Читать книгу Братство волков - Сергей Соболев - Страница 3

Пассажиры только что прибывшего в аэропорт Минеральные Воды рейса KL 3192, сгрудившись в прохладном, остужаемом включенными кондишенами зале прибытия, дожидались своего багажа. Рослый, хорошо сложенный мужчина лет тридцати, одетый в светлые брюки и льняной пиджак, схватил за ручки свою дорожную сумку с транспортерной ленты и в числе первых направился к выходу. Кроме сумки, при нем был также коричневатый кейс, который он в Домодедово не сдавал в багаж.

На электронном табло, сменяясь каждые десять секунд, светились показания времени и температуры окружающей среды. Волков сверился с наручными часами. Половина двенадцатого – самолет прилетел точно по расписанию. Это хорошо, это радует. В два пополудни он должен явиться с докладом. Еще есть время, чтобы забросить вещи, принять душ и привести себя в порядок накануне визита к новому начальству.

Алексей вышел из дверей аэропорта. Достав из нагрудного кармашка солнцезащитные очки, водрузил их на переносицу. Черные очки на людях – скорее привычка, чем необходимость. Пасмурно, облака ходят низко; даже узнаваемая на расстоянии местная горушка Змейка сокрыта частично влажным ватным пологом. Дует приятный свежачок; но все ж ощутимо теплее, чем в Москве, – на термометре плюс двадцать пять.

Не реагируя на зазывы местных извозчиков, достал из кармана пачку «Кэмела». Чиркнул «Ронсоном», прикурил. Вот уж не ожидал, что его командируют именно в Кавминводы… Были ведь и другие варианты для продолжения службы, включая временный перевод в штат инструкторов в Отдельном учебном центре в Балашихе. В четверг он имел десятиминутный разговор с замначем Департамента, которого знал еще с той поры, когда тот был одним из старших офицеров «Альфы». Ну а вчера, в пятницу, наведался в кадровый отдел Управления «А», где ему вручили командировочное предписание и авиабилет на рейс в Минеральные Воды.

Волков хмуро, в такт посетившим его мыслям, покачал головой. Выбирать не приходится; он человек служивый, что начальство приказывает, то и следует исполнять. Поздней осенью, в ноябре, ему предстоит повторная медкомиссия в Бурденко. Может, по ее результатам эскулапы снимут этот свой вердикт – «ограниченно годен». Он очень на это надеется.

Волков отправил окурок в урну. Ну что ж, Северо-Кавказский федокруг, Пятигорск или Минеральные Воды (какой именно из двух городов, определится, возможно, уже сегодня)… Скорее всего, кабинетная работа. Как сказал один из сослуживцев, вызвавшийся отвезти Волкова во Внуково, «свезло тебе, старик, на курорт едешь…».

Таксомотор свернул на улицу Ленина. Миновали хорошо знакомое приезжему здание, в котором располагается Управление внутренних дел.

– Остановитесь возле поворота в следующий переулок, – сказал Волков. – Да, здесь…

Он расплатился с таксистом; взял в левую руку кейс, закинул сумку на плечо и зашагал по плиточному тротуару в глубь переулка. Ему не нужно было дополнительно справляться, где, как и что здесь расположено, он знал этот южный город как свои пять пальцев. Конечно, город сильно изменился с тех пор, когда его пацаном привозили сюда каждый год на лето родители (и не только в Минеральные Воды, где в ту пору функционировал пансионат Минобороны, но и в соседние Пятигорск, Кисловодск и Ессентуки). Он в этом мог воочию убедиться прошлым летом, когда его командировали в аппарат представительства по СКФО. Так что нынешняя служебная поездка для него в эти хорошо знакомые с детства места – не первая.

Здесь, в этом тенистом переулке, как бы наособицу, но и в непосредственной близости от оживленной центральной улицы Минвод, в тени кленов, тополей и разросшихся зеленовато-серебристых туй, из-за которых почти не виден окрашенный в защитный цвет забор, расположено четырехэтажное здание – служебная гостиница. Хотя в качестве столицы вновь образованного округа был выбран Пятигорск, часть служб, аппарата и некоторое количество прикомандированных сотрудников разместили и продолжают размещать, укрупняя штат, в специально выделяемых зданиях и объектах во многих ключевых городах этого замечательного, но такого неспокойного региона… В том числе и в Минеральных Водах…

Волков, предъявив охраннику возле знакомой по прежнему приезду застекленной сторожки у ворот удостоверение, прошел на территорию ведомственной гостиницы. Пересек внутреннюю парковку, на которой в это время суток почти не было транспорта, вошел в подъезд. В прошлом году, в июле – августе, когда он здесь проживал, здание еще не было полностью введено в эксплуатацию, внутри пахло ацетоном, лаком, краской. Постоянно, с утра до позднего вечера, шла долбежка, мешавшая качественному отдыху. Но теперь, судя по тому что он видит, все ремонтные работы окончены, а номера общежития, больше походящего, впрочем, на трехзвездочный отель, заняты такими же, как он, временными постояльцами.

