты чего? Кого он держать велел? Чис проорал чего-то! – посыпались вопросы.

– Его. Вон того парня. В синей бейсболке, – нашёлся Колобок и указал на одного из зевак, внимание которых привлекли происходящие события.

Спустя минуту Чис, радостно поигрывая ножом, протиснулся сквозь плотный кружок разгорячённых только что состоявшимся задержанием бандитов и нагнулся к вывалянному в пыли человеку.

– Не понял, – проговорил он ошеломлённо.

– Вот… – сказали в ответ. – Помяли, правда.

Хотя лицо поверженного в прах и было окровавлено, однако он разительно отличался от круглоголового и коренастого Колобка.

– Где Колобок? А это что такое? – Чис указал на парня, который, всхлипывая, размазывал по лицу кровь и сопли. – Кто это?

– Да мы не знаем… Велели ж… – отвечали ему.

– Кто велел? – недоумевал Чис.

– Ты же кричал.

– Я Колобка приказал задержать, упыри! Где Колобок?

А Колобок был далеко. Он ехал в синей «Ладе» девяносто третьей модели и посекундно оглядывался. Кажется, он спасся. Но что же дальше? Его будут искать. Все его адреса известны коллегам. Куда ж податься? Может, вернуться? Ведь нет же за ним вины! Но пока разберутся, останешься без ушей, а то и без чего другого, не менее необходимого в повседневной жизни крутого братка.