Читать книгу Гладный - Сергей Васильевич Абдалов, Сергей Абдалов - Страница 2

Матрёнин Хвор была молодой крестьянской деревней, тридцатью годами от роду, что люди выстроили для себя в связи с некоторыми обстоятельствами в своей жизни. От самого края смешанного леса, вдоль высоченных холмов, заканчиваясь последним огородом почти на берегу небольшого озера выстроилась деревня и насчитывалось в ней домов пятьдесят. Жили там люди не богато и не бедно. Обзаводились в ней семьями, продолжали расширять имеющуюся. Также сеяли пшеницу для себя, выкармливали для себя разную скотину и торговали на рынках районного центра, что располагался за холмами, километрах в сорока от Хвора. Занимались также рыболовными делами. В основном это были мальчишки. Как заканчивалась учёба, а школа была специально выстроена почти одним из первых зданий в деревне, так почти каждый день и ходили они на озеро карася ловить. В начале деревни стоял один заброшенный дом, что при долгом отсутствии хозяйской руки, стал превращаться в землянку, которую люди, со времён образования Хвора, обходили стороной. Даже первую избу, что построили, поместили в метрах трёхстах от этого дома. А всё потому, что по деревенским слухам, жил в той землянке волк-оборотень, что лет сорок назад, до строительства деревни, пожрал всю семью, что жила в доме. Расправился он с ними, да и остался жить там, наводя ужас на местное население. Даже, когда начинали строить деревню, то много людей потеряли из-за волчьего нападения. Все знали, что это проделки оборотня, но никто не мог осмелиться пойти охотой на него. Да вот только до одного случая, когда детское любопытство первым сделало шаг к этой тайне.

Колька и Егор сверстниками были. Ходили в один класс, шестой и жили по соседству с огородами. Всё лето почти пропадали, на озере, ловя там рыбу. После рыбалки, обычно шли на луг и забирали там свою и соседскую скотину, что паслась около леса. И вот как-то в один из вечеров, когда мальчишки загоняли скотину к Кольке во двор, Егор заявил:

– А вот спорим, что в землянке той, что вся деревня шугается, нет никакого оборотня!

– Взрослые-то врать не станут,-словно оправдываясь сказал Колька. -Почти каждый в ней волколака сам лично видел. Говорят, ростом он с телёнка, клыки как зубья у грабель, а глаза такие пронзительные, что от одного вида на них может сердце встать.

– А я говорю-нет там никого! – настаивал Егор. У него даже лицо покраснело от волнения, и словно взрослый мужик он деловито добавил. – Сплетни это всё бабьи. Вот давай поспорим, что пуста эта землянка?

– Как мы узнаем, кто из нас прав? -настороженно протянул Колька, глубине подсознания догадываясь, что есть только один способ проверить это и подтверждение этому не заставило себя ждать. Егор, словно у него был давно заготовленный план, стал быстро описывать стратегию:

–Наши родители на покосе сегодня до глубокого вечера будут. Вернуться они, когда на улице совсем уже темно станет. А нам много ли времени надо на то, чтоб всё проверить? Десять минуточек. Это вот идти туда-сюда придется час не меньше, поэтому сейчас загоняем коров и бежим к землянке.

– На что спор? -Колька и в этот раз не долго ждал ответа, так, как и он был давно заготовлен Егором.

–На шесть петушков! – установил цену парень,-я знаю, маманька твоя кучу их наделала вчера. Об этом от своей мамки я услышал…

Почесав голову Колька, словно подсчитывая в уме сколько сладких петушков хранилось сейчас в корзинке с сахаром в буфете, протянул руку Егору, согласившись таким образом на пари.

Землянка находилась почти в самом начале деревни, почти у самого подножья холмов. Одним из первых домов Хвора его считали. Тогда деревня только начинала расстраиваться и в то время, когда эта изба ещё была жилой, вокруг него почти и домов то не было, от силы два-три только. Когда начинали строить дома в деревне, хотели было этот дом перестроить, отремонтировать, только вот первые, то это пытался сделать, пропали без вести. А потом и скотина начала со двора уходить. Во всём стали заброшенный дом подозревать. Кто-то из местных даже сам видел, как из окна этого дома волчья морда высовывалась. Так и порешили, что дом это не чистый и начали строить дома вдали от землянки. И теперь, чтобы добраться до неё и вернуться обратно, до прихода родителей, мальчишкам пришлось бежать к месту назначения.

