Читать книгу Взорванная акватория - Сергей Зверев - Страница 8

Ночь опустилась на море. Лунная дорожка убегала по морской поверхности к невидимому горизонту. На многие мили вокруг царила почти полная безмятежная тишина. Единственным шумом был мерный плеск волн, который изредка дополнялся далекими, еле различимыми вскриками птиц.

Исследовательское судно «Принцесса Ханзаде» по-прежнему стояло на якоре в нейтральных водах. Штаговые, ходовые и топовые огни обозначали его местоположение. Команда неукоснительно выполняла требования Морского кодекса. В этом смысле никто не мог ее упрекнуть.

Приближался третий час ночи. Арендатор судна, его помощник и участники археолого-технической группы спокойно спали. Отдыхало и большинство членов команды самого корабля. Бодрствовал лишь вахтенный – молодой турок Селим. Он расхаживал туда-сюда по рулевой рубке, борясь таким образом не то с дремотой, не то со скукой. На столе среди карт и прочей навигационной документации лежал раскрытый глянцевый журнал с обнаженными красотками. Смотреть на их фотографии не оставалось ни сил, ни терпения. Рейс с археологами выдался по-настоящему трудным. Слишком много запретов на матросов наложил мистер Хазерленд. Выдержки хватало далеко не у всех. Кое-кто начинал ворчать и роптать. Селим не хотел быть в их числе. Он молча переносил установленный на «Принцессе» режим. Путеводной звездой для него была сумма, которую сулил ему контракт. Ради этих денег он был готов обойтись без кое-каких важных в обычной жизни вещей.

Дверь в рубку внезапно распахнулась. Вовнутрь вошел еще один член команды – грек Демис. Вахтенный воспринял его появление вполне спокойно. Даже не вздрогнул. Он лишь повернулся к нежданному гостю и с ощутимой леностью в голосе спросил:

– Что тебя, братец, сюда привело? Опять бессонницей мучаешься?

– А как же тут не мучиться?! Ни бабы под боком, ни водки в стакане! Какой уж тут к чертям собачьим сон! – честно признался грек.

– Тогда я тебе сочувствую, – промолвил Селим. – С таким настроением, как у тебя, точно не будет ни сна, ни хорошего настроения.

Он сделал несколько шагов к столу, чтобы припрятать от гостя эротический журнал. Впрочем, грек оказался настолько взведенным, что на детали интерьера особого внимания не обращал. Ему явно хотелось высказаться. И он самым наглым образом пользовался тем обстоятельством, что вахтенный не стал прогонять его из рубки.

– Я не знаю, считаешь ли ты дни или нет, – продолжил говорить о наболевшем Демис, – но мы торчим в этом месте без малого две недели. Мне кажется, что это слишком большой срок для непрерывного стояния судна. Что мы здесь вообще делаем? Что они в этой воде собираются искать? Мне вся эта ерунда уже осточертела. Почти четырнадцать дней без женщины. Уму непостижимо! О чем эти подводные гробокопатели думают? Может, они нас роботами считают?

– Мне кажется, что ты слишком горячишься. Тебя ведь в этот рейс никто силком не затаскивал. Пистолет к виску не приставлял, – заметил Селим. – И ты, и я, и все мы вместе согласились на участие в рейсе добровольно. Ты забыл, как проходило собеседование при найме? Тогда ведь сразу оговаривалось, что о женщинах на время придется забыть. А к тому же нам за это условие неплохие деньги отстегивают. Ради денег можно и потерпеть немного.

– Да все я хорошо помню! – воскликнул гость. – Только сил никаких уже нет терпеть! Может быть, я и не совсем опытный. Но все же доводилась работать на самых разных хозяев. Да, почти все они были строгими. Да, многого от команды требовали. Но все давали выходные для расслабления. Толку с этих больших денег здесь и сейчас?

Вахтенный посмотрел греку прямо в глаза. Нездоровый блеск в зрачках выдавал бушующую в нем страсть. Именно по этому блеску турок окончательно понял, что его гость не шутит.

