Читать книгу Домой по рекам крови - Сергей Зверев - Страница 3

При мысли об этом Денис поморщился. В машине за тонированными стеклами он заметил водителя и пассажира, вместе с курьером получается трое. Элемент внезапности будет, разумеется, на его стороне, но вряд и эти ребята на сбор оброка выезжают с пустыми руками. Быстро сообразят, что к чему, начнут палить из всех орудий: небо с овчинку покажется. Отсюда вывод – стрелять надо первым. Подумал мельком, что сейчас тот «макаров» из тумбочки ох как пригодился бы, и даже решил – шутки ради – вернуться к Ваське и спросить, где он тогда ствол достал, попросить приятеля опытом поделиться…

И сам себе подивился, как спокойно принял эту мысль, единственно верную, между прочим, как понял уже дома, когда еще раз прокрутил все в голове и даже что-то вроде плана на листке накидал. Разорвал бумагу, поджег и бросил в мойку, посмотрел в окно. Темень как в подвале того самого старого дома, что в детстве с Васькой на пару вдоль и поперек излазил. И так же тихо: стены толщиной в пять-шесть кирпичей глушили все внешние звуки, а в тишине отчетливо слышались чьи-то шаги, скрипы дверей и половиц. Не отпускало полное ощущение, что снаружи третья мировая разразилась и выживших нет, только он с приятелем.

«Скотина», – без особых эмоций помянул Денис ювелира, но тут же отпустил эту мысль, точно табачный дым в форточку. На первый план вышло кое-что поважнее, и о нем Денис думал, как о деле решенном. Оставалось немного – раздобыть оружие и сделать еще кое-что, и этим «кое-что» надо заняться в ближайшее время.

Под картером двигателя раздавался звонкий металлический ритмичный стук, усиливаясь каждый раз, когда Денис нажимал на педаль газа. Подшипникам скоро придет конец, но они пока держатся, как и старушка «Ауди», хоть и чадит – умеренно, не привлекая внимания, – но везет, хоть и не быстро. А быстро и не надо, торопиться некуда, оно и к лучшему, что машинка «захромала», ребятки на вишневой «бэхе» ни в жизнь не догадаются, что из этого корыта за ними внимательнейшим образом наблюдают. Сами носятся по городу, как хотят, встречка – не встречка: плевать, с места срываются на желтый, обходят попутный транспорт как стоячий, резвятся, одним словом, хозяйские шестерки.

Денис смиренно ехал в крайнем правом ряду и то и дело терял курьеров из виду, но нисколечко не волновался, зная, где настигнет их через пару-тройку минут. И ни разу не ошибся, хоть и подъезжал, как говорится, к шапочному разбору – невысокий, с развинченной походкой курьер уже садился в машину, а раз вообще едва не столкнулся с ней в узком месте между салоном красоты и рестораном. Поспешно сдал назад, пропустил «бэху», развернулся и покатил следом, к магазину детских товаров, как предполагал, и не ошибся.

Они были уже там, «бэха» стояла строго напротив входа, а курьер только что вошел в магазин. Ждать предстояло минуты две, Денис двигатель глушить не стал, проехал мимо, на ходу еще разок заглянув в окна. Точно, трое, как и вчера, как и пару дней назад, здесь все строго – меньше трех не собираются. Передвигаются по городу, как понял Денис, как-то хаотично, могут развернуться посреди дороги и двинуть обратно. Похоже, кто-то им по телефону вводные кидает, торгаши платят по мере готовности, скорее всего. Вчера и позавчера они полгорода, считай, обскакали, магазинов и прочих контор осталось раз-два и обчелся, надо спешить, завтра может быть уже поздно, заново по кругу пойдут лишь через месяц, а это долго, он не может столько ждать. Мать звонила, сказала, что в больнице ненавязчиво так поинтересовались, когда оставшуюся сумму внесут, согласились подождать до февраля, две недели с небольшим осталось. Значит, завтра.

И снова ничего не дрогнуло внутри, он словно собирался на работу – тяжелую, неприятную, постылую, но должен начать и закончить ее, чего бы это ни стоило. Слишком много на карту поставлено, жизнь близкого человека от итога зависит, и не его вина, что Васька таким скотом оказался. Хотя с паршивой овцы, как говорится, хоть шерсти клок: навел на курьеров, и на том спасибо, дальше сами управимся.

