Читать книгу Ледовый патруль - Сергей Зверев - Страница 4

В комнате отдыха при координационном центре в обсерватории Тикси стояла умиротворяющая тишина. Шел пятый день учений, а американцы все еще никак себя не проявили.

Координаторы расслабились. Подполковник Тычук выдвинул версию, что на этот раз разведка переоценила серьезность перехваченного сообщения и никакой диверсии американцы не планируют. Полковник Ульяничев готов был вот-вот с ним согласиться. Даже бойцы отряда «Шельф» начали сомневаться в реальности угрозы.

Но только не Бриг. С каждым днем его инстинкты все больше обострялись. Он чувствовал, что начало близко, и расслабляться не собирался. В комнату отдыха майор пришел по настоянию полковника Ульяничева. Тот едва ли не силой выставил Брига из узла связи, куда стекалась вся информация, поступающая от поисково-спасательных групп.

– Тебе нужна передышка, майор, – заявил полковник. – Ничего хорошего не будет, если в самый ответственный момент ты выключишься от недосыпа или потеряешь сознание от голода.

– Я в норме, – попытался возражать Бриг.

– Не спорь, майор, это приказ! – Голос полковника Ульяничева звучал более чем строго. – Пойдем, составлю тебе компанию. Мне отдых тоже не повредит.

На это Бригу возразить было нечего, оставалось только подчиниться.

Какое-то время полковник наслаждался тишиной, неспешно прихлебывая горячий чай из большой керамической кружки. Точно такой же прибор стоял перед майором, но свою кружку он подносил к губам исключительно из вежливости.

– Почему ты Бриг?

– Что? Бриг?.. – Вопрос Ульяничева прозвучал настолько внезапно, что майор не сразу понял, что тот имеет в виду.

– Ну да. Откуда у тебя такое прозвище? Служил на флоте или судомоделизмом увлекался? – уточнил Ульяничев.

– Ни то ни другое. – Бриг невольно улыбнулся. – На самом деле это производное от моей прежней должности. Я как майорское звание получил, бригадой командовал. Парни посчитали, что «комбриг» слишком длинно, жирно для меня будет, и отбросили первую часть. Так я стал Бригом.

– Любопытно. – Ульяничев улыбнулся. – А мы с подполковником чуть не поспорили. Он был уверен, что все дело в твоем флотском прошлом. Морской спецназ и все такое.

– Давайте лучше о делах наших скорбных покалякаем. – Бриг не желал вести вежливую светскую беседу, тем более о своей скромной особе, и перевел разговор на текущие проблемы. – Учения идут в полном соответствии с планом. Каждая сторона уже выполнила первое задание. Ни в одном из этих эпизодов не было никаких осложнений. Я просто голову сломал, пытаясь определить, что задумали наши американские друзья.

– Все под контролем, Бриг. У обсерватории стоит вездеход, в аэропорту – «Ми-8» и «Ил-38», готовые к вылету. Твои люди вооружены до зубов, находятся в полной боевой готовности. Связисты начеку, внешняя разведка продолжает искать дополнительные сведения о диверсии, готовящейся американцами. Что еще мы можем сделать? Правду говорят: хуже нет, чем ждать и догонять. – Ульяничев поднялся с дивана и заявил: – Вот что, Бриг, даю тебе три часа на сон. Раньше полудня в радиоузел соваться не вздумай. Отключи мозги. Ситуация сама подскажет нам, когда нужно начинать действовать. – Полковник Ульяничев ушел.

Бриг откинулся на диванные подушки, прикрыл глаза и тут же провалился в глубокое забытье без всяких красивых сновидений.

Приказ полковника Ульяничева он успел выполнить практически полностью, прежде чем в комнату отдыха ворвался старший лейтенант Розочкин и начал с порога горланить:

– Товарищ майор, проснитесь!

Бриг мгновенно соскочил с дивана, протер заспанные глаза и потребовал с Розочкина объяснений:

– Что случилось, лейтенант?

– Точно не знаю, меня подполковник Тычук отправил. Велел вас привести.

– В радиорубку?

– Так точно. Вас в координационном центре ждут, – подтвердил Розочкин.

Бриг прошел к раковине, освежился и отправился в радиорубку.

В координационном центре сейчас находились человек восемь. В воздухе явственно чувствовалось напряжение. Полковника Ульяничева видно не было, зато подполковник Тычук был как будто бы везде.

Он быстро перемещался от одного монитора к другому и каждую минуту задавал один и тот же вопрос:

– Что нового? Нашли?..