– Допустим, что я с тобой согласен, – осторожничал Селим. – Но разве это что-то изменит? Что конкретно ты предлагаешь? Сняться с якоря и рвануть на ближайшее побережье? Искать выпивку и шлюх?

– Нет, за это нас могут очень сильно наказать, – абсолютно серьезно ответил Демис.

– А что же тогда? – настороженность вахтенного заметно усилилась.

Гость хитро заулыбался:

– Не подумай про меня ничего такого. Я люблю только женщин. Здесь их нет. И их отсутствие ничем не заменишь. Зато здесь полно выпивки. Если мы позволим себе сделать по несколько глоточков, то никто и не заметит. Ну что, порадуем душу?

– Я не совсем понял, о какой выпивке ты говоришь.

– Да ты и не должен понять. И никто не должен понять. Ведь это большой секрет. Правда, мне он уже известен, – торжествующе объявил грек. – Видишь ли, я недавно в трюм спускался. И знаешь, что выяснилось? Оказывается, наши драгоценные копачи держат там двадцатилитровые металлические бочки. Держат, а нам про них ничего не говорят. Для нас у них сухой закон предусмотрен.

– И ты думаешь, что там спиртное? – засомневался турок.

– А что же еще! Гробокопатели сами его используют потихоньку. Ну, разве можно при таком безделье, как у них, дрыхнуть по восемь-десять часов?! Даю голову на отсечение, но они перед сном заливаются ромом!

– Сам хозяин вроде как и не скрывает, что пьет. Но мы все знаем, что у него дорогой шотландский виски из бутылки…

– Хозяин, он и есть хозяин. Ему положено быть исключением и делать все, что заблагорассудится. Главное, чтобы платил вовремя. Я не хочу о нем сейчас даже и заикаться. Ты лучше мне вот что скажи: рискнешь ли пойти со мной в трюм пробу снимать?

Вахтенный заколебался. Предложение было весьма заманчивым. Демис всегда отличался пронырливостью. И если он утверждал, что нашел спиртное, значит, так оно на самом деле и есть. Селим несколько секунд помолчал, затем негромко кашлянул и сказал:

– Да, я согласен. Неплохо было бы горло промочить. Только идем скорей, пока никто не проснулся.

– Вот это другое дело, – обрадовался грек и дружески похлопал вахтенного по плечу.

Оба тотчас вышли из рубки. Кроме них, на палубе никого не было. Тем не менее они старались не шуметь и передвигались едва ли не на цыпочках. Турок все время оглядывался. Оскал полной луны внушал ему тревожные предчувствия. Грек изнемогал лишь от сладостного предвкушения скорой тайной пьянки. До входа в трюм они добрались без приключений. Лишь однажды Селим чуть было не споткнулся. Однако Демис сумел его ловко удержать.

– Оставайся здесь и карауль, – наказал проныра вахтенному. – Если кто-то появится и будет спрашивать, то сильно не тушуйся. Скажи, что вышел подышать воздухом. Это же у нас не возбраняется. Так что не вешай нос. Я вскорости вернусь. Ты даже не успеешь глазом моргнуть.

– Хорошо. Ты только не забудь мне кружечку принести, – напомнил Селим.

Грек лукаво усмехнулся и достал связку подобранных заранее ключей. Теперь, когда имелась подстраховка, он мог спокойно отомкнуть дверь и попасть в святая святых судна. Замки быстро поддались. Матрос бережно приоткрыл дверь и тут же нырнул внутрь.

Селим остался наверху и напряженно ожидал возвращения товарища. Прошла минута. Затем – вторая и третья. Идея со вскрытием трюма стала казаться не такой уж и хорошей. Кружка рома все равно не принесла бы большой радости. А разоблачат их в любом случае. Археологи были слишком строгими, чтобы оставить подобный проступок безнаказанным. Понести наказание турок не желал. От тревожных раздумий и ожидания его пробило на дрожь. Демис все не появлялся. Тогда вахтенный сам решил спуститься вниз и выяснить, что же там происходит. Но едва он приоткрыл дверь, как из трюма раздался истошный крик. Селим резко отпрыгнул от двери, будто она вела в преисподнюю. Ноги внезапно затекли. В горле, которое турок недавно собирался промочить, еще больше пересохло. Крик, исходивший из трюма, постепенно угасал.

