Читать книгу Любовь Ивана Ильича, или Сны сбываются с четверга на пятницу. Сборник психологических рассказов - Сергей Викторович Уманский - Страница 11

В который раз, перечитывая свой дневник, свою политую слезами исповедь, Татьяна, Татьяна Николаевна Михайловская, думала о том, что все сделала правильно. С одной стороны, это очень интимная и очень ценная для нее рукопись, страдания ее души, боль ее сердца, писалась для себя, а не для всеобщего обозрения. Но с другой – это то, что может реально кому-то помочь. Когда она писала, исповедуясь только перед самой собой, хотелось плакать от одиночества и беспомощности.

Принятое Татьяной решение изменило если не все, то очень многое. Она снова стала жить. Но не так как раньше по наитию, наивно и бездумно-неосознанно, а продуманно и расчетливо, с пониманием и ответственностью.

Хорошее настроение и осознание наполненностью светом и любовью к себе преобразили ее. И без того симпатичная, светлоглазая, белокожая, стройная блондинка превратилось просто в красавицу модельной внешности.

Было уже за полночь, но спать не хотелось. Оглядывая свою комнату с пестрыми дешевыми, местами порванными обоями, старым сервантом и колченогим диваном, Татьяна грустно улыбалась. Бабушкина квартира. Как ей хорошо в ней было когда-то. А потом не сразу, но медленно и постепенно все стало рушиться и меняться. Появились боль, страх, ожидание беды.

“Да”, – думала она: “Наверное, это то, что осталась у меня от прошлой жизни как напоминание об ошибках, сделанных мною. Что наша жизнь? Пушкин, наш величайший поэт Александр Сергеевич Пушкин считал, что жизнь – это ИГРА!!!

Нет, уважаемый классик. Нет и еще раз нет. Жизнь – это не игра, ибо ставки в ней слишком высоки.

И не театр.

Михайловская вспомнила Шекспира, у которого есть замечательные, известные многим, слова относительно жизни:

Весь мир – театр.

В нем женщины, мужчины – все актеры.

У них свои есть выходы, уходы,

И каждый не одну играет роль.

Нет. Жизнь – это не театр с его сценической наигранностью, фальшью, интригами и сложными, иногда коварными взаимоотношениями между актёрами. Не то, чтобы Татьяна не любила театр. Она с удовольствием посещала классические спектакли и авангардные постановки. Ей нравилась атмосфера театра как храма, как противопоставление, некий антипод реальности. Поэтому сравнение театра с миром реальности и с жизнью ее немного напрягало.

Татьяна Михайловская хорошо знала как современную, так и классическую литературу. Спасибо бабушке.

Детство Тани было счастливым и безоблачным. Она была солнечной, доброй и нежной девочкой. Больше воспитывалась бабушкой, нежели матерью с отцом, вечно озабоченных работой, нехваткой времени и денег.

Бабушка, высокая, статная и строгая, в прошлом педагог – учитель русского языка и литературы, пыталась реализовать свою сокровенную мечту. Вырастить исключительно интеллектуальную чувственную барышню с хорошим вкусом и благородными манерами. С дочерью не получилось. Загруженность по работе и через чур бойкий, больше мальчишеский характер дочки – матери Татьяны, не позволили воплотить ее идеи-фикс в жизнь.

Танечка, в отличие от своей матери была другая – спокойная тихая, тянущаяся к общению с бабушкой. Начала читать с трех лет. К пяти годам она уже свободно писала, причем не корявыми полупечатными буквами, а почти каллиграфическим почерком. Окружающих это умиляло и приводило в восторг. К девяти годам перечитав все книги из домашнего огромного книжного шкафа, она взялась за районную библиотеку.

Татьяна с детства вела дневник. Ей нравилось писать. Своим каллиграфическим почерком, выработанным под пристальным вниманием бабушки, она записывала в разлинованной тетрадке все, что происходило с ней дома, в школе, во дворе… С кем дружила, кто ее обижал.

“Каждая приличная девушка должна иметь свой дневник” – считала Танина бабушка. Внучка по этому поводу не возражала. Более того – ей было интересно писать и перечитывать свои заметки, экспериментировать с написанным, сочинять коротенькие детские стишки, делать зарисовки ручкой иди цветными карандашами. Дневник был только ее территорией, где события жизни переплетались с фантазиями, девичьим переживаниям и куда вход посторонним был строго запрещен.

