Читать книгу Обзор правовых позиций Верховного суда Российской Федерации по вопросам исполнительного производства - Сергей Юрьевич Гусаков - Страница 5

В статье 64 Закона об исполнительном производстве содержится перечень исполнительных действий, которые вправе совершать судебный пристав-исполнитель в рамках исполнительного производства.

Из положений п. 17 ч. 1 ст. 64 Закона следует, что перечень перечисленных в ней исполнительных действий не является исчерпывающим. В этой связи судебный пристав-исполнитель вправе совершать и иные исполнительные действия, соответствующие целям и задачам принудительного исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе (ст. 4 Закона об исполнительном производстве).

Характерно, что целый ряд исполнительных действий, которые ранее не были предусмотрены законодательством об исполнительном производстве, первоначально вырабатывались и реализовывались в правоприменительной практике, а в последующем получали регламентацию в нормативно-правовом акте (таковыми, например, являются временное ограничение права выезда должника за пределы Российской Федерации, зачет встречных однородных требований, регистрация имущества (имущественного права) на имя должника для последующего обращения взыскания и т. д.).

1. Одним из исполнительных действий, совершаемых в рамках исполнительных производств, которое прямо не предусмотрено законодательством об исполнительном производстве, является установление запрета на внесение изменений в Единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ).

Так, в рамках одного из исполнительных производств судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о запрете на внесение изменений в ЕГРЮЛ в отношении должника-организации, которое направлено на исполнение в налоговый орган.

Должником-организацией приняты меры по оспариванию указанного постановления.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований судом указано на то, что запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ в данном случае является мерой, направленной на обеспечение исполнения требований исполнительного документа, продолжительность которой зависит, в том числе, от добросовестности действий должника. Оспариваемое постановление вынесено с целью понуждения должника к исполнению исполнительного документа.

Учитывая возможность осуществления попыток незаконного уклонения должника и органов его управления от исполнения требований исполнительного документа, судебный пристав-исполнитель обоснованно избрал в качестве меры принудительного воздействия запрет регистрационных действий в ЕГРЮЛ.

При таких обстоятельствах запрет на совершение налоговым органом регистрационных действий в отношении организации-должника направлен на эффективное и своевременное исполнение исполнительных документов (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2022 № 305-ЭС22-2484 по делу № А40-48964/202127).

В другом случае по аналогичному спору суд обратил внимание на следующее.

Разрешая дело, суд первой инстанции признал постановление о запрете внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц не соответствующим закону в части запрета на регистрацию изменений в ЕГРЮЛ в связи со сменой руководителя юридического лица, как принятое при неправильном применении норм материального права (произошла фактическая смена руководителя юридического лица ввиду прекращения производства по делу о банкротстве и избрание генеральным директором иного лица).

Вместе с тем в отличие от смены руководителя любое иное действие, сведения о совершении которого подлежат отражению в ЕГРЮЛ, может оказать влияние на результаты исполнительного производства и, следовательно, применение судебным приставом обеспечительного запрета является обоснованным (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.10.2021 № 308-ЭС21-17490 по делу № А32-45838/2020).

Несмотря на отсутствие в Законе об исполнительном производстве прямого указания на возможность установления судебным приставом-исполнителем запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ, указанное исполнительное действие применяется достаточно продолжительное время и находит поддержку при рассмотрении соответствующих споров органами судебной власти (см. например, Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 02.04.2008 № Ф08-1503/08 по делу № А32-14178/2007-9/350СП, Постановление ФАС Московского округа от 12.08.2013 по делу № А40-167183/12-119-1626). Возможность совершения указанного исполнительного действия являлась предметом рассмотрения различных научно-консультативных органов судейского сообщества (см. например, п. 31 «Рекомендаций Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Уральского округа» Вопросы применения административного, налогового, антимонопольного законодательства, законодательства об исполнительном производстве, а также законодательства, связанного с исчислением и уплатой (перечислением) страховых взносов (по итогам заседания, состоявшегося 24 – 25 ноября 2016 года в г. Екатеринбурге).

В п.п. «м» п. 1 ст. 23 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (далее – Закон о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей), в качестве одного из оснований для отказа в государственной регистрации сведений, вносимых в ЕГРЮЛ, предусмотрено поступление в регистрирующий орган акта судебного пристава-исполнителя, содержащего запрет на совершение регистрирующим органом определенных регистрационных действий.

