Читать книгу Лаборант - Сергей Воронин - Страница 9

На следующий день в лаборатории появилось начальство.

Павел сидел с разобранной матрешкой на столе и абсолютно не знал, что ему еще с ней сделать. Никаких указаний от Еремина уже некоторое время не поступало, а свои предположения закончились еще вчера.

Неожиданно открылась дверь в исследовательский бокс и к столу решительно подошел Сергеев.

– Привет, – сказал он Паше, окинув его быстрым взглядом, и протянул руку. – Ну как ты тут? Не обижают? Не поддается, значит? – кивнул на стол.

– Нет, – Паша встал, пожал руку.

Сегодня Сергеев особенно походил на бандита: вместо рубашки под кожаной курткой у него была черная майка и на ней массивная золотая цепь. Полуседые волосы зачесаны назад и, кажется, даже покрыты лаком. Возможно, ехал с какой-то спецоперации. А может, это был просто деловой костюм.

– Дай-ка я попробую, – сказал полковник и мужественным плечом подвинул Пашу.

Сел на стул и замер, разглядывая расставленные на нем половинки. Осторожно взял самую большую, покрутил, дальнозорко щурясь. Потом медленно собрал матрешку. Разобрал. Расставил половинки по ранжиру.

– Жарковато тут у тебя, – сказал задумчиво. – Ну да, одной не хватает, – посмотрел во фронтальную камеру. – Потеряли, что ли? Потому и не работает?

– Товарищ полковник, – сказал динамик голосом Еремина. – Как привезли, так и лежала! Мы только вчера первый раз достали. Не было! Если и потеряли, то точно не мы!

– Ладно, – сказал Сергеев вставая. – Разберемся. Ну так что, Пашка? Макс говорил, что ты умный. А?

Павел не знал, что ответить. С одной стороны, было лестно, сам он себя особенно умным не считал, Максим казался ему гораздо умнее. Потому, наверное, и не полез в эту историю. С другой стороны, прозвучало это как-то угрожающе, особенно в сочетании с боевым костюмом Сергеева.

– Мне нужно больше знать, – осторожно сказал он. – Если бы я больше знал о предметах, может тогда…

– Не нужно! – отрезал Сергеев. – Вот я знаю больше и чего? Тут нужна свежая башка и сообразительность, понял меня? В общем так, – повернулся к камере. – Даю еще день. Сегодня, значит, и завтра. Не дожмете – переходите на другой… Но денег тогда не получите! Предупреждаю. Никто не получит! Ни за вчера, ни за сегодня, ни за завтра! Это понятно?

– Так точно, – уныло отозвался динамик.

– Так что давай, Пашка! Не подводи товарищей! Все, удачи!

Приподнял ладонь и с размаху впечатал в протянутую руку.

Его внимательные холодные глаза плохо сочетались с этой разбойничьей удалью и простецким напором, которые он демонстрировал.

– Покурить можно? – спросил Паша подождав.

– Валяй, – задумчиво откликнулся динамик.

Сергеев уже ушел, Рита запирала дверь.

– Это я что-то не понял насчет денег, – недовольно сказал Фомин. – Если дело действительно в последнем элементе, то мы тут причем? Почему мы должны страдать?

– Да погоди ты, страдалец! – отмахнулся от него Мео. – Ты лучше голову включи и думай, ты же у нас технический специалист. А то толку от тебя…

– А что я могу?! – набычился Фомин. – Чем ее еще мерять? Потеряли элемент и все! А мы из-за них лапу сосем!

– Из-за кого из-за них? – зловещим тоном поинтересовался у него Еремин.

Фомин сразу стушевался и отвернулся к стене.

– Всем думать! – сказал Еремин. – И ты Рита! Все думаем! Что ты там говорил? Песком потереть? А где у нас песок?

Идиотизм, конечно. После обеда Павел по поручению Еремина взял на кухне металлическую миску и пошел искать песок. Тот нашелся на краю площадки, где стояли машины. Немного, но миску удалось наскрести.

Естественно, идиотизм. Это и выглядело глупо – тереть матрешку песком, и, естественно, ничего не получилось. Тем не менее Паша добросовестно подраил каждую матрешку в отдельности, потом собранную, потом половинки.

– Дальше чего? – с отвращением спросил он.

Динамик молчал.

В улыбочках матрешек чувствовалась явная насмешка. И младшенькие рты свои округляли как-то тоже с издевкой. Как-то не по-доброму.

Паша устроился на стуле поудобнее, откинулся на спинку. В кармане брюк чувствовалось что-то постороннее. А, ну да. Когда брал на кухне миску, увидел на полу пробку от вина. Пробка была красивая и явно от хорошего вина, дорогого. Жалко было такую красивую снова кидать на пол, сунул зачем-то в карман. Стало интересно – это бабка там на кухне так развлекается? Потому и все время в темных очках? Красивая пробочка. А по размеру как раз в последнюю матрешку входит. Так. И закроем тебя. И еще закроем. И еще, конечно, закроем. Ну как вам там с пробочкой внутри, а? Все равно смешно?

– Паша!

– Да?

– Ты что там делаешь?!

– Да ничего.

– Ты что туда, б…дь засунул?!.. Ты что, испортить ее хочешь?! Ты вообще соображаешь, что это такое?! За это люди умирали! Тебе игрушки все это?! Да?!

– Да ничего я не…

– Я видел, ты что-то туда засунул! Так. Разберемся. Открывай и показывай. Давай!

