Читать книгу Я ничего не понял, но сказал да. Комедия положений - Сергей Угланов - Страница 3

Всё происходит в наши дни в Париже и в России.

Голос. Россия. Самое загадочное государство с огромными просторами, лесами и озерами. Вмещает в себя все религии и мировоззрения. Здесь с равным успехом изучают иудаизм и ислам, православие и католицизм. Да, чуть не забыл разные ответвления. Мусульманство, христианство, буддизм, теософы и т. д., и т. п. Все нашли приют на огромных и необъятных просторах этой страны.

Сердцем всех этих поисков бога в себе была и остается, конечно, Москва – смесь утонченности и хамства, пошлости и святости, высокого самопожертвования и беспринципного воровства. И как это все умещается в таком небольшом городе? Таком старом и таком молодом, вечно загадочном и совершенно непонятно понятном, пьяном и трезвом. Просто город, который мы все любим как самого дорогого и близкого родственника. Которому прощаем все. Даже иногда очень обидные вещи! И где бы мы ни жили, сердце всегда наше с тобой – Москва.

А вот и наш герой. Зовут его Александр. Мама зовет Сашкой, отец – Сан Санычем, а бабушка – Сашулей. Вся семья в сборе. Отправляют своего единственного внука учиться, не куда-нибудь, а в Париж в Сорбонну.

Аэропорт, перед входом.

Бабушка. Ты, Сашуль, ты это… не балуй там. Береги себя.

К ним подходит девушка с длинными волосами в обтягивающих джинсах.

Александр (не обращая внимания). Ирка, привет, ты чуть не опоздала.

Отец. Сан Саныч, познакомил бы со своей девушкой.

Ира. Здравствуйте. Очень приятно познакомиться. Ира. Саша, мне надо с тобой поговорить, давай отойдем… Только пойми меня правильно. Ты уезжай, а я остаюсь. Так надо, Саш. Я решила открыть свой салон моды. Ведь я будущая Мисс Москва. Думаю, у меня получится.

Александр. А как же наша помолвка? Нас там будут ждать.

Ира. Саша, я же не говорю, что не хочу, и билет я не сдаю. Я прилечу попозже в этот же день. Или завтра. Но, скорее, через неделю. (Целует.) Обещаю. (Убегает.)

Проходит толпа ярко одетых девушек и парней, они накрашены чересчур ярко и вызывающе (панки).

Мама. Как мне здесь все надоело. Житья от них нет. Думала, приближаемся к загранице. Чистота, культура, порядок, а тут – на тебе, такое. А всплыла всякая грязь. Ты билеты сына проверил?

Отец. Да! Ну и что ты сердишься? Они никого не трогают. Живут своей жизнью.

Мама. Громов, ты меня иногда просто поражаешь. Хорошо, что Саша уезжает учиться от всего этого сброда подальше, в Париж, в Сорбонну.

Бабушка. И зачем надо было отправлять его в такую даль? Вот и здесь можно человеком стать. Вон сыночек мой выучился, в люди вышел и каким делом управляет. На всю страну гремит.

Отец. Мам, мы уже этот вопрос обсуждали.

Мама. Да, мама. Сейчас это очень выгодное вложение капитала. Да и что мы, не можем позволить любимому сыну учиться в Париже? Ха! Чем мы хуже Сафронова? А у него дочь вон в Англии учится. И для выборов очень выгодно, что сын учится где-то за границей. Это большой плюс.

Бабушка. За политикой и человека проглядеть можно. Обещай мне, что хоть посетишь русское кладбище в Париже, сходишь на могилу моего дедушки. А дядю Мишу я предупрежу. Он знает, как и где его искать.

Мама. Какое кладбище, мама дорогая, ему не до этого там будет.

Саша подходит и резко берет чемодан.

Александр. Хорошо, ба! Обязательно схожу и навещу своего прадеда. Мне пора, а то опоздаю.

Отец. Все в порядке?

Александр. Спасибо, па… Да.

Мама. Смотри, никуда не вляпывайся. Береги себя. Помни, что ты сын Громова.

Бабушка. Главное, чтоб тебе там было хорошо. Никого не обижай и себя береги. Возьми вот этот крестик.

Мама. Мама, бросьте свои предрассудки. Он едет в цивилизованную страну. Что с ним там случиться?

Бабушка. Случится не случится, а бережёного Бог бережет. Не забудь…

Александр. Не забуду… Не волнуйся… Спасибо, ба.