Указанное положение было введено Федеральным законом от 28.06.2013 № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям». В пояснительной записке к проекту указанного нормативного акта указывалось на то, что данные изменения, направлены на создание условий для предотвращения, выявления и пресечения финансовых операций, в том числе с использованием фирм-однодневок, и легализации преступных доходов, финансирования терроризма, уклонения от уплаты налогов и таможенных платежей, а также получения коррупционных доходов28.

При этом аналогичные положения о возможности установления соответствующих ограничений не были внесены в Закон об исполнительном производстве.

В этой связи применение указанной ограничительной меры осуществляется с учетом общих положений и принципов, сформулированных законодательством об исполнительном производстве, а также выработанных судебной практикой подходов, в том числе на основании анализа смежных отраслей законодательства.

Из анализа дефиниций, приведенных в ч. 1 ст. 64 и ч. 1 ст. 68 Закона об исполнительном производстве, характера имманентно присущим исполнительным действиям и мерам принудительного исполнения функций следует, что для запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ не характерны те черты, которые относили бы данное действие к мерам принудительного исполнения. В частности данная мера непосредственно не направлена на получение с должника денежных средств или иного имущества, подлежащего взысканию по исполнительному документу либо на принудительное совершение действия, указанного в исполнительном документе.

По сути, исполнительные действия заключаются в обеспечении исполнения, а меры принудительного исполнения – в реальном исполнении исполнительного документа (Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 25.06.2020 № 02АП-825/2020 по делу № А82-17144/2019).

Из указанного логически следует вывод о том, что запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ следует относить к исполнительным действиям.

При оценке допустимости установления запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ правоприменители руководствуются тем, что указанный в ст. 64 Закона об исполнительном производстве перечень не является исчерпывающим, поскольку содержит указание на возможность совершения судебным приставом-исполнителем иных действий, предусмотренных законом или исполнительным документом и необходимых для своевременного, полного и правильного исполнения исполнительных документов, если они:

во-первых, соответствуют задачам и принципам исполнительного производства;

во-вторых, не нарушают защищаемые федеральным законом права должника и иных лиц29.

Установление запрета в отношении изменений, вносимых в ЕГРЮЛ, не противоречит таким принципам исполнительного производства, как законность, соотносимость объема требований, а также отвечает задачам исполнительного производства по полному, правильному и своевременному исполнению требований исполнительного документа.

Такая мера не подразумевает под собой реализацию имущества юридического лица в счет погашения задолженности, а носит обеспечительный характер (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2022 № 305-ЭС22-2484 по делу № А40-48964/2021).

Таким образом, устанавливаемый судебным приставом-исполнителем запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ выполняет функции:

обеспечения исполнения содержащихся в исполнительном документе требований, поскольку создает препятствия для изменения правоспособности организации, уставного (складочного) капитала должника-организации, изменения местонахождения юридического лица и т. д.;

понуждения должника-организации к исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе30.

Условиями совершения рассматриваемого исполнительного действия являются:

наличие возбужденного исполнительного производства;

неисполнение в полном объеме требований, содержащихся в исполнительном документе, на основании которого возбуждено исполнительное производство.

С учетом сходства правовой природы и выполняемых функций указанного исполнительного действия с таким, как арест имущества должника, представляется что при установлении указанного запрета возможно применение разъяснений, содержащихся в п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 № 50 о том, что исполнительные действия могут совершаться в том числе и в течение срока, установленного для добровольного исполнения исполнительного документа.

Объем сведений, который включается в Единый государственный реестр юридических лиц, является достаточно обширным и установлен в ст. 5 Закона о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. В то же время при определении объема ограничительных мер следует учитывать, что данные, вносимые в ЕГРЮЛ, по своему характеру подразделяются на:

правоустанавливающие, то есть те, с внесением которых законодательство связывает возникновение, изменение и прекращение правосубъектности, либо соответствующих прав и обязанностей. К таким, например, относятся данные о реорганизации юридического лица31, принятии решения о добровольной ликвидации, данные о правовых последствиях совершенной сделки по отчуждению доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью32 и т.д.;

данные, которые фиксируют состоявшийся факт (обстоятельство), возникновение которого не связано с внесением изменений в ЕГРЮЛ. Например, сведения о лицензиях, полученных юридическим лицом33. Трудовые отношения с лицом, осуществляющим функции единоличного исполнительного органа юридического лица, возникают на основании сложного юридического состава в виде прохождения процедуры его назначения (избрания) и последующего заключения трудового договора (ст. 275 ГК РФ) и прекращаются по основаниям, установленным трудовым законодательством. Процедура внесения соответствующих сведений в ЕГРЮЛ не имеет в данном случае правоустанавливающего значения, а лишь фиксирует состоявшийся факт возникновения либо прекращения соответствующих трудовых, корпоративных правоотношений;

фактические данные о юридическом лице возникновение которых не связано с их включением в какие-либо реестры (например, адрес электронной почты юридического лица).