Тычук увидел Брига, махнул ему рукой и сообщил:

– Похоже, наконец-то что-то началось.

– Что именно произошло? – вглядываясь в показания ближайшего монитора, спросил Бриг.

– Норвежское спасательное судно пропало со всех отслеживающих устройств, – сообщил Тычук.

– Как давно? – Бриг, как и всегда в экстремальной ситуации, старался быть краток.

– Час назад, – ответил Тычук.

– Почему меня сразу не подняли? – спросил майор и нахмурился.

– Посчитали, что это временное явление. Искажение сигнала, не более того, – пояснил Тычук.

– Что заставило передумать?

– Радиосвязь также нарушена, никакой реакции на вызов.

– Где они были в тот момент?

– Примерно в тридцати километрах от архипелага Земля Франца-Иосифа. Связисты готовят точный отчет, – сообщил подполковник Тычук.

Бриг кивнул и остановился возле центрального пульта, где один из связистов пытался переговорить с норвежским поисково-спасательным судном. Майор перекинулся парой слов с этим парнем, дождался прихода полковника Ульяничева, получил подробный отчет о пути следования пропавшего судна.

Уже через десять минут он собрал бойцов отряда «Шельф» в конференц-зале. Туда же пришли Ульяничев и Тычук.

– Ситуация сложилась такая, – разложив карту на столе, начал Бриг. – Второй эпизод норвежской стороны заключается в следующем. В пятидесяти морских милях от Земли Франца-Иосифа якобы терпит бедствие торговое судно. Норвежский спасатель «Свальбард» должен за трое суток обогнуть архипелаг, снять экипаж и доставить его к берегам Новой земли. Там этих людей должен встретить российский вертолет. Они через Диксон отправятся домой. «Свальбард» вышел из порта Лонгйира и двигался согласно плану учений. Судно миновало остров Рудольфа и прошло еще три десятка миль. После этого оно пропало с экранов компьютеров, выдающих информацию со всех отслеживающих устройств. Почти сразу же прервалась и радиосвязь. Создается впечатление, что все это было сделано намеренно.

– Мы считаем, что это и есть начало диверсионных действий американцев? – спросил Тол.

– Есть другие предположения?

Бриг ждал ответа от Тола, но вместо него заговорил Чип:

– Что с автоматической идентификационной системой?

– Сигнала нет. Ни единого, Чип, – предупреждая новые вопросы, отрезал Бриг. – Никакие другие суда поблизости не зафиксированы. Последнее сообщение с борта было получено после того, как судно миновало остров Рудольфа. С тех самых пор связисты пытаются что-то сделать, но пока безуспешно. Думаю, это у них и не получится. Пора вступать в игру нам, бойцы.

– Необходимо все тщательно обдумать, – проговорил полковник Ульяничев. – Оценить ситуацию, разработать план, просчитать возможные риски. Все-таки речь идет об иностранной державе, судно которой в данный момент находится в наших водах.

– План уже есть, – заметил Бриг. – Мы идем к архипелагу. Отправимся самолетом. Ни «Ми-8», он же «Терминатор», ни «Арктика 3Д» это расстояние не покроют. Да и ход у них довольно тихий, а нам нужно быть там как можно быстрее. Долетим часов за пять до поселка Нагурское, расположенного на Земле Александры, на базе возьмем вездеход и начнем искать судно.

– Почему на вездеходе? Можно вести поиск с воздуха, – предложил Ульяничев.

– Не получится, товарищ полковник, – возразил Бриг. – Воздушные суда чересчур заметны. Нам же нужно, чтобы этот инцидент оставался в тайне. По крайней мере до тех пор, пока мы не выясним, в чем тут дело.

– А вездеход тебе эту секретность обеспечит?

– Разумеется.

– Пусть так, но ты теряешь преимущество. Найти пропавшее судно с воздуха легко, а вот проделать то же самое с земли, это еще нужно умудриться, – предупредил полковник.

– И все же я рискну. Мы не знаем, каких ответных действий ждут от нас американцы, к чему они готовы, а к чему нет. Мне сейчас ясно одно. Если мы хотим выйти из этой ситуации победителями, то действовать нужно быстро и как можно незаметнее. Самолет готов, перебросить на борт оружие с вездехода – дело пяти минут. Даете добро на вылет, товарищ полковник? – решительно спросил Бриг.

– Ладно, отправляйтесь. Держите меня в курсе, – хмуро ответил Ульяничев. – С норвежской стороной общаться будем чуть позже. Этот вопрос я сам улажу. Удачи вам, майор.

