Читать книгу Терминал «Транзит». Роман - Сергей Еремин, Сергей Ерёмин, Сергей Викторович Ерёмин - Страница 3

Так удачно сложилось, но этот склад располагался буквально в шаговой доступности от дома. Очень удобно – неполный час полуспортивным шагом по знакомой, а кое-где и живописной местности, и ты на рабочем месте. Если смотреть по карте, то по прямой линии вообще полтора километра от подъезда до ворот. Но о картах и оврагах мы уже говорили… Поэтому в реальной жизни расстояние, доказанное практическими измерениями, составило ровно пять километров и сократить его не представлялось возможным, так как активно мешал МКАД. А «подвинуть» это препятствие, как вы понимаете, весьма затруднительно.

Понятно, что слишком долго уговаривать меня не пришлось, и устраиваться на работу я направился твёрдо и осознанно. Единственное, что меня смущало, так это полное отсутствие даже приблизительных познаний о специфике складской работы. В страшном сне я не мог себя представить в должности кладовщика!

Предварительная договорённость о встрече с представителем склада достигнута, но совершенно не внесла ясности, ни малейшего просветления в густом тумане, окутавшего мои обязанности. Было сказано много слов о растущей организации, неуклонно повышающихся объёмах и расширении торговой сети, но конкретики я не добился. Возможно, это и правильно – зачем отпугивать потенциального сотрудника. Придёт и на месте сам всё для себя решит. В любом случае, впереди у меня есть пять километров, чтобы развеять свои последние сомнения… Или придумать новые…

Помолясь, вышел из подъезда и направился… Чуть не сказал в последний путь… Тьфу-тьфу-тьфу! И направился в сторону МКАДа, чтобы его пересечь по мосту и углубиться в Подмосковье, клином врезавшееся в тело московских замкадовских земель.

Самое забавное и одновременно грустное то, что всё или почти всё связанное с воспоминаниями о моём пионерском детстве в районе, в результате его развития и облагораживания сведено на «нет». Живописный овраг засыпан и частично застроен какими-то пошлыми бассейнами и хозпостройками; дремучий лесопарк рассекли заасфальтированными тропинками; МКАД хрен перебежишь; заросшие высоченным кустарником пустыри, так привлекавшие своей таинственностью, затыкали многоэтажками. И там, где раньше можно было, смело играть в прятки, теперь не протолкнуться среди мам с колясками и прочих праздношатающихся, появившихся на районе как-то неожиданно и во множестве.

Прогресс прогрессом, но так получилось, что и центр города перестроен и Тушино – все мои детские воспоминания о Москве стали виртуальными и сохранились только в памяти. Не осталось таких мест, где бы я мог остановиться и ткнуть пальцем – вот оно и с ним связано то-то и то-то. Головой понимаешь, что не всё можно перетащить из прошлого, да, и не нужно… Зато та светлая грусть, что временами накатывает и обволакивает своей теплотой, как бы подмигивает: «Паренёк, тебе есть, что вспомнить! Да, и склероза пока нет…»

Очень интересное состояние наступает после осмысления того факта, что значимые для тебя места, казавшиеся вечными и незыблемыми, как-то растворяются и теряются без следа в дымке прожитого. Какое-то осиротение что ли и нечаянная растерянность, требующие своего осмысления и объяснения. Ещё одна засада – как это осмыслить и объяснить? Наверное, это возрастное и для современной молодёжи подобные мучения непонятны и кажутся бесполезной тратой нервов и времени. Если это состояние называется ностальгией, то она у меня какая-то избирательная, без идеологической составляющей. Впрочем, если вспомнить пионерское детство, то и здесь можно обойтись без марксизма-ленинизма напополам с маразмом. В нашей школе (все восьмидесятые) этим особенно не увлекались и в голову школьникам гадили без чрезмерного фанатизма.