В этой связи представляется что установление ограничений на внесение изменений в ЕГРЮЛ в отношении данных, возникновение которых не связано с внесением записей в указанный реестр, а обусловлено иными установленными законом юридическими фактами (например, о предоставлении лицензии, о введение арбитражным судом процедуры банкротства, об изменении паспортных данных лица, уполномоченного действовать от имени юридического лица без доверенности и т. д.) не вполне согласуется с целями такого запрета, а порою могут противоречить обязательным требованиям законодательства либо обязанностям, исполнение которых возложено судебным актом.

В настоящее время в правоприменительной практике устанавливаются ограничения на внесение изменений в ЕГРЮЛ, связанные с:

изменением состава участников юридического лица, а также их долей в уставном капитале34;

изменением сведений о размере уставного капитала35;

изменением места регистрации юридического лица36;

внесением записи о принятии решения о ликвидации юридического лица, о формировании ликвидационной комиссии или о назначении ликвидатора, о составлении промежуточного ликвидационного баланса37,

внесением записи о начале процедуры реорганизации, записи о прекращении юридического лица в результате реорганизации и (или) государственной регистрации юридического лица путем реорганизации38.

Фактически ряд указанных ограничений препятствует совершению действий не только для регистрирующего органа, но и для соответствующих органов юридического лица и его участников по принятию решений об изменении учредительных документов, о применении процедуры добровольной ликвидации юридического лица.

При вынесении постановления о запрете на внесение изменений в ЕГРЮЛ указывается конкретный перечень ограничений, которые вводятся указанным постановлением. В каждом случае объем устанавливаемых ограничений должен определяться характером требования, подлежащего принудительному исполнению, а также соответствовать принципам, содержащимся в ст. 4 Закона об исполнительном производстве (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 05.07.2017 № Ф05-9212/2017 по делу № А40-224281/201639).

Судебная практика исходит из того, что установление запрета в отношении всех, а не отдельных изменений, вносимых в ЕГРЮЛ, противоречит таким принципам исполнительного производства, как законность, соотносимость объема требований и не отвечает задачам исполнительного производства по полному, правильному и своевременному исполнению требований исполнительного документа40 (хотя ранее применение именно таких ограничений признавалось правомерным41).

При этом отдельные вводимые постановлением судебного пристава-исполнителя ограничения могут носить не абсолютный характер, а быть обусловленными определенными обстоятельствами.

Например, для запрета на изменение сведений о размере уставного капитала может быть сделано исключение для случаев, когда такие изменения связаны с увеличением его размера, и, соответственно, увеличением имущественной массы (активов) должника-организации, за счет которого возможно исполнить требования, содержащиеся в исполнительном документе. Для запрета на внесение изменений в части адреса должника-организации могут быть сделаны исключения для случаев, когда должник-организация представляет документы, на основании которых будет отменено ранее принятое решение налогового органа о признании адреса недостоверным.

Вынесенное постановление направляется сторонам исполнительного производства – для сведения, а также в налоговый орган – для исполнения.

Срок действия устанавливаемых ограничений на внесение изменений в ЕГРЮЛ определяется общими условиями, установленными законодательством об исполнительном производстве для любых ограничительных мер, а именно: они действуют до исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе либо до окончания (прекращения) исполнительного производства по иным основаниям, либо до наступления условий, с которым законодательство связывает отмену данных ограничений.

Отдельные ограничения, при наличии иных заслуживающих внимание обстоятельств, могут быть отменены в связи с тем, что изменение соответствующих данных, содержащихся в ЕГРЮЛ, обусловлено необходимостью исполнения нормативных актов федеральных органов исполнительной власти или судебных актов.

Например, на основании приказа Министра обороны Российской Федерации от 23.06.2017 № 396, который издан во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 29.12.2016 № 727 «Об упразднении Федерального агентства специального строительства», принято решение о реорганизации федерального государственного унитарного предприятия. В связи с этим ранее установленный судебным приставом-исполнителем запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ отменен. При рассмотрении спора в судебном порядке действия судебного пристава-исполнителя признаны правомерными (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 29.11.2018 № Ф05-19587/2018 по делу № А40-223737/201742).

