Читать книгу Звезды героев - Сергей Вольнов - Страница 5

Вторая планета светила, занесённого в базу данных как «жёлтая» звезда Таан, первооткрывателям показалась раем в чистом виде. Нетронутым, природным. Они сюда перебрались с достаточно суровой, холодной четвёртой планеты Таанской системы – на которую по неисповедимой прихоти Космоса выводил разведанный природный межзвёздный проход, – и контраст сразил их наповал.

Поэтому неудивительно, что варианты названия долго не перебирались.

Цивилизация осевого мира кластера обнаружила и колонизировала этот рай, уже пребывая на высоком уровне не только в технологическом, но и в культурном смысле. Поэтому на этой планете-саде до сих пор использовались только экологически щадящие средства обработки и производства, а добрую половину населения составляли потомственные экологи, зорко следящие за любой деятельностью разумных обитателей и гостей.

Жители Рая относились к своему дому чуть ли не благоговейно.

Произведённые здесь продукты питания заслуженно пользовалась неимоверным спросом во многих мирах. Не в одном этом, а в нескольких кластерах, куда постепенно добралась информация о них, активировавшая торговый спрос. Конечно, цена товара не каждому потребителю была по средствам, но ведь на то и Рай, чтобы даром не давалось.

У миров, напрямую или «с пересадкой» связанных между собой разведанными «внепространственными» путями, проблем с транспортировкой не возникало, конечно.

Разве что стоимость возрастала с каждым этапом переброски груза.

Но по-прежнему наиболее существенной проблемой был первый этап транспортировки, от садов Рая до внутрисотового портала, открывающего канал в осевой мир. Вход в него, естественно, по-прежнему располагался всё там же, на транзитной Снежане, четвёртой планете. А вот локальных, межпланетных переходов, по которым можно было бы перемещаться внутри этой солнечной системы, обнаружить не удалось. Их здесь просто не было. В системах с отдельными планетами, без астероидных скоплений, такое случалось нередко. Вот почему досадно тихоходные, в сравнении с «безвременным» межпортальным сообщением, космические корабли ползали туда и обратно, затрачивая на межпланетные перелёты долгие недели.

Ничего не поделаешь, таков уж закон природы, сотворившей подобное «сотовое» устройство туннелей. По известному лишь Космосу принципу миры объединяются в восьмёрки, расположенные в совершенно разных планетарных системах. На досветовых же скоростях далеко не улетишь, в лучшем случае – до соседнего «камушка». Имелась непроверенная информация, что в каких-то сотах разумные научились «прокалывать» внепространство искусственно, хотя и на ограниченные дистанции прямой видимости, но в эти ячейки подобные технологии ещё не добрались…

Оставалось разве что надеяться, что когда-нибудь какой-нибудь новый кластер вдруг образуется из ещё восьми планет, и Рай окажется в их числе. На нём появится межзвёздный проход. Тогда он станет одним из миров, объединённых в единую ячейку, но в реале пространственно расположенных хоть на разных краях не то что галактики, но Вселенной, если у неё есть края… Таким образом, откроются новые рынки сбыта, и часть экспорта не придётся долго и нудно переправлять к Снежанскому порталу на челночных планетолётах.

С другой стороны, надеяться на такое развитие событий чревато непредсказуемыми последствиями. При возникновении подобной ситуации многократно возрастут шансы, что какие-нибудь захватчики пожелают оккупировать «заповедную» планету. Прямой доступ – лишний соблазн.

Обширные луга и девственные леса покрывали большую половину поверхности суши. Над другой половиной, превращённой в идеально ухоженные поля и сады, постоянно курсировали «парящие» автоматические сборщики, которые снимали урожай спелых плодов всевозможных растительных культур. Такие же автоматы, только гораздо меньших размеров, обновляли рассаду и постоянно следили за её ростом и плодоношением. На выделенных «островках» посреди полей и садов то там, то сям, на первый взгляд хаотично, были разбросаны небольшие поселения, рассчитанные от силы на несколько сотен жителей. Немало местных разумных обитателей предпочитали жить либо на родовых фермах, либо на хуторках для одной семьи. Городов на Рае имелось всего три, впрочем, они были скорее крупными посёлками при подземных перерабатывающих комплексах и космодромах. Отсюда орбитальные гравиконтейнеры доставляли экспортные продукты в космопорт, сооружённый на высокой орбите, подальше от атмосферы.

Обо всём этом и ещё о многих аспектах кропотливого сохранения баланса экосистемы Рая сообщал пухлый рекламный проспект. Хотя бы один экземпляр этого бестселлера обязательно имелся в каждом жилище на планете. «Райская Жизнь» назывался он и вообще-то был предназначен для ознакомления элитных, тщательно отбираемых, состоятельных туристов с местными реалиями. Но очень скоро проспект настолько приглянулся и самим «райчанам», что их дети уже нескольких поколений, едва усвоив алфавит, чтение начинали осваивать по этому тексту, снабжённому множеством красочных картинок…

Густой смешанный лес, будто сошедший с одной из иллюстраций «райской библии», резко обрывался перед селением. Из лесу на опушку, осторожно разводя руками ветви, неторопливо выехал всадник на холёном скарбере. Не останавливаясь, животное двинулось по открытому пространству, покрытому ровной, словно подстриженной травой, к человеческим строениям. Осаженное возле одного из крайних домиков, здесь стилизованных под избушки, оно издало серию клокочущих звуков и завершило её пронзительным писком. Эти звуки и привлекли внимание небольшой группки детворы, что резвилась на площадке между домами, а также молодой женщины, которая стояла неподалёку с корзиной, наполненной различными овощами. Улыбаясь, она наблюдала за детишками.

– Дядя Ло! Дядя Ло! – заверещали дети и побежали навстречу приехавшему мужчине.

Женщина с корзиной ещё больше расплылась в улыбке и неспешно отправилась в том же направлении, вслед за радостной гурьбой.

Всадник ловко спрыгнул с седла, к луке которого был приторочен мюсля, подстреленный в лесу. Охота удалась, и свежая дичь очень скоро станет изысканным блюдом на обеденном столе.

– Ух ты, дядя Ло, какой большой! Дядя Ло, а крекиров вы не встретили в лесу? А дайте стрельнуть из ружья! – Гомонящая детвора окружила своего любимца.