А теперь я иду по району и всё это вспоминаю… констатирую изменения… Погода стоит замечательная, даже не похоже, что на календаре апрель месяц – по ощущениям полноценное лето. Есть прекрасная возможность подумать и разработать стратегию своего поведения на собеседовании. В принципе, единственный козырь, который я мог высокомерно швырнуть на стол перед работодателем, это – диплом о высшем образовании. Но, положа руку на сердце, на фиг нужно на складе высшее образование. С этим «козырем всё предельно ясно… Моё природное призвание, как я сам для себя решил, сочинять оригинальные тексты, могло вызвать только снисходительную усмешку. И боюсь, только усилило бы директорское желание увеличить разбег для могучего пинка под зад. Надо будет поглубже засунуть в себя все эти «козыри» и выкладывать их только перед самым началом мордобоя, если дело зайдёт столь далеко. Так, стоп! Не в ту сторону я стал думать…

Тем временем, перебирая возможные сценарии, я постепенно приблизился к мосту через МКАД. Как не крути – мой персональный Рубикон, который нужно перейти… Ну, я не Цезарь и мои ставки были скромнее, но этот рубеж я преодолел в некотором волнении. И только на другой стороне для себя окончательно определился, что решение принято бесповоротно и «железно». И… успокоился. Такая расслабленность вдруг наступила, что стало немного боязно, как бы ни развалиться, тут же, под мостом и не уснуть на радостях. Это было бы совсем некстати! Немедленно нужно собраться и прекратить истерику! Гимназистка, итить твою мать! Завершив таким волевым методом свою внутреннюю борьбу, решил вернуться к реальности.

На словах изложенный маршрут движения на практике упирался во вполне конкретную речку (уже не Рубикон, а обыкновенная Вонючка, мешающаяся на пути), которую надо как-то преодолеть. Схему проезда мне пересказали, но забыли уточнить, что она была адаптирована для автомобилистов! И какой бы сухой погода не была, но весеннюю распутицу, превратившую обочины в непролазное болото, никто не отменял. Москва закончилась вместе с тротуарами, парниша!

И снова «перекрёсток судьбы», правда, местный, малозначимый. Но, зато, вполне конкретный и труднопроходимый на местности! Долго я там топтался… Наконец, решил, что если идти по условной обочине МКАД, то изгваздаюсь в грязюке меньше. Главное, не потерять общее направление движения и не заплутать в строящемся микрорайоне, маячившем на горизонте в нужной мне стороне.

– Мужик! Не подскажешь, как выйти к птицефабрике? – спросил я у аборигена, смело бороздившего в болотных сапогах местную царь – лужу.

– Там уже давно нет никакой птицефабрики! Одна сплошная барахолка. А здесь можно пройти только летом, когда немного подсохнет и половодье закончится. Надо идти по МКАДу, – подтвердил мои опасения словоохотливый болотоход.

– Спасибо на добром слове…

– До барахолки километра два… Маршрутка останавливается по другую сторону моста, – продолжал выдавать полезную информацию мужик.

– Буду знать…

Пикантность моего положения состояла в том, что если я заблужусь, то не смогу словами объяснить куда мне, собственно, нужно. Узнав из телефонного разговора, что контора расположена на территории хорошо знакомой мне фабрики, где мы в детстве играли на плотине, я на радостях не уточнил официальный и фактический адрес. Перезванивать и уточнять адрес посчитал делом неправильным и не увеличивающим мой и без того неважный рейтинг. Все надежды только на внутренний компас, так как визуальных ориентиров с моего детства не осталось никаких. Какие, к чёрту, ориентиры, если МКАД уже давно не перейдёшь по проезжей части, как раньше!

Дорога в обход оказалась не такой уж страшной и долгой. Вывела она меня к окраинам микрорайона, сохраняющим признаки присутствия строителей, но уже вполне готовым к принятию первых жильцов.

Я выбрался из зарослей придорожной растительности на широкую асфальтированную дорожку и направился к непонятному клубу пыли, который преграждал моё триумфальное шествие к складу. Чем ближе я подходил, тем отчётливей понимал, что это не только клубы пыли, но ещё и эпицентр какого-то локального катаклизма, разрастающегося с каждой секундой. И он не просто разрастался, но и неуклонно приближался ко мне с неплохой скоростью. Я уже отчётливо мог различить не только заполошные крики какого-то мужика, отвратительное трещание непонятного механизма, но и множественный собачий лай. Я остановился в недоумении и не понимал, в какую сторону мне податься, чтобы не оказаться в самом эпицентре надвигающегося шторма.

Наконец, из-за угла выскочил источник шума – дурацкое и непонятное изобретение извращённого человеческого ума. Микромотоцикл высотой ниже колена оседлал плотный чувак, в десять раз, превышающий свой аппарат по объёму, с красным и потным лицом, разукрашенным грязными потёками от оседающей пыли. От меня не ускользнул сумасшедший взгляд выпученных от ужаса глаз «микромотоциклиста». Оглушающий треск двигателя и клубы отработанных газов только усиливали отчаянное положение седока. Чувствовался настоящий, без художественных прикрас, трагизм ситуации.