Согласно п. 2 ст. 57 ГК РФ, в случаях, установленных законом, реорганизация юридического лица в форме его разделения или выделения из его состава одного или нескольких юридических лиц осуществляется по решению уполномоченных государственных органов или по решению суда. Таким образом, наличие вступившего в законную силу судебного акта о принудительной реорганизации должника-организации, являющегося в силу ч. 1 ст. 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» обязательным для всех без исключения органов государственной власти, будет основанием для отмены установленных судебным приставом-исполнителем ограничений в указанной части.

Наиболее часто запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ применяется в отношении должников-организаций имеющих организационно-правовую форму общества с ограниченной ответственностью. Указанное обусловлено, прежде всего тем, что создание юридических лиц в организационно-правовой форме обществ с ограниченной ответственностью наиболее распространено43.

Тем не менее возможность совершения указанного исполнительного действия не ограничена какими-либо организационно-правовыми формами юридических лиц. Такое исполнительное действие может быть совершено в отношении, например, унитарного предприятия44.

Запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ может быть установлен по исполнительным производствам содержащим требования как имущественного, так и неимущественного характера.

При этом не является обязательным условие о том, что требования, содержащиеся в исполнительном документе, должны быть связаны с разрешением корпоративного спора.

Например, по исполнительному производству неимущественного характера судебным приставом-исполнителем установлен указанный запрет в отношении должника-организации. Последней приняты меры по оспариванию постановления судебного пристава-исполнителя.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований суд обратил внимание на то, что сам по себе установленный запрет на весенние изменений в ЕГРЮЛ не может привести к исполнению исполнительного документа, однако, в связи с длительным неисполнением должником-организацией вступившего в закону силу решения суда данный запрет фактически направлен на понуждение последнего к исполнению требований неимущественного характера. При этом указанный запрет не препятствует должнику-организации осуществлять свой основной вид деятельности (Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 22.01.2021 № Ф03-5750/2020 по делу № А73-8744/202045).

В другом случае по исполнительному производству неимущественного характера (об устранении препятствий в передаче электрической энергии) должником-организацией также приняты меры по оспариванию постановления судебного пристава-исполнителя о внесении изменений в ЕГРЮЛ. В обоснование своего требования должником-организацией указано на то, что запрет по внесению в ЕГРЮЛ изменений не может привести к устранению препятствий в передаче электрической энергии, что данная мера несоразмерна заявленным требованиям, не связана непосредственно с предметом исполнительного производства, предмет исполнения не связан с корпоративным спором или с другим спором, по которому исполнение обеспечивалось бы установленным запретом.

Суд отказывая в удовлетворении заявленных требований обратил внимание на то, что хотя объявленный судебным приставом-исполнителем запрет непосредственно не может привести к устранению препятствий в передаче электрической энергии, однако, данная мера направлена именно на ограничение должника в осуществлении ряда его прав в целях понуждения последнего к исполнению требований неимущественного характера, содержащихся в исполнительном документе46.

Судебная практика сформировала ряд критериев, при которых устанавливаемый судебным приставом-исполнителем запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ может быть признан неправомерным.

Так, при исполнении исполнительного документа о применении обеспечительных мер судебный пристав-исполнитель вправе совершать только те действия, которые указаны в исполнительном документе.

Таким образом, если исполнительный документ о применении обеспечительных мер не содержит указания на возможность установления запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ и сама суть принятых обеспечительных мер не предполагает возможности применения указанной меры, то такое постановление может быть признано неправомерным (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 17.04.2015 № Ф09-1973/15 по делу № А50-22692/201447).

Анализ судебной практики также указывает на то, что подобный запрет признается неправомерным в случае, если данная мера применена по исполнительному производству, возбужденному на основании исполнительного документа об обращении взыскания на конкретные объекты имущества, в том числе находящиеся в залоге (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 05.11.2020 № Ф05-16798/2020 по делу № А40-89303/2020).

В целом судебная практика исходит из позиции об избыточности установления ограничений на запрет внесения изменений в ЕГРЮЛ в части руководителя должника-организации (Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 15.06.2021 № Ф08-4253/2021 по делу № А32-45838/202048). Так, рассматривая один из споров Арбитражный суд Волго-Вятского округа в Постановлении от 18.10.2021 № Ф01-5641/2021 по делу № А31-15663/2020 пришел к выводу о том, что поскольку предмет исполнения по сводному исполнительному производству, в рамках которого вынесено постановление о запрете на внесение изменений в ЕГРЮЛ в части руководителя должника-организации носит имущественный характер и не связан с исполнением судебного акта по спору, по которому исполнение обеспечивалось бы указанным запретом, принятая судебным приставом-исполнителем мера не соотносится с характером подлежащего исполнению требования, содержащегося в исполнительном документе, и является чрезмерной.

