Читать книгу Два миллиона (сборник) - Сергей Шапурко - Страница 15

Город Новороссийск, глубоко провинциальный, во время великих российских перемен был несколько забыт во всей этой суматохе, и в нем было тихо и спокойно, как в хорошем болоте. Местный народ это только радовало, поскольку отсутствие пристального внимания со стороны Центра, открывало неограниченные просторы для личной инициативы на местах. Южане потихоньку возили на судах, переделанных из научно-исследовательских в грузопассажирские, контрабанду из Турции. Делали каждый свой маленький бизнес и жили припеваючи.

Екатерина, охваченная пламенем погони за коварным мужем и стыренными им деньгами, прибыла на автовокзал города-героя в урочное время. Не обращая внимание на местные достопримечательности, которых, по правде сказать, и было-то не густо, она проследовала на Морской вокзал. Пассажирских «Комет», как и предрекал рыжий мужик в Краснодаре, не было и в помине. На каботажной пристани, находящейся рядом, за вполне сносную цену, женщина договорилась с насквозь пропитым капитаном о поездке.

– Куда? В Сочи? Какой базар! Ласточка моя в пять часов доставит!

«Ласточка» производила гнетущее впечатление. Это был старый и ржавый рейдовый катер, судя по ветхости, когда-то ходивший под парусами и помнивший основателя города адмирала Лазарева. Но выбора не было – другие выходить в море вовсе не соглашались.

Морское путешествие Соскачеву пугало. Но еще больше ее пугало то, что наглый следователь или упрямый американец найдут ее мужа раньше нее.

– Заводи свою колымагу, любезный, времени мало, – сказала Екатерина Викторовна и с решительностью, свойственной женщинам в моменты поиска супругов и борьбы за дефицит, взошла на палубу.

Кэп прикрикнул на чумазого моториста, и тот нырнул в подвал машинного отделения.

Раздалось рокотание, потом хлопок, затем появился нарастающий гул. Из фальштрубы вырвалось облачко черного дыма. Колымага затряслась и ожила.

Капитан, которого, как и всех капитанов, звали Борисыч, преобразился. В глазах появился огонь, в членах – подвижность. Алкогольный угар ушел, уступив место романтическому ожиданию встречи с открытым морем. Кэп метался по мостику, выполняя одновременно множество необходимых морских дел. Екатерина ушла в небольшую каюту, устроилась на жестком сидении и задремала.

Борисыч сообщил диспетчеру липовую причину выхода в море и повел свое судно к выходу из Цемесской бухты.

За ночь, проведенную в пробке, из микроавтобуса сбежал станичник. Капитан Брыкин остался один, если не считать кур, которые из-за отсутствия еды и присутствия стрессов, стали постепенно дохнуть. К утру террористы смылись и с шоссе сняли оцепление. Следователь сел на руль и помчался к Сочи.

Вдоль дороги стелились луга, набравшиеся зеленого цвета до необычайной густоты. Пахло, почему-то, арбузами. За окном мелькали небольшие стада коров, развалившиеся колодцы и проржавевшие щиты с плакатами «Животноводству – кормовую базу!», «Решения 25-го съезда – в жизнь!». На нескольких плакатах отдельные буквы осыпались, и они приобрели загадочное звучание. «Неуклонный рост…» не имел продолжения, и можно было только догадываться, что должно было неуклонно расти. На щите, расположенном на въезде в небольшое село, примостившееся в узкой долине, время и дождь внесли коррективы. Теперь девиз приобрел более прагматичное звучание – «Экономика должна быть…!»

Но вся эта морально устаревшая наглядная агитация мало волновала следователя Брыкина. Он смотрел только на дорогу и спидометр. Через час он был в Джубге.