Возле стойки, напоминающей гостиничный ресепшен, стояли двое: служащая и местный комендант, коренастый мужчина лет сорока.

– А! Старый знакомый!

Комендант, усмехнувшись, протянул визитеру ладонь.

– Здравствуйте, Алексей Иванович! С приездом!

– Здравствуйте, Сергей Константинович.

– Видел вашу фамилию в сегодняшнем списке на подселение… – Комендант взял у сотрудницы папку, открыл ее и сверился с какой-то бумагой. – Да, так и есть! Мы для вас и номер уже приготовили. Будьте добры, ваше командировочное предписание! Хотя я вас знаю, но порядок есть порядок.

– На подселение? – удивленно переспросил Волков, передавая коменданту новенькое, выданное в Москве служебное удостоверение и «командировку». – А что это означает?

– Ну… это наше служебное выражение, – комендант сам вписал в журнал фамилию нового постояльца, после чего вернул документы Волкову. – О-о… я вижу, вам присвоили звание майора?! Поздравляю.

– Спасибо.

– У нас тут сейчас все занято… не то что было в прошлом году.

– Так я что, буду проживать не один?

– Нет, нет, вы меня неправильно поняли. Вам положена служебная квартира либо отдельный номер в нашем общежитии.

– Мне об этом тоже было сказано.

– С квартирами сейчас не очень… Весь фонд распределен, тут уж к начальству надо будет обращаться. Пока вариант только один – номер в этом общежитии.

– Меня вполне устроит.

– Вот и хорошо, – комендант обернулся к сотруднице. – Освободили номер для товарища Волкова?

– К двенадцати должны были освободить. Но ключи еще не принесли.

– Спешить не следует, – подал реплику Волков. – Мне все равно нужно к начальству явиться, а вопрос с «подселением» можно будет решить вечером, когда вернусь. Вот только бы вещи оставить…

– Так у себя в номере и оставьте, – сказал комендант. – Люся, дай товарищу ключ!

– Даю запасной, – сказала та, выкладывая ключ с пластиковой биркой на стойку. – Номер тридцать семь, третий этаж, налево от лестницы.

Волков поднялся по лестнице на третий этаж. Еще поднимаясь, он услышал чей-то громкий голос. В коридоре боком к нему стоял какой-то незнакомый мужчина – рыжеволосый, коротко стриженный, примерно его лет и его комплекции. Слева под мышкой он держал коробку конфет, а в руке – букет цветов. Не обращая внимания на появившегося в коридоре мужчину, он вновь постучал костяшками пальцев в дверь одного из номеров.

– Я знаю, что ты у себя в номере! Извини, если чем обидел!..

– Уходите! – донеслось из-за двери. – Зачем вы пришли?!

– Ну что я такого сделал? Я ж хотел как лучше. Понимаешь?!

Из-за двери вновь отозвался женский голос:

– Не надо за меня ничего решать! Я давно уже взрослая.

– Да ладно… Ну, чего ты злишься? Впусти, я хочу с тобой поговорить.

– Не шумите, пожалуйста! И мне некогда сейчас разговоры разговаривать… Мне еще в управление надо успеть! И вещи не собраны!

– Не надо никуда улетать, – сказал рыжий. – Я звонил в Краснодар начальству, как обещал…

– Зачем? – спросили из-за двери. – Я вас об этом не просила.

– Ну чего ты?! Наш генерал еще раньше звал тебя в наш главк! Зачем тебе ехать обратно в Москву?!

– У меня отпуск! Я могу ехать, куда хочу.

– Так ты потом ведь не вернешься… А у нас тебе будет хорошо, вот увидишь!

Волков, подойдя ближе, кашлянул в кулак. Рыжий, посмотрев на него хмуро, процедил:

– Ну, чего застыл? Проходи по своим делам.