Седьмой арбитражный апелляционный суд в постановлении от 22.02.2023 № 07АП-11536/2022 по делу № А03-10191/2022 удовлетворяя заявленное должником-организацией требование, исходил из того, что запрет совершения регистрационных действий по внесению в ЕГРЮЛ изменений в сведения о лице, имеющем право действовать без доверенности от имени должника, не связан с имущественным долгом должника и возможностью его взыскания; при этом признал, что установление запрета в отношении иных сведений, вносимых в ЕГРЮЛ, отвечает задачам исполнительного производства, является соразмерным поведению должника, добровольно не исполняющего продолжительное время требования исполнительных документов49.

При рассмотрении спора о правомерности применения подобных ограничений в рамках дела № А40-17420/2022 суды, признав постановление судебного пристава-исполнителя неправомерным, исходили из того, что личность руководителя не связана с имущественным долгом организации-должника и возможностью взыскания этого долга; запрет внесения в Единый государственный реестр юридических лиц изменений, касающихся сведений о физическом лице, имеющем право действовать без доверенности от имени общества, не связан с требованиями имущественного характера, не соответствует ст. 37 Конституции Российской Федерации, ст. 4 Трудового кодекса Российской Федерации (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 21.11.2022 № Ф05-28115/2022 по делу № А40-17420/202250).

Аналогичная позиция по установлению ограничений в части запрета на внесение изменений в части лица, имеющего право действовать от имени должника-организации без доверенности, изложены в Постановлениях Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 29.09.2016 № Ф01-3865/2016 по делу № А79-10800/2015, от 17.09.2015 № Ф01-3735/2015 по делу № А82-17938/2014, Постановлениях Арбитражного суда Московского округа от 30.09.2022 № Ф05-20914/2022 по делу № А40-24582/2022, от 17.08.2022 № Ф05-16604/2022 по делу № А40-277538/2021, от 02.06.2020 № Ф05-7091/2020 по делу № А40-183672/2019, от 19.06.2019 № Ф05-19132/2018 по делу № А40-89017/2018, от 05.09.2017 № Ф05-12686/2017 по делу № А40-66198/2017, Постановлении Арбитражного суда Центрального округа от 02.09.2019 № Ф10-3944/2019 по делу № А09-7710/2018, Апелляционном определении Московского городского суда от 14.02.2018 № 33а-436/2018 и т. д.).

Таким образом, в целом придерживаясь указанной позиции органы судебной власти исходят из позиции о разделении обязательств юридического лица и физического лица, исполняющего функции исполнительного органа, необоснованности применения ограничительных мер в отношении указанного физического лица по обязательствам должника-организации51, а также недопустимости фактического ограничения трудовых прав руководителя должника-организации по основаниям, связанным с неисполнением юридическим лицом своих обязательств.

Вместе с тем в отдельных случаях суды признают правомерными действия судебного пристава-исполнителя по установлению запрета на внесение изменений в сведения о лице, имеющем право действовать без доверенности от имени юридического лица (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 29.11.2019 № Ф01-6441/2019 по делу № А31-3942/201952).

Так при рассмотрении дела № А40-150105/22 суды пришли к выводу о том, что установление запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ, связанных с изменением данных о руководителе должника-организации, является правомерным. Изменение данных о руководящем лице в ЕГРЮЛ ставит под угрозу возможность взыскания задолженности (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.12.2022 № 09АП-80017/2022 по делу № А40-150105/202253).

В другом случае Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в Постановлении от 11.05.2021 № Ф08-644/2021 по делу № А32-23448/2020 пришел к выводу о том, что необходимость осуществления регистрации в Едином государственном реестре юридических лиц смены единоличного исполнительного органа должника-организации не свидетельствует о незаконности постановления судебного пристава о запрете на внесение изменений в ЕГРЮЛ. Если такая замена необходима для своевременного исполнения требований исполнительных документов, должник-организация вправе обратиться к судебному приставу в рамках сводного исполнительного производства с заявлением об отмене названной меры в соответствующей части.