– А-а-а-а-а-а-а!!! – визжал поросячьим фальцетом владелец своего пыточного приспособления на колёсиках.

Среди всей этой кутерьмы, выпрыгнувшей на меня из-за угла, проглядывался не только вцепившийся в рулик своего средства передвижения силуэт дяди, но и окружившая его свора из трёх собак. Собаки плотно обложили свою жертву и всячески стремились её остановить, повалить на асфальт и разорвать. Грозный лай, переходящий в кровожадный вой, перекрывает только истошный визг «байкера» и треск мотора. Всё очень громко и истерично.

В клубах дыма на переднем плане суетится огромная псина, стремящаяся откусить голову этому дураку. Из её пасти выпадают жуткие хлопья пены. Сам человек на своём агрегате с отчаянно вращающимися колёсиками старается увернуться от страшной пасти своего преследователя. Он полностью виден за мощными ногами собаки под её брюхом. Мужик вжался в сидушку таким образом, что его колени расположены гораздо выше головы. Я оказался в двух шагах от сцены, вызывающей и ужас и, одновременно, истерический хохот.

– Очешуеть!!! – со странным смешением самых сильных эмоций я закричал в полный голос, не пытаясь подбирать слова.

В эту же секунду на сцене появляется мужик в форме охранника с каким-то дрыном наперевес. Отважный гладиатор уверенно направляется к «клубку страха» с явным намерением прекратить расправу. Размахивающий ломом (это оказался покрашенный в красную краску лом с пожарного щита) охранник врезается в «клубок» и начинает манипулировать своим оружием направо и налево, грозя зацепить и спасаемого. Мелькают собачьи хвосты, уже хрипит любитель смешных покатушек и над всем этим гвалтом свистит красный джедайский лом охранника.

Собаки побеждены и всей троицей убегают, наверное, на поиски очередной жертвы.

– Не хотел бы я оказаться на его месте… Круто тут у вас, однако… – я не нашёлся, как выразить своё ошеломление от увиденного побоища, едва – едва предотвратившее собачье пиршество.

– Надо думать, где катаешься – ещё не отошедший от горячки боя, воскликнул охранник.

– Но, собаки… Они же совершенно дикие… Этого эквилибриста чуть не сожрали!

– Бывает…

– И часто? Я, почему спрашиваю…

– Тут их целая стая. Теперь точно будут ловить, – местный джедай положил лом на плечо и, посчитав наш разговор оконченным, удалился.

Весь в соплях и грязи, превратившись под ударами судьбы в натуральную свинью, в лохмотьях вместо одежды, микромотоциклист продолжает валяться на спине в дорожной пыли вместе со своим драндулетом. Чисто по-человечески его жалко.

– а-а-о-о-и-и-е-е-у-у-ё-ё-ы-ы – нечленораздельное мычание, вперемешку со всхлипами, выражают весь пережитый им ужас.

Для себя я сделал вывод, что, наверное, стоит поискать более спокойный маршрут. Или таскать с собой лом, что совсем не практично… Кое-как пострадавший встал на ноги, присел разок для разминки и, не переставая лить горючие слёзы, поднял свою машинку. Я покинул место происшествия, когда он добрался до лавочки и закурил выпадающую из дрожащих рук сигарету.

Пока продвигался к своей цели, под впечатлением от увиденного безобразия и услышанного шумового сопровождения размышлял над превратностями судьбы. Неожиданно для самого себя пришёл к выводу, что вся наша жизнь похожа на поездку этого самокатчика. В меру своих сил и представлений о прекрасном настоящем каждый из нас старается разнообразить своё существование, пыжится, стремится выделиться, показаться окружающим с самой небанальной стороны. Часто идёт на крайности, возможно, даже на прямой подлог и откровенную провокацию, но демонстрирует своё неравнодушие к окружающим и ждёт подобного отношения к себе. Как иначе можно объяснить увиденное мною цирковое чудачество? Только, как отчаянной попыткой доказать всему миру, что я могу! Неважно, что выгляжу полным идиотом, но эту попытку можно считать реализованной в полной мере! Смотрите, какой я красивый на этой двухколёсной чепухе!

А собак этих, если включить фантазию, запросто можно наделить свойствами некой высшей консервативной составляющей нашего общества. Страшноватой, пожалуй, но обладающей регулирующими свойствами, не позволяющей распоясаться совсем уж расторможенным персонажам, плюющим на все правила приличия. Получилось, конечно, предельно наглядно, с хорошим перебором, правда, но очень доходчиво. А если перенести ситуацию на государственный уровень, то и симптоматично.