– Дедуфка-а-а! А мине Данила на пацик спицяльна наступил, а я ево немноська стукнула, а он влёт, шта сильна стукнула, а ты иму ни вель. – Маленькая девочка в мальчуковом, особо прочном комбинезончике бойко просочилась сквозь толпу, расталкивая более старших по возрасту ребят. Следом за ней пробирался, хлюпая носом, того же роста мальчик с поджатыми от обиды губками.

Хулиганке было годика три с хвостиком примерно, но бьющие из неё фонтаны энергии, казалось, ускорили развитие тельца, и выглядела она достаточно крупной для своего возраста.

– Та-ак, и кто это тут своего братика обижал?

Всадник поднял девочку и усадил её в седло, затем туда же примостил насупленного, разобиженного Данилу.

– Ну-ка, давайте миритесь, дети, – охотник обратился к двум маленьким всадникам, которые уже позабыли о своей ссоре, утопая в море восторга каждый раз, когда скарбер вздрагивал и, фыркая, мотал головой.

– Я ни буду больсе, толька пусь и Данька миня ни стукает! – Озорная девчонка лукаво заулыбалась.

– Не бил я её, не бил! Её побей попробуй! – Речь у мальчика была куда более чёткая, сформировавшаяся. – Я домик строил, а она руку не хотела убирать, а я-а-а про-си-и-ил!

– Дети, я же вам говорил…

– Длаться мозьна толька на тлинелофках! – выпалила бойкая малышка, опередив своего дедушку. – Воть! Я тлинелофалась!

– И кто тут у нас хулиганит? – К весёлой компании наконец подошла молодая женщина. – Лана, ты опять братика лупила?

– Не-е-е, мам Аня, толька расоцек, цють-цють. – Маленькая озорница широко распахнула свои огромные глаза. Ну, как такого ангелочка бранить?!

– Ладно, наказывать сегодня никого не буду. А ну-ка, все разбежались, или найду каждому задание! – Женщина окинула детей шутливо-угрожающим взглядом.

– Не! Не-е! Мы уже! – Детвора кинулась врассыпную.

Двое, сидевшие на скарбере, требовательно запищали и протянули ручки дедушке, чтобы он снял их с седла; только коснувшись ногами земли, они тотчас умчались вслед за остальными детьми.

– С таким добытчиком голодная смерть нам не грозит. – Женщина улыбнулась пожилому, но справному мужчине, которого разновозрастная детвора называла «дядя Ло», хотя он им всем скорее в деды годился.

– Это самое малое, что я могу для вас сделать. – Мужчина снял со скакуна тушку мюсли, закинул её за спину и шлёпнул ладонью по боку скарбера.

Животное, получившее таким образом команду «вольно», отправилось жевать сочные листья кустов касатаны, островками растущих на расчищенных полосах вокруг селения. Мужчина и женщина зашагали к одному из «бревенчатых» домов.

– Ой, да ладно тебе! Прекрасно знаешь, что если бы не ты, нас с Данькой уже давно и в живых не было бы, – улыбнулась молодая женщина. – До сих пор не могу поверить, всего лишь за какой-то час до начала войны мы тогда улетели… Всё ещё не понимаю, каким образом ты узнал о готовящейся атаке конкурентов. А как мы к межзвёздному порталу в столицу успели, перед самым закрытием границ! Только вспомню, и морозом по спине продирает… Ну да ладно, то былое.

Женщина перестала улыбаться, погрустнела, о чём-то задумалась, что-то вспомнила. Она снизила темп движения и брела очень медленно, как-то изнурённо, смотря себе под ноги, на узоры одеяло-травы. Это растение специально сюда завезли, чтобы не покрывать композитными дорожками почву между строениями. Упругие, крепкие побеги этой травы, переплетаясь, стелились по грунту, образуя естественное покрытие, по которому очень удобно было ходить и бегать.

– Пугала больше не сбоили? – прервал длинную паузу дядя Ло.

– Вроде нет. Нестор их откалибровал, и вокруг не видно больше дикой живности.

Произнеся это мужское имя, молодая женщина повеселела, отвлеклась от своих воспоминаний, вновь разулыбалась, покраснела и отвернула лицо, чтобы дядя не заметил внезапного румянца.

– Та-ак, я что-то пропустил?

Зоркий дядя всё-таки заметил её покрасневшие щёки.

– Родной мой, ты не переусердствуй в роли строгого опекуна. Я всё же женщина, а он детей любит, вон с Данькой хорошо поладил, только с твоей егозой всё никак не справится. Она любит нападать на него сзади и на обе лопатки валить. Ты бы приструнил Светлану, вдруг ненароком раздавит он девчоночку телом своим. Крупный же мужчина, богатырь прямо!

– Вот уж за кого, а за неё не переживай, выскользнет. Только, как ты помнишь, я тогда пообещал твоему…

– Давай не будем, – прервала его женщина, – я взрослая девочка, знаю, что делаю. Клади мюслю на стол. Поможешь разделать?

– А то.

Они подошли к большому полупрозрачному куполу, служившему кухней и столовой одновременно, и скрылись за одной из его дверей.

Спустя полтора часа тихий звон сигнальной башенки над куполом позвал туристов-поселенцев на обед. В гостиничных комплексах, подобных этому, кроме нескольких администраторов из «аборигенов», жили в основном приезжие люди, сбежавшие от городской суеты, уставшие от цивилизации и теперь ищущие единения с природой. Не то чтобы в туристических поселениях совсем не было автоматов, машин и устройств, но их количество сводилось к минимуму. К тому же на всей планете не было ни единого супермаркета, казино, ночного клуба и прочих развлекательных заведений. На Рае отсутствовали пустопорожние соблазны, которые наводняют города и веси густонаселённых миров.

Рай – настоящее райское местечко для отдыха и восстановления здоровья людей гуманоидных рас. Особенной популярностью чистая во всех смыслах атмосфера этого мира пользовалась у матерей, которые откуда только не приезжали, чтобы тут, в приближенной к идеалу экологической среде, выносить, родить и подрастить своих детей. Стоили подобные каникулы недёшево, конечно, одни только транспортные расходы и райские визы обходились в солидные суммы, но ради здоровья своих детей родители на что только не отваживаются!