Писала Татьяна легко и свободно. Литература и русский язык – любимые предметы. Ее сочинения были лучшими в школе. Однако подводили математика, физика и химия, которые никак не давались ученице Тане Михайловской. Родители ругали за это дочь, даже пытались нанять репетитора, но бабушка жестко дала им отпор. Как педагог она считала, что у каждого ребенка есть способности, которые надо развивать и неспособности, которые никогда не пригодятся в жизни и их не надо трогать.

Мудрая бабушка оказалась права. Успешное участие Тани в литературных олимпиадах и конкурсах приносило дивиденды в виде дипломов, поощрений, дополнительных баллов при поступлении в институт и повышенной самооценки.

Татьяна Михайловская расцветала.

После окончания школы сложностей с выбором профессии не было. Татьяна легко поступила в литературный институт, где училась с большим удовольствием и который закончила с красным дипломом.

Литературовед, литературный критик, в какой-то степени журналист – Татьяна Михайловская с головой погрузилась в работу. Встречи с молодыми людьми были эпизодическими и носили характер скорее любопытства, нежели чего-то большего.

Получив филологическое образование, и погруженная большую часть своего времени в проблемы книжных персонажей, Татьяна недостаточно хорошо знала реальную жизнь. Этому же способствовали достаточно узкий круг общения, заботливая бабушка и родительская опека. Таня как бы и не возражала этому своему комфортному состоянию, не понимая того, что реалии настоящего проходят мимо, формируя у нее житейскую наивность и беспомощность.

А потом счастливая, спокойная жизнь закончилась. Медленно, как-бы исподволь стали появляться тревоги, страхи, депрессия и не проходящая душевная боль. Они усиливались с каждым днем, лишая сна, сдавливая горло и не давая дышать. От ощущения бесперспективности борьбы опускались руки. Отдушиной был дневник, в который Татьяна своим каллиграфическим почерком записывала происходящее. Это приносило ей временное облегчение, на некоторое время освобождала от тревоги настоящего дня, но страх за будущее оставался непоколебимым.

Пыталась искать помощи. Чаще безуспешно, но иногда бывали чудесные встречи, вселяющие оптимизм и заставляющие жить дальше.

Периодически под псевдонимом она выкладывала кусочки из своего дневника в социальные сети. Делилась своими мыслями, переживаниями. Получала обратную связь в виде советов или вопросов. Иногда это увлекало и затягивало ее, а иногда просто не хотелось подходить к ноутбуку и что-то писать. Накатывала тяжелая беспросветная тоска.

Целиком опубликовать дневниковые записи, да еще под своим именем Михайловская не решалась. Ей казалось, что если она это сделает, то будет уязвима. Выжидала время.

И оно пришло.

Татьяна это осознала не сразу. На те микроскопические изменения, которые происходили с ней, она вначале не обращала внимания. Но постепенно элементы некой стабильности стали более отчетливо осознаваться. Появилось внутреннее спокойствие. Забытая когда-то улыбка все чаще стала появляться на ее лице. Уменьшилась гнетущая, давящая к земле слабость. Вроде бы мелочи, но и окружающие люди в ее восприятии тоже стали меняться, становится мягче, душевнее, отзывчивее.

Вот и сейчас, оставшись в квартире одна, Татьяна, анализируя происходящие изменения, погрузилась в размышления. Однако неожиданный удар в дверь, громкий и резкий, как будто бы что-то упало, заставил ее вздрогнуть. Прислушалась. В полуночной тишине больше не раздавалось никаких звуков. Внутреннее напряжение, смешанное со страхом нарастало. Татьяна тихо, на цыпочках, не включая света подошла к входным к дверям и заглянула в глазок. Лестничная площадка была пуста, двери напротив закрыты. Осторожно и медленно, стараясь не шуметь, она приоткрыла дверь. То, что она увидела, ввергло ее в ступор, голос застрял где-то в глубине ее тела. На ступеньках, идущих вверх на следующий этаж, лицом вниз лежал мужчина в светлой рубашке. Нож торчал у него из спины. Густая темная кровь медленно вытекала из безжизненно лежащего тела.