Вишневая «БМВ» тронулась с места, прокатила мимо, Денис выждал немного и поехал следом. Просто так, чтобы лишний раз убедиться, что ничего не изменилось, проверить сам себя хотел и еще раз местность посмотреть. «Бэха» миновала центр, свернула на боковую узкую улицу, помоталась в колеях и выехала на широкую, до плит расчищенную бетонку, понеслась по ней так, что пыль, вернее, снег, столбом стоял. Денис посмотрел машине вслед и остановился: все понятно, маршрут у курьеров прежний. За ними не надо гнаться, чтобы понять – они едут к уединенному поселку, состоящему сплошь из дорогих двух– и трехэтажных коттеджей, тихому, хорошо охраняемому месту, где, надо думать, и обосновался Никольский. Нечего там светиться, а другой дороги в поселок нет, с той стороны лес да пустырь, причем болотистый.

Денис развернулся и не спеша поехал обратно, поглядывая по сторонам. Добрался до горки, откуда открывался вид на городские крыши, остановился, не доезжая до первого (или последнего) по виду необитаемого старого дома с провалившейся крышей. Постоял, оглядываясь, убедился, что пусто и поблизости ни души, спрыгнул в канаву у дороги и мигом оказался за кустом бузины, голым, но довольно развесистым. Рядом из снега возвышались сухие стебли камыша, сухо стучали друг о друга, качались под ветром, и в их мельтешении вряд ли кто заметит неброско одетого человека. Место для засады отличное, надо бы лучше, да некуда – дорога в горку, «бэхе» придется штурмовать подъем, для чего надо сбросить скорость. С той стороны дороги тоже канава, и машину, скорее всего, в нее и унесет, а это только на руку. А позади совсем хорошо, как в сказке: камыш тянется, сколько глаз хватает, дальше без перехода начинается лес, вернее, тот самый заросший парк, и за ним – дом с привидениями.

Путь этот Денис прошел уже раза три, потом пробежал, потом снова прошел, уже не торопясь. И в дом наведался, испытав при этом что-то вроде ностальгии по былым временам, но та быстро выветрилась, не до нее было. Дом, кстати, почти и не изменился, разве что колонна у фасада осыпалась да по белому мрамору лестницы прошла глубокая трещина, из которой пахло мышами. А так бомжатник в чистом виде, только пустой – видимо, тени бывших хозяев пугали «постояльцев», выпроваживали их на мороз, не желая терпеть вонючих соседей. И тайники все, знакомые с детства, и лазы проверил, пробрался кое-как по одному особо хитрому пути и убедился, что здесь его сам черт не словит. Вылез, грязный и довольный собой, и потопал обратно к «авдотье», что ждала на обочине. По дороге засек время: получалось, что бегом примерно двадцать минут ходу, а быстрым шагом – около получаса. И так и этак получалось неплохо, и пришла спокойная уверенность – все получится, надо только не психовать, не теряться и – главное – быстро удрать с добычей. А там пусть ищут, сколько влезет, он в этом деле новичок, а новичкам, говорят, везет…

Денис сел в машину, включил печку, протянул замерзшие руки к щитку, откуда подул теплый воздух. Вот и все, первая часть плана реализована в лучшем виде, осталось немного. От мысли этой стало как-то не по себе, но Денис эмоции отключил, прикинув еще раз, пошагово, свои перемещения. Посмотрел на часы, потом в окно – еще светло, но скоро наползут ранние сумерки, синие и густые, как всегда бывает в конце зимы. Но пока время есть, и запросто можно проскочить сотню-полторы километров до соседнего райцентра. Оружие он решил раздобыть именно там, чтобы раньше времени не насторожить местных полицаев и прочих заинтересованных лиц. Никольский может неладное почуять и сменить маршрут курьеров или вовсе отказаться от такого способа перевозки дани, а это сейчас последнее дело. А так узнают, конечно, но пока два плюс два сложат, он с деньгами будет уже далеко.

Через город он проскочил в считаные минуты, точно под «зеленую волну» попал, выехал на федеральную трассу и покатил на грохочущей машине прочь от Москвы, в другую сторону, поглядывая на указатели с километражом и мысленно прогоняя свой обратный путь, путь домой.