Алексей поставил сумку на пол. Снял очки, сунул их в нагрудный карман пиджака, спокойным тоном сказал:

– А я тут как раз по делу.

– По какому такому делу? – поинтересовался рыжеволосый крепыш. – Кто таков? Что-то я тебя здесь раньше не видел.

– Мы вроде бы с вами гусей не пасли, – чуть усмехнувшись, сказал Волков. – Это первое. И второе: вы стоите напротив двери с табличкой, на которой две цифры – тройка и семерка.

– И что? – рыжий бросил на него неприязненный взгляд. – Чего ты… чего это вы умничаете? Выкладывайте, что надо? А если нет ко мне прямого дела, то идите… в своем направлении.

Волков показал ключ с биркой, на которой были видны те цифры, что он назвал.

– Вы стучитесь в номер, который мне выделили для проживания, – сказал он все тем же спокойным тоном. – А к вам лично, не знаю вашего имени и отчества, именно к вам конкретно никаких дел у меня нет.

Из-за двери вновь зазвучал женский голос.

– Геннадий Михайлович, прекратите!

– А что такого? Мы тут с гражданином беседуем.

– Ну что вы устроили скандал под моей дверью?! Как вам не стыдно!

Волков удивленно прислушался к звучавшему из-за двери голосу – он показался ему знакомым. Тот, чье имя он только что узнал благодаря прозвучавшей реплике, продолжал сверлить его взглядом.

– Вы не могли бы немного обождать? – явно сделав над собой усилие, пытаясь быть вежливым, наконец произнес он. – Тут… тут, понимаете, личный вопрос.

Волков не успел ничего ему на это ответить, поскольку уже в следующую секунду дверь распахнулась. Девушка, или же молодая женщина, стоявшая в проеме, открыла рот, чтобы сказать что-то негодующее, судя по сердитому выражению лица. Но так и застыла на пороге с приоткрытым ртом.

– А, – придя в себя, сказала она, глядя на Волкова. – Вы? Ага… Ну, да мне все равно.

Возникла небольшая пауза, поскольку всем троим понадобилось время, чтобы прийти в себя. Алексей, не отводя глаз, смотрел на женщину. На ней черный шелковый халат; на ногах шлепанцы; в правой руке она держала подсоединенный к розетке у зеркала в коридоре фен; волосы у нее еще влажные после душа. Высокие скулы, гладкая чистая кожа, ровный загар. Синие глаза смотрели внимательно; удивление быстро сменилось ощутимой прохладцей («ну, да мне все равно»). В последний раз, помнится, они виделись в конце августа минувшего года. Она, эта молодая симпатичная особа лет двадцати шести, не изменилась, если говорить именно о внешности. Но Алексей, натолкнувшись на этот ее холодный, едва ли не неприязненный взгляд, понял, что перед ним стоит другой, совсем другой человек…

– Здравствуйте, Светлана Леонидовна, – сказал он. – Как поживаете?

– Я сердита на вас, – ответствовала она холодно. – Вот.

Волков хотел спросить, за что эта милая девушка на него сердится, но не счел нужным – и возможным – задать этот вопрос при постороннем. Тем более что тот, очнувшись от секундного замешательства, вновь напомнил о себе.

– А! Так вы знакомы, значит?!

– Знакомы, – девушка продолжала смотреть на Волкова. – Этот человек… в некотором роде… вытащил меня из переделки. Ну а потом исчез, как исчезают супермены в кино, – даже не попрощался.

– Вот как, – хмуро процедил рыжий. – А вот я бы тебя не кинул!..

Девушка, сердито дернув за шнур, отсоединила фен от сети. Затем повернулась к приоткрытой двери.

– Вы еще здесь? – недовольно спросила она. – Шли бы вы… Геннадий Михайлович, по своим служебным делам!

– У меня обеденный перерыв, – буркнул тот, перекладывая букет из левой руки в правую. – Вот, Света… А хочешь, пойдем в кафе пообедаем?

– Не нужны мне ваши цветы! Оставьте меня в покое! – Она подошла к двери, намереваясь ее закрыть. – И вы… вы тоже!

Волков уже направился обратно к лестнице, чтобы спуститься в холл и попросить у коменданта другой номер, но женский голос вновь его окликнул:

– Алексей… Алексей Иванович! Минутку!..

Он остановился; обернувшись, посмотрел на вышедшую из номера особу.

– Так это вас, значит, вселяют в мой номер?

– Я не знал, что это ваш номер, – сказал Волков. – Извините, что потревожил. Я попрошу выделить другой.