Отец. А что он должен не забыть?

Мама. Мама отправила его на кладбище навещать предков. У него и так времени мало, а тут еще такие ужасы для молодого, неокрепшего организма.

Отец. Да пусть сходит посмотрит. Что там с ним может случиться? Не сердись, дорогая. Но он же там будет не один. Смотри, там не очень-то. А что, Ира где? Она ведь тоже едет или уже нет?

Александр. Я пошел. Она позже прилетит. Ты ведь знаешь, нас там ждут друзья, вечеринка, гости и помолвка.

Мама. Ах, как я вас понимаю. Мне тоже в свое время хотелось обвенчаться в Париже.

Александр. Ну хорошо, я пошел.

Голос. Да! А вы заметили, что в аэропортах совершенно другая атмосфера, чем на улице или вокзале? Она более прозрачная, чуть-чуть поэтичная и немного загадочная. Еще бы, пройдет несколько минут, и осуществится мечта любого человека – взлетать как птица. Ты отрываешься от земли, сердце начинает учащенно биться, тебя вдавливает в кресло, небольшое головокружение и ты в воздухе. Летишь как Икар. Смотришь в иллюминатор – под тобой проплывают леса, поля и реки. И, наконец, самолет достигает облаков. Он пронзает эту туманно белую перину Бога, становясь ближе к нему на какое-то время. А ты уже не можешь оторвать взгляд от этого белого простора, убегающего за горизонт. И так хочется сбросить туфли и побегать по этой белой пушистой вате. И не надо думать о том, что кто-то не полетел вместе с тобой, что вас там ждут и уже накрыли стол для встречи и то, что ты обещал прилететь вместе с ней, а слово свое привык держать всегда. И вот летишь и летишь один, без нее. И что теперь делать не знает никто. А самолет несется все выше. Облака, как легкая дымка, остаются внизу. Здесь и дурные мысли отходят на второй план. Чтобы после приземления навалится с новой силой.

Стюардесса. Напитки, соки, вино, вода.

Александр. Пожалуйста, мне вино и водку.

Брендон (сосед). Что, какие-то проблемы. Мне, пожалуйста, колу.

Александр. Да так… Невеста бросила. Перед самой помолвкой. А нас там ждут.

Брендон. Да. Ну и история. А я решил не доводить все до свадьбы. Сам брошу.

Александр. Зачем? Хотя ты, наверное, прав. Они из нас веревки вьют, а мы им все прощаем. Ты прав я тоже ее брошу и забуду о ней. Найду себе еще кого-нибудь.

Брендон. Йес. Выпьем за знакомство.

Голос. Почему-то нам всегда легче раскрыть душу совершенно незнакомому человеку, зная, что больше никогда с ним не увидимся. И залить тоску и горе очередной бутылкой пива. Да, наша привычка заливать тоску водкой иногда приводит к странным результатам, от которых, может, изменится вся твоя жизнь. Оставим пока нашего знакомого предаваться своим мыслям и изливать случайному другу свои проблемы. Потому что мы уже в Париже. Ах, Париж, Париж! Франция. Мечта всех романтиков и поэтов. Спросите у любого человека, и каждый вам скажет, что хоть раз в жизни он мечтал побывать в Париже, увидеть Эйфелеву башню, пройти по Елисейским полям. Правда, по ним сегодня уже не пройдешь, если только проедешь. Все течет, все изменяется.

Небольшое кафе, где собрались знакомые Александра во главе с дядей Мишей.

Дядя Миша. Эх, может, с его приездом что-нибудь не получилось? Как назло, посетителей кот наплакал! Уже, кажется, из шкуры вон лезу, все делаю, а людей калачом не заманишь.

Кирилл. Рекламы мало, дядя Миша, ее надо больше и развесить по всему Парижу. Да еще и место у нас не самое бойкое. Маркетинг нужен нормальный!

Дядя Миша. Умный слишком стал. Вот сам и займись этим, как его там, Макдоналдсом.

Кирилл. Да не Макдоналдсом. А маркетингом!

Дядя Миша. Умный. Да! Да ничего. Все равно сводим концы с концами. Ты приготовь комнату племяннику. Да и помолвка – почти свадьба.

Кирилл. Ага. А как вы его узнаете? Вы же его не видели никогда.

Дядя Миша. Ничего. Как-нибудь да узнаю, своя кровь владыка.

Кирилл. Рыбак рыбака видит издалека.

Дядя Миша. Ну, что-то в этом роде. Вообще-то самолет прилетел час назад.

