Читать книгу Лоскутки - Сергий Чернец - Страница 8

В жизни всякое случается с этой самой – любовью. Вот и я полюбил очень странно, «при случае». Великое дело – случай.

Произошло все это из-за моей страсти к рыбалке. Я до сих пор люблю рыбачить, сидеть с удочкой на берегу реки или озера. А тогда я нашел озеро, где ловились лини. Линь – это редкая рыба из карповых. Но удивительно красивая и удивительно умная, – «я так думаю», как говорили герои фильма «Мимино», грузин из Телави и армян.

Это озеро находилось в районе нашей (моей) родной стороны, в глухой деревне, и от деревни еще дальше в лесной глуши. Бывал я в тех краях каждый год, но ходил рыбачить на реку, где и все деревенские рыбачили. Очень уж места были привольные и красивые, – и ягод и грибов было у нас во множестве…

А вот линя поймать, да еще хорошего, большого, – это дело не одного дня. Местный дед мне озеро показал и проводил к нему. И я прикармливал рыбу: специально рубленных червей замешивал в глиняные шары и бросал их в одно и тоже место. Почти по темну, на утренней зорьке ходил я на озеро. Ловил карасиков по берегу, но целую неделю я ждал, не совался с удочками на то свое прикормленное место, чтобы не спугнуть хорошего линя. Жёлто-зелёный и мелкочешуйчатый, переливающийся, с красными боковыми плавниками, – красивый линь манил меня к озеру. Пускай, думаю, привыкнут приходить к «столу», так я прикармливал их (рыб), подкидывая прикормку в тихое местечко среди кустов и прибрежной травы осоки.

И было это в первый мой отпуск. Я недавно из армии пришел и устроился в городе на заводе работать. Двадцать первый год мне тогда шел…

И вот он – случай. Только я начал свою рыбалку, как раз, помню, с понедельника, – повадилась к моему месту ходить молодая девчонка. Это была внучка нашего соседа деда-Семена. Ей, видите ли, купаться тут понравилось на далеком лесном озере, рядышком на открытом месте. От моих поплавков недалеко она воду баламутила и всю рыбалку мне портила.

На заре я успевал вытащить двух трех линьков, а она уже вертелась недалеко от меня. Прямо в платье – бултых в воду! От волн только кувшинки качались и мой поплавок приходил в движение, какая тут рыбалка!

«Дура!» – кричу, – «Тебе места мало что ли, где купаться!». А она в ответ только улыбается и плещется по-собачьи, чуть ли не в пяти метрах от моих удочек. «Ведь поймаю, уши надеру, курица!» – возмущался я. Кричу, ругаюсь и бегу к ней. А она от меня в ивняк, в кусты шмыгнет, и убегает, – ищи ее по лесу…. Да пропади все пропадом…. И я шел купаться в теплое, как молоко озеро, клубящееся по утру туманом в прибрежной осоке.

По правде сказать, – когда солнце всходило выше деревьев и освещало озеро, то и клева линя можно было не ждать. Клев прекращался. С летней жарой, и от солнца, линь прятался в тенечек, в глубокое место на другом берегу, где стояли сосны и ели и темнел лес. Но все равно, зло меня брало, что мне эта девчонка мешает. Не принимал я ее всерьез. Девчонка и девчонка деревенская, сколько ей лет даже не знал, не интересовался.

Однажды в самый полдень она пришла на место моей рыбалки к лесному озеру. Я уже успел выкупаться. Лежал на луговине, загорал, – жаркое лето выдалось в тот год. Смотрю полезла в воду и девчонка, купаться. Я не знаю почему она в платье купалась. Может быть купальника не было, в деревне то! Но когда она из воды вышла, мне даже стыдно стало, что я увидел: она была вся голая, ну совсем голая…. Дневным ясным солнцем высветило всё её тело. Через плотно облегающее незаметное прозрачное платье вся она была на виду…

Я приподнялся на локтях, в изумлении, и смотрел на нее, а она смотрела на меня, не стесняясь, а улыбаясь. Волосы её мокрые свисали по плечам, сквозь них прорывались лучи солнца образуя нимб, губы полураскрытые, розовые… И глаза её смеющиеся, бесстыжие!

И лет ей не больше 15-ти дашь, а тело её созревшее, ждущее и требующее ласки…. Сейчас я знаю, как бывает: у одной все есть – и грудь, и, извиняюсь, задница, а чего-то не так все-таки…. Крупно бывает все и очень просто.

А у моей, той девчонки, как у голливудской дивы из журналов, «кошечки» – все было выверено, красиво. Про себя думаю: «уйти, малолетка. Не доводить до крайности!» И она, словно поняла мои мысли, ушла, