Читать книгу Пространственная петля, или Приключения инопланетянина в России 2 - Сергей Юрьевич Чупров - Страница 2

Для решения поставленной задачи я решил сначала изучить вопрос в открытых источниках, для чего пролистал массу газет в библиотеке и прочитал соответствующие публикации в интернете. Постепенно мне стало ясно, что в России ученые уже давно занимаются проблематикой ускорения элементарных частиц, и строительство коллайдеров началось здесь еще во второй половине ХХ века. Проведенный анализ позволил прийти к выводу о том, что эксперименты, проводимые на действующих ускорителях, не несут в себе реальной угрозы. До завершения же постройки новой установки в подмосковной Дубне, на которой планируется осуществить моделирование микроскопической модели ранней Вселенной и воссоздать в лабораторных условиях так называемый «большой взрыв», еще очень далеко.

Я так и доложил на лунную станцию. Тогда было принято решение о том, что мне следует сосредоточить основное внимание на объекте, расположенном возле Женевы. Но и тут высшие силы оказались на моей стороне, так как выяснилось, что на большом адронном коллайдере начались профилактические и ремонтные работы, и эксперименты на установке на довольно значительное время приостановлены. Таким образом, у меня появилась возможность более тщательно подготовиться к выполнению задания.

Лето в том году оказалось «гнилым». Практически ежедневно шел дождь, и было довольно прохладно. Складывалось впечатление, что наступила осень. Поэтому я несказанно обрадовался, когда Иван Михайлович предложил мне съездить на море. Он пояснил, что путевки предназначались для его приятеля. Но тот в виду неожиданно возникших задач по бизнесу и необходимости их скорейшего решения поехать, естественно, не сможет.

– Не пропадать же добру! – воскликнул Михалыч. – Да и тебе удача улыбнулась! Когда еще представится возможность по дешевке отдохнуть в одном из лучших отелей Средиземноморья. Я бы и сам слетал на этот остров, да дела в отпуск не отпускают. Сам знаешь, сколько еще тут предстоит сделать…

– Сегодня же обрадую своих домашних. А как забрать путевки и когда отъезд?

– На счет путевок тебе следует связаться с Дмитрием, моим приятелем, чтобы вы вместе съездили в офис туристической фирмы и переписали их на тебя. Там все и узнаешь. Вот его телефон. Звони!

Я набрал номер Дмитрия, и мы условились встретиться на следующий день. Мне едва хвалило терпения дождаться вечера. Так хотелось обрадовать Алину и ребятишек.

– Вот это сюрприз! – воскликнула она, когда я сообщил ей о предстоящей поездке. – Ни разу не была на море! Интересно посмотреть, какое оно?

– Ура! – обрадовались дети. – А там черепахи водятся?

– И черепахи, и многое другое. Говорят, что на этом острове можно увидеть разных диковинных зверюшек.

Оставшиеся дни до отъезда прошли в приятных хлопотах. Алина не переставала вертеться перед зеркалом, примеряя все новые наряды. Она набрала столько вещей, что мне пришлось напомнить ей, что мы едем всего на две недели и вес багажа ограничен.

Наконец, все было позади – и утомительная поездка до аэропорта, и прохождение регистрации, и ожидание рейса в зале отлета. Когда шасси самолета мягко коснулись посадочной полосы, пассажиры зааплодировали. Самолет остановился, и все поспешили на выход. Мы стали спускаться по трапу под палящими лучами солнца, и когда подул легкий ветерок, у меня возникло ощущение, что я очутился в сауне. Настолько разительной показалась разница температур между местным климатом и тем, который был в салоне воздушного лайнера.

На залитой ярким солнечным светом площади перед аэровокзалом нас встретил представитель турфирмы и проводил до внушительных размеров автобуса, в салоне которого царила приятная прохлада – сказывалась работа кондиционеров. По крайней мере, по сравнению с раскаленным воздухом окружающей среды здесь можно было нормально дышать.

Виктор, так представился русскоговорящий гид, проверил все ли туристы на месте и сказал что-то улыбающемуся лучезарной улыбкой водителю в белой накрахмаленной рубашке с короткими рукавами. Тот кивнул головой, и автобус тронулся, выруливая на трассу. Вскоре показался какой-то городок, улочки которого оказались настолько узкими, что наша машина то и дело рисковала задеть стены вплотную стоящих домов. Глубокие выщерблены на их штукатурке говорили о том, что такое здесь периодически случалось.

Наконец мы снова вырвались на простор, и дорога стала значительно шире, петляя вдоль изрезанной береговой линии. Из окна автобуса казалось, что мы смотрим на огромный пруд – настолько тихими были голубые воды уходившего за горизонт ласкового моря. Между тем гид начал знакомить нас с местными достопримечательностями, рассказывая разные интересные истории, связанные с местами, которые мы проезжали.

Время от времени автобус подкатывал к отелям, высаживая очередную партию туристов. Часа через полтора наступила и наша очередь. Гид проводил нас к стойке для регистрации и, передав в руки миловидной девушки с черными, закрученными в тугую косу волосами, удалился.

Мы стали заполнять регистрационные бланки и тут выяснилось, что служащие отеля практически ничего не понимали по-русски. Английским и немецким они владели тоже слабо, предпочитая изъясняться языком жестов. Пришлось воспользоваться своими скрытыми возможностями и задействовать вшитый чип-переводчик, не раз выручавший меня в трудных ситуациях. Как только я заговорил на местном наречии, отношение к нам резко переменилось. Девица, вначале смотревшая на нас со скучающим видом, стала излучать саму любезность и выделила нам один из лучших номеров с видом на море. Худощавый парень, на котором униформа смотрелась как на вешалке, подхватил наши чемоданы и кратчайшим путем повел к месту размещения, стараясь избегать крутых лестниц, в изобилии имевшихся на территории отеля. Проследовав мимо двух бассейнов, разделенных между собой красивой перегородкой, он пояснил, что в одном из них вода – пресная, а в другом – морская. Вся прелесть состояла в том, что, искупавшись в соленой морской воде, можно было сразу же смыть с себя излишки соли в пресной. Из водоема с морской водой по стене, облицованной разноцветной плиткой с изображением диковинных рыб, струйками стекали излишки влаги, образуя атмосферу какой-то неповторимой умиротворенности.