Эти слова послужили сигналом для всех бойцов отряда «Шельф». Они гуськом потянулись из конференц-зала, обгоняя командира. В коридоре парни как по команде увеличили скорость и побежали к своим комнатам.

Спустя пятнадцать минут командир «Ил-38» уже запрашивал разрешение на взлет.

Шквалистый ветер налетал с севера, заливал палубу водой, засыпал колкими льдинками. Небо затянуло сплошной серой пеленой. До наступления темноты было далеко, но видимость стояла нулевая. Если в этой круговерти и можно было ориентироваться, то только по приборам.

«Хочешь плавать на авось, лучше сразу море брось», – любил приговаривать пират и охотник за приключениями Сверр Юхансен, знаменитый на всю Норвегию. Имя «Сверр» означает «дикий, беспокойный». Так оно на самом деле и было.

По преданию, Сверр отличался диким нравом и беспокойной душой. Ему никак не удавалось усидеть на месте. Тяга к приключениям все время понуждала его встревать в нелепые, а порой и опасные ситуации. Но эти же качества в конечном счете принесли ему известность и если не почет, то определенную долю уважения соотечественников.

Сейчас уже никто не мог сказать, каким образом Сверр со своей командой заполучил кучу золота. Это богатство подняло их на новую ступень иерархии, сделало дикаря Сверра правителем северного городка.

Зато все помнили, как он, рискуя жизнью, спас от неминуемого плена знаменитого в те времена князя, или, как тогда их называли, морского короля. Этот гордец возомнил себя непобедимым и решил с горсткой людей завладеть английскими землями.

Правдой ли это было или преданием, точно сказать уже никто не мог. Однако имя Сверра Юхансена среди моряков до сих пор было известно.

Риг Юхансен, капитан «Свальбарда», считал себя потомком Сверра. Он частенько рассказывал занимательные истории про своего знаменитого пращура членам корабельной команды.

Не меньше древних историй капитан любил повторять поговорку скандально известного предка, впрочем, считал ее уже не особо актуальной. В век компьютерных технологий и цифровой связи понятие «авось» как-то само собой упразднилось. Какой уж тут авось, если твое судно двадцать четыре часа находится под непрерывным наблюдением всевозможных приборов, расположенных как на борту, так и вне его, даже в космосе.

Поэтому Риг Юхансен ничуть не обеспокоился, когда на палубу прибежал матрос, посланный связистами.

Капитан вооружился биноклем и внимательно вглядывался в ледяные просторы океана. Но он ничуть не беспокоился насчет выполнения задания, порученного ему. Сигнал с судна, кстати, тоже норвежского, условно терпящего бедствие, должен был поступить только через несколько часов. Времени для того, чтобы добраться до места происшествия в срок, было предостаточно.

В своей команде Риг Юхансен был уверен целиком и полностью. Ребята хорошо обучены, прекрасно подготовлены физически. Учения должны пройти идеально.

Судно только-только миновало остров Рудольфа и теперь легко шло вперед, рассекая волны и отбрасывая в стороны неопасные льдины. Что плохого может случиться в такой прекрасный день?

Однако новости, принесенные матросом, никак нельзя было назвать прекрасными. Юхансен выслушал доклад парня, отправленного к нему связистами, и нахмурился. В радиоузле произошло возгорание, закоротило оборудование, в результате чего связь с координационным центром была потеряна.

Юхансен тут же помчался в рубку. Она была полна дыма, но огня не было. Небольшое помещение наполняла вонь, похожая на ту, которую издают сгоревшие покрышки. Это расплавилась синтетическая оплетка проводов.

– Что за дьявольщина! – прикрывая лицо рукавом, прокричал он связисту. – Локи, что у тебя тут творится?

– Виноват, господин капитан. – Локи подскочил на месте, развернулся лицом к Юхансену.

– Вижу, что виноват. Не о том спрашиваю. Как это произошло?

– Усилитель ни с того ни с сего взял и задымился, – ответил Локи и виновато потупился. – Я потянулся, хотел рубильник опустить, но не успел. От усилителя и весь пульт пошел. Вон как его повело, точно паралитика согнуло. – Парень сокрушенно покачал головой, указывая на панель пульта управления.

– Кто проверял исправность оборудования перед выходом? – спросил Юхансен и грозно сдвинул брови.

– Господин капитан, все было в норме, я уверен. Тесты я сам проводил, не бездельничал! – воскликнул Локи, прекрасно понимая, на кого обрушится гнев капитана.