В то же время установление ограничений на внесение изменений связанных с составом участников юридического лица, в том числе в связи с выходом участников должника-организации в форме общества с ограниченной ответственностью, судами признаются правомерными (Постановления Арбитражного суда Московского округа от 13.10.2022 № Ф05-24393/2022 по делу № А40-255317/2021, от 24.08.2022 № Ф05-13803/2022 по делу № А40-266410/2021, Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 28.04.2021 № Ф07-4599/2021 по делу № А21-2430/2020, Апелляционное определение Московского городского суда от 19.10.2022 по делу № 33а-5615/2022).

Так, рассматривая один из споров Арбитражный суд Московского округа в Постановлении от 08.11.2022 № Ф05-26045/2022 по делу № А40-233802/2021 обратил внимание на то, что установление запрета в отношении изменений, вносимых в ЕГРЮЛ, в том числе изменений в сведения о составе участников общества с ограниченной ответственностью, не противоречит таким принципам исполнительного производства, как законность, соотносимость объема требований и отвечает задачам исполнительного производства по полному, правильному и своевременному исполнению требований исполнительного документа.

При рассмотрении спора по делу № А41-70224/2019 суд признал правомерным установленный запрет в том числе в части ограничения на регистрацию сделок, совершаемых участниками общества с ограниченной ответственностью по распоряжению принадлежащими им долям в уставном капитале (Постановления Арбитражного суда Московского округа от 10.06.2020 № Ф05-3500/2020 по делу № А41-70224/2019, от 02.12.2019 № Ф05-19625/2019 по делу № А40-228342/2018, Апелляционное определение Свердловского областного суда от 08.11.2018 по делу № 33а-19526/2018).

В отдельных случаях указанные ограничения, в части реализации участниками обществ с ограниченной ответственностью долей в уставном капитале и последующего внесения изменений в ЕГРЮЛ, признаются неправомерными.

Например, рассматривая один из споров Арбитражный суд Уральского округа в Постановлении от 09.06.2023 № Ф09-3128/23 по делу № А76-28331/2022 указал на неправомерность примененного ограничения в части внесения изменений в отношении участника должника-организации, реализовавшего по возмездной сделке принадлежащую долю в уставном капитале.

Суд посчитал, что само по себе наложение запрета на совершение отдельных регистрационных действий в отношении сведений, касающихся должника, не противоречит Закону об исполнительном производстве, однако в рассмотренном случае ведет к существенному нарушению прав третьих лиц, не являющихся участниками исполнительного производства, в той мере, в которой препятствует реализации ими права собственности на доли в уставном капитале организации должника. Поскольку требования, предъявленные к должнику, являются имущественными, суды сочли, что смена одного из его участников, чья доля составляет 5%, не может повлечь за собой какие-либо неблагоприятные последствия для взыскателя, затруднить или сделать невозможным исполнение требований исполнительного документа о получении денежных средств. При этом ранее тот же суд по аналогичному спору высказывал прямо противоположную позицию (см. Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 16.12.2020 № Ф09-6805/20 по делу № А60-23507/2020).

Несмотря на то, что возможность установления запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ прямо не предусмотрено Законом об исполнительном производстве, применение указанных ограничительных мер учитывается судами при рассмотрении споров, связанных с оценкой полноты принимаемых судебными приставами-исполнителями мер, в том числе при принятии решения об окончании исполнительного производства на основании п. 3, 4 ч. 1 ст. 46 Закона об исполнительном производстве, прекращении исполнительного производства (см., например, Определение Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2019 № 305-ЭС19-10294 по делу № А40-143642/2018, Определение Верховного Суда Российской Федерации от 27.07.2021 № 307-ЭС21-11944 по делу № А21-2410/2018, Определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.04.2021 № 305-ЭС21-4094 по делу № А40-987/2020, Постановления Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 12.05.2023 № Ф01-1624/2023 по делу № А11-2668/2022, от 01.11.2018 № Ф01-4385/2018 по делу № А79-14189/2017, Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 05.09.2018 № Ф02-4009/2018 по делу № А33-30040/2017, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 25.01.2023 № Ф05-34454/2022 по делу № А40-86065/2022 и т. д.).

Непринятие мер по установлению запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ, в случае если указанное обстоятельство повлекло невозможность обращения взыскания на имущество должника-организации, может являться основанием для признания незаконным бездействия судебного пристава-исполнителя (Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 05.07.2023 № Ф08-5435/2023 по делу № А61-3211/202254).