Служащий отеля спустился по мраморной лестнице, и мы очутились в небольшом коридорчике, по одну сторону которого располагались двери с прикрученными к ним небольшими латунными табличками с обозначением номеров. Вставив электронный ключ в специально предусмотренное для этого отверстие, парень открыл замок и внес чемоданы в апартаменты. Затем он суетливо стал разъяснять, как пользоваться сейфом, мини-баром, телефоном, телевизором, феном и прочим оборудованием, украдкой посматривая на меня. Я догадался, что он ждет так называемые «чаевые» и специально тянет время. Моя догадка оказалась верной. Получив причитающееся вознаграждение, носильщик немедленно удалился, наконец-то предоставив нам возможность заняться своими делами.

Алина, осмотрев номер, стала распаковывать чемоданы, а дети улеглись на диване, споря между собой, кто из них будет спать на нем, а кто на кушетке. Я же вышел на балкон и невольно залюбовался открывавшимся отсюда видом. За несколькими рядами сосен, на верхушке одной из которых гордо восседал дикий голубь, раскинулась бескрайняя морская гладь, уходя за линию горизонта. Небольшие бирюзового цвета волны ласково плескались за облицованной бетоном миниатюрной набережной, а вдали виднелись паруса прогулочных яхт, рассекавших воды живописной бухточки, на берегу которой располагалась территория отеля.

Переодевшись, мы поспешили в ресторан и после короткого перекуса отправились на пляж. Дорожка, вымощенная красным гравием и снабженная указателями на английском языке «на пляж», привела нас к мостику, перекинутому через оживленную автомобильную трассу. Пройдя по нему с десяток метров, наша семья уперлась в довольно крутую лестницу, спускавшуюся к песчаному пляжу.

У мальчишек едва хватило терпения дождаться, пока Алина выберет для нас лежаки под широким зонтиком, служившим, хотя и слабой, но все же какой-никакой защитой от жгучих лучей пялящего солнца. Через минуту они уже плескались в волнах, ныряя и похваляясь найденными на дне ракушками. Моя благоверная с повлажневшими от счастья глазами внимательно следила за ними.

– Боже мой! – вырвалось у нее. – Я словно в раю! Никогда бы не подумала, что может быть так хорошо!

Невдалеке от облюбованного нами места виднелось крытое шифером сооружение с барной стойкой, квадратными столиками и плетеными креслами, на которых прямо в плавках и купальниках сидели отдыхающие, потягивая из трубочек коктейли и освежаясь пивом с большими пенными шапками в кружках.

«Так это же пляжный ресторан, о котором говорил носильщик, – догадался я. – Удобно придумано. Здесь можно не только выпить прохладительного, но и пообедать, не покидая пляжа».

Слева от нас на первой линии шезлонгов расположилась довольно шумная кампания. Человек двадцать, не меньше. Судя по возгласам, которыми они оглашали пляж, ничуть не смущаясь тем, что могут доставить неудобство своим соседям, это были туристы из России. Главной среди них, скорее всего, являлась молодящаяся пышнотелая дама элегантного возраста в синем купальнике и кокетливой шляпке. На такой вывод наводило не только то, как они расставили лежаки вокруг нее, но

и знаки почтения, с которыми обращались к ней члены этого буйного коллектива.

Мы с Алиной тоже решили окунуться, так как становилось очень жарко. Море встретило нас освежающей прохладой, и мне доставило большое удовольствие погрузить в набегающие волны свое разгоряченное тело. Становилось понятным, почему мальчишки столь неохотно подчинились нашей просьбе выйти на сушу.

Когда они уселись на шезлонги под зонтиком, у них, как говорится, «зуб на зуб не попадал».

– Как бы ни простудились, – озабоченно проговорила Алина.

– Ничего, сейчас согреются, – ответил я. – К тому же на сегодня достаточно. Так и обгореть можно, солнце вон как палит.

Посидев еще немного, мы стали собираться в номер, и тут наше внимание привлек к себе громкий взрыв смеха. Исходил он от той же шумной кампании, о которой речь шла чуть раньше.

Шесть человек, среди них и две женщины средних лет, усевшись на лежаках, под благосклонными взглядами своей руководительницы играли в какую-то карточную игру. Видимо на интерес. По крайней мере, после очередной игры, когда игроки бросили на лежак свои карты, один из них, коренастый мужчина лет пятидесяти с хорошо развитой мускулатурой, схватил в руки пластиковый стаканчик, наполнил его песком и, отбежав на несколько метров, лег на берегу. Затем он стал ползти по-пластунски, весь извалявшись в песке, медленно приближаясь к игрокам. Внезапно крепыш вскочил и, бросив в сторону своих партнеров по игре стаканчик с песком, словно ручную гранату, оглушительно заорал:

– Руки вверх!

Кампания вновь разразилась громким смехом, а я подумал:

«Вроде бы взрослые люди, а ведут себя словно дети малые».

– Пап, а пап, чего это они? – с любопытством спросили ребятишки.

– Как чего? – нашелся я. – Солнце голову напекло, вот и последствия. Если не будете слушаться маму, то с вами и не такое может случиться.

Обратная дорога до номера оказалась куда тяжелее, чем на пляж. Подниматься по крутой лестнице было не так уж и приятно. Хорошо еще, что на пути наверх встречались площадки, на которых люди могли передохнуть. Одному пожилому французу стало даже нехорошо. Он, словно рыба, выброшенная на берег, широко открывал рот и тяжело дышал. Ему явно не хватало воздуха. Рядом с ним стояла испуганная женщина.