– Зачем? Я уже собралась. Минут через десять-пятнадцать я буду готова… и освобожу номер. Можете подождать?

– Конечно. Я подожду внизу.

– Постойте! – вновь остановила его женщина. – Зачем вам таскать сумку? Внесите ее в номер!.. А вам, – она посмотрела на застывшего в коридоре рыжего, – вам, Геннадий Михайлович, всего доброго! И прощайте… вряд ли мы с вами еще увидимся.

Волков прошел в номер мимо посторонившейся девушки; поставил сумку на пол. Номер типовой, он жил в таком же прошлым летом. Небольшая гостиная в бежевых тонах; из мебели диван, круглый столик с двумя стульями, маленький холодильник, на котором, как на подставке, стоит СВЧ-печка и кофейный аппарат. Дверь в спаленку приоткрыта – видна застеленная свежим бельем кровать. Пахнет фруктовой свежестью – дезодорантом или шампунем – и чуточку духами. В номере чисто, убрано; в гостиной на полу стоит чемодан на колесиках. На диване раскрытая дорожная сумка; но такого, чтобы лежали вещи в беспорядке, как это бывает при сборах, Волков не заметил.

Впрочем, он особенно и не присматривался; поставил сумку на пол в самом дальнем углу и, прихватив с собой лишь один кейс, сразу же направился к выходу.

– Я вас не задержу, – сказала девушка, когда он проходил мимо нее. – Вот только…

– Да?

– Я могу оставить тут свои вещи? Ненадолго… у меня в седьмом часу поезд.

– Вы что, уезжаете? – Волков внимательно посмотрел на нее. – Впрочем, это не мое дело.

– Вот именно, – закусив губу, сказала она. – Но… Если мои вещи мешают, я могу отвезти их на вокзал.

– Нет, нисколько не мешают.

– Дождитесь тогда меня, – сказала она каким-то расстроенным тоном. – Я быстро…

Волков сошел по лестнице вниз.

– Все в порядке? – спросила сотрудница, убирая со стойки коробку конфет (которую наверняка ей оставил рыжий). – Вселились?

– Да, – не вдаваясь в подробности, сказал Алексей. – Все нормально.

Он вышел из подъезда и вновь увидел рыжеволосого крепыша. Тот все еще держал в руке розы; очнувшись от каких-то своих мыслей, он криво усмехнулся и сунул букет в стоящую у двери большую, в форме каменной вазы, урну.

– Извини меня, дружище, – миролюбиво произнес он. – Я несколько погорячился.

– Вам не за что передо мной извиняться, – сухо сказал Волков.

– Так ты… так вы, значит, тоже знакомы? Я имею в виду – со Светланой?

– Да.

– Меня Геннадий зовут…

Волков, глядя чуть в сторону, промолчал.

– Понятно. – Рыжий надел солнцезащитные очки. – Ладно, – сказал он, доставая из кармана автобрелок. – Мне пора ехать.

Не дождавшись ответного слова и даже взгляда, он резко повернулся на каблуках и направился к припаркованному на площадке черному «BMW-5X».

Волков устроился на лавочке неподалеку от входа, под сенью разросшейся липы. Выковырял из пачки сигарету, закурил. Его переполняли двойственные чувства. Он очень обрадовался, увидев эту молодую женщину, с которой его связывали кое-какие воспоминания – отчасти романтические, отчасти драматические. Но и огорчился, узнав, что она уезжает, и уезжает, кажется, уже сегодня.

Миновал почти год с момента их последней встречи, а он – и тут не следовало обманывать себя – все еще не мог ее забыть, все еще думал о ней. Возможно, он думал о ней даже чаще, чем следовало бы думать об особе противоположного пола, с которой когда-то свела жизнь, к которой он сразу – ну, или почти сразу – проникся симпатией, но дальнейшие отношения с которой могли бы привести, как ему казалось, к негативным последствиям. Он ведь давно не мальчик, сам прошел через развод. И он не верит ни капельки в то, что лица противоположного пола, симпатизирующие друг другу, и даже более того, могут остановиться у какой-то черты. Что они способны сохранить теплые дружеские отношения, не переходя через грань флирта – непосредственно к физической близости. В это он решительно не верил. Да и не было у него ни времени, ни возможностей заводить длительные романы, поскольку сейчас, на данном витке его жизни, его карьеры, львиную долю времени отнимает служба.