Оказавшись минут через тридцать около землянки, Егор и Колька замерли перед дверью проклятого дома. Переглядываясь между собой они долго решали взглядом кто зайдёт во внутрь, но, поняв, что дуэль глазами может продлиться долго, Егор твёрдо шагнул вперёд и повернувшись к другу, шёпотом произнёс:

– Стой здесь…

Косые окна землянки находились почти на уровне с землёй, а деревянная, покрытая поганками дверь, до самой ручки была завалена камнями. Единственным входом во внутрь были окна, вернее одно окно-второе было забито досками. Полуразбитое, с покосившимися рамами, оно располагалось слева от двери и было настолько грязным, что казалось просто замазанным чёрной краской. Егор встал на колени и прильнул к разделённому на несколько частей широкой трещиной стеклу. Щурясь и вертя головой, он пытался сфокусировать свой взгляд хоть на чём-то в комнате землянки, но так ничего и не увидел, даже, когда пытался посмотреть в трещину окна. Неразборчиво было видно лишь отражение Кольки, что стоял далеко сзади и расплывчатой силуэт какой-то собаки, видимо бежавшей мимо. Оглянувшись назад, собаки Егор уже не видел, а Коля, на странность стоял чуть правее, чем его отражение в стекле. Видимо из-за игры света, почудилось, что друг Егора стоит прямо за ним и поняв это, мальчик снова повернулся к окну и принялся вытаскивать из гнилых рам ощетинившиеся стёкла. Одним за одним он вытащил три больших осколка из рамы и аккуратно выложив их около себя, нырнул головой в комнату землянки.

Гнилостная вонь ударила в ноздри Егора и от неожиданности он даже отпрянул от окна и зажал руками свой нос. Но уже спустя несколько секунд, искоса поглядывая на друга, протащил свои плечи через оконные рамы и сполз куда-то вниз, утопая в темноте комнаты. Сползя с подоконника, Егор инстинктивно отряхнул руки от пыли и морщась от тошнотворной вони, осмотрелся. Благодаря убранному стеклу, в землянку проник слабый, но довольно пышный прожектор света, в котором тут же принялась танцевать пыль, поднятая с пола ногами Егора. Комната, в которую попал мальчик, имела бревенчатые стены, с потолка до пола завешанных паутиной. Рыбацкой сетью она спадала на квадратный косой стол, сбитый из нескольких досок и окутывала два табурета, валяющихся под столом. Так же в комнате находился маленький очаг, уже скинувший часть штукатурки, показывая оголившем боком ряд красных кирпичей. Внутри землянки было сыро и холодно, в голове мальчика даже промелькнула мысль, что он сейчас стоит в большой могиле, от чего ему даже стало не по себе.

За очагом Егор приметил топчан, на котором не бережно горой лежали какие-то грязные тряпки, от которых ужасно пахло плесенью. Осторожно подойдя к топчану, Егор разорвал несколько слоёв паутины, прежде чем его руки легонько коснулись холодной материи. И тут мальчик заметил, что гора тряпок на топчане еле заметно движется. Буквально на сантиметр она неспешно поднималась и также плавно опускалась, через мгновенье вновь еле заметно вырастая. Егору казалось, что под тряпками даже кто-то дышит, издавая почти неслышные вздохи. И тут его осенило-на топчане несомненно лежал тот, то пришёл сюда незадолго до их прихода, а услышав за стенами землянки их голоса с Колькой, спрятался под тряпками!

– А ну, выходи! – грозно прокричал Егор и принялся отшвыривать в сторону тряпьё, буквально сдирая его с силой одно от другого.

Одна тряпка, вторая, третья и когда до замаскировавшегося незнакомца осталась одна тряпка, Егор с восторженным криком подкинул её вверх. В то же мгновенье с топчана на него прыгнуло что-то, имеющее несколько конечностей и голов. Вцепившись в обезумевшего от страха мальчика, человеческими руками и парой волчьих лап, зверь повалил Егора на пол и склонил над ним свою уродливую морду. Она напоминала лицо человека, не имеющего глаз и носа и было вытянуто далеко вперёд как собачья морда. Рот тоже был человеческим, только растянулся до самых ушей и открывал ряд звериных клыков в вперемешку с зубами человека. Где-то в районе правого плеча лицо раздваивалось на вторую свою часть, что полностью являлось собачьей головой. Бешенный взгляд собаки говорил о её нескрываемой злости, а пасть постоянно клацала клыками, пытаясь укусить Егора за что-нибудь. Из спины монстра, будто являясь продолжением плеч, вырастали человеческие ноги, что при движении рук, болтались как пустые верблюжьи горбы. Само же чудовище, как успел заметить мальчик, ловко передвигалось на задних собачьих лапах, лишь изредка упираясь на вытянутые человеческие руки. Передние же лапы собаки, что в данный момент впились в рубашку Егора, вырастали из центра грудной клетки уродца. Орошая лицо Егора тянущимися слюнями, безликое человеческое лицо, крикнуло что-то непонятное, словно заклинание:

–Прощения! Один ко мне, другой к тебе! – После чего Егор лишился чувств.