Кирилл. Что, он должен был сам к вам приехать? Он же не знает адреса.

Дядя Миша. Позвонит, такая договоренность, я его встречу, а так, где его искать не знаю.

Кирилл. А что его искать, сам найдется, не маленький, тем более с невестой. Загулял, а может, просто не прилетел.

Дядя Миша. Типун тебе на язык. Столько денег ухлопали, гостей наприглашали, и все впустую? Ну, уж нет, пусть все оплатит!

Кирилл. Это точно, пусть все оплатит!

Дядя Миша. Ничего, я знаю, в каком отеле он остановился. Там его и найду.

Звонок.

* * * * *

Голос. Ух ты! Америка. Великая и такая далекая, самая большая иллюзия свободы и равенства, в мире денег и капитала, где каждый человек имеет свое мнение и свою свободу, которая может не совпадать с мнением других. Как хочется иногда доказать, что твое понимание свободы является самым нужным и оригинальным. Для этого есть Америка – самая великая страна для всех свободно мыслящих людей, где женщины больше думают о карьере, чем о себе, а мужчины не знают, что бы еще сделать, чтобы понравится очередной даме. А, приехав в Америку, в Нью-Йорк – город стеклянных небоскребов и большого капитала становишься зависимым от своей свободы, которая не вписывается в свободу других. Вот и ждешь, когда улыбнется удача, но она дама капризная.

А время идет, и вот ты уже немолод, и тебя тошнит от свободы, и ты работаешь только на свободу в Америке, на имидж, чтобы сказать друзьям: «Я живу в Америке, у меня все есть». Но это «все» валяется на барахолке, а ты работаешь сутками, чтобы вылезти из долгов, в которые влез. И ты уже не тот. И в этом городе культа молодости и силы ты уже не нужен. А если ты не набрал себе капитала, значит, ты будешь жить на подачки для бедных, но зато в Америке, иногда только ночью спрашивая себя: а нужна ли мне такая свобода?

Да, но если ты родился на этой территории да попал под защита очередного депортамента штата. А еще имееш уставной капитал… Тебе улыбнулась удача. Ты победитель. И теперь все в твоих руках. Главное приумножить капитал. А уважение и почет у тебя в кармане.

Аэропорт.

Босс. Я не понимаю Дженни, почему именно Сорбонна, Париж? Чем тебе плохо в Америке?

Дженни. Я хочу сама себе сделать карьеру, без вашей помощи.

Мама Дженни. Правильно. Надо рассчитывать только на себя и никогда нельзя рассчитывать на мужчин. Мы сами вправе управлять своей судьбой.

Босс. У меня здесь живет брат. Он мне обязан кое-чем. Вот, передай ему письмо. А я не могу больше его ждать. Дела. Дорогая, ты летишь или как?

Дженни. Я не хочу никакой помощи!

Босс. Это не помощь, а деловое предложение. Тем более что он все равно должен прийти тебя встречать.

Мама Дженни. Раз Дженни не хочет, не смей мучить ребенка. Она сама выберет себе свой путь, и не мешай ей.

Босс. Я не мешаю, я хочу как-то помочь. Я же отец. Кстати, не потеряй шляпу, он тебя по ней узнает. Это его гордость, сам сделал.

Мама Дженни. Шляпа? Твой братик всегда был экстравагантным типом. Опять ваш мужской эгоизм. Я лучше знаю, что надо.

Дженни. Не ссорьтесь. Я передам письмо дяде Биллу и не потеряю шляпу.

Мама Дженни. Пойдем. Я думаю, она без нас справится.

Дженни. Да конечно идите. Бизнес не ждет. А мне пора. Я сама его найду. Пока.

Выбегает из аэропорта, останавливает такси и уезжает.

*****

Голос. Как хорошо летать. Индия. Где культ веры идет рядом с неверием, а мечта о духовном совершенстве живет рука об руку с нищетой и корыстью. С одной стороны, сохраняют старое искусство национальных театров, а с другой, развивается индустрия кино Болливуда, в котором влюбленные до сих пор на экране не могут целоваться. Зато живет проституция и детская порнография. Страна больших взлетов и больших падений. Мудрых учителей и мелких убийц да грабителей, ради денег готовых пожертвовать честью рода и жизнью близких. Как-то все интересно и немного странно сложилось. Единственный в мире храм всех религии в виде огромного лотоса. А чуть дальше – разбитые и разрушенные здания. Туда стремятся в город будущего и мечты – Ауровиль. Синтез всех религии. А рядом непримиримая вражда кланов. Самое загадочная и до сих пор манящая и притягательная страна – Индия.