В то же время сам по себе, в отрыве от фактических обстоятельств конкретного исполнительного производства, факт непринятия мер по установлению запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ не может быть признан неправомерным (Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 05.02.2019 № 02АП-9042/2018 по делу № А17-3580/2017 в рамках которого Постановлением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26.06.2019 № Ф01-2379/2019 данный судебный акт оставлен без изменения55).

Таким образом, анализ правоприменительной, в том числе судебной практики по установлению судебным приставом-исполнителем запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ показывает, что в целом базовые подходы (в том числе основания и условия применения указанной меры) к совершению указанного исполнительного действия вполне сформированы.

Вместе с тем выработка общих подходов к порядку применения мер государственного принуждения в рамках правоприменительной практики без определения соответствующих критериев в нормах позитивного права не может соответствовать принципам организации правовой системы в рамках системы права, основанной на принципах континентальной правовой семьи.

Полагаем, что со временем соответствующие положения найдут свое отражение в нормативном акте, определяющем условия и порядок принудительного исполнения исполнительных документов.

2. В связи с неисполнением должником-организацией, являющейся управляющей компанией, требований, содержащихся в исполнительных документах о взыскании денежных средств, судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о запрете совершения действий, которым должнику-организации запрещено совершать действия, направленные на досрочное прекращение деятельности по управлению многоквартирными домами (в том числе производить расторжение договоров в одностороннем порядке; по соглашению сторон; направлять уведомления о прекращении действия договоров в связи с истечением их срока действия; совершать действия по переводу жилого фонда, находящегося на обслуживании у должника-организации на обслуживание к иной организации либо к иной управляющей компании), запрещено Департаменту государственного жилищного и строительного надзора Свердловской области вносить изменения в реестр лицензий Свердловской области, направленные на исключение из реестра и закрепление за иной управляющей компанией домов, закрепленных за должником-организацией.

Должником-организацией приняты меры по оспариванию указанного постановления судебного пристава-исполнителя.

При оценке данного постановления суды исходили из того, что оспариваемое постановление соответствуют действующему законодательству и не нарушает права и законные интересы заявителей.

Перечень исполнительных действий, приведенный в ч. 1 ст. 64 Закона об исполнительном производстве, не является исчерпывающим, и судебный пристав-исполнитель вправе совершать иные действия, необходимые для своевременного, полного и правильного исполнения исполнительных документов, если они соответствуют задачам и принципам исполнительного производства, не нарушают защищаемые федеральным законом права должника и иных лиц.

Из материалов дела установлено, что для управляющей организации единственным способом получения денежных средств является плата за оказанные услуги по управлению многоквартирными домами.

Следовательно, принятые судебным приставом меры направлены на сохранение названных ликвидных активов должника, его способности к погашению финансовых обязательств кредиторов. При этом принятие запретительных мер способствует предотвращению возможного недобросовестного поведения должника.

Постановление судебного пристава-исполнителя о запрете на совершение должнику действий, направленных на досрочное прекращение деятельности по управлению многоквартирными домами, вынесено в целях обеспечения исполнения решений арбитражного суда о взыскании денежных средств.

Ссылки на то, что указанные принудительные меры ограничивают права собственников помещений в многоквартирных домах на избрание новой управляющей компании, безосновательны, их принятие не лишает собственников помещений права на расторжение договора управления с должником при наличии предусмотренных ст. 162 ЖК РФ оснований.

Данное постановление направлено именно на ограничение целенаправленного лишения должника источников дохода в пользу аффилированных с ним лиц.

Таким образом, суд пришел к выводу о том, что оспариваемый ненормативный акт соответствует требованиям законодательства (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.09.2020 № 309-ЭС20-10054 по делу № А60-23853/2019).

С точки зрения применения ограничительных мер в ходе принудительного исполнения судебных актов и актов иных уполномоченных органов правоотношения, возникающие из лицензирования, а также возможные объекты, в отношении которых рассматривалась возможность устанавливать соответствующие ограничения, следует различать в трех возможных проявлениях, а именно:

во-первых, как предоставленную должнику лицензию на осуществление отдельных видов деятельности;

во-вторых, как право на осуществление отдельных видов деятельности, подтвержденное лицензией;

в-третьих, как саму деятельность, возможность совершения которой предоставлена лицензия, осуществление которой приводит к формированию материальных (в том числе денежных) активов, на которые в последующем может быть обращено взыскание.

В настоящее время наибольшее распространение получила практика установления ограничений (запрета) на прекращение правоотношений по управлению многоквартирными домами и, соответственно, на прекращение действия лицензии на осуществление указанного вида деятельности.