– Вам плохо? – участливо спросил я.

– Сейчас все пройдет, – с трудом переводя дыхание, отозвался он. – Но с меня таких экспериментов достаточно. Сердчишко, видите ли, пошаливает. Больше нас на пляж и калачом не заманишь. Лучше уж у бассейна сидеть. Там и бар хороший имеется.

Пожелав ему здоровья, мы двинулись дальше, кляня в душе хозяев отеля, пожалевших денег на строительство лифта.

«Вот тебе и лучший отель на Средиземном море», – с досадой подумал я, вспоминая слова Михалыча.

В наших апартаментах царила живительная прохлада – сказывалась работа кондиционера, который мы догадались оставить включенным. Ключей от номера ведь у нас было четыре. Один из них я и оставил в фиксаторе, замыкавшем электрическую цепь и контролировавшем подачу электричества. Такими устройствами в целях экономии были снабжены все номера, но, как говорится, «голь на выдумки хитра…».

Утром следующего дня я снова вышел на балкон, чтобы вдохнуть свежего морского воздуха. Солнышко уже слало нам свои ласковые теплые лучи, и тут из небольшой сосновой рощицы, видневшейся справа, послышались странные звуки. У меня сложилось впечатление, как будто на деревьях кто-то невидимый пытается завести мотоцикл. Трр! Трр! К неведомому мотоциклисту на соснах присоединились другие его собратья, и вскоре воздух огласился громким стрекотом.

«Да это же цикады! – догадался я. – Теперь будут целый день беспрерывно трещать, пока солнце не скроется. И как это только у них сил хватает?»

Сразу после завтрака мы снова пошли на пляж. Шумная кампания была уже на своих местах. И хотя свободных лежаков имелось достаточно много, мне пришла в голову мысль расположиться под навесом за столиком пляжного ресторана. Благо такое не возбранялось, а шиферная крыша надежно защищала от воздействия прямой солнечной радиации в отличие от зонтиков над лежаками. С нас хватило и предыдущего дня – у детей, хоть они и плескались постоянно в воде, сильно подгорели плечи, да и мы тоже подпалились основательно.

С моря дул легкий ветерок, и нам с Алиной под навесом было очень уютно. Сидя в мягких плетеных креслах, мы с удовольствием потягивали из трубочек освежающие напитки, наблюдая, как резвятся дети.

– Простите! У вас свободно? Можно присесть, а то все столики заняты? – внезапно раздался громкий мужской голос.

Я оторвал взгляд от моря и увидел перед собой того самого мужчину, который накануне ползал по пляжу по-пластунски.

– Пожалуйста!

– Вот спасибо, меня Анатолием зовут, – отозвался он, усаживаясь за наш столик, предварительно поставив на него наполовину наполненный пластиковый стаканчик и кружку пива.

Непрошеный гость залпом проглотил содержимое стаканчика, сморщился и принялся жадно пить из кружки. Отпив примерно половину, мужчина отдышался и обрушил на нас целый словесный поток. Судя по всему, это был типичный любитель завязывать новые знакомства и поговорить. Говорил он преимущественно о себе, постоянно перескакивая с одной мысли на другую и избавляя нас с Алиной от необходимости поддерживать беседу.

Из его бессвязной речи следовало, что он приехал сюда на отдых вместе со своими партнерами по бизнесу. Анатолий скороговоркой проговорил название какой-то компании, которое я не запомнил. Отложилось только то, что они занимаются продвижением на российском рынке биологически активных добавок.

«Господи! – мысленно взмолился я. – Опять сетевики! Откуда они только берутся? Мне прямо везет на них! Сейчас начнет навязывать мне свою продукцию».

К моему удивлению Анатолий не стал расписывать преимущества имеющихся у них БАДов, а продолжил повествование о том, как сложно им было решиться на поездку, необходимую для успешного ведения бизнеса.

– Согласись, – беспардонно перейдя на «ты», пояснил он. – Трудно привлечь в свою команду людей, не продемонстрировав им перспективы богатой и сытой жизни. Вот для этого им и показывают наши фотографии, сделанные на отдыхе в разных странах.

Крепыш допил пиво, вытер ладонью налипшую на усы пену и посетовал:

– Большинству из нас пришлось залезть в долги или взять кредиты в банках. Далеко не каждый быстро выходит на такой уровень доходов, чтобы позволить себе дорогостоящий отдых. Это мне крупно повезло с женой. Она у меня просто не способна отказать близкому ей человеку, когда ему требуется помощь, вот и оплатила мой отдых, и сама поехала. Она и в медицину-то пошла, чтобы иметь возможность помогать людям. Ну, не может Лариса жить без этого! Сейчас моя благоверная работает главным врачом и последнее готова отдать, лишь бы помочь кому-нибудь. Я вас с ней обязательно познакомлю…

С этими словами Анатолий встал, направился к бару и вскоре вновь вернулся с очередной порцией алкоголя. Влив в себя содержимое пластикового стаканчика и осушив кружку пива, крепыш обрушил на нас очередной словесный поток. Моя догадка о том, что главной у них являлась пожилая дама с пышными формами, оказалась правильной. Эта волевая женщина поддерживала среди работников своего офиса железную дисциплину даже на курорте. «Маманя», как обращались к ней ее приближенные, ввела непреложное правило: ежедневно рано утром, когда в отеле все еще спали, члены ее команды обязаны были прибыть на пляж, занять строго определенные места на лежаках и участвовать в длительном заплыве.