Дворец в одном из княжеств в Индии. Все в белом мраморе, по саду гуляют павлины. Невдалеке пасутся слоны. По закону именно этого княжества. Всегда все князья выезжали на слонах. Погребальный костер. Все почтительно преклонили головы.

Джитендра. Ты нашел сына нашего князя?

Слуга. Нет, он держал пребыввание сына в тайне. Знаю только, что где-то в Европе.

Джитендра. Хотя благодаря мне он составил такое завещание, для своего любимого сынка, что ни один человек не сможет это сделать да еще за столь короткий срок. Но береженого, как говорится, и бог бережет. Ты должен найти и убрать его. Тогда все перейдет в наши руки. Наследников нет. Значит, мы приберем это небольшое княжество в свои руки.

Слуга. Да, ну а как же Дхармендра, его законный сын?

Джитендра. Я буду его официально искать. А твоя задача – сделать все, чтобы я его не нашел. Йес!

Слуга. Упс! Я хотел сказать йес!

Дджитендра. Кстати, не забудь брелок, висящий на его шее. Без него нет доступа к сокровищнице. Понял?

Слуга. Да, мой господин.

Джитендра. Да поможет нам Будда.

Все воздают молитвенные песнопения.

Голос. Ах, Париж, Париж! Ты к кому и куда меня мчишь? Вечный город романтики, любви и приключении. А пройтись по Монмартру – самой знаменитой площади мира, посидеть в маленьких уютных кафе под навесом возле Эйфелевой башни, увидеть сияющий, танцующий, играющий ночной Париж.

Наверное, сами парижане вряд ли испытывают такой восторг, живя в одном из самых загадочных городов мира.

Париж, кафе. Вбегает Дженни.

Дженни. Брендон, привет! Я учусь в том же университете, что и ты. Это кто?

Брендон (садится за столик). О’кей! Не обращай на него внимания. Познакомились в самолете, за мной увязался. Только понимаешь, я перевелся в английский университет.

Дженни. Как? Ты же сказал…

Брендон. Ну, так вышло. У каждого свой бизнес. Я не могу долго находиться в одном месте. У меня работа.

Александр. Официант, бутылку пива и стакан водки.

Брендон. О, сразу видно – русский, только водку и хлещут.

Дженни. А как же теперь я, нас же ждут друзья? Они приехали отметить все. Вместе с нами.

Брендон. Не могу. У меня через час самолет.

Дженни. Ну ты бы мог поехать завтра.

Брендон. Зачем обманывать. Мы деловые люди. Разве я что-то обещал? Ты сама этого хотела, сама приехала. Разве тебя кто-нибудь заставлял?

Дженни. Нет!.. Да! Ты прав.

Брендон. Ну, тогда прощай. Без обид. Сама справишься? Пока, друг. Мне пора. Сам доберешься?

Александр. Не волнуйся, я трезв как стеклышко.

Брендон уходит.

Дженни. Да-да, ничего, я справлюсь. (Смотрит по сторонам. Поворачивается к Саше). Ты русский? Хочешь на выпивку заработать?

Александр. Отвянь.

Дженни. Я заплачу, ты не понял. Почему вы русские всегда пьете?

Александр. Это предвзятое мнение. Я вот не пью. Просто девушка сказала, что не приедет. А у меня здесь помолвка.

Дженни. И у меня тоже.

Александр. Так это он тебя бросил? Я бы не бросил. А может… не знаю.. Нет, я кажется, напился… Вот черт …Ты что?!

Дженни. Ну так поможем друг другу?

Александр. Слушай, ты красивая, но мне сейчас не до тебя.

Дженни. Да какой секс? У тебя помолвка, у меня помолвка. Твои друзья видели твою подружку?

Александр. Нет.

Дженни. И мои не видели Брендона. Значит, я помогаю тебе, а ты мне.

Александр. Смотри, уже все решила, а может, я не хочу.

Дженни. Ты что, за деньги откажешься поработать Брендоном?

Александр. Хорошо, если ты за деньги согласишься работать Ирой.

Дженни. По рукам, но никакого секса. Вот мой паспорт. Давай твой.

Александр. О’кей! Поменялись! (Пьет.)

Дженни. Я сейчас пойду позвоню. Посиди здесь. За мной должен прийти дядя, жди меня здесь. Ясно? Если что, где тебя найти? Не напейся!