– Выйдем, – приказал тот. – Тут дышать нечем, пусть проветрится.

Риг Юхансен вышел на палубу. Сильно расстроенный Локи следовал за ним по пятам.

К рубке уже бежал помощник капитана Фолквер Ольсен. Он был на десять лет старше Юхансена, на добрых двадцать килограммов тяжелее и лишь в росте уступал здоровяку Ригу.

Юхансен Фолквера не любил, вынужденная совместная служба тяготила его, но избавиться от помощника, навязанного ему, он никак не мог. Риг подозревал, что и Фолквер относился к нему не лучше. Для него оставалось загадкой почему тот не воспользовался своими весьма обширными связями, чтобы выторговать себе местечко потеплее.

Единственное предположение капитана сводилось к тому, что Фолквер желал засветиться на международных учениях, поставить лишнюю галочку в своей анкете. Конечно, Риг не очень хорошо знал Ольсена, но для того чтобы понять, насколько тот амбициозен и самовлюблен, много времени и не требовалось.

– Все хорошо, господин капитан? – Фолквер Ольсен обратился к Юхансену подчеркнуто учтиво и официально.

Он всегда говорил с ним именно так.

– Ничего нет хорошего в сгоревшей рубке, Фолки.

Ольсен обращался к капитану неизменно вежливо. С таким же упорством Риг не упускал возможности выразить помощнику свое пренебрежение. Если бы его спросили, зачем он это делает, то он вряд ли смог бы ответить.

В какой-то степени ему было стыдно за свое поведение. При других обстоятельствах Юхансен назвал бы это ребячеством. Он много раз давал себе слово, что впредь в общении с Ольсеном будет корректным, сухим и официальным. Но при каждой новой встрече все повторялось. Именно Ольсен был сух и официален, а Риг выходил из себя от одного вида помощника.

Вот и сейчас он не сдержался и назвал Ольсена уменьшительной формой имени. Все знали, что тот терпеть этого не мог. Любому другому члену экипажа Ольсен мигом заткнул бы это оскорбление обратно в глотку, но ведь Риг был капитаном. Для моряка это все равно что бог. С ним, как известно, люди не спорят, ему не указывают, и вообще, принимают от него все в том виде, в котором тот предпочитает выдавать. Принимал и Фолквер Ольсен. При этом лишь голос его становился суше, а речь – официальнее.

– Что? Рубка сгорела? – Ольсен метнул взгляд в дверной проем, откуда все еще выходила тонкая струйка дыма. – Пожар уже потушен? Я не слышал тревоги.

– Ее и не было, Фолки. Будь это не так, ты бы уже здесь не стоял, – проворчал Риг, скосил глаза на подоспевшего Локи и заставил-таки себя сменить тон: – Вот этот парень сейчас все нам расскажет.

– Да я уже все рассказал. – Локи пожал плечами. – Усилитель вспыхнул. Пока я тянулся к рубильнику, расплавилась проводка общего пульта. Центральный монитор вышел из строя и не принимает сигнал.

– Вы передали сообщение в координационный центр? – обратился к Локи Фолквер. – Там должны знать, как нам помочь.

– Но рация не работает, – виновато произнес Локи. – Это я и пытался сказать вам, господин капитан. Мы полностью потеряли связь с материком.

– Что значит «полностью»? – не поверил Юхансен. – Запустите резервный усилитель, восстановите проводку и возобновите связь с координационным центром. Немедленно, матрос!

Локи только рад был убраться подальше от гнева капитана. Он, согласно уставу, вытянулся в струнку, прокричал последнюю фразу приказа и нырнул в трюм.

На палубе остались Юхансен и Ольсен.

– Как же все это неудачно, – произнес помощник, понизив голос так, чтобы слышать мог только капитан. – В самый ответственный момент. Нужно продумать, каким образом подать сигнал нашему судну, терпящему бедствие, в том случае, если Локи не удастся восстановить оборудование.

– А вот меня больше интересует другой вопрос. Как такое вообще возможно? Корабль готовили к походу лучшие специалисты, и не один день, между прочим. Неужели ты всерьез думаешь, что они могли что-то упустить?

– Факты говорят сами за себя, – многозначительно произнес Ольсен. – Быть может, стоит воспользоваться сигнальными ракетами? Выпустим в воздух несколько штук, спустим шлюпки на воду и будем ориентироваться на такой же ответный сигнал.