Во время данного плавания один из пловцов тянул за собой матрац, в отверстия которого были вставлены бутылки шампанского и пластиковые стаканы. Доплыв до буйков, участники заплыва откупоривали бутылки и, разлив их содержимое в импровизированные фужеры, фотографировались, держа в руках стаканы, на фоне моря и пляжа, залитых лучами восходящего солнца. Для этого у «мамани» был припасен специальный фотоаппарат, не боящийся попадания в него морской воды.

Такой ритуал нашему новому знакомому явно приходился по душе, уж больно воодушевленно он о нем рассказывал, не забыв упомянуть, что матрац служил еще и своеобразной страховкой на тот случай, если кому-то во время заплыва станет плохо.

– Приятно было познакомиться, – закончив свой монолог, вставая, проговорил Анатолий. – Пойду, а то «маманя» рассердится. Уж больно она не любит, когда кто-нибудь из нас надолго отлучается.

После обеда мы решили расположиться возле бассейнов неподалеку от своего номера. Испытывать сомнительное удовольствие от подъема с пляжа во второй раз на дню уж больно не хотелось. Солнце было уже не столь жгучим, и мальчишки предпочли занять места на шезлонгах. Побросав на них свою одежду, они не вылезали из воды, перебираясь из одного бассейна в другой.

Ребята быстро влились в разноязычную кампанию своих сверстников. Отсутствие знаний языка им абсолютно не мешало. Вдоволь нанырявшись в прохладной морской воде, молодежь переходила в более теплую пресную воду, где поднимала тучи брызг, погружаясь вглубь водоема в погоне за мячиком.

Мы, естественно, старались не упускать мальчишек из виду, для чего уселись под навесом за столиком возле бара. Время от времени я подходил к стойке, чтобы взять чего-нибудь прохладительного. Прямо стоит сказать, что качество обслуживания здесь восторга не вызывало. Персонал был какой-то вареный и еле двигался. На соседних столиках переполненные пепельницы и пустые бокалы не убирались. Они так и стояли до тех пор, пока не кончался запас посуды. Тогда один из барменов лениво выходил и собирал все на тележку, всем своим видом показывая, что делает нам, отдыхающим, большое одолжение.

«Какое странное поведение у персонала, – размышлял я. – Совсем работать не хочет. В номере экран телевизора покрылся таким слоем пыли, что Алина даже написала на нем пальцем: «Протрите меня!» Интересно, почему так?»

Вскоре, как мне показалось, ответ был найден. Разгадка крылась в обычаях местного населения, привыкшего отдыхать в послеобеденные часы во время так называемой «сиесты», когда на улице становилось наиболее жарко. Персоналу, наверное, казалось, что мы, развалившиеся на лежаках и сидящие в плавках за столиками возле бара, ущемляем его право на отдых, забывая, что отдыхающие заплатили за данную возможность немалые деньги и вправе требовать соответствующее к себе отношение.

Солнце стало клониться к закату, и мы засобирались в номер, чтобы переодеться к ужину. В ресторане на открытой веранде происходило что-то непонятное. Уже знакомый нам Анатолий и другие члены «шумной кампании», как я окрестил его единомышленников, сгрудившись вокруг своей предводительницы и широко размахивая руками, громко пытались на ломаном английском объяснить что-то официантам.

Вскоре появился менеджер отеля в сопровождении переводчицы, и тогда «маманя» жестко изложила ему просьбу составить столы так, чтобы за ними могла поместиться вся группа. Менеджер попытался, было, объяснить ей, что такое в отеле не принято, но та и слушать ничего не хотела. Наконец, служащий сдался, заявив, что просьба гостей является законом для персонала. Он отдал соответствующие распоряжения, и официанты стали переставлять столы под пристальным взглядом «мамани». Все это, естественно, не могло не привлечь к себе внимания посетителей, с удивлением взиравших на происходящее.

– Теперь понятно, почему за границей русских свиньями называют! – возмутилась Алина.

Произнесла она это не очень громко, но за соседними столиками ее явно услышали. По крайней мере, мы привлекли к себе внимание одной семейной пары, то и дело бросавшей на нас любопытные взгляды в течение всего ужина. Когда трапеза подошла к концу, и мы решили было уже уходить, мужчина, наблюдавший за нами, встал, подошел к нам и на ломаном русском произнес:

– Добрый вечер! Разрешите представиться. Меня зовут Вальтер, а это – моя жена Грета. Мы из Германии и второй день наблюдаем за вами. Уж больно симпатичные у вас дети.

– Очень приятно, – на литературном немецком ответил я. – Наших сыновей зовут Владимиром и Данилой, мою супругу – Алиной, а меня – Василием.

– О! – удивился Вальтер. – Вы прекрасно говорите по-немецки. Изучали германистику?

Слово за слово, мы разговорились и условились встретиться через час в баре, чтобы вместе пойти на концерт. По вечерам здесь играла живая музыка, и можно было великолепно отдохнуть.

Алина надела свое любимое платье, которое ей очень шло, нацепила серьги и ожерелье с перламутром и, оставшись собой довольной, заявила, что готова к встрече. Дети, напрыгавшись за день, мгновенно уснули, и мы отправились в бар. Вальтер с Гретой уже были на месте. Рядом с ними сидел молодой человек спортивного вида в кампании симпатичной девушки с белокурыми волосами. Внешнее сходство молодых людей с нашими новыми знакомыми свидетельствовало, что перед нами их взрослые дети.

– Разрешите представить, – поздоровавшись, по-русски сказал Вальтер. – Мой сын Фридрих и дочь Габриэла. По-вашему они не говорят, но кое-что понимают, учили русский язык в школе.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что проживали они в восточной части Германии, а отец Вальтера занимался поставками овощей в советскую воинскую часть, стоявшую в то время в их городке. Во время второй мировой войны он был связан с антифашистским подпольем, за что его бросили в концлагерь Заксенхаузен – настоящую фабрику смерти, от которой отца Вальтера в начале мая 1945 года спасли стремительно наступавшие войска Красной армии. Такое, естественно, не забывается.

