Читать книгу Пророчество Сингамара - Сергей Волчарин - Страница 10

Пронт критически оглядывал здание оплота. Все было построено достаточно грубо, но, за что стоит оценить труд орков, практично. Этот оплот простоит еще не одну сотню лет, если не будет разрушен войнами. Серый горный камень, плотно подогнанный друг к другу, обещал выстоять при любых невзгодах. Деревянные балки или рамы выглядели почти новыми, видимо, их регулярно меняли. Пронт начал даже проникаться некоторым уважением к серокожим. Каким бы грубым и неотесанным народом они ни казались, строили они не для себя, а, хорошо бы, для внуков, а то и правнуков.

Неожиданно взгляд Пронта упал на отражающее стекло и он, наконец, увидел себя. Его доспех был полностью покрыт черной кровью. Да что там доспех, он и сам с ног до головы был залит черным, словно искупался в бочке с дегтем. Действительно страшное зрелище.

В поисках умывальника Пронт заспешил прочесывать коридоры поверха. Судя по всему, это были спальни. В каждой комнате находились простенькие, но широкие ложа. В конце коридора, толкнув последнюю дверь, Пронт обнаружил комнату градоправителя. Она легко узнавалась. Даже среди прочих комнат, предназначенных, видимо, для приближенных к правителю серокожих.

Комната была полностью ушита шкурами разных животных. Пол и стены пестрели шкурами животных, каких отродясь не видел Пронт. Рыжие, коричневые, землистые, цвета песка. Посреди всего этого убранства располагалась кровать. Огромная, слишком просторная для одного. Обитая драгоценными металлами. Можно было даже назвать ее искусно отделанной, если сделать скидку на грубость работы орков.

В дальнем углу располагалась большая бадья для умывания. Рядом был тазик поменьше, в нем была чистая вода. Пронт спешно стянул с себя шлем и кольчугу и принялся смывать с головы и рук орочью кровь. Вода в тазу быстро стала черной. Сколько же крови пролил на себя Пронт. Он даже не помнил, скольких убил сегодня. Мысли путались в голове. Свежая вода остудила кипящую в жилах кровь, и Пронт ощутил дикую усталость.

Принц подошел к окну и чуть не выпал в него. Открылся великолепный вид. Город ступеньками опадал вниз к подножию горы. Маленькое внутреннее кольцо, пышно уставленное двухповерховыми домами, крупными храмами, башнями грифонов, было окружено сравнительно невысокой стеной. За стеной располагался менее знатный народ. Одноповерховые домишки и пара кузниц, с редкими «гигантами» – постоялыми домами, магазинами торгашей и храмиками попроще. Там же виднелись казармы гарнизонов, тренировочные площадки, коих было так много, отчего казалось, что орки живут военным ремеслом. А за внешей стеной, небольшой выпуклой перемычной, соединяющей горные массивы, простиралась гигантская степь. Зеленые равнины травы. И далекая небесная линия, вид которой закрывала стена ливня.

Пронт оглядел стены и площади, все было так, как, наверное, и должно быть. Люди копошились во всем городе, разбирая все, что может им приглянуться: от оружия и доспехов, какие можно перековать под людей, до безделушек, которые они оставят на память. Где-то слышались звуки резни, добивали воинов, а то и просто местных жителей. Почему-то именно так Пронт и представлял себе последствия захвата городов. Всюду грабеж и резня. Победителю достаются богатства побежденного. А в случае с межрасовой войной, ничего иного и представить было нельзя. Города не удастся просто захватить, занять, смешать народы. Только искоренение целого города для установки на нем власти людей. Как бы это ни казалось ужасно, по-другому было нельзя.

Убедившись, что все в городе будет в порядке еще долгое время, Пронт все же решил позволить себе немного отдохнуть.

Не прошло и пары часов, как его разбудила ворвавшаяся в комнату Юнора.

– Вот ты где, – переведя дыхание, выпалила волшебница. – Ты не собираешься остановить своих людей?

– А что случилось? – Пронт полусонно уставился на Юнору с непониманием.

– Весь город в крови и огне, в окно даже смотреть страшно! Даже в Темнице Душ умиротвореннее, чем там!