Поселенцы на время перевоплощались в райчан, вели такой же степенный, нехитрый, устоявшийся образ жизни. Желающие даже следили за деятельностью грави-платформ и проводили на них профилактические работы. Из развлечений тут основными были гольф, охота, спортивные состязания и прочие игры на свежем воздухе.

Наверное, поэтому, когда пару лет назад ищущие новых впечатлений малоискушённые детишки увидели, как дядя Ло начал заниматься со своей маленькой Светланкой, им тоже захотелось стать его учениками. Тем более что мужчина на полном серьёзе преподавал малышке, совсем недавно научившейся ходить, уроки каких-то единоборств. Это не было понятно сразу, но когда девчоночка немного подросла, дядя Ло поставил во дворе деревянное чучело и, разминаясь, провёл серию сокрушительных ударов руками и ногами. Светланка старательно, как обезьянка, пыталась копировать его движения. Вся детвора селения от такого зрелища пребывала в бешеном восторге.

Вот с тех пор по вечерам и проводились каждодневные тренировки, на которых «кумир молодёжи» Ло учил ребят всяческим премудростям рукопашного боя и философии воина. Ведь рано или поздно всем этим детям придётся возвратиться в родные миры их родителей… Кроме того, он давал им комплексы упражнений на общее физическое развитие. Сначала некоторые родители были против того, чтобы их чад учили «драться», но со временем, когда почти исчезли ребячьи ссоры, дети стали более дружными и, на радость тем же самым родителям, более послушными, проблема запретов отпала сама по себе.

На северной окраине селения появилась большая площадка с тренажёрами, которые собственноручно смастерил дядя Ло. Образовался целый спортзал под открытым небом. Слой одеяло-травы здесь был в несколько раз толще, чем на дорожках, и выполнял функцию спортивных матов.

Наставника ещё не было, но его ученики организованно разминались, помогали друг другу, тщательно отрабатывали новые приемы, показанные учителем вчера. Несколько ребят стояли в боевых стойках и совершали дыхательные упражнения, при резких выдохах издавая громкие крики. На их фоне резко выделялся пронзительный девчоночий голосок. Выстреливая тонюсенькие ручки и ножки в сторону воображаемого врага, громче всех кричала «Кийя-а-а!!!» та самая хулиганка Лана.

На площадке наконец-то появился дядя Ло. Старший из детей, чернокожий крепыш лет десяти, быстренько встал в центре, хлопнул в ладоши и выкрикнул: «Матэ!» Все остальные ребятишки тотчас остановили свои занятия и выстроились за его спиной в шеренгу. Одеты они были в одинаковые белые костюмчики, которые с подачи дяди Ло именовались «типакимоно» и выглядели пусть игрушечными, но вполне адекватными единоборцами.

– Всем отжаться двадцать раз… – начал было тренер.

– А дальфэ, а дальфэ циво? – Маленькие глазки внучки сверлили деда.

– А Лане – пятьдесят раз, – приструнил её тренер.

– Уй, так до-о-олго, – поджав нижнюю губку, протянула девочка, но тут же упала на траву, энергично стремясь выполнить указание наставника.

Эта маленькая пружинка быстро-быстро отжималась от травяного покрытия, изо всех силёнок пытаясь развить максимальную скорость упражнения. Её совсем не интересовало количество перезатраченной на выполнение этого задания энергии, куда больше волновало, сколько оно займёт времени.

Дальнейшая тренировка протекала в обычном режиме, и уже в самом конце, когда все ребята разбились по парам и выполняли упражнения на растяжку, тренер Ло отдельно занялся своей внучкой. С некоторых пор, в завершение занятий, Лану ждало особое упражнение. Дед одевал на свои руки продолговатые мягкие «подушки» и отбивал яростные атаки маленькой внучки. Её целью являлось проведение хотя бы одного удара в красные тряпичные кружочки, пришитые на тренировочный костюм дедушки. Лана при этом использовала всю свою ловкость, всю смекалку, все отработанные приёмы, но вот уже два месяца, с тех пор как появилось это упражнение-экзамен, она так и не смогла поразить заветные красные мишени.

Упражнение и в этот раз протекало как всегда – безрезультатно. Казалось, дед, сознавая своё несравнимое преимущество, попросту издевается над внучкой, и в эти кружочки скорее всего даже взрослый боец не в состоянии попасть. Однако маленькая Лана не сдавалась, внучка настырно атаковала деда. И вот, когда до окончания упражнения оставалось совсем немного и она это поняла по разочарованному взгляду «противника», так и не дождавшегося успешного результата, девочка попросту разбежалась, прыгнула на спарринг-партнёра… и в метре от него исчезла, растворилась в воздухе! Дядя Ло не успел даже шевельнуться, как удар в спину нарушил его равновесие. Он вздрогнул, пошатнулся и чуть было не упал на покрывало травы. Все, кому довелось это увидеть, охнули в одночасье… Дядя Ло наконец перестал шататься и обернулся. Позади него стояла и ладошками прикрывала личико растерянная Светланка.

– Я не хателя, деда! – пискнула не на штуку перепугавшаяся девочка.

– Котя, – дядя Ло обратился к старшему из ребят, – ты за главного, проследишь, чтобы все закончили.

После этого он схватил на руки свою Лану и быстро понёс внучку к их дому. Такого хмурого и озабоченного лица у всегда приветливого дяди Ло никто из поселенцев никогда раньше не видел. Он быстро шагал по селению и громко отчитывал себя: «Перестарался, старый дурак! Перестарался! Ну что, идиот, проверил? А то, убедился по полной! Но перестарался! Кроха же ещё, совсем кроха! Рано, рано…»

Некоторое время спустя в дверях дома появилась перепуганная Аня. Слух о происшествии уже растекался по селению, и женщина, почуяв неладное, бросила свои занятия и прибежала домой. В большой комнате её приемный дядя уже застёгивал клапан походного рюкзака, с которым они сюда явились больше трёх лет назад.

– Ой! Вы уходите?! – Совершенно растерянная, она застыла в дверях и ошалело смотрела на него. – Что случилось?..