Но это, опять же, его мысли, его соображения. Похоже на то, что он слишком хорошего мнения о себе (в данном конкретном случае). Очень даже может быть, особенно если учесть сегодняшнюю прохладную реакцию, что Светлана и не думала ни о каком серьезном романе с ним. И что это он сам ошибочно принял ее благожелательное к себе отношение за нечто большее; в действительности же у нее совсем другие планы, другие интересы и предпочтения.

«И все же жаль, что она уезжает, – подумал он. – Не ожидал ты, брат, еще раз увидеть Светлану Анохину… А теперь вот жалеешь, что не удастся даже толком с ней поговорить».

Увидев вышедшую из дверей служебной гостиницы девушку, он пружинисто поднялся и направился к ней. Анохина была одета в деловой светло-серый брючный костюм, под пиджачком – белоснежная блузка. Под мышкой она держала папку из светлой кожи, с плеча свисала дамская сумочка. Высветленные волосы высушены, приведены в порядок, аккуратно уложены в каре. На загорелых точеных ножках туфельки на среднем каблуке. Выглядела она немного уставшей и какой-то невеселой. На лице, чуть тронутом косметикой, все то же чуточку отстраненное выражение. Посмотрев на подошедшего спецслужбиста, она сухо сказала:

– Я только что сдала номер горничной, ключ оставила на вахте. Извините, что задержала и доставила вам неудобства. Ну, вот и все, собственно…

Из ее сумочки донесся звук рингтона.

– Минутку, – сказала она, доставая из сумочки сотовый телефон. – Извините, мне надо ответить.

В следующее мгновение послышался звук второго мобильника – это звонили уже Волкову.

Глянув на дисплей – «номер не определился», – он все же счел нужным ответить на вызов.

– Волков на связи, – сказал он, отойдя чуть в сторону, чтобы не мешать Анохиной общаться с кем-то по телефону. – Слушаю вас.

В трубке прозвучал знакомый еще по прошлой командировке в Кавминводы голос:

– Алексей Иванович, это Никитин!

Волков внутренне подобрался: товарищ, который ему позвонил на сотовый, занимал пост спецпредставителя ФСБ при полномочном представителе президента по СКФО. И являлся, строго говоря, его непосредственным начальником начиная с сегодняшнего дня.

– Здравия желаю, товарищ полковник.

– Вы уже прибыли или все еще в пути?

– Я нахожусь в Минводах, Николай Андреевич.

– Давно?

– Прилетел около часа назад… Как раз собирался отправиться в управление на доклад.

– Прекрасно! Вам назначено на два пополудни?

– Так точно.

– Сегодня в нашем филиале проводит инструктивное совещание начальник окружной Комиссии по антитеррору, – Никитин не стал называть фамилии и чина, но Волков понял, что речь идет о генерал-майоре Осовцеве, начальнике УФСБ по Ставропольскому краю. – Совещание, собственно, уже закончилось… – уточнил звонивший. – Но начальство прежде, чем уехать, хотело побеседовать с вами, Алексей Иванович.

– Со мной? – удивленно переспросил Волков. И тут же поправился: – Понял, товарищ полковник. Куда и когда мне прибыть? Или за мной машину пришлют?

– Да мы здесь, рядом, в Управлении, – сказал Никитин. – Мой кабинет там же, где был и год назад. Вещи уже оставили в гостинице?

– Да.

– Добро. Через тридцать минут прошу быть у меня в кабинете.

Волков несколько секунд стоял недвижимо, затем медленно опустил мобильник в карман пиджака. Вот это да… Не успел еще толком ступить на землю, как сразу выдернули к большому начальству.

Анохина тоже завершила разговор. И, как показалось Волкову, она, эта особа, также была удивлена тем, что ей довелось услышать.

– Странно, – сказала она с задумчивым видом, адресуясь скорее к себе, нежели к вновь подошедшему к ней Волкову. – Ничего не понимаю…

– Что-нибудь случилось? – вежливо поинтересовался Алексей.

– Начальство зачем-то вызывает, – сказала она. – Большое начальство, – уточнила она.

– И меня тоже.

– Вот как? – ледяным тоном произнесла женщина. – Ну, мне это совсем не интересно. Впрочем… – Она достала из сумочки солнцезащитные очки. – Вы в окружное управление?

– Да.

– Хотела с вами попрощаться, ну да ладно… Пойдемте же! – она кивнула на ворота. – Не знаю, что сказали вам, а мне велено прибыть в контору немедленно.