– Юнора, это война.

Девушка осеклась:

– Ты что? Поддерживаешь все это?!

– Мне это просто безразлично. Можно сказать, что люди делают одолжение этим серокожим. В конце концов, если пророчество начинает сбываться, то нас всех ждет смерть и пострашнее.

– Пронт, это вообще ты?! – девушка побелела от злости и непонимания. – Ты ведь всегда был против крови! Что с тобой случилось?

– Ничего не случилось, Юнора. Просто мы все понимаем, что нам скоро придет конец. Пусть из всех людей об этом знаем только мы четверо. Да другим и не обязательно… Так зачем же мне останавливать своих людей, многие из которых бились в первый и, возможно, последний раз? Пусть все идет так, как идет.

В уголках глаз Юноры заблестели слезы.

– Нас осталось меньше шести сотен, Пронт. Или тебе и на это уже наплевать? Ты потерял две трети своих людей. Все, я ушла. Буду нужна – найдешь.

Юнора пулей вылетела за дверь, смачно хлопнув ею на прощание.

Пронт, услышав последние слова Юноры, окончательно пришел в себя. Перед его глазами заплясали огненные буквы: «Меньше шести сотен». Внезапно он ощутил, как внутри все заволакивает ледяным туманом. Душу, казалось, вывернуло наизнанку. Это его вина! Он еще не дорос до той ответственности, которую взвалил на себя, напросившись в этот поход! Теперь из-за его простодушия погибли сотни людей.

По комнате расползался запах гари. Пронт встал с кровати. На ватных ногах доковылял до окна и взглянул на город. Повсюду полыхало пламя. Весь город был забит клубами черного дыма. Лужи дождя, перемешанные с черной и красной кровью, бежали по улицам плотными потоками. До сих пор с разных концов города слышались предсмертные взревывания орков. Зрелище сковывало сердце ледяной коркой. От запаха гари и жженой плоти начинало тошнить, он оттолкнулся от подоконника и зашагал к выходу.

В коридорах запах гари был слабее, зато сильнее пахло кровью. Повсюду лежали еще свежие трупы, совсем недавно остывшие. Под ногами хлюпало, пол тоже был залит черной кровью. Пронт все же начинал проникаться словами Юноры, ибо эти картины уже не казались для него естественными. Он все сильнее ощущал тошноту от окружающих его запахов. Он уже спустился на первый поверх и вышел на крыльцо. Льющий до сих пор ливень был не в силах остановить десятки пожарищ в сгорающем заживо городе. Нетронутым был только верхний город, а за чертой стены виднелись лишь языки пламени и столпы черного дыма.

Из оплота его окликнул Снатог. Пронт обернулся, капитан был залит кровью с ног до головы, местами он был покрыт копотью. Но выглядел довольным, хоть и вымотанным.

– Что скажешь, Пронт?

– Кошмар… – лицо Снатога мгновенно изменилось с веселого на обескураженное.

– Почему кошмар? Мы победили, город наш!

– И что с того? – ощетинился Пронт. – Его придется бросить и идти дальше всем, кто остался.

– Ты чего, парень? Этот город сравним с Хотом, он великолепен. Надо отдать должное серокожим.

– Мы пробудем тут не больше трех дней! – отрезал принц. – Этого хватит, чтобы дать войску отдохнуть и восстановиться. А затем мы уйдем на Калиостр.

– Я тебя не узнаю. Ты вообще в порядке?

– Вы с Юнорой сговорились, что ли?!

– Эй, эй, – примирительно приподнял раскрытые ладони Снатог, – спокойно, Пронт, не заводись. Сделаем, как велишь, главный тут ты. Мое дело – предложить.

– Вот и решено! В этом доме есть, где набить брюхо?

– Вообще-то есть, – Снатог улыбнулся. – Погреба этих серокожих будут побогаче наших!

– Что ж, это надо срочно исправить! Созывай пир на все войско. У нас есть три дня, чтобы в их кладовых и погребах передохли с голоду даже мыши! – он немного задумался, и уже тише добавил. – Заодно отвлекутся от этого бесчинства.