– Ты же знала, рано или поздно это произойдет. – Дядя Ло и Анюта пристально смотрели друг на друга; на его лице появилось сожалеющее выражение, он как будто просил у неё прощения. – Применение силы может быть учуяно, и… налитый кровью глаз неба заприметит этот благословенный уголок. Нам нужно уходить, и чем быстрее, тем ниже вероятность, что вы все окажетесь в опасности. Меньше всего на свете я бы хотел, чтобы мир в этом сказочном мире был наруш…

– Я знала, знала, я даже думала, что готова к этому, – женщина совершенно не хотела расставаться с ним, – но всё равно получилось так неожиданно… Может, останешься до утра, я вам в дорогу соберу…

Пожилой мужчина отрицательно покачал головой.

– Маманя-а-а! – Из своей комнатки, волоча маленький рюкзачок со своими вещами, выбрела… дочка, которую Анюта вскормила собственной грудью: одну Данилке, другую Светланке. – Я нихатю улитать, а дедуфка сказал, чьто нада улитать, а я всё лавно нихатю. Деда, а мозьна я не буду? Я не буду больше длаться, цесна-цесна!!

Девочка бросила рюкзачок, закрыла личико ручками и навзрыд расплакалась. На эти звуки прибежал её молочный братик. Данилка тоже был напуган, он понимал – происходит что-то очень-очень плохое.

– Мама, а Лана уизжаит?!

После недолгого, но бурного прощания дедушка и девочка, а также мальчик и женщина, следуя древнему обычаю, присели на дорожку. Молча посидев (а что уж тут добавишь…), встали. Женщина суетливо притащила большую корзину, набитую разными фруктами, растерянно посмотрела на неё, обречённо махнула рукой, «толку их тащить-то, в городе хоть мешок наберёшь», и вдруг попросила мужчину забрать себе яхту, которая все эти годы простояла без дела в арендованном боксе орбитального космопорта, «хоть какая-то будет от неё польза!».

Он сказал, что поступит в соответствии с развитием событий, «но если что, спасибо за подарок».

Затем дедушка и его внучка улетели на гружённой яблоками платформе, которая следовала мимо.

Мама Аня и её сын Данила провожали грузовик, постепенно растворявшийся в небе у горизонта, одинаково печальными взглядами.

– Мамуль, а Лана вернётся к нам када-та? – Платформа совсем растворилась, и мальчик перевёл на мать взгляд, в котором светилась отчаянная надежда.

– Нет, Данечка, сюда она не вернётся, никогда. Может, ты её сам когда-нибудь найдёшь… Она теперь там, среди звёзд.

– Найду, мама, обизатильна. Найду Лану. Потомучта я её люблю.

Прозвучало это признание настолько серьёзно, не по-детски, что у мамы просто не нашлось слов, чтобы продолжить разговор. Она прижала сына к себе и разревелась. Люди так горько, безутешно плачут в единственном случае: когда до них доходит, что родного человека действительно не увидеть, не встретить, не обнять уже никогда, нигде.

Никогда.

Нигде.

Наверное, потому, что это самые страшные слова для живого человека, способного помнить.

…Тусклый, рассеянный свет добавляет размытых, зыбких, но тем не менее завершающих штрихов картине всемирного погоста. От души потрудилась кисть небытия! Планета-кладбище, будто сошедшая с картины Боркена. Даже если очень постараться, трудно оставить более грандиозное напоминание о канувших веках, о сгинувшей цивилизации. Мало кто может себе позволить «гроб» дороже, чем целая планета. Точнее, не гроб, а братскую могилу. Вот она, во всей красе, натура разумных существ.

Бессмысленное и беспощадное уничтожение себе подобных, всюду и всегда.

Здесь – финал. Апофеоз стараний. Безжизненная пустыня. К ней рано или поздно приведут все войны всех рас и народов.

От перемены места ничего не меняется. Интересно, есть ли во Вселенной хоть одна точка-пиксель, где разумные не воюют никогда ни за что?! Пока не встречал. И более чем сомнительно, что встречу. Ищем-то иное, с точностью до наоборот, причём совершенно уверены, что уж этот «обратный» пиксель где-то когда-то обязательно есть. И уверенность не кажется беспочвенной. Стоит лишь вспомнить, что в упор не видно ни единой расы разумных, для которых не воевать – нормальное состояние. Для всех увиденных цивилизаций мирные годы – всего лишь пересменки различной длительности, паузы между военными вахтами…

Хрустнуло что-то под подошвой ботинка… Покрытый пылью череп между сорванными чёрными плитами. Таких напоминаний здесь бесчисленное множество. И машины. Сгнившие, непривычных конструкций машины повсюду разбросаны, громоздятся между остовами небоскрёбов. В некоторых гнилушках угадываются летательные аппараты. Расплющенные падением в час Икс. Словно дождь прошёл из флайеров.

Тишина завладела убитым миром, и лишь хруст под подошвами бойцов нашего отряда нарушает вечный покой кладбища.

Ненавижу войну.

– …Радиационный фон снижается.

В этот раз тишину нарушает своим ангельским голоском она. Как же ей идёт этот приталенный комбез! Хрупкие руки, стройные ноги. И даже щитку шлема не скрыть свет в её глазах. Оборачиваюсь. Показалось, что она мне улыбнулась, хотя сквозь нижнюю часть дыхательной маски не разобрать.

Зачем нам эти рейды? Как можно спасать жизни тех, кто их не в состоянии потом сберечь? Почему мы не можем просто жить вместе? Детишек растить… С вершины горы, образовавшейся из обломков зданий, открывается взору небольшая площадка. Ветер сюда не добрался и не развеял тысячи истлевших маленьких детских костей. Ветра вообще нигде нет почему-то. Что здесь раньше было? Ведь наверняка кто-то намеревался победить в этой войне! Или не война случилась? Просто катастрофа? Думаю, нет. То, что всех поубивало, явно рукотворное и задумано было именно как средство массового поражения. Ох уж эти доморощенные апокалиптики…

– Как полагаешь, – спрашивает меня учитель, – это карающие звёзды потрудились?

– Не думаю. Скорее всего сами люди постарались.

– Правильно мыслишь. Только мы оставляем опосля себя столько грязи.

Братец вяло глядит в мою сторону, однако ничего не говорит. Он меняется. Что-то с ним произошло после смерти наставника. Врагу не пожелаешь на его месте оказаться. Слепой случай забрал у него второго отца, а вина всё равно на нём самом. Интересно, что же он будет делать после успешного окончания нашего похода? Или даже не так… Что с ним станется, если в нашем мире больше не будет войн? Чем же он тогда займётся?