К охотничьему магазину подкатил уже в ранних сумерках, оставил машину во дворе дома по соседству. Дворик как дворик, ничего примечательного, за исключением весьма удобного расположения – выезд из него имелся аж на три стороны сразу. К огромному заводу, теперь доживавшему свой век скопищем пустых цехов и гулких ангаров, поля и локального значения «железки» за ним, и на объездную дорогу, убитую до того, что местами из-под асфальта торчала брусчатка. Ей смена эпох, революции и прочие перипетии были нипочем, машину на камнях трясло так, что Денис во время разведки на всякий случай сжал зубы, чтобы не прикусить язык. Этот путь приберег на крайний случай, если что-то пойдет не так: рассчитывал, уходя, обогнуть завод и оказаться на федеральной трассе, на удачном ее участке, где нет постов. Дальше ехать предстояло вовсе уж глухими огородами, но Денис надеялся, что «авдотья» пусть со скрежетом, но вывезет его по проселкам, основательно промерзшим к середине зимы.

Он въехал во двор, заглушил двигатель и немного посидел в машине, присматриваясь к обстановке. Ничего примечательного: деревья, кучи снега, край песочницы, торчащий из-под сугроба, качельки, пара лавочек, пустых, к счастью. Бродит в отдалении дяденька с таксой на поводке, собака тащит его за собой, а мужик еле ноги волочит и на въехавшую во двор машину внимания не обращает. Даже если и посмотрит, то мало что поймет – десятки таких подержанных «Ауди» по городу катаются, а номера Денис еще вчера грязью так удачно замазал, что ни букв, ни цифр даже вблизи не разобрать. Он вышел, мельком осмотрел «авдотью» со стороны и направился к магазину.

Тот помещался на углу между продуктовым и обувным, место оживленное, проходное. Покупатели снуют во все стороны, кто с озабоченным, кто с расслабленным видом. Однако в стеклянные двери по соседству с витриной, где сидело пыльное чучело зайца и траченной молью лисы, Денис вошел один, сбежал на две ступеньки вниз и подошел к прилавку. Делал вид, что рассматривает арсенал за спиной продавца, худощавого парня в футболке расцветки «флора» и бандане на бритой голове, а сам глядел на камеры наблюдения. Одна смотрела в сторону кассы, вторая – на дверь, была еще и третья, нацеленная на прилавок, но ее Денис не опасался. Впрочем, и остальные беспокойства особого не доставляли – его на записи и мать родная с трудом узнает. Внешность хорошо маскировала специально по такому случаю найденная среди старого барахла дембельская ушанка, когда-то серая, а теперь покрытая желтым налетом, который не истребит ни одна химчистка. Опущенные уши надежно закрывали профиль, а поворачиваться лицом к камерам Денис не собирался. Покрутил в задумчивости шнурок, уцелевший на правом меховом ухе, тем самым поднимая его еще выше, и принялся разглядывать товар.

– Что интересует? – спросил продавец, Денис не ответил, глядя тому за спину.

Выбор небогат – чего ждать от провинциального городишки, но на безрыбье, как говорится… Скользнул взглядом по разложенным под стеклом смехотворным травматам, газовым баллончикам, шокерам, подумал, что последний может пригодиться, потом сосредоточился на коробках с патронами, снова глянул на стену. Там на деревянных стойках помещались карабины, от неубедительных гладкостволов, которыми только уток пугать, до серьезных игрушек – нарезных, со складными прикладами. Вернее, одной игрушки, что вполне подходила для его цели, нарезная «Сайга» с металлическим складным прикладом и оптическим прицелом, внешним видом неотличимая от универсального убийцы – «калашникова». А не служившая в армии «яркая личность» мигом поднимет лапки в гору, узрев в руках у оппонента эту устрашающую красоту.

– Вот эту покажите, – попросил Денис, показав на «Сайгу», и парень сначала с сомнением посмотрел на покупателя, но все же выполнил его просьбу. Оно и понятно – мы не в Америке, где у каждой домохозяйки на кухне имеется помповуха или что-то близкое по сути, здесь для покупки оружия разрешение требуется. Однако кто поручится, что у мужика в желтой ушанке этого разрешения нет? Правильно, никто, а может, у него заодно и денег полные карманы. Поэтому юноша в бандане карабин со стенки снял и подал Денису. Тот прикинул вес «Сайги» на руках, вскинул, прицелился в плакат с перечнем ассортимента известного уральского оружейного завода, потом снял пустой пластиковый магазин и принялся рассматривать оружие со всех сторон, делая вид, что очень сосредоточен.