Александр. Я не пью! В отеле «Риц» номер 478.

Дженни. О’кей! Я живу там же, в номере 378. Вот моя шляпа, не потеряй. Семейная реликвия.

Дженни убегает, надевая на голову Саши свою шляпу.

Александр. Эх, Ирка, Ирка… (Себе.) Зачем мне теперь Париж? Я думал, здесь будем вместе. Официант, еще виски!

Официант. Сэр, вам лучше больше не пить.

Александр. О’кей, принеси пива. (Засыпает.)

Входит мужчина лет пятидесяти, осматривает кафе, подходит к столу, где сидит Сашка.

Дядя Дженни. Шляпа?.. Боже, что этот парень сделал с моей работой?! Изверг, вандал! Убийца… Дженни?! Так Дженни парень! А!.. Наверное, Джон! Ага, вот письмо. Почерк брата. Значит, это Дженни, и шляпа, которую я, ей прислал. Только спать на ней зачем? А все остальное меня не касается.

Александр (спросонья). Извини, не хотел. Дженни прид…

Дядя Дженни. Да-да. Сейчас придешь в себя! Ну, тебя и развезло, правда, брат мне не говорил, что ты парень. Впрочем, он предупреждал, что ты странная… странный. Ясно, что он имел в виду. Впрочем, сексуальные увлечения детей моего брата меня не касаются. Вставай. Пошли.

Александр. Куда, зачем?

Дядя Дженни. Тебя ждут друзья, вечеринка. Ну а где же твоя невеста?

Александр. Да, сейчас, надо подождать. Нет, пока она бегает, поехали на кладбище.

Дядя Дженни. На кладбище? Хорошо, после, сейчас некогда. Официант, если его будут спрашивать, скажите, что он по этому адресу

Александр. На кладбище. Так хотела бабушка!

Дядя Дженни. Или на кладбище…

Официант. Слушаюсь, сэр.

Дядюшка Дженни уносит почти на руках Сашку. Вбегает Дженни.

Дженни. Где этот русский? Недаром говорят, на них положиться нельзя.

Официант. Если вы ищете господина, сидевшего с вами, в шляпе, то он по этому адресу. Или на кладбище…

Дженни. Ничего себе у вас шуточки. (Читает.) Так, он у дяди. У него мой паспорт, и вещи все увезли. Интересная история получается. Ничего, разберемся.

Пригород. Богатый дом, спальная комната. На кровати лежит Сашка. Просыпается.

Александр. Это что, кладбище? Не понял. Нет, башка трещит. Ничего не помню.

Входят дядя Дженни и его жена.

Жена дяди (шепотом). Ты уверен, что Дженни – этот парень?

Дядя Дженни (шепотом). Надо было хоть раз съездить к брату, а то все факсы да телеграммы, его чадо ни разу и не видели.

Жена дяди. Но мне кажется, что у него была дочь, или не у него?

Дядя Дженни. Слушай, не помню. Вот письмо, сама прочти. (Дает ей письмо.)

Жена дяди (читает). «Привет, Питер. Высылаю тебе 200000 долларов, присмотри за моим чадом. Вечно все выдумывает. Меняет имена, не любит свое имя. Не сердись и не суди мое дитя. Обязательно позвони, когда встретишь. И покажи все достопримечательности. Твой брат Джек». Ну что ж, деньги есть. Чадо на месте, а взгляды – личное дело каждого.

Александр (садится на кровать). Где я?

Дядя Дженни. Привет, Джен.

Александр. Я не Дж… Ой! Голова раскалывается.

Дядя Дженни. Мы все знаем, не волнуйся. Сейчас придут гости. Правда, мы не знали, что у вас особые вкусы. Знали бы, позвали людей вашего круга.

Александр. Я не Джен.

Дядя Дженни. Так, уже свое имя забывает. Началось!

Жена дяди. Еще одна проблема на нашу голову. (Обращается к Саше.) Не волнуйся, как ты хочешь, чтобы мы тебя называли?

Александр. Саша. Я вообще-то думал, мы едем на кладбище, а приехали черт знает куда.

Дядя Дженни. Странное желание. Ну, хорошо, Саша. Так, Сандро, ничего, если я буду звать тебя Сандро?