Внизу послышалась какая-то непонятная возня. Турок прислушался. Снизу долетали странные звуки. Вскоре они стали приближаться. По лестнице ползком двигалось нечто. Оно хрипело, шипело и булькало. Усилием воли вахтенный взял себя в руки. Он вернулся к входу в трюм и включил висящий над дверью фонарь. Звуки становились все более отчетливыми. Через несколько мгновений взору Селима открылась страшная картина. На палубу выполз Демис. Он бился в ужасных конвульсиях. Выпученные глаза чуть ли не вываливались из орбит. Широко раскрытым перекошенным ртом грек хватал воздух, хрипя и роняя кровавые слюни. Вахтенный, ошарашенный зрелищем, невольно отпрянул. Бедолага, корчащийся под его ногами, тянул руки и молил о помощи, словно подбитый зверь.

На палубе послышались голоса археологов и членов команды. Крик не мог не разбудить их. К турку подлетели хозяин и его помощник. Они сразу смекнули, в чем дело. Открытый трюм и матрос, бившийся в предсмертных судорогах, не оставляли у них никаких сомнений в том, что случилось. Хазерленд остался допрашивать вахтенного. Снуп решительно спустился вниз по лестнице, чтобы проверить трюм.

Селим лепетал что-то невнятное про выпивку, девочек и грека-подстрекателя. Допрашивать его не имело смысла. Он находился в шоковом состоянии. Суть инцидента была и без того понятна. Крис приказал снять турка с вахты и на время изолировать от общения с остальными членами команды. По его же приказу матросы завернули труп Демиса в брезент и отнесли в рефрижераторную камеру. У входа в трюм на дежурство был поставлен человек из археологической группы. Все разъяснения для любопытствующих «мачо» оставил на утро.

На рассвете все члены команды выглядели хмуро. Отложив завтрак на потом, они сами обратились к арендатору с вопросом о причинах гибели товарища. Многих беспокоило, не угрожает ли и всем остальным смертельная опасность. Самый старший по возрасту напрямую спросил: «Что такого может храниться в трюме, если, зайдя туда, вскоре выползаешь полумертвым?»

Общий настрой матросов Хазерленду не понравился. Но создавать своими же руками почву для бунта было бы совершенным безумием. По этой причине наниматель не стал особо плутовать перед напуганной командой. Впрочем, говорил он с ними весьма жестко.

– В обход правил, установленных контрактом, ваши друзья захотели употребить спиртное. Они предположили, что в трюме хранятся бочки с ромом или виски. Один из ваших друзей позволил себе проникнуть в трюм и открыть одну из бочек. Он жаждал выпить, не зная, что все емкости в трюмном помещении наполнены концентрированным, очень токсичным раствором с консервирующим эффектом. Вливать его себе в горло означает обречь себя на неминуемую страшную смерть. Этот матрос сам повинен в своей смерти.

Среди членов команды пробежал недоверчивый шумок. Судя по всему, объяснения их не совсем удовлетворили. Арендатор недовольно сплюнул и велел участникам археологической группы выкатить на палубу одну из бочек. Когда это было сделано, он лично открыл краник и предложил желающим проверить содержимое. Один только вид желтой вязковатой жидкости отбил у матросов охоту совать нос не в свои дела.

– Видите, это не ром, не спирт и даже не русская водка! – торжествующе воскликнул наниматель. – Это раствор, который необходим для консервации дерева. Скоро мы поднимем со дна моря остатки старинного деревянного корабля. Тогда-то раствор нам и понадобится. Без него деревянные детали очень быстро обветшают и утратят всякую научную ценность. А пить эти химикалии отважится только конченый дурак или отчаянный самоубийца! Ваш погибший товарищ относился именно к первому типу людей. В противном случае он бы выполнил все установленные предписания и остался жив! Мне очень сильно хочется надеяться, что больше представителей данного типа среди вас нет.

Ошарашенные речью Хазерленда, члены команды машинально ответили «нет» и начали потихоньку расходиться.