– Многоцелевое оружие для промысловой и любительской охоты, для самообороны. Калибр семь шестьдесят две, прицельная дальность триста метров, автоматическая перезарядка, высокая кучность стрельбы, – на едином дыхании выдал продавец и заткнулся, глядя на Дениса. Тот с самым деловым видом кивал в ответ. Сложил приклад, вернул его в исходное положение, глянул в ствол – резьба имеется, без обмана, потянул на себя затвор и заглянул в пустой патронник. Затвор со звонким щелчком вернулся на место, Денис еще раз прикинул вес оружия в руках – килограмма на три потянет, а то и больше. Сейчас это просто железка, годится по голове кого огреть, но и только. А теперь попробуем вот так…

Денис опустил голову еще ниже, так, что уши шапки болтались, точно шоры у лошади, совершенно закрывая обзор с боков, да его все там происходящее и не интересовало. Потянул на себя затвор еще раз и вытряхнул из рукава заранее припасенные патроны подходящего калибра, загнал их в патронник, снова щелкнул затвором и поднял «Сайгу».

Продавец наблюдал за ним сначала с каким-то отстраненным удивлением, потом непонимание сменилось страхом, который явно читался на лице парня. На лбу у него появилась испарина, он затравленно оглянулся, метнулся зачем-то к зарешеченному окну и прилип к подоконнику. Денис наблюдал за продавцом через прицел, держа палец на спусковом крючке. Пауза длилась пару секунд, а казалось, что прошел час или около того, он и сам взмок от напряжения и постоянно боролся с желанием оглянуться: раз или два показалось, что входная дверь открылась, но это лишь кровь глухо стучала в висках.

– Не надо, – еле слышно сказал парень, – пожалуйста. Я все отдам. Вот.

Он боком переместился к кассе, открыл ее и выкинул на прилавок несколько купюр. Денис на деньги даже не взглянул, он не сводил глаз с человека за прилавком и малость расслабился – повезло, продавец попался понятливый, и стрелять не придется. Не в парня, разумеется, куда-нибудь в стену над его головой, чтоб соображал быстрее. Но обошлось, бог миловал, все решилось без лишнего шума.

– Себе оставь, – сказал Денис, – патроны под карабин гони. Две коробки. Бегом.

Продавец кивнул, поспешно вытащил из-под стекла требуемое, подвинул на край прилавка. Денис, держа «Сайгу» одной рукой и по-ковбойски упирая приклад в живот, сгреб красно-белые приятно тяжелые коробочки в карман дембельского же бушлата и принялся отступать к выходу, держа парня на прицеле. Тот не шевелился, замер за прилавком и попыток нажать секретную кнопку (или что там у них шухер поднимало) не стремился, более того – руки держал на виду, всем видом демонстрируя покорность, вел себя более чем грамотно и на неприятности не нарывался. Денис взбежал по ступенькам, толкнул спиной входную дверь и оказался в узком тамбуре. Сложил приклад карабина, спрятал его под безразмерный бушлат и пошел себе, не торопясь, придерживая «Сайгу» локтем.

По дороге вспомнил, что оставил в патроннике патроны, аж две штуки, подумал, что командир бы ему голову за такую промашку оторвал. Патроны были что надо, пусть снаряженные дробью, но от этого не менее убойные, купленные почти неделю назад и ждавшие своего часа на антресолях рядом с травами Роговского монастыря, будь они неладны. При мысли о том, что этот вопрос решится уже завтра, Денис едва сдержался, чтобы не перемахнуть невысокую здесь ограду, заставил себя дойти до светофора и вместе с толпой перейти дорогу по «зебре». И даже сделал небольшой крюк, оказался во дворе с другой стороны и с минуту стоял в арке, приглядываясь к местному пейзажу. Но предосторожности были напрасны – плевать все на него хотели, к тому же было довольно темно, «Ауди» громоздилась у песочницы черным сугробом. Денис сел в машину и первым делом разрядил карабин, потом воткнул его в заранее вырезанную дырку в спинке соседнего переднего сиденья, завесил ее курткой. И неторопливо – а по-другому бы и не получилось – выехал со двора, двинул сначала к заводу, добросовестно объехал темные ангары за забором и оказался на объездной, затем на главной дороге. И рад был бы гнать, но под картером грохотало так, что Денис всерьез опасался, что машина заглохнет на полпути, поэтому вынужденно не торопился. Подумал, что парень из магазина уже давно поднял тревогу, что, может, уже и полиция приехала и теперь опрашивает пострадавшего или просматривает записи с камер. И что вряд ли кому придет в голову останавливать и досматривать едва ползущую в правом ряду старую «Ауди» – ведь преступники должны сматываться на всех парах, не так ли? Лишь бы машина не подвела.