Александр. Пожалуйста! А вообще где я? Я думал, что на кладбище…

Дядя Дженни. Опять кладбище. Я что, так похож на привидение? Ты в гостях у своего дяди, не волнуйся. Твой отец заплатил нам за твое проживание, так что чувствуй себя как дома… А на кладбище съездим после вечеринки. Правда, дорогая?

Жена дяди. О, да, милый! А мы пошли к вечеринке готовиться. Хочешь, душ прими, это в соседней комнате. Правда, костюмы мы приготовили все… но, может, что-нибудь подберешь себе. Все-таки бал в честь твоего прибытия. А с кладбищем подождем немного… Ладно… (Шепотом.) Страный он какойто.

Александр. А вы ничего не путаете? Я точно сюда попал? Нет, все с выпивкой завязываю.

Дядя Дженни. Точно, точно Джен. Ой, извини, Сандро. Отдыхай.

Жена дяди. Пойдем, Питер, нам многое еще надо успеть сделать. Исчезаем. Исчезаем!!!

Дядя Дженни (уходит). Ну, ладно, как-нибудь поговорим еще.

Жена дяди. Куда твой брат мог смотреть? Так воспитать своего сына! Пойти у него на поводу. Видите ли, ему имя не нравится, ему пол не нравится, а завтра, что – страна не нравится?

Дядя Дженни. Не заводись – это его личное дело.

Жена дяди. Питер, ты прав, нас это не касается. У нас свой бизнес.

* * * * *

Дженни вбегает в отель «Риц» и подходит к метрдотелю.

Дженни. Привет. Я только что прилетела. Я хочу узнать, привезли мои вещи или нет.

Метрдотель. Ваш номер?

Дженни. 478-й

Метрдотель. О, конечно, Александр Громов, вы из России. Чудная страна!

Около стойки стоит мужчина и читает газету.

Дядя Миша. Сашка, так это ты?

Дженни. А? Я? Мне надо переодеться.

Дядя Миша. Вот я влип. Всегда думал, раз Сашка, значит, парень. А ты у нас девушка. Александра, значит.

Дженни. Ага! Спасибо. До свидания. Я тороплюсь. (Обращается к метрдотелю.) Дайте ключи.

Дядя Миша (забирая ключи). Ничего не знаю. Будешь жить у меня. Ясно, Сашка? Ну, моя жена будет удивлена. А ты что, про меня не слышала, что, папка тебе не говорил? И бабушка твоя предупредила… Что надо отвезти тебя прямо на кладбище! Я обещал!..

Дженни. Что? Какое кладбище… Это еще зачем?..

Дядя Миша. Ну так бабушка позвонила и сказала отвезти тебя показать фамильный склеп…

Дженни. А, склеп… Моя бабушка? А, ну да, конечно, вас зовут… э…

Дядя Миша. Да дядя Миша я. Уехал в Париж, когда ты еще не родилась. Если бы не твой отец, я бы так и не встал на ноги.

Метрдотель. Извините, здесь письмо Александру Громову. Да и еще вам звонила ваша невеста Ира и сказала, что не приедет.

Дженни. Невеста? Ах, да… Конечно… Ага, давайте сюда.

Дядя Миша. Ира? Какая Ира? Вот черт, так ты что, тоже из этих, что ли?

Дженни. Да! Ага! Я это из этих. Мне надо бежать переодеться. Меня ждут.

Метрдотель. Мисс Александра, вам звонят. Говорят, что это Дженни хочет говорить с Дженни-Александром.

Дженни. Дайте трубку!

Александр (по телефону). Слушай, ты где? Здесь твой дядя закрутил черт-те что!

Дженни. А ко мне твой дядя пристал. Что, взять твои вещи? У нас в пять вечеринка! Ты не забыл?

Александр. Да, я помню, а в девять у меня вечеринка, ты не забыла?

Дженни. Да, я помню. Слушай, твой дядя, что-то косо смотрит на меня.

Александр. А твой считает меня трансвеститом.

Дженни. Ничего, потерпи, это мой родственник.

Александр. Не груби моим родственникам. (Кладет трубку.) Вот дура!

Дядя Дженни. Сандро, что-нибудь случилось?

Александр. Нет спасибо все хорошо.

Дженни (кладет трубку). Вот псих!

Дядя Миша. У тебя все в порядке?

Дженни. Да.

Дядя Миша. Ты же хотела переодеться.

Дженни. Да-да. Я спешу!

Дядя Миша. Я подожду и подвезу, если что.

Комната в отеле, где должен был остановиться Саша. Дженни распахнула шторы и открывает чемоданы.

Дженни.