Ещё недавно я был уверен, что знаю ответ, просто напрашивался… Грустный ответ. Если все войны закончатся, братец начнёт новую – для себя. Он уже просто не сумеет обойтись без вечного похода. Глаза его, холодные и равнодушные, становятся «нормальными», живыми лишь во время боя. А между схватками и столкновениями он как зомби. Или вон как одна из этих железяк, что застыли в последних позах, зафиксированных «смертью».

Машины тоже умирают. Чем эти многочисленные роботы занимались после смерти хозяев? Наверняка следовали программам, пока источники питания не издохли, и ещё удивлялись, почему хозяева больше не призывают их служить. Вот кран, упавший на плиты, перед смертью он исправно нёс очередную секцию стены к недостроенному крылу небоскрёба. Вот летучий «супермаркет» опустил диск своего тела на поле бывшего стадиона, и безвольно повисли сотни его шлангообразных манипуляторов с подносами и контейнерами… Что же всё-таки произошло? Откуда повышенный уровень радиации? Ведь строения и сооружения не разрушены взрывами ядерного оружия или чего-нибудь подобного. Этот мир просто остановился в одну секунду, замер и уснул навсегда. Из него было вынуто сознание, разум.

Тесное скопление мрачных зданий резко обрывается. Город закончился так же резко, как и начался. За ним огромное поле антенн, они отчётливо поскрипывают, шуршат, скрежещут… Они двигаются! Это деревья?! Чёрные искусственные стволы и ветви с листьями фотоэлементов. И вся эта конструкция поворачивается вслед за тусклым свечением исчезнувшего в плотной пелене туч светила. Невольно вспоминаются убегающие к горизонту поля ветряков, виденные в другом мире…

– Нам туда!

Курс указывает она. Конечно же, она. Кому, как не ей, выбирать направление.

Повинуясь команде, наш отряд движется в этот «лес». Повсюду между стволами – застывшие машины. Их тысячи, как зверей в обычном лесу. Некоторые из аппаратов пилотируемые, не автоматические. Смахнув перчаткой с прозрачного колпака кабины толстый слой пыли, вижу скелеты в истлевших… скафандрах? Эти пилоты, похоже, что-то делали уже после катастрофы, пока оставался воздух в баллонах. Они пытались что-то успеть. Сколько их здесь, таких летающих склепов?! Великое множество. Странно. Похоже, что смерть была подмешана именно в воздух… Но мы-то дышим, пусть через фильтры, однако дышим. Анализ атмосферы не выявил ничего, фатально опасного для нас. Если в воздухе растворена какая-то зараза, действует она исключительно на бывших аборигенов. Или уже «выдохлась» за время, прошедшее с момента убийства мира.

Поучительно, дальше некуда. Апофеоз развития цивилизации – её мгновенная смерть! И чем больше она успела развиться, тем, вероятно, «мгновеннее» этот неминуемый финал. Как дальше жить в такой Вселенной?! Хоть бери да в создатели «самовызывайся» и лепи мир иной, для себя и своих близких…

След указывал прямиком на небо, и что ж ты поделаешь, надобно по следу тому идти, выручать волшебницу драгоценную… Полезли ребята бравые наверх по древу подозрительному. С ветки на ветку, прыг-скок, прыг-скок, всё выше и выше. Тигр непривычно для себя переволновался и потому излишне торопился, оттого пару раз едва не сорвался. Да и на Мирном лица не было.

А дерево продолжало расти не по дням, но по часам, и не было конца и края ему… Вот уже стал ощутим холодный ветер, и появился туман облаков, вдали послышались крики морских птиц. Сократившийся до четверых бойцов отряд упорно поднимался на выручку сгинувшей девице. Как позже выяснилось, наша волшебница умылась и возвращалась от ручья и была коварно схвачена живым деревом, которое и унесло её ввысь. Растение очень быстро видоизменялось, поэтому нелегко было сразу догадаться, куда и как пропала Владка, неосмотрительно оставшаяся в одиночестве. Этого позорного промаха верный Солдатик так никогда и не простил себе…

Некоторое время спустя ветер унялся, заметно потеплело, а воины уткнулись в чудный потолок, мягкий и белый, словно из ваты. Ствол дерева пронизывал его и устремлялся дальше. Тогда Мирный поднажал сильнее и просунул голову, потом втиснулся до пояса, а спустя мгновение и вовсе исчез. Его примеру последовали остальные, поднявшись по стволу сквозь белое поднебесное покрывало. По ту сторону дерево заканчивалось, распустившись на макушке единственным большим голубым цветком. Перед нашими путниками раскинулся ещё один край со своими особенностями.

По белёсой волнистой поверхности носились маленькие, ниже нашего пояса, человечки, худенькие такие, с тонкими ручками и ножками. От обычных людей они также отличались тонкими крылышками, такими, знаешь, как у пчёлок. Эти прозрачные перепоночки постоянно трепетали, хотя при этом заоблачные обитатели не летали, а расхаживали по облакам на своих двоих. Лютый, по своему обыкновению недолго раздумывая, с обнажённым мечом спрыгнул с дерева и хотел было наброситься на местных… Он моментально провалился, будто под лёд, и если бы не сердобольный Мирный, который предвидел нечто подобное и ловко подхватил брата по войне, то не собрал бы Лютый костей, сверзившись на землю, оставшуюся далеко внизу.

Мудрый, многоопытный Седой живо изобрёл способ передвижения. Он взял свой щит, положил на зыбкий белёсый ковёр, аккуратно ступил на него вначале одной, а потом второй ногой, немного попрыгал. Щит держал богатыря.

И вот они, все четверо перемещаясь на своих щитах, как на миниатюрных лодках, а мечи используя вместо вёсел, попытались уловить хоть одного крылатика. Но маленькие незнакомцы оказались проворнее и быстрее, и никак не удавалось поймать кого-либо их них. Сразу выяснилось, зачем этим малышам дрожащие крылышки. Не для красоты, нет. Исключительно для того, чтобы не проваливаться вниз. Чтобы иметь возможность в этом заоблачном мире свободно ходить, бегать, прыгать, кувыркаться. Ускользая от громоздких неуклюжих чужаков, они ещё и весело потешались, чем-то напоминая человеческих озорных детей. Лютому всё это бесполезное мельтешение быстро надоело, и он потянулся за луком. Но в этот миг прямо из ниоткуда, словно из воздуха соткавшись, возникла Владка! Она остановила Лютого, затем принялась горячо оправдывать и защищать заоблачных обитателей.