Не подвела, довезла, родимая, до места, ползла в покрытых наледью колеях, пока не уперлась бампером в сугроб. Денис дальше мучить «авдотью» не стал, вышел, прихватив «Сайгу», и направился к кирпичным развалинам, что мрачно и пугающе чернели за деревьями. Поразился в очередной раз, до чего домик живучим оказался: не иначе дух прежнего хозяина его бережет, по слухам, богатого чокнутого на всю голову купца, торговавшего зерном и тканями по всей России. И все у него было хорошо, хорошо просто до неприличия, пока купец не женился, как народная молва утверждала – по любви. А что – при таких деньгах мог себе позволить, сыграл свадьбу с красоткой, потом, как водится, та родила. И тут началось – как уж это произошло, народная молва умалчивала, но первенца якобы съели крысы, обглодали дочиста, мать его через неделю после похорон наложила на себя руки в этом самом доме, а купчина тронулся умом. Вроде как ребенка своего искал, или наоборот – прятал, превратил дом в лабиринт и перестраивал его до тех пор, пока сам не отправился к жене в верхнюю тундру. После в доме чего только не было – и интернат для малолетних преступников, и училище, и офицерские курсы, и госпиталь. Даже контора какая-то недолго в нем заседала, но съехала, спугнул купчина чиновников, и дом сначала стоял заколоченный, потом стал помаленьку разрушаться. В нем даже бомжи не жили, и пусто в хоромах было, как на кладбище. Поговаривали смутно про тени, что бродили по коридорам, про голоса и стоны, раздававшиеся из стен, но ни он, ни Васька, когда тут в детстве каждый уголок обследовали, ничего похожего не видели. Было раз – появилось пятно на стене в виде человеческой фигуры, быстро появилось, что называется – на глазах, и так же моментально исчезло, они ни понять ничего не успели, ни испугаться толком. И все, никакой тебе чертовщины, хоть и ждали, бродя по коридорам со свечой или фонарем в руках, ничего другого увидеть не сподобились. Но молва дом берегла почище всякой охраны, что было тогда – да и сейчас – только на руку.

В дверь он не пошел, пролез в окно над самой землей, но не подвальное, как ошибочно можно со стороны подумать, а на первый этаж. Постоял на обломках, прислушался и включил небольшой фонарик. Первым делом затолкал в щель меж кирпичей ушанку, утрамбовал ее хорошенько и прошел по коридору, глядя под ноги и по сторонам. Поворот, второй, третий, справа и слева чернеют провалы комнат, пахнет оттуда мышами и сырой штукатуркой. Дом точно на ремонте, а не разрушается уже который десяток лет, нет чувства заброшенности или запустения, и неважно, что кругом разгром. Мелькнула впереди юркая длинная тень и пропала за кругом света, Денис невольно ругнулся. Такие кого хочешь сожрут и не подавятся, твари чертовы…

Прошел еще немного, свернул налево и оказался в небольшом помещении, каменном мешке со ступеньками вниз. Там было сыро и гулко, Денис туда не пошел, присел на корточки у выступа в стене, посветил себе. Все на месте, все, как и полтора десятка лет назад – старая огромная печка с дымоходом, да таким, что пролезть через него – раз плюнуть. И оказаться на крыше, где жесть прогибается под ногами, того гляди провалится, и рухнешь вниз с немаленькой высоты – то еще приключение.

