Читать книгу Мое зеркальное отражение. Любовный криминальный роман в 2-х книгах - Сергей Шиповник - Страница 72

  Дороги, дороги… Сколько я их исколесил и излетал – нет счёта! Только в Европе: самолетами, поездами, автобусами, машинами и велосипедами. А ещё на воздушном шаре. В Африке и в Азии, даже на лошадях, слонах и верблюдах. По средиземному морю на сухогрузах, паромах и яхтах. А сколько отшагал пешком по автобанам и проселочным дорогам, полями, перелесками и лесами! И вот, снова в путь.

IMG30401457243301

  Я вылетал из Лос-Анджелеса в Амстердам осенним ранним утром. Чуть накрапывал тёплый дождь. Аэробус, как журавль легко оттолкнулся от грешной американской земли и стал, слегка вибрируя крылышками, набирать нужную высоту. В отдельном купе, как британский лорд, я развалился в кресле-кровати, переписывался со своей ненаглядной:

– Привет, дорогая! Скучаешь наверное? Я тоже. Скоро, совсем скоро прилечу в Европу-матушку. Ты рада? Чего молчишь?

– Я тебя ненавижу!

– Странно, а клялась, что будешь любить до гроба.

– Может и буду, но это уже станет моей личной проблемой. Я буду любить твой памятник.

– Вот так и прикончишь меня? Наверное уже запаслась отравой? И наверняка такой, чтобы долго мучился?

– Ты угадал. Смерть твоя будет мучительной и долгой.

– Антуанетта, а откуда в тебе столько яда? С виду, ну прям ангел, не меньше. Губки, глазки,

носик, щечки…

  Интернет временно отключился, поэтому ответ я получил лишь на подлёте в амстердамский Схипхол:

– Мне, Серж это неведомо. Знаю только одно, что тебя просто необходимо наказать. Ты портишь людям жизнь, ты исчадие ада!

– Дорогая, зато ты приносишь людям счастье! В свой карман. Ты обворовываешь народ, улыбаясь своими прелестными голубенькими глазками, сверкая своими жемчужными зубками, играя своими розовенькими щечками. Ты дурачишь их всех без малейшего стыда, а называешь этом работой, бизнесом, вкладом в экономику. Ты, Антуша, просто благодетельница. Своего тугого банковского кармана. Так что мы квиты. Адье.

  …Я снова в Европе. Ещё в самолёте поизучал свой портрет – своё потустороннее зеркальное отражение – и понял, что я стал совершенно другим человеком. Например, когда меня впервые после операции увидел на крыльце моего особняка Калитва, то, решил, что ко мне приехал в гости мой русский брат. Он меня не узнал с первого взгляда. Только, когда я с ним расплачивался, он сообразил, что я сделал пластику. Ну а после прохождения двух паспортных кордонов, я полностью был уверен в своём алиби. Мистер Клинкович? О, ес!