Погреба серокожих, и правда, оказались богаты. Ряды огромных бочек с выпивкой в несколько поверхов занимали помещение размером с тренировочную площадку. А также полные погреба вяленого, соленого и стуженого мяса, какого люди доселе и не видели. Пронт выждал, пока прекратится ливень, что случилось уже под вечер, затем велел стаскивать все столы на площадь верхнего города. На них выставили добрую половину запасов местных погребов. Умудрились даже уместить и великанов, на которых также хватило еды и выпивки. Уже почти на закате пир вошел в разгар.

Пронт быстро захмелел, зато аппетит никак не мог уняться. Интересные блюда, приготовленные в течение дня, приправленные ароматными травами, одно за другим понемногу пропадали в бездне его желудка. Наконец осоловев, он, как обычно, кивнул Снатогу и встал из-за стола. На площади воцарилась тишина. Пронт усмехнулся, никогда бы не подумал, что шесть сотен захмелевших воинов могут вмиг затихнуть до такой степени.

– Друзья мои, – надо же было хоть что-то сказать, – сегодня мы отвоевали для нашего народа еще кусок драгоценной земли у Серокожих!

Зал выдал троекратное «Пронт». Пронт приподнял руки, успокаивая их.

– Не стоит забывать цену, которую нам пришлось заплатить за этот кусок. Большинство из нас сегодня пируют в Царстве Душ. Так не забудем их вклад в сегодняшнюю битву! Помянем их души, дабы они обрели умиротворение и покой в своей новой жизни!

Площадь покрылась ревом сотен глоток и звоном кубков, когда Пронт вскинул свой кубок с орочьим грогом. В следующее мгновение вновь наступила тишина. Пронт сделал несколько небольших глотков, допивая остатки грога в кубке, и с шумом поставил его на стол. Напоследок он оглядел площадь беглым взглядом. Люди почти лучатся счастьем, осознавая, что с этого дня они становятся жителями нового государства, которое сами же нарекли в честь него, сына Товура, правителя Хотии. Они назвали государство Пронтией. Пронт даже не пытался скрыть, как это подогревает его гордость. В старину государства называли в честь великих героев, которые становились основателями этих государств. И теперь такая честь выпала ему.

– Что ж, друзья мои, – вновь заговорил Пронт, – я вынужден покинуть вас. Но вы продолжайте есть, пить и веселиться. Да так, чтобы я из своей комнаты слышал шум, гам и песни до самого утра!

Площадь вновь заполнилась довольным ревом. А Пронт с улыбкой вышел из-за стола и двинулся во дворец. И чем дальше он отходил от стола, тем печальнее становилась его улыбка.

Через час к нему в комнату, а собирались именно в его комнате, так как никто еще толком не ориентировался во дворце, заявились Снатог и Юнора. Юнора старательно отводила взгляд от Пронта. «Не понимает», – думал Пронт, – «Ну, да ладно, она видит мир немного иначе, она еще надеется его спасти». Разумеется, сам Пронт на такое не рассчитывал. Если даже эльфы, каждый живущий тысячи лет, не смогли за столько лет придумать ничего, что спасло бы этот мир, то уж людям, всего пол года назад увидевшим мир, вышедшим из-под каменного занавеса, тем более нечем помочь.

– Снатог, рассказывай, – сходу начал Пронт.

– Ну что, – воевода глупо чесал затылок, – город довольно-таки большой и весьма богатый. С гор идет вода, осаду можно выдержать достаточ…

– Завязывай, – перебил Пронт, – меня интересует дальнейшая боеспособность нашего войска.

– Ну, новости не радостные. По две с половиной сотни пехотинцев и копьеносцев, меньше полутора сотен лучников, шесть десятков всадников. Второй такой город мы уже не потянем.

– А как же великаны?

– Потеряли всего десять человек. Но даже с их помощью нелегко будет взять Калиостр. Он гораздо больше крепости Трогана. Хоть он и не так укреплен, но зато там гораздо больше орков.

– Пронт, – тихонько подала голос волшебница, – мы не можем идти дальше, иначе мы потеряем всех, кто у нас есть, разбив лбы о городские ворота Калиостра.