Вальтера воспитывали в духе преклонения перед великим подвигом советских солдат и уважения к России, вынесшей на себе основную тяжесть военного лихолетья. В их доме часто бывали русские офицеры, и разговоры с ними велись на их языке. Разговорные навыки Вальтер до конца не растерял и после ухода советских войск с территории Германии, стремясь при удобном случае попрактиковаться. Именно поэтому он был особенно рад представившемуся случаю завязать знакомство с нами.

Фридрих и Габриэла, испросив разрешения, удалились. Это было понятно – не скучать же им в нашей кампании, когда молодежь «отрывалась» на танцах.

– Какая красота! – воскликнула Алина, снимая возникшую, было, неловкость, указывая на белые, розовые, желтые и красные цветы олеандра, кустарника в изобилии встречавшегося на территории отеля и источавшего приятный, непередаваемый аромат.

Между тем над морем сгустилась тьма. Надо сказать, что темнота здесь наступала быстро – стоило только скрыться солнечному диску. С нашего места хорошо просматривались огоньки от прогулочных кораблей, бороздивших воды бухты, многочисленных таверн, уютно располагавшихся по ее берегам. Зной ушел, и с моря потянуло приятной прохладой, принесшей с собой запах водорослей, соли, йода и вообще нескончаемого счастья и удовольствия.

Вальтер предложил выпить по большому бокалу пива, любимого немецкого напитка, и заказал нам пильзенского, а дамам шампанского. Несмотря на определенную горчинку, напиток показался мне не таким уж и отвратительным. Настроение, и без того приподнятое, заметно улучшилось, чему способствовали звуки музыки, доносившиеся с эстрады. Артисты старались, исполняя не только национальные мелодии, но и песни разных народов. Звучали, в основном, мировые шлягеры на английском языке, однако были и песни на русском, немецком и французском. Администрация отеля явно учитывала национальный состав отдыхающих.

Мы засиделись до поздней ночи, уж больно не хотелось, чтобы столь дивный вечер кончался. Но всему приходит конец. Условившись на следующий день вместе провести послеобеденное время возле бассейнов, я помог Алине подняться, пожелал нашим новым знакомым доброй ночи и, подхватив свою благоверную под руку, направился в номер.

– Вальтер мне очень понравился, – уже ложась спать, сказала Алина. – Он так смешно выговаривает слова.

– А какие культурные у них дети! – подхватил я. – Надеюсь, что наша ребятня нас не подведет.

Утро следующего дня мы провели на пляже, наблюдая, как «шумная кампания» кормит с пирса, причала для швартовки прогулочных яхт, морских рыбок. Выстроившись в линию, все двадцать человек по очереди бросали в набегавшие волны кусочки хлеба, отщипывая их от запасенных за завтраком батонов. Как только хлеб падал на гребень набегающей волны, вода вокруг него буквально закипала. Небольшие рыбешки начинали рвать кусок на части, исчезая на мгновение только тогда, когда подплывала более крупная рыба. Забава продолжалась довольно долго, вызывая косые взгляды рыбаков, примостившихся с удочками на пирсе, и к вящему восторгу детворы.

После обеда мы, как и было обговорено с Вальтером, направились к столикам возле бассейнов. Наши новые знакомые уже сидели в теньке под навесом, заняв места и для нас. Ребятишки сразу же бросились в воду, а я, оставив Алину на попечение Греты, отправился к бару за освежительными напитками. По возвращению мне бросилось в глаза, что женщины прекрасно поладили между собой, найдя общие темы для разговора. Не знаю как, но они прекрасно понимали друг друга, обходясь без знания языка. В скором времени они удалились, решив пройтись по близлежащим магазинам. Фридрих и Габриэла тоже оставили нас, и мы с Вальтером остались одни.

– Какая красота! – заметил я, указывая на бирюзовую воду бескрайнего моря, мирно плескавшегося внизу.

С нашего места было хорошо видно, как лучи солнца, преломляясь в легкой морской ряби, отражаются от нее, создавая впечатление, будто бы невидимый волшебник рассыпал бесчисленное количество алмазов по поверхности моря. Я уже наблюдал подобное ранее, но не в таких масштабах.

– Солнце действительно способно творить чудеса, – поддержал меня Вальтер. – Здесь его много, не то, что у нас на родине.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что наши новые знакомые ведут семейный бизнес, имея в своем городке на востоке Германии несколько аптек. Официальной владелицей бизнеса является Грета, а Вальтер, имея образование финансиста, ведет бухгалтерский учет и занимается закупками лекарств, мотаясь от одного поставщика к другому. Помогает им только Габриэла, а вот Фридрих никак не желает вносить свою лепту в общее дело. Он вообще редко появляется дома, предпочитая жить самостоятельно. Только получается у него это плохо, поскольку его профессия ландшафтного дизайнера не особо пользуется спросом. Вальтер с Гретой помогают ему, конечно, подбрасывая деньжат в надежде, что их непутевый сын когда-нибудь образумится и вернется в родные пенаты.

– Знаешь, – переходя на «ты», обратился ко мне Вальтер. – Я заметил, что у тебя есть определенный дар располагать к себе людей. Не мог бы ты помочь нам с Гретой?

– Всегда готов, – отозвался я. – Только в чем?

– Попробуй убедить его в том, что заниматься семейным бизнесом нужно для него самого, а ландшафтный дизайн пусть останется его хобби.

– Хорошо, я постараюсь.

Я решил применить в отношении Фридриха элементы метода, получившего на Земле название «нейролингвистическое программирование» и подобрать ключик к его сердцу. Однако для выполнения столь непростой задачи мне требовалась более подробная информация. Из разговора с его отцом выяснилось, что он закончил берлинский вуз, где во время учебы обзавелся большим количеством друзей, с которыми продолжает поддерживать тесные отношения, проводя все свободное время в облюбованном ими кафе. Проживает «блудный сын» на съемной квартире и, судя по всему, такое положение его вполне устраивает.