В соответствии с ч. 1 ст. 192 ЖК РФ, деятельность по управлению многоквартирными домами осуществляется управляющими организациями по лицензии на осуществление предпринимательской деятельности по управлению многоквартирными домами, предоставленной органом государственного жилищного надзора на основании решения лицензионной комиссии субъекта Российской Федерации.

В силу п. 1 ч. 1 ст. 195 ЖК РФ, сведения о лицензировании деятельности по управлению многоквартирными домами, лицензиатах, осуществляющих или осуществлявших данный вид деятельности, содержатся в реестрах, в том числе в реестре лицензий субъекта Российской Федерации.

Установление запрета на совершение действий должником-управляющей компанией и лицензирующим органом действий по прекращению деятельности по управлению многоквартирными домами по исполнительным производствам применяется судебными приставами-исполнителями относительно не продолжительное время.

Специальные нормы, определяющие условия и порядок применения указанной меры как в законодательстве об исполнительном производстве, так и в жилищном законодательстве отсутствуют. В этой связи при применении данной меры судебные приставы-исполнители и суды исходят из положений п. 17 ч. 1 ст. 64 Закона об исполнительном производстве, п. 42 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 № 50 о расширительном толковании нормы, определяющей перечень исполнительных действий, которые может совершать судебный пристав-исполнитель (см. например, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 14.11.2019 № Ф09-7492/19 по делу № А60-21670/201956, Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 28.10.2022 № Ф10-4328/2022 по делу № А14-5976/2021).

В то же время указанная мера широко применяется судебными органами в качестве меры обеспечения исковых требований по рассматриваемым ими делам.

Кроме ограничений по прекращению лицензируемой деятельности по управлению многоквартирными домами в правоприменительной практике применялись запреты в отношении иных видов деятельности, например, запрет на совершение действий по исключению из госреестра в отношении лицензии на пользование недрами (Постановления Четвертого арбитражного апелляционного суда от 26.07.2017 № 04АП-3514/2017 по делу № А58-1838/2017, от 01.09.2015 № 04АП-4186/2015 по делу № А78-2815/2015).

В рамках исполнительного производства информацию о наличии у должника лицензии судебный пристав-исполнитель может получить:

в органе, осуществляющим лицензирование соответствующего вида деятельности;

из сведений, содержащихся в Едином государственном реестре юридических лиц (п. «м» ч. 1 ст. 5 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»).

Целью установления запрета на совершение действий по переводу жилого фонда должника является обеспечение исполнения исполнительного документа, содержащего требование имущественного взыскания, исключение факта выбытия из управления должника-организации жилищного фонда, сохранение ликвидных активов должника-организации и ее способности к погашению финансовых обязательств.

В соответствии с ч. 6 ст. 198 ЖК РФ исключение сведений о многоквартирном доме из реестра лицензий субъекта Российской Федерации является основанием для прекращения лицензиатом деятельности по управлению таким многоквартирным домом в порядке, установленном ст. 200 ЖК РФ. С даты исключения сведений о многоквартирном доме из реестра лицензий субъекта Российской Федерации лицензиат не вправе осуществлять деятельность по управлению таким многоквартирным домом, в том числе начислять и взимать плату за жилое помещение и коммунальные услуги, выставлять платежные документы потребителям, за исключением случаев, предусмотренных ч. 3 ст. 200 ЖК РФ57.

Сам запрет на осуществление указанного лицензируемого вида деятельности непосредственно не приводит к обращению взыскания на денежные средства или иное имущество должника. Соответственно указанной мере не присущи признаки мер принудительного исполнения, указанные в ст. 68 Закона об исполнительном производстве.

Таким образом, по своей правовой природе указанный запрет является исполнительным действием58 создающим условия для последующего применения мер принудительного исполнения в виде обращения взыскания на денежные средства, которые в будущем поступят в собственность должника-организации от управления жилищным фондом (Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 18.05.2023 № Ф07-4919/2023 по делу № А56-76902/202259, Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.04.2023 № 17АП-1523/2023-АК по делу № А60-63588/2022).

Поскольку рассматриваемая мера является исполнительным действием, а специальные нормы, определяющие условия его совершения в законодательстве отсутствуют, то для его применения должны быть налицо общие условия, предусмотренные ст. 14, 64 Закона об исполнительном производстве. Решение об установлении данных ограничений оформляется постановлением должностного лица ФССП России.