Но лезть Денис никуда не собирался, завернул «Сайгу» в бушлат и убрал ее в тайник, на всякий случай завалил отверстие обломками кирпича. Хоть и не сунется сюда в обозримом будущем ни одна живая душа, а все ж так спокойнее. От этой «игрушки» ценой в несколько десятков тысяч рублей жизнь близкого человека зависит, да и лежать тут карабину недолго, всего-то одну ночку. Плохо, что пристрелять его не успел, ну да ладно, завтра не белку в глаз бить, главное, по колесам не промазать, с этим – бог даст – управится уж как-нибудь.

И хоть заранее готовился и преотлично знал, что ждать придется долго, а все ж весь извелся, сидя за бузиной. И оделся в расчете на долгую прогулку, и обувь не подвела, но пробирало холодком точно исподволь, было не то что зябко – неуютно. В который раз за последние сорок минут Денис глянул на часы, потом на дорогу, повозился на месте, устраиваясь поудобнее, передернул затвор карабина, вытряхнул патрон, загнал его обратно. Хороший патрон, «родной», с таким запросто и на лося можно выйти, и на зверя покрупнее, черепушку тому на раз пробьет, не говоря уж о покрышках. Одна незадача – не видать вишневой «бэхи» даже на горизонте, что начинает напрягать.

Денис, рискуя себя обнаружить, раздвинул ветки куста и приподнялся в своем укрытии, посмотрел по сторонам. Нет, глухо, пусто и тихо, только ветер в поле гуляет, покачивает сухой камыш и прочий сорняк, что в изобилии покрывает пустырь слева и позади. С четверть часа назад проехала со стороны поселка машина, обычный «Форд», из тех, что креативный класс в кредит охотно покупает, и все. Потом три бездомные собаки мимо пробежали, покосились на бузину и порысили дальше, к старым домам на окраине города. А «бэхи» все нет, хотя давно должна появиться.

Курьеров Денис отследил в городе, когда выехал с утра прокатиться по их маршруту, мотался туда-сюда, пока не заприметил в потоке знакомое авто с тонированными стеклами. Показалось, или внутри были только двое – Денис проверять не стал, решив, что выяснит все при «встрече». Хоть пять, хоть десять – все равно, нападения они не ждут, а патронов, если не в его пользу все сложится – достаточно. Обе коробочки с собой прихватил, чисто так, на всякий случай.

«БМВ» с курьерами он проводил до переезда, убедился, что пробка растянулась надолго, развернулся и потащился обратно. Едут они на таможню, что помещается на границе города, это к врачу не ходи. Пока туда, пока обратно – он уж на месте будет. И успел, хоть и ползла «авдотья», как отравленный таракан, грохоча полуживыми подшипниками, зато внимания к себе не привлекала. Денис бросил ее перед снежным завалом на дороге, рысью рванул в дом, достал из тайника «Сайгу» и, натягивая на ходу вязаную черную шапку с собственноручно проделанными прорезями для глаз, рванул через камыш к бузине. Даже время засек, убедился, что управился меньше чем за четверть часа, расчистил кое-как себе местечко, накидал наломанных тут же сухих стеблей и залег в ожидании «бэхи». И вот уже сорок минут без толку на дорогу таращится, нет там ничего, собаки и те куда-то подевались.

Послышался шум двигателя, Денис спрятался в кусты, выставил ствол «Сайги» через ветки, посмотрел в прицел. Нет, снова мимо – катит по дороге белая «Газель», и как-то неуверенно, точно водитель заблудился. Так и есть: не доезжая взгорка, машина остановилась, сдала назад, кое-как развернулась и покатила обратно. Денис ругнулся сквозь зубы, убрал карабин и посмотрел на часы. Отлично, прошел почти час, и сколько еще тут загорать – черт знает, скоро темнеть начнет. Может, переезд, конечно, наглухо закрыли: вдруг там очередная овца решила с товарняком потягаться, причинив тем самым неповинному в ее страданиях машинисту нешуточный стресс. В таких случаях, говорят, их от работы на неделю, а то и больше отстраняют, чтобы время было в себя прийти. А может, переезд тут ни при чем, просто день сегодня такой, неурожайный…

От мысли этой аж в жар кинуло, Денис поднялся и, не скрываясь, поглядел по сторонам. Заметил далеко в поле человека – тот шел на лыжах, шел по старинке, «классикой», ритмично отталкивался палками и целеустремленно смотрел вперед. Дениса он вряд ли бы заметил, особенно в неброской темной одежде, да еще и среди кустов и камыша, что колыхался под ветром, издавая мерзкие шелестящие звуки. Денис проводил лыжника взглядом, удостоверился, что тот движется прочь от парка и дома с привидениями, глянул влево и рухнул в снег.