Вальтер отпил из своей кружки и стал рассказывать мне, что их семейный бизнес помог ему воплотить в жизнь его давнишнюю мечту. Еще, будучи мальчиком, он хотел объехать весь мир, чтобы самому все увидеть собственными глазами. Два раза в год они с Гретой берут отпуск и всей семьей отправляются в путешествия. Где он только не побывал, но вот в России еще не был.

– Очень уж хочется самому составить представление об этой необъятной стране, – завершил Вальтер свой длинный монолог.

– А давай мы с Алиной вышлем вам приглашение.

– Это было бы замечательно, поскольку сняло бы многие вопросы, связанные с получением визы и решением прочих формальностей.

Мы обменялись адресами и телефонами, договорившись в дальнейшем продолжить знакомство. Тут появились наши дамы с большими сумками в руках. Судя по довольному выражению их лиц, вояж по магазинам прошел удачно. Я предложил после ужина «обмыть» покупки, что было встречено с пониманием и энтузиазмом.

– Мне доводилось слышать о таком обычае, но применять его на практике еще не приходилось, – заметил Вальтер,

Тут появился Фридрих.

«Самое время попытаться установить с ним контакт», – пронеслось у меня в голове.

– Вальтер, оставляю тебя в обществе наших дам, а мы с Фридрихом немного прогуляемся, если он, конечно, не возражает, – подмигнул я своему новому приятелю.

Фридрих не возражал, и мы направились с ним в уютный бар, где в это время народу было совсем мало, а приятная приглушенная музыка, лившаяся из динамиков, располагала к задушевным беседам. Еще по пути по отдельным репликам своего спутника мне стало понятно, что Фридрих внутренне напряжен, а его мысли направлены совсем не в мою сторону.

«При таких условиях пытаться убедить человека в чем-либо, отличном от имеющегося у него мнения, просто бесполезно. Сначала необходимо развернуть вектор его мыслей так, чтобы мы с ним начали думать в одном направлении», – решил я.

Для этого у меня имелся «волшебный ключик», при помощи которого можно было открыть «замок» его души и достучаться до его сердца. И ключиком этим являлось мое искреннее желание помочь ему, направить «блудного сына» на путь истинный. Однако следовало учитывать, что «замок» сильно «заржавел». Чтобы «волшебный ключик» сработал, требовалась своеобразная «смазка».

Такой «смазкой» служило неоднократное повторение имени собеседника, особенно в начале беседы, сопровождаемое искренней доброжелательной улыбкой. Наши ученые давно заметили, что на любое мыслящее существо, а на человека в особенности, вибрации, возникающие при произнесении его имени, оказывают сильное позитивное воздействие и непроизвольно доброжелательно располагают собеседника к произносящему это имя. Улыбка же усиливает невольно возникающую симпатию.

Однако я хорошо помнил, что улыбка помогает снять возникающую напряженность только в отношениях между людьми. У других же существ, на Земле, например, у обезьян, улыбка может означать агрессию. А вот человек с ее помощью как бы говорит, что у него нет враждебных намерений. Видимо не случайно многие публичные личности на этой планете прибегают к улыбке, чтобы расположить к себе окружающих. Появилось даже такое выражение как «голливудская улыбка».

В то же время наши исследователи выяснили, что у землян обезоруживающими свойствами обладает только искренняя улыбка. Мне самому довелось не раз в этом убедиться. Некоторые люди в беседах пытаются даже использовать это мощное оружие в личных корыстных интересах. Хорошо, что зачастую такие потуги обречены на провал, поскольку при отсутствии искреннего желания действовать в пользу собеседника на лице человека со злым умыслом нередко происходит своеобразная разбалансировка. Например, он может улыбаться широкой улыбкой, но при этом его глаза остаются «колючими». Тогда другой участник беседы воспринимает такую улыбку как оскал и инстинктивно «отгораживается» от своего оппонента.

Мне легко удалось развернуть направленность мыслей Фридриха на себя, когда мы занимали места за свободным столиком, и я приступил к дальнейшей важнейшей части обеспечения успеха начавшейся беседы – к так называемому «присоединению». Для этого необходимо было всего лишь задать три вопроса, но так, чтобы в обязательном порядке получить утвердительные ответы. Не скрою, что в решении этой задачи мне очень помогла информация, полученная во время откровений Вальтера.

– У тебя такая интересная специальность, – наконец заметил я. – Что мешает стать востребованным? Чего не хватает, чтобы ты смог реализовать себя?

– Понимаешь, – разоткровенничался Фридрих. – Есть у меня одна идея. Если бы мне удалось ее реализовать, то в заказчиках не было бы недостатка.

– Так в чем же дело?

– Как всегда, в отсутствии того самого зла, которого порой так не хватает. Для осуществления задуманного нужны деньги. И немалые. Родители столько выделить мне не могут. Их бизнес не настолько раскручен, чтобы приносить такие доходы.

– В чем же дело? Помоги им раскрутиться, заработай сам. База для этого, как мне кажется, у тебя есть. Бизнес ведь семейный. По-моемому хороший вариант. А ты как считаешь?

– Мне и самому приходила в голову такая мысль, но…

Я не стал давить на Фридриха и только вопросительно посмотрел на него.

– Дело в том, что у меня ранее был с отцом один разговор, когда он предложил мне поработать вместе, – прочитав в моих глазах немой вопрос, больше похожий на недоумение, продолжил Фридрих. – Но я тогда категорически отказался, а теперь пойти на попятную гордость не позволяет.