– Слушайте, это не глупее, чем песком тереть. Я не виноват, что ничего не получается, не надо на мне отыгрываться! И хватить мне «тыкать», вы уж определитесь! Пробку засунул. Просто… пробку.

Пробки внутри не было.

Паша растерянно смотрел на половинки матрешки, которые держал в руках.

Перевернул их.

Из нижней половинки что-то упало на стол с характерным твердым стуком. Упало, покатилось по столу и зазвенело на бетоне.

Кольцо.

Кольцо. Обручальное золотое кольцо. Судя по размеру – мужское. Ношеное, стандартной толщины.

– Клянусь, я пробку от вина положил! – в который раз говорил Павел. – В кухне на полу валялась.

Все столпились вокруг его стола и передавали друг другу кольцо разглядывая.

– Так, – Еремин прокашлялся. – Ну что? Надо еще пробку искать, так, что ли?

– Давайте я сгоняю, – Паша встал.

– Погодите, – остановил его Мео. – Откуда у него могли быть винные пробки? – спросил он у Еремина.

– Ну я же объясняю, – снова начал Паша, но Еремин жестом заставил его замолчать.

– Ну да, – задумчиво протянул он. – Так что это получается?..

– Вот, – Мео пошарил в кармане и положил на стол монетку. – Попробуйте это. Погодите, погодите, сейчас мы выйдем, давайте под запись.

– Да, да. Точно, – поддержал Еремин.

– А с кольцом что?

– Пусть лежит пока здесь.

Павел положил монетку в самую маленькую матрешку и затем собрал ее целиком, стараясь действовать в той же последовательности. Хотя какая тут еще могла быть последовательность?

– Что дальше? – спросил он.

– А что было дальше? – спросил Еремин.

– Потом вы орать на меня начали.

– Ну, я думаю, это можно пропустить. Или чувствуешь потребность?

– Вообще-то, нет.

– Ну так дальше что?

– Дальше разобрал.

– Ну так и разбирай.

Паша выдохнул. Как когда-то, когда разбирал в первый раз. Из-за всей этой маяты казалось, что это происходило не вчера, а вообще черти когда. С тем же волнением повернул и начал разбирать.

Внутри лежал скомканный фантик. От конфеты «Ласточка». Монетки не было.

Дальше время полетело стремительно.

Фантик решили вернуть в матрешку. Снова собрал. Разобрал – точилка для карандашей. Потом точилка стала дохлым майским жуком. Тот жвачкой «Турбо». Гнутый гвоздь. Стирашка. Яблочный огрызок. Миниатюрный перочинный нож с кусачками для ногтей. Павел его оставил, сунул вместо еще монетку из кармана. Гнутый гвоздь опять, но другой. Карамелька. Губная помада. Может женщине ее подарить? Рите? Отложил помаду. Поискал в карманах – монеток больше не было, ничего мелкого подходящего, только перочинный ножик, кольцо Еремин забрал.

– Дадите еще монетку?

– Хватит деньгами сорить. Помаду верни.

Павел посомневался, но помаду оставил, сунул в матрешку ножик. Чего жадничать?

Ножик стал горелой спичкой. Это было обидно.

– Можно покурить?

– Вот, Рита, держите, – протянул ей помаду.

– Ого! – сказал Еремин. – Разбазариваем народное добро! Волшебством добытое. Ритка, он запал на тебя. Осторожнее.

Женщина смотрела удивленно. Но помаду взяла.

– Спасибо, – сказала, продолжая удивляться и даже не взглянув на помаду в своих руках.

Ничего не запал. Она же старая. Просто развеселить немного хотел. Чего она всегда такая смурная?

Вообще, волшебство, которое делала матрешка, было глупым, непонятным, но смешным. Напоминало детскую игру.

На следующий день ближе к обеду снова появился Сергеев.

У Паши на столе стояли лабораторные весы, с утра занимались взвешиванием матрешки, пытались определить момент перехода. Павел взвешивал заряд, матрешку сразу провесили, каждую половинку, потом собирал, ставил на весы. Похоже, что переход случался, когда закрывался последний элемент. Но точно определить не получалось, не на весах же собирать? А когда Паша закрывал ее и ставил на весы, то общий вес уже был другим.

Сергеев снова вошел стремительно. На этот раз на нем был вообще фольклорный красный пиджак. Волосы опять зализаны назад. Про него непонятно было – то ли он боролся с преступностью, то ли ее возглавлял.

– Вот молодец! – сказал с порога. – Объявляется тебе благодарность, Пашка! И премию тебе выпишем.

– Спасибо! – обрадованно откликнулся Павел. – Только это случайно получилось.

– Случайностей не бывает, – мудро заметил Сергеев. – Дашь попробовать?

Матрешка выдала Сергееву кусочек мела в обмен на сушеного таракана, затем конфету «Мишка на севере».

– О! – сказал Сергеев. – Надо уметь останавливаться.

Развернул конфету, понюхал, завернул обратно и сунул в малиновый карман.

– Все это, конечно, забавно, но ты Коль это дело сворачивай. Давай-ка следующий.

– Товарищ полковник, – взмолился динамик, – Может, мы сегодняшние эксперименты доделаем? А новый «предмет» завтра начнем? На свежую голову?

– Коля, время! Время! Ну ладно, тебе виднее. Молодец, Пашка, так держать!

Жалко было с матрешкой так скоро заканчивать. А Еремин, похоже, еще одно золотое кольцо хотел успеть заполучить.