Да, действительно, её сначала похитило дерево, но всё, происходившее после того выглядело как приём уважаемого гостя, а не плен. Пред нею явился сам правитель Заоблачного Королевства и просил о помощи. Он поведал, что каждому народу нужен свой шаман, а их шаман недавно умер от старости, и это в самый разгар войны с подводным владыкой. Правитель соблазнял Владку быть шаманом для его народа, ведь должен же кто-то предсказывать погоду, отводить беды и вымаливать у богов достаток и благополучие.

Волшебница тотчас и наотрез отказалась занимать вакансию, но пообещала активно пособить крылатым малышам в противостоянии с подводным злодеем. Что говорить, правитель и этому обещанию был несказанно обрадован, тем более что в арсенале волшебницы внезапно появилось четыре славных витязя. Своим подоспевшим воинам Владка растолковала, что их путь к… м-м… к тому самому полю, что разыскивает отряд, полю, подходящему для боя с облым чудищем, всё равно дальше пролегает по морю-океану, и потому столкновения с его хозяином не избежать. Все четверо согласились, понимая, что когда на твоей стороне армия, пусть даже набранная из маленьких человечков, то шансов на победу у тебя больше. Тем паче крылатики хорошо знали противника, хоть и уступали тому в силе.

– А из-за чего они поссорились с тем подводным владыкой?

– Из-за птиц.

– Из-за птиц?! Какие птицы?..

– Сейчас узнаешь… Заоблачные обитатели водили очень тесную дружбу с… ну, назовём их орлами. Птицы носили им еду с земли, а крылатики за ними ухаживали и защищали. Можно сказать, что на тот момент эти два биовида друг без друга просто не могли обходиться. Орлы частенько приносили рыбу с моря, и вот однажды… э-э… чайки возмутились: куда это орлы таскают их рыбу?! Случилась битва птиц. Орлы с лёгкостью разорвали чуть ли не всех чаек. И тогда, конечно, встал на защиту своих подданных владыка водный, посулив орлов истребить всех до единого. Куда деваться, вмешались заоблачные обитатели, им-то без орлов уже никак не обойтись! И началась война неба и воды.

Пока был жив шаман, небесному народу удавалось избегать прямых атак со стороны морской армии, теперь же дела пошли куда хуже, некому было предвещать действия соперника, и крылатики попали в окружение. Финального сражения теперь уж было не избежать, и не нужно иметь шаманское ясновидение, чтобы предвидеть его исход. Морская армия, сильно превосходящая по численности и мощи, должна стереть в порошок Заоблачное Королевство и всех его обитателей.

Тут, конечно, мог бы возмутиться Лютый: зачем это и почему мы должны кому-то помогать?! Если можно договориться с владыкой морским да пройти дальше, отправиться своей дорогой, не встревать в чужие разборки… Но дерзкий воин молчал, после смерти своего наставника что-то в нём начало меняться, а может, парень просто хотел снова убивать и не мог дождаться такой возможности. Мирный, в свою очередь, верил каждому слову разлюбезной Владки, к тому же крылатики ему пришлись по душе. В общем, вопрос был решён: завтра утром они выступят во главе небесной армии на батальную встречу с армадой морской.

Никого более не таясь, ту ночь Мирный и Владка провели… э-э… в одной кроватке… Ну, ты знаешь уже, я тебе рассказывал, что дядям и тётям нравится…

– А я знала, знала, у них любовь! Они мне с самого начала больше всех понравились! Даже больше Солдатика…

– Так вот, да? Ну-ну… Какая знающая ты у меня девочка, однако… Тем не менее любовь любовью, а война по расписанию. Как я уже говорил, войско крылатиков было немногочисленным и собою представляло стайки орлиных всадников, мечущих короткие молнии. Такие вот незамысловатые бойцы, они летали на самых больших и сильных орлах, атакуя неприятеля молниями, которые вылетали из руки при сжатии кулачка. К тому же правитель Заоблачной мог управлять погодой, только не как ему вздумается, а в неких пределах. Командование сражением взял на себя самый авторитетный и опытный стратег – Седой.

Снаряжение не заняло много времени, и с восходом солнца они выступили. Седой решил не таиться и направил войско прямиком навстречу противнику, к побережью, к той линии, с которой накатывались вражеские полчища. Старый воин решил ударить первым, и притом в самое защищённое место, туда, где находился водяной владыка. Тягаться со всей морской ордою – заранее проигрышное занятие, а вот если вражье войско обезглавить, тогда можно начинать на что-то надеяться. Всё как у людей, коротко говоря…

Командующий поместил в острие атаки двух молодых богатырей, сам же занял позицию на левом фланге. Тигра он отправил на правый фланг, Владка прикрывала тылы. Ну а всё воздушное пространство между ними всеми щедро заполнилось отважными орлиными всадниками. Даже правитель не отсиживался в штабе, он, как в старые-престарые добрые времена… о которых я тебе тоже когда-нибудь расскажу, внученька… вылетел на бой решительный вместе со своим народом.

И грянула битва! Кровавая и жестокая, долгая и тяжкая. Многие крылатики ужаснулись, завидев, как подымаются из пучины морской огнедышащие драконы, утонувшие фрегаты, шхуны и бригантины с мерзкими скелетами на борту, как плывут по воздуху на гнилых лодках такие же гнилые мертвецы, бывшие когда-то рыбаками, плывут и расправляют свои сети. Акул и змей, крокодилов и кашалотов, медуз и пираний, всё опасное и смертельное, что только может отыскаться в водной толще, собрал под своим началом водяной царь и поднял в воздух для уничтожения Заоблачного Королевства. Сам верховный Водяной следил за ходом сражения, восседая в своём троне на голове чудовищно громадной каракатицы, всплывшей из пучины и такой тяжёлой, что почти не покачивалась на большущих волнах, поднятых волнением стихий…