Нет, меня всё-таки зацепил этот номер, этот кульбит местного мотолюбителя… И где он только достал эту игрушку? Хотя, допускаю, что наши четвероногие друзья немного переборщили с «уроком хорошего тона»…

Дальнейший путь до склада я преодолел без приключений, немного поплутал по территории этого, полного загадок района… Но, согласитесь, это такие пустяки в сравнении с мировой революцией…

Ну, вот, наконец, после всех своих путевых рассуждений и сомнений, прерываемых всяческими неожиданностями, добрался до той самой фабрики, где играл в детстве. Стою перед воротами на проходной в нерешительности. Все ли ритуальные действия я совершил? Суеверие суеверием, но сулят ли мне удачу все эти сегодняшние события? Может быть, стоит перенести встречу? Волнуюсь и мандражирую отчаянно… Блин! Завтра опять произойдёт какая-нибудь хрень! Будь, что будет! Вперёд…

Попытался разговорить местного охранника на предмет моей вожделенной цели, но внятного ответа не получил. Только пожелание доброго дня и выразительного движения правой руки в направлении, куда двигаться. Он меня направил к общему плану бывшей птицефабрики, где от руки были добавлены изменения. Как и было обещано, с первого раза я ничего не понял… Впрочем, со второго раза туман тоже не развеялся.

Обширная, охраняемая территория бывшей птицефабрики, густо застроенная одноэтажными кирпичными корпусами, в прошлом – курятниками. Схема расположения корпусов на территории составлена таким удивительным образом, что я простоял у этого плаката, наверное, минут двадцать пока не нашёл на ней нужный мне корпус. Как можно так нумеровать!? Все корпуса построены одновременно, почему их нумерация «пляшет» шаманскими камланиями? По какому принципу искали точку отсчёта? А если нашли её, то почему не отталкивались от неё? Чтобы враг растерялся и заблудился!? Сусанины…

Так – так… Вот, он! В самом дальнем углу! Нужный мне корпус расположился у противоположного забора. Ну – ну… Мне предстоял неблизкий путь по лабиринту местных улочек и переулков. Ситуация усложнялась новостроем, который запутал и без того чудаческий план. Неужели арендаторы платят такие большие деньги, что землевладелец начинает гадить самому себе и лепит «свежие» сараи на любой свободный пятачок земли!

Какой-то Шанхай начала ХХ века! Всё, что можно продать за денежные знаки здесь продавалось! Разнокалиберные коммерческие организации предлагали и сапожные гвозди, и пиломатериалы, и куриные окорочка… Петлял в изумлении по территории, словно по огромному базару из середины девяностых. Не заметил только обязательных труханов и дублёнок.

Хрен разберёшься в планировке, а – разберёшься, то ещё надо подумать, как пролезть в проездики и проходики, образованные наколбашенными друг на друге торговыми точками… Некоторые участки пути моего следования образовывали изолированные зоны собственного микроклимата со своими флорой и фауной. Все климатические зоны родной страны были представлены! И заболоченные участки, и тайга, и лесостепь… Если поискать, может, и ледники отыщутся. Расположение корпусов каким-то мистическим образом способствовало проявлению эффекта аэродинамической трубы. Очевидно, так было задумано при проектировании, чтобы выдувало с фабрики к чёртовой бабушке все куриные «наработки». Во время моего визита был сезон песчаных бурь, и вся моя прямая, как стрела, дорога представляла собой огромный пескоструйный аппарат. Скорость и сила ветра – юпитерианские.

Ну, и обязательные полудикие собаки в свободном выгуле… Без них и кошек я уже не представлял себе этот удивительный конгломерат в нескольких сотнях метров от Москвы. Если честно, то я немного отвык, что животные могут спокойно бродить среди людей и вести вполне дикий образ жизни, как в Африке. Столько всего интересного на белом свете делается! Дорога на работу, совмещённая с сафари и с экскурсией в прошлое! Очень познавательно…

Моё маленькое путешествие приблизилось к своему долгожданному завершению. Вот он – корпус, в котором разместилась фирма. Здание представляет собой кирпичный одноэтажный барак, мало приспособленный для перевалки запчастей. Сильно вытянутый прямоугольник с низкими потолками под двускатной шиферной крышей построен именно для курятника и потребовал значительных усилий от сотрудников для приведения его в относительно работоспособный вид.