– Ракеты – это конечно же хорошо, только вот в таком тумане вряд ли их увидит хоть кто-то из экипажа судна, терпящего бедствие, – заявил Юхансен.

– Да, туман действительно очень плотный, – озабоченно произнес Фолквер. – И откуда он только взялся? Еще минуту назад его не было. Господин капитан, разрешите пойти к синоптику, узнать его прогноз. Что-то очень уж не нравится мне этот туман.

– Ступай, Фолки, – Юхансен рад был избавиться от помощника хотя бы на время.

Фолквер ушел. Капитан остался на палубе с неизменным биноклем на шее. Сейчас этот прибор особой пользы принести не мог, туман опускался все ниже. Юхансен по опыту знал, что не пройдет и двадцати минут, как он станет настоящей проблемой для судна, потерявшего связь с землей.

Так и случилось. К тому времени как Фолквер вернулся, палубу накрыло серое мокрое покрывало. Влага липла к лицу, забиралась за воротник, впитывалась в одежду и волосы, собиралась в крупные капли на перилах фальшборта. Леера набухли. Ветер пару раз зло ударил по обшивке корабля.

Взглянув в лицо Фолквера, Юхансен понял, с чем тот пришел.

– Корабельный синоптик передает вам штормовое предупреждение, господин капитан, – проговорил помощник.

Суровый Северный Ледовитый океан преподнес морякам очередной сюрприз.

– Господин капитан, нужно решать, – деловито продолжал Ольсен. – Передать сигнал в координационный центр мы не можем, о нашем местонахождении им ничего не известно. Через два-три часа они забеспокоятся. Значит, нам необходимо как можно быстрее выйти к судну, условно терпящему бедствие. Тамошний радист сообщит в центр о нашей проблеме.

– Планируешь поскорее вернуться домой? Это ведь твое последнее задание на учениях, верно? – спросил Юхансен и усмехнулся. – Не выйдет, Фолки. Нам придется отложить выполнение спасательной операции, пока не будут восстановлены средства связи. Мы пойдем на базу, простоим там столько, сколько нужно, и сделаем вторую попытку. Уверен, российская сторона нас поддержит, да и американцы не будут возражать.

– Вы хотите развернуться прямо сейчас, когда цель так близка? – Ольсен даже побледнел от волнения. – Нет, этого нельзя делать! Подумайте еще раз, господин капитан. Нам осталось пройти каких-то двадцать миль, от силы тридцать. Неужели мы пойдем назад?

– Это не обсуждается, Фолки! – заявил капитан. – Иди сообщи команде. Погода ухудшается. Ты сам сказал мне, что наш синоптик шторм пророчит. Не мешкай, Фолки, время не на нашей стороне.

– Но до места условного крушения нашего судна остается всего час хода. Непогода не успеет разбушеваться, а мы уже все закончим. Только представьте, как будут удивлены члены Арктического совета, когда узнают, что вы сумели с блеском провести спасательную операцию в осложнившихся погодных условиях, да еще и не имея связи. Это будет настоящий триумф, капитан. Именно ваш!

Юхансен отступил на шаг от Фолквера, смерил его презрительным взглядом и едва сдержался, чтобы не плюнуть тому под ноги.

Потом капитан облокотился на фальшборт и заговорил:

– Полагаю, ты ждешь ответа, Фолквер? Что ж, ты его получишь, правда, боюсь, вряд ли он придется тебе по душе. Значит, ты считаешь, что нам следует продолжить учения, несмотря ни на что? Я правильно тебя понял?

– Так точно, капитан, – заявил Ольсен, но голос его при этом звучал настороженно.

– И желаешь ты этого исключительно ради того, чтобы прославить мое доброе имя в веках, так? – Юхансен вытянул руку в протестующем жесте. – Не нужно сотрясать воздух. Это риторический вопрос, Ольсен. Ответ на него знаем и я, и ты. Мой триумф тут ни при чем. Тебе просто хочется выслужиться. Ты всегда мечтал об этом. А тут такой удобный случай. Ведь ты при любом раскладе окажешься в дамках, да, Ольсен? Пойди я у тебя на поводу, рискни судном и людьми, потеряй все, и моя песенка спета. На моей карьере можно будет ставить крест, а ты, Ольсен, станешь первым претендентом на мое место. В случае победы ты тоже получишь свою долю лавров. Ты ведь как-никак мой помощник. Если я победил стихию, спас людей, то ты уж непременно приложил к этому руку. Разве может быть иначе? Уйди, Ольсен. Мне противно на тебя смотреть.