– Ну, это поправимо. Конечно, при условии, что у тебя самого есть такое желание. Хочешь, я деликатно поговорю с твоим отцом. Думаю, у меня это получится.

– Да, это было бы здорово. Он тебя очень уважает.

Вечером, когда Фридрих с Габриэлой удалились по своим делам, а мы с Алиной, уложив детей спать, уютно расположились в баре со своими новыми приятелями, я обрадовал Вальтера, сообщив ему об удачном выполнении его просьбы.

– Фридрих решил заняться семейным бизнесом, чтобы заработать денег для реализации своего проекта, – подытожил я свое сообщение.

– Это стоит отпраздновать! – воскликнул Вальтер. – Грета, ты слышала, что сказал Василий?

– Ушам своим не верю. И как только ему это удалось?

– Он у меня и не такое может, – с гордостью заметила Алина.

Остаток отпуска мы с нашими немецкими друзьями практически не разлучались, вместе ходили загорать, ездили на экскурсии и слушали «живую» музыку по вечерам, наслаждаясь прохладой после дневного зноя. Но все хорошее когда-нибудь кончается, пришла пора расставаться. Накануне отъезда из отеля я еще раз обменялся с Вальтером адресами и номерами телефонов, пообещав ему выслать приглашение для поездки к нам.

Дома нас встретила промозглая погода. Контраст с теплым климатом Средиземноморья был настолько разительным, что я стал опасаться за здоровье наших мальчиков. Как бы ни простудились! Но все обошлось.

– А вот и наш путешественник объявился! – воскликнул Иван Михайлович, когда в понедельник утром я вышел на работу и доложил ему о своем прибытии. – Ну-ка дай мне на тебя посмотреть! Да, загар знатный! Однако, как говорится, «делу – время, а потехе – час!» Тут без тебя много вопросов накопилось, так что засучивай рукава и приступай к своим обязанностям!

За рабочей рутиной время текло незаметно, я и оглянуться не успел, как наступила зима. Мне не составило большого труда выполнить свое обещание и послать Вальтеру приглашение, тем более что он выслал мне копии необходимых документов по электронной почте.

Мы с моим немецким приятелем часто перезванивались, поскольку он считал своим долгом держать меня в курсе событий, происходивших с Фридрихом. Как-то раз в воскресенье вечером раздался очередной его звонок.

–Твоя беседа с моим «блудным сыном» оказалась настолько плодотворной, что я его просто не узнаю! – радостно проговорил Вальтер. – Еще раз спасибо за приглашение! Все формальности улажены, визы получены, и на днях мы с Фридрихом надеемся обнять тебя! К сожалению, Грета поехать не сможет. Дела не отпускают! Билеты уже забронированы. Точную дату, время вылета и номер рейса сообщу дополнительно.

«Надо продумать, где их разместить и что показать, – решил я. – Стоит посоветоваться с Михалычем. Может быть, он что подскажет».

– Им следует показать Москву или Питер. Там есть что посмотреть, не то, что в нашем захолустье, – решительно проговорил Иван Михайлович, выслушав меня. – С Москвой могу помочь. Есть у меня один хороший знакомый, с которым мы в свое время вместе бизнес начинали. Затем наши пути разошлись. Я обосновался здесь, а он в столицу подался, но дружба осталась. Да, были времена…

Михалыч задумчиво вздохнул и пустился в воспоминания о том, как они с приятелем, тогда еще совсем молодые парни, заработали свои первые деньги.

– В то время людям не хватало информации, – начал он. – Существовала только одна точка зрения, партийная, и все события освещались однобоко. Но вдруг началась так называемая «перестройка». Новое руководство страны взяло курс на «гласность». В газетах и журналах стали печатать очень интересные вещи, и печатные издания буквально выхватывали из рук. Вот нам с Мишкой, так зовут моего приятеля, и пришла в голову интересная мысль. Мы стали добираться на электричках до Москвы, скупать там на вокзале свежие газеты и, доехав опять же на электричках до ближайшего города, продавать их. Наш товар пользовался таким большим спросом, что его раскупали за считанные часы. Вскоре у нас появились первые деньги, и мы решили открыть комиссионный магазин.

Михалыч отпил чай из своей любимой чашки, подлил заварки в мою и продолжил:

– Одни люди стали нести вещи и отдавать их на реализацию, а другие покупать. Мы же с Мишкой, не вкладывая практически ни копейки, за счет комиссионных смогли раскрутиться так, что каждый из нас смог открыть свое дело. И все это совершенно легально. Такое вот было время…

Иван Михайлович замолчал, о чем-то задумался, а потом спросил:

– Ну, что решил? Какой город будешь показывать? Питер или Москву?

– Лучше Москву. Все-таки столица, да и намного ближе.

– Вот и отлично. Ты сказал, что они прилетают на днях. Так что не будем терять время. Сегодня же позвоню Михаилу, чтобы он все обеспечил, а тебе придется писать заявление о предоставлении отпуска за свой счет. Все-таки другой город. Да и закон нарушать не будем.

Михаил обещал помочь, и уже на следующей неделе на выделенной им машине я встречал в зале прилета аэропорта своих немецких друзей. Несмотря на зимнюю одежду, мы сразу же узнали друг друга и после теплых приветствий направились в гостиницу. По пути Вальтер внимательно смотрел по сторонам и только цокал языком.

– Удивительно! – наконец не выдержал он. – Какая красота! Какой большой современный город! Сколько машин! И японские, и французские, и американские! А вот и наши! Гляди-ка! Вон «ауди», а там «фау-ву»!

– «Фау-ву»? – переспросил я.

– Да. Так мы «Фольксваген» называем. Честно говоря, не ожидал увидеть такое.

– Конечно, – подхватил Фридрих. – У нас ведь в средствах массовой информации совсем другую картину описывают. Мои приятели говорили даже, что по улицам в Москве ходят оборванцы в звериных шкурах и разгуливают медведи. Я решил запечатлеть все на камеру своего телефона, чтобы потом показать им, как здесь обстоят дела в действительности.