Было нелегко, особенно вначале, покуда крылатикам не удавалось подавлять в себе панику и страх, но когда они сумели подавить, дело заспорилось. Орлиные всадники отвлекали внимание на себя, в то время как наши молодые герои, прыгая с судна на судно, с кита на касатку, а то и просто пользуясь поддержкой крыльев нескольких орлов, спускались с облачной выси вниз, к морю-океану. Седой и Тигр прикрывали их кинжальный прорыв, по возможности оттягивая вражьи силы от намеченной линии прохода. В конце концов, израненные и измученные, по дороге сокрушив немало водных тварей, добрались молодые витязи к монстру-переростку. Водяной узрел приближение богатырей, смекнул, что к чему, и поспешил трон покинуть, скрыться на дне морском. Однако не тут-то было! Братья по оружию бросились за ним. Но путь им преградила царская каракатица и схватила своими щупальцами обоих витязей…

Мирному удалось вырваться и продолжить погоню, Лютый же увяз, и потому довелось ему яростно биться с ужаснейшим из морских чудищ. Миновал целый день, пока Лютый с превеликими трудностями одолел громадину и начал крушить прочих водных гадов… А Мирный всё не появлялся. Прошла ночь и второй день, войско трусливого Водяного пало. Мирный по-прежнему не поднимался со дна морского. Минули вторая ночь и третий день… Всплыла голова самого верховного. Стало ясно, что одолел-таки Мирный владыку вод. Ну а сам Мирный так и не объявился. Тогда всем сделалось очень-очень грустно и печально. Поняли все, что добрый молодец сложил голову в борьбе с главным морским дьяволом.

– Ой-ой-ой! Как жалко! Он такой добрый, мне сильносильно понравился… А волшебница очень-очень переживала, я точно знаю.

– Истинно говоришь, внученька. Сердечко у тебя чуткое… Владка… Не было удержу горю Владки. Немало дней и ночей она горевала, слёзы горькие лила. Пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы сосчитать сколько. Потом всё же притихла, смертное горюшко в тоску неизбывную переросло. Отряд, сократившийся до четверых всего лишь походников, погрузился в самодельный корабль и далее продолжил свой скорбный путь по морю-океану. Трое военных, не павших в бою, также зело тужили по утраченным побратимам, но ратным мужчинам свои печали с привязи спускать не пристало.

Заоблачному повелителю, возможно, стоило бы собственных спасителей отблагодарить, ну там наградить чем-нибудь. Но потерял он в битве почти всё население своего королевства и тоже был раздавлен горем. Столь дорогостоящая победа ровным счётом никаких выгод не принесла, так что после побоища ему было не до проблем и горестей пришлых героев. Ну и наши ребята, бойцы отнюдь не за чины и награды, ушли потихоньку, не прощаясь, унося в сердцах надежды, что народ хрупких крылатиков когда-нибудь возродится.

Уже на корабле Тигр заприметил, что с волшебницей что-то не так, она ходила, держась за живот руками, притом верный секьюрити прекрасно знал, что хозяйка не страдает от качки. Он пытливо спрашивал у неё, в чём дело, но Владка горделиво отмалчивалась. Однако вскорости станет всем известно, что у Владки будут…

– Я поняла, поняла, у неё в животике вырос ребёночек!

– Да уж, ты поняла правильно, правильней некуда. Ты у меня… ребёночек сообразительный, однако. Только там двое ребёночков… выросли.

– Ой, близнятки! Деда, а у жителей того мира детки точно так же появляются, как у наших взрослых?

– Да. Так получается, когда большие дяди и тёти любят друг друга. Они… э-э… очень хотят превратиться в пап и мам… Ну вот, разволновала ты меня, я даже забыл, на чём остановился… Ага, вспомнил! И поплыли наши три богатыря и тоскующая волшебница по морю-океану, держа курс на логово чёрного чудища. Водяная стихия, лишившись своего батьки Водяного, вознамерилась отомстить и наслала на корабль невиданный шторм. Лютый крепко держал штурвал, Тигр рубил мачту, чтобы корабль не перевернулся, Седой заштопывал пробоины, Владка лучшую погоду выколдовывала. Их бросало с одной волны-громадины на другую, они тонули и чудом всплывали, их било молниями и оглушало громами… но держались они, и уже, казалось, ничто не способно остановить отряд на пути к страшнейшему из чудищ мироздания.

Внезапно ураганище стих, водная поверхность выровнялась, словно утюжком разглаженная. Непогожая хмарь развеялась, и в ночном небе заблестели далёкие звёзды. Мужчины вздохнули с облегчением, а Владка, наоборот, ощутимо напряглась, она почуяла опасность.

Вскоре эта новая напасть себя проявила. На ровной водной глади возникли круги, потом их стало больше, больше, они крутились, соединяясь в спираль, площадь и скорость движения спирали увеличивались, и все поняли, что это водоворот. Корабль потянуло к центру. Штурвал, вёсла, паруса превратились в бесполезные вещи, корабль затягивало, и с этим уже ничего нельзя было поделать. В другой ситуации, возможно, они перенеслись бы, как сумели прежде – по мановению руки, в какое-нибудь безопасное место, однако недавняя битва отняла слишком много сил, которые так необходимы для волшебства перемещения. Потому они в отчаянии просто прыгнули за борт, пытаясь уплыть, но в итоге всех поглотила океанская круговерть.

К счастью, наши герои были настолько искусными воинами, что умели дышать под водой. Крутило, бросало, вращало их с бешеной силой, пока не утянуло к самому дну. И там они увидели то, из-за чего образовался водоворот – на дне зияла багряная, пышущая жаром дыра в подземное княжество. Именно в эту пробоину засасывало массу воды. Недолго раздумывая, наш маленький отряд просочился в ту дыру. Выбросило их течением в глухую пещеру, больше похожую на нору… Не успели отдышаться, как снова были вынуждены вступить в схватку. На этот раз со злобными крысами, не уступающим по размерам и свирепости отборным волкам. Гнусные отродья вырывались из рыхлой земли и нападали внезапно со всех сторон. Потратив уйму времени и сил, вконец затупив мечи булатные, отбились от крыс едва-едва.

Отдышались, огляделись, побрели дальше. Теперь недлинный ряд замыкал Седой, а первым шёл Лютый. После славной гибели Мирного, как и положено настоящему воину, павшего в битве с врагом, оставшегося живым молодца всё больше одолевали тяжёлые думы, он углубился в себя и без надобности рта не открывал.