– Мы должны надавить на Тириз. Мы обещали помочь Эрмиллиону совершить этот большой рывок. Это единственный способ устранить угрозу орков. Выдавить их отсюда за горы и не позволять больше развязывать эту войну.

– Но как? Как ты возьмешь город, в котором тысячи воинов, горсткой солдат?

– У меня есть небольшой план. Возможно, он бредовый, но другой в голову не приходит. Снатог, распорядись, чтобы завтра все железо, снятое с орков, было отправлено по кузницам. Пусть походные портные и кузнецы снимут мерки с великанов.

– Ты что, решил этих исполинов в доспехи нарядить? – рот Снатога упал до колен.

– Именно, – кивнул новый король, – они станут непобедимыми. Это будет самый тяжелый отряд, который только видели орки. Они подарят нам небольшой шанс на победу в этой битве.

– Крохотный, – иронично хмыкнул Снатог, скрестив руки на груди.

– Да хоть какой-то. Отступать нам нельзя! Если орки смогут сосредоточиться на востоке и отбить атаку эльфов, то нам всем придется туго, поскольку они сразу отправятся в ответный поход!

– Мы все это понимаем, – вклинилась Юнора. – Но я не могу рискнуть оставшимися людьми и сломя голову броситься на целый город малым числом.

– Я понимаю, – терпеливо кивнул Пронт, – но это заслуженный риск. Потому я рискну. Если больше вопросов нет, то аудиенция окончена.

– Ладно, – развел руки Снатог. Спорить с этим твердолобым бесполезно, – завтра я распоряжусь обо всем. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – Пронт перевел взгляд на волшебницу. – И тебе, Юнора.

– И тебе, – рассеяно откликнулась волшебница, уже уходя.

Как только за друзьями закрылась дверь, Пронт, поковырявшись на полках, выудил оттуда несколько листов пергамента и чернильницу с пером.

Следующим утром Пронт разослал двух гонцов. Одного в Хот, к отцу. В нем он подробно расписал все происходящее, сделав акцент на «Пророчество» и ожидаемый «конец всему». Разумеется, под итог было требование перевести все население в военное положение. Вскоре могут потребоваться даже самые слабые руки, лишь бы они умели держать оружие. Что бы ни пришло в этот мир, ему нужно сбить рога.

Второе письмо отправлялось в Кокору, рыбацкий городок Хотии. Письмо для Амазиры. Над ним Пронт корпел большую часть времени. Все свои чувства и всю тоску по возлюбленной молодой принц выложил на бумагу. А ведь он и правда тоскует…

По его приказу все улицы верхнего города очищались от последствий битвы. Попутно с орков снимали доспехи, оружие, вытряхивали карманы, срывали украшения. Выковыривали все то, что не успели в пылу битвы.

Доспехи пришлось свозить к кузнецам целыми телегами. За молоты схватились даже те, кто был лишь отдаленно знаком с кузнечным делом. Повсюду стоял дружный перезвон молотов по наковальне. Многие располагались прямо на улице, грея железу едва не на кострах. Так или иначе, люди укрепили свои пострадавшие в бою доспехи, а также планировалось сделать два десятка доспехов для великанов. Огромные нагрудники в два или три человеческих роста в высоту, еще больше в ширину. Маршин уже примерил свой. Заодно смекалистый великан нашел себе шлем. Так он и стоял теперь. В медном нагруднике, с золотой полусферой на голове и створкой ворот вместо щита.

Под вечер Пронт собрал всех, включая Маршина, на помосте над дворцовым входом. Точнее, на помосте были все, кроме исполина, он попросту стоял рядом, но продолжал нависать над людьми, словно башня.

– Друзья, – Пронт развернул карту, – послезавтра мы выходим на Калиостр. И… нас очень мало.

– Нас не просто мало. Нас горстка! – вклинился Снатог.

– Именно, – мрачно кивнул Пронт. – Поэтому, Маршин, мы возлагаем огромные надежды на ваш тяжелый отряд. Эта битва будет полностью держаться на вас. Я вынужден просить вас об этом, потому что у меня не осталось другого выбора. Мы в полной заднице! Извини, Юнора.

– Я понял, – с серьезным лицом проговорил великан, – Твое высочество. Но что нам делать?