Мы расположились в гостинице «Националь» в забронированном Михаилом номере с великолепным видом на Кремль и Манежную площадь. Вещей у Вальтера с Фридрихом было совсем немного, только самое необходимое. Буквально через несколько минут мои друзья уже были готовы к походу. Поскольку близился вечер, я предложил прогуляться по Арбату и поужинать в рекомендованном Михаилом пивном ресторанчике, а заодно построить планы на следующие дни.

– Все что угодно мог ожидать, но только не такого! – воскликнул Вальтер, когда мы, спустившись по ступенькам, расположились за уютным столиком.

Помещение было обставлено на старинный манер, висели большие фотографии с изображением сцен, относящихся к концу XIX и началу XX века, а из динамиков слышались немецкие национальные мелодии и песни. Приглушенный звук совсем не мешал разговорам.

– Мне так и хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон! Такое ощущение, что я нахожусь не в России, а у нас в Германии, – не смог сдержать своего восторга Фридрих, который только усилился после того, как официант принес большие литровые кружки с отменным чешским пивом.

Я заказал ассорти из немецких сосисок, и мы не спеша стали строить планы на ближайшие дни. Оказалось, что в распоряжении моих гостей не так уж и много времени, поэтому было решено осмотреть только центр города и хотя бы на денек заехать к нам с Алиной. Не скрою, мне с трудом удалось уговорить их.

– Алина очень ждет вас и обидится, если вы не заглянете к нам, – заявил я. – К тому же это даст вам возможность составить истинное представление о том, как живут люди в России в целом, а не только в столице.

Эти аргументы оказались решающими, и я сразу же позвонил своей благоверной, чтобы обрадовать ее.

На следующий день мы встали пораньше и отправились осматривать достопримечательности. Возле Воскресенских ворот, арочного входа на Красную площадь, перекинутого между зданиями Исторического музея и Музея Отечественной войны 1812 года, в глаза бросилось небольшое скопление людей с любопытством взиравших на двойников Ленина, Сталина, Брежнева и других исторических персонажей. При желании с ними можно было сфотографироваться на память.

Мы немного замешкались, и тут к нам подошел интеллигентного вида человек и стал на довольно сносном немецком предлагать свои услуги. Видимо он услышал, на каком языке мы разговаривали, и воспользовался этим. Мужчина обещал провести захватывающую экскурсию не только по Красной площади, Кремлю, но и по центру города, прося за это относительно небольшое вознаграждение. На правах принимающей стороны я согласился и ничуть не пожалел об этом.

Наш гид, не помню его имени, не только ухитрялся без всяких очередей раздобывать входные билеты, но и рассказал много познавательного, коснувшись и истории, и разных интересных случаев. Конечно, за один день все осмотреть было невозможно, и мы условились с утра продолжить знакомство с достопримечательностями столицы.

Всю неделю мы ходили по памятным местам, возвращаясь в гостиницу только вечером и буквально валясь с ног от усталости. В одном ларьке Вальтер с Фридрихом приобрели зимние шапки-ушанки и постоянно говорили о том, как они будут демонстрировать это чудо своим знакомым. Для них подобные головные уборы являлись настоящей диковинкой.

Нагулявшись по столице, мы, наконец, отправились в мой город. Алина, увидев гостей, очень обрадовалась и повела их в предназначенную для них комнату. Расположившись, Вальтер с Фридрихом торжественно вручили ей подарки, привезенные из Германии. Среди них была маленькая фарфоровая статуэтка и коробочка шоколадных конфет. Видимо считая, что у нас в стране ничего нельзя купить, они хотели ее порадовать.

До ужина время еще оставалось, и я решил \прогуляться до магазина, располагавшегося в двух шагах от дома, чтобы прикупить чего-нибудь вкусненького. Вальтер с Фридрихом увязались за мной, поскольку им было любопытно посмотреть, чем торгуют в обыкновенной российской поселковой торговой точке. Надо было видеть, с каким удивлением они созерцали витрины и прилавки, делая одну фотографию за другой. Мне пришлось даже успокоить продавщицу, объяснив ей, что это не конкуренты и не представители проверяющих органов, а обыкновенные туристы из Германии.

– Смотри, Фридрих! Мое любимое пиво! – воскликнул Вальтер. – У нас его днем с огнем не сыщешь, а здесь – пожалуйста!

– Да! – с восторгом отозвался Фридрих. – Глянь на витрины! Всего полно! Представляешь, как нас, немцев, дурачат на нашей родине! Обязательно расскажу об этом всем своим знакомым и фотографии в качестве доказательства предъявлю!

Вечерело, и мороз крепчал. Пришлось показать гостям, как лучше пользоваться шапками-ушанками, чтобы у них не отмерзли уши. Привезенная ими из Германии одежда явно не годилась для наших холодов. Время летело незаметно, и вскоре наши друзья засобирались в обратный путь. Мы передали для Греты и Габриэлы сувениры, специально выбранные нами так, чтобы они напоминали о России, и Вальтер с Фридрихом улетели.

Вновь потекли однообразные дни, и за делами я и не заметил, как наступила весна, а за ней и лето. Между тем до меня дошли новости о том, что ремонтные и профилактические работы на адронном коллайдере возле Женевы подходят к концу, и скоро там возобновятся эксперименты. Мои соплеменники на лунной станции подтвердили эту информацию. Пора было задуматься над тем, как подобраться к этому объекту. Постепенно у меня вырисовался определенный план о том, как приблизиться к закрытому от посторонних наблюдателей объекту, и в нем немаловажная роль отводилась моим немецким друзьям.

«Не имей сто рублей, а имей сто друзей», – вспомнил я популярную среди моих знакомых поговорку.