Тем временем дела у команды нарисовались не ахти какие хорошие. Они попали неизвестно куда и не знали, как оттуда выбраться. Волшебница затруднялась указывать дальнейшее направление, и приходилось вслепую плутать. Единственное, что Владка могла с уверенностью утверждать: они всё-таки приближаются к своему врагу, Змею Вселенскому, и его чёрная сила всё больше на них воздействует. Она это чуяла со всей ясностью…

Шли. По тёмным туннелям подземелья. Эти ходы постоянно осыпались, навсегда отрезая дорогу обратно. Сухая земля падала за шиворот и в глаза.

Шли. Всё равно, всем врагам назло, переставляли ноги, упрямо делая шаги, пока из трещин в стенах туннеля не заклубился ядовитый дым. Газ тот выкалывал глаза и разрывал горло. Как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. Впереди шумела подземная река. Было опасно бросаться в узкий поток быстрой воды, но другой возможности спастись от смертельного дыма не было, как и полной гарантии, что река поможет.

Шли. После того как их вынесло рекой в новый туннель, правда, в этот раз куда более просторный. Но, соответственно, и куда более опасный. В тёмных проёмах стен таились живые корни непонятного происхождения, они словно толстые удавы нападали на людей, опутывали их и душили. С высокого потолка бросал свою паутину тарантул-людоед, когда злобный паук сделал это впервые, то чуть ли не до смерти испугал Владку.

Шли. Несмотря на постоянные ловушки в виде замаскированных ям, на дне которых извивались голодные паразиты. Вонючие, склизкие черви обгладывали тела до костей за считаные минуты. Именно такая судьба наконец постигла брошенного Лютым в яму тарантула-людоеда, долго преследовавшего их.

Шли. Даже когда упёрлись в широкое озеро с кипящей лавой. То кровь планеты бурлила и, лопаясь пузырями, разлеталась раскалёнными брызгами. Над озером протянулся дугообразный мост, ветхий и ненадёжный, узкий, непрочный. Идти по нему было не просто опасно, а самоубийственно. Первым двинулся Лютый, без лишних обсуждений и споров, никого не спрашивая. Проходить стоило поодиночке, учитывая хрупкость каменного моста. И если Лютый, будучи самым тяжёлым из четверых, перейдёт удачно и мост выдержит его богатырский вес, значит, тогда можно и остальным. На середине, в самой высокой точке моста, каменная поверхность под Лютым хрустнула…

– Ой, дедушка, не спеши, мне страшно…

– Может, хватит на сегодня, внученька?

– Нет, продолжай, мне ж-ж-жутко интересно, хоть и очень стр-рашно!

– Знаешь, и Лютому в тот миг сделалось очень страшно, аж рубашка взмокла. Но мост выдержал, и в итоге все они переправились на другую сторону.

– Ура-а!! Я так и знала, я знала…

– Тише, тише, уже глубокая ночь, не кричи, постояльцев в соседнем номере разбудишь. Думаю, на сегодня нам пора заканчивать.

– Ну нет, ну пожалуйста, ещё немножечко расскажи!

– Хорошо, немножечко, только обещай потом быстренько уснуть. Этот наш рейс рано утром…

– Обещаю. Деда, а мы не можем остаться на этой планете? Мне здесь так понравилось, и люди говорят почти что на нашем языке…

– Нет, солнышко моё единственное… Нельзя нам. Дедушка и рад бы остановиться, но ты же знаешь, нам нельзя.

– Зна-аю… ну тогда давай рассказывай, а то завтра рано вставать…

– Любишь ты понежиться в кроватке, соня моя… ничего, рейс ранний, зато долгий. Точно так. Выспимся… Значит, благополучно одолев мост, отряд приблизился к высоким-превысоким воротам с витыми прутьями из просмоленного железа. Это был выход на поверхность, для всех спасительный и желанный.

Ключи от врат имелись у троих старых чертей. Тройка сидела сбоку от ворот за дубовым столом и раскладывала карты, почёсывая свои козлиные бородки. Предложили сыграть, а иначе не отворят. Выиграете хоть раз, говорят, и всего доброго, валяйте вон, а нет – ищите другой выход. Делать было нечего, пришлось играть с теми плутами. Владка села за игру с уверенностью, что не даст себя обвести вокруг пальца и легко раскусит все приёмы шулеров. На удивление и самой волшебницы, и её спутников, она быстро проиграла, толком не уразумев, каким образом, то ли её чары слишком ослабели после изнурительных приключений, то ли черти попались ушлые, поболе неё искусные в магии.

С позором, едва не лишившись доспехов, проиграли Тигр и Лютый. Подошла очередь Седого. Пожилой воин поинтересовался, а может, есть другая цена за выход. А чего ж это нету, ответствовали ему черти, можете заплатить или отработать. Отрядный кошелёк давно потерялся в походных треволнениях, а работать на чертей не позволяло достоинство, вот Седой и сел играть. Играли они три дня и три ночи. Нередко черти выкрикивали «Это не по правилам! Так нечестно!», и приходилось переигрывать, но на третье утро хитрые бесы сдались. Спросили у Седого, где тот научился так здорово играть. Воин ответил, что играет в карты плохо по сравнению со своими земляками и что в том краю, мол, где он родился, вырос и служил лучшие в мироздании картёжники. Черти проиграли не только право на выход, но ещё и кучу денежек, которые накопили, стребовав плату за выход с предыдущих прохожих.

Выбрались три наших богатыря и одна волшебница на поверхность прямо посередь кукурузного поля, и далеко не сразу нашли они грунтовую дорогу. Зато когда нашли, увидели – навстречу им ползёт набитая сеном телега, запряженная двумя волами. На свежем воздухе, под открытым небом и ясным солнышком, к волшебнице начали возвращаться прежние силы, и у неё снова появилось чувство пути. Владка указала на телегу, сообщив, что та в аккурат следует в нужном им направлении. Остановили подвернувшийся транспорт, дали вознице денег и с удовольствием зарылись в стог ароматного сена. Так и проспали до самого села.

И тебе пора глазки закрывать, внученька. Не то таких тебе страстей дальше наговорю, что уснуть не сможешь, а завтра…

– Я помню, помню, дедуль. Ну лады, я закрываю глазки и… а что там дальше? Ты мне просто скажи, про что там, мне сон про это приснится, а потом ты мне…

– Про то, что там дальше, лучше бы тебе сон никогда не приснился, солнышко. Этого и наяву хватает, к несчастью.