Читать книгу Причини мне любовь, или Бесконечные минуты обоюдного обмана. Молодёжная мелодрама - Сергей Шеридан - Страница 4

Прошло четыре года с момента моего ареста, а я до сих пор не могу поверить, что всё это происходит со мной. Хотя, со временем начинаешь привыкать к новой жизни по новым правилам. В детстве я не любил вставать в шесть часов утра и сразу же после подъёма делать зарядку. А сейчас я воспринимаю это как должное. Время, проведённое в колонии, идёт на пользу моей силе воли. Не хочешь делать зарядку – встаёшь и делаешь. Не хочешь заниматься рутинной работой – плюёшь на свои «не хочу» и работаешь.

– Итальянец, ты чё сидишь-то как вкопанный? Вставай, на завтрак опоздаешь. Сам понимаешь, ждать тебя никто не собирается, – сказал мне наш старший по камере – Пётр Бортников, он же Сапожник.

– Да иду я, иду, – вяло ответил я.

– Ну вот и иди, – бросил Сапожник и вышел из камеры, а я направился вслед за ним.

– Ты сегодня как будто неживой. Чё стряслось-то? – поинтересовался у меня Пётр.

– Сапожник, давай в другой раз об этом поговорим. Я сейчас не в состоянии изливать душу.

– В другой раз у меня, может быть, и желание разговаривать отпадёт. Так что, выкладывай щас.

– Давай, хотя бы, после завтрака поговорим. Я сейчас настолько голодный, что готов съесть слона или бегемота.

– Слона или бегемота… Мечтай, как же. Здесь кроме валанды тюремной ты ничего и не увидишь.

– А то я не в курсе.

– Ладно, чувак, пошли очередь займём, а то потом, ни то что слона или бегемота – даже валанды не останется.

Мы отправились в столовку и получили там свой завтрак. Честно говоря, я до сих пор не понимаю, почему Сапожник, да и другие мои сокамерники привыкли называть меня Итальянцем. Я никогда за собой не замечал никаких черт представителя Италии. Ну разве что, кожа у меня немного смуглая. И то, это ещё ни о какой Италии не говорит. Когда я в первый раз спросил у Петра: «Почему именно Итальянец?», тот ответил мне: «А ты посмотри в зеркало и сам догадаешься». И вот, каждый день я вглядываюсь в зеркало, но до сих пор не могу уловить связи между мной и Италией. Но, тем не менее, эта кличка ко мне привязалась, и я уже не намерен с ней расставаться.

Позавтракав, мы отправились по камерам, чтобы подготовиться к рабочему дню.

– Марк, ты обещал после завтрака рассказать, почему ты так загружен, – не унимался Сапожник.

– Ах да… Представляешь, день рождения сегодня у Яны.

– У Яны? Это та фря, из за которой ты сюда угодил?

– Та самая.

– Вы несколько лет не общаетесь, да и расстались не самым лучшим образом, а ты до сих пор помнишь о её дне рождения. Ты что, до сих пор её любишь?

– Сапожник, не говори ерунды. Ты же знаешь, что я после этой подставы её больше знать не хочу.

– По-моему, ты сам себе противоречишь.

– Возможно. К тому же, благодаря ей мне удалось хотя бы ненадолго почувствовать вкус хорошей жизни.

– Итальянец, ты ополоумел совсем? Она тебя втянула в свою криминальную группировку, ты каждый день висел на волоске. Какая хорошая жизнь, что ты несёшь?

– По крайней мере, я повидал Москву и даже задержался там на несколько лет.

– Ну и где теперь твоя Москва? Круто ли после жизни в столице перейти на отбывание срока в забытом Богом Можайске?

– Да уж, с Москвой это не сравнить.

– Народ, ну чё, почапали на работу? – спросил один из наших сокамерников Олег Морозов, он же Щукарь.

– А куда мы денемся? Табуреты сами себя не сострогают, – ответил Сапожник. Все готовы?

– Все! – ответила наша «Золотая пятёрка» вместе со мной. «Золотая пятёрка» – это я, Сапожник, Щукарь, Калаш, он же Артём Калашников, и Змей, он же Серёга Кобец, все обитатели нашей камеры. Так нас прозвали другие заключённые нашей ИК, потому что мы всегда держимся вместе. Мы везде вместе – и в камере, и в столовке, и на работе, и на уборке.

Как ни странно, но они довольно неплохие люди. Так случилось, что парни стали жертвами обстоятельств. Взять бы, к примеру, Щукаря. Кто бы мог подумать, что вполне адекватный Олег Морозов окажется убийцей? Вот и я, когда узнал, не поверил своим ушам. Когда Олег вернулся домой с работы, он застукал в своей постели жену и её молодого любовника. Не произнеся ни слова, он схватил первое, что попалось под руку, и ударил со всей силы этим своего соперника по голове. В данном случае, это оказалось бутылка шампанского, которую любовнички заготовили для своих утех. Увы, но даже подача на апелляцию не смогла спасти мужика от тюрьмы.

Или же, Калаш. Он был любителем поохотиться на природе. И мясо молодого кабанчика, и оленья шерсть, и лосиные рога – всего этого добра было в изобилии дома у Артём. В один такой выходной Тёма, как обычно, отправился на охоту. Ему захотелось рискнуть и подстрелить летящую на юг утку. Стоило Калашу прицелиться на пролетающую птицу и выстрелить, как его пуля попала в ближайшее дерево и, странным образом, срикошетив, попала в одного из известнейших олигархов Новосибирска, который приехал туда с той же целью, что и Артём – поохотиться. Пуля попала прямо в лоб, и бедолага скончался на месте.

А наш главный, Сапожник, и его старый приятель Змей – это отдельная история. Пётр Бортников и Сергей Кобец работали вместе в одной крупной консалтинговой фирме. Петя работал финансовым директором, а Серёга – его помощником. Случилось так, что человек, которому всецело доверял Пётр, подставил их обоих, и за решётку отправился не он, а эти двое несчастных. В данной истории, если уж в чём-то и была вина Сапожника и Змея, так это в том, что они подписывали документы не читая их. И теперь, бывший друг Петра восседает в кресле финансового директора, а Бортников и Кобец сидят за решеткой. Что ж, вот он – закон подлости в действии.

Если всех этих парней толкнули на преступление судьба и обстоятельства, то я этот выбор сделал сам. Я позволил своему сердцу взять верх над разумом и очень горько за это поплатился…