«Бэха» точно из-под земли выросла, причем совершенно бесшумно, подкралась со стороны города и готовилась штурмовать пригорок. Ничего трудного тут не было, плиты расчищены до основания, на них ни снега, ни льда – в отличие от городских дорог и тротуаров, что объяснимо: хозяева города тут живут, а не население, бессловесное и ко всему, кроме еды, безразличное.

Денис видел, что опаздывает: сильно, почти фатально – машина лихо катила навстречу, ее мотало на стыках плит, и водитель если и сбросил скорость перед преградой, то совсем немного. Нимало не смущаясь, что его могут заметить, Денис привстал на одно колено, поднял карабин, поймал в прицел переднее колесо «бэхи» и выстрелил.

Приклад с отдачи ударил в плечо, Денис чуть отшатнулся с непривычки, приподнялся и поглядел на дорогу. Машина как ни в чем не бывало штурмовала горку, промелькнула задняя дверь, показалось крыло. Кажется, и выстрела-то никто не услышал, хотя гильза вот она, валяется рядом в снегу, а заряд прошел мимо. На мгновение Денису показалось, что все пропало – с горки машина рванет, как слаломист со склона, и тогда пиши пропало. Или, наоборот, выстрел услышали, и теперь пытаются уйти от засады, а это совсем плохо, второго шанса у него не будет.

Денис вскочил на ноги, прицелился и нажал на спуск. Потом еще раз, еще и еще, стрелял по колесам и чуть выше, пока горячая гильза не ударила по щеке, малость отрезвив. «Бэху» повело в сторону, она прошла юзом еще десяток метров, остановилась и поползла вниз, да только не по плитам, а прямиком в высокий сугроб на обочине. Врезалась в него передним бампером, что-то смачно хрустнуло, проскрежетало, и все – тишина рухнула такая, что аж уши сдавило. Денис постоял так еще мгновение, глянул по сторонам и побежал к машине, на ходу натягивая на лицо шапку. Стало неудобно – обзор резко сузился, да и дыхалка сбивалась, но это все были мелочи. Он подбежал к машине, ударил прикладом в стекло, но ответа не последовало.

– Не дергаться! – проорал и рванул на себя дверцу со стороны водителя.

Тот лежал, навалившись грудью на приборную панель, закрывая телом ключ зажигания. Рулевая колонка мешала человеку скатиться набок, а лобовое стекло напротив его макушки пошло трещинами от широкой и довольно глубокой вмятины в центре. Так, с этим понятно – то ли в отключке, то ли готов: на стекле много мелких багровых точек, кровь, конечно, но проверять некогда. Второй тоже притих, привалившись плечом к двери – то ли без сознания пребывал, то ли в шоке, на первый взгляд не разобрать. Но голова в крови, а стекло на дверце пошло трещинами и того гляди вывалится наружу…

На заднем сиденье кто-то шелохнулся, приподнялся, опираясь на вмурованную в снег дверь, повернул голову, и Денис оторопел уже основательно – это была девушка. В темной шубке, волосы тоже темные, длинные, растрепанные, на губе кровь – прикусила, видимо, во время «полета», на лбу растекается синим кровоподтек, глазища серые, огромные, зрачки неподвижные – шок, конечно. «Ничего себе – курьеры у них», – мелькнула мысль. Быстро обхлопал водителя, обыскал карманы куртки и штанов, но ничего, кроме мобильника и нескольких купюр разного достоинства, не обнаружил. Глянул на девушку, бросил карабин на колени водителя и занялся вторым.

Здесь помимо стандартного набора – мобильник, небольшая сумма денег и пачка сигарет – обнаружился еще и черный «Викинг» в поясной кобуре. Подумав, Денис кобуру с содержимым с пояса курьера отстегнул, кое-как затолкал в карман куртки и перегнулся через спинку переднего сиденья. Стоять так было неудобно, да еще приходилось постоянно поглядывать назад, но, к счастью, поблизости было пусто. Затишье обманчивое, человек или машина могу объявиться в любую секунду, рассиживаться нечего. Он схватил девушку за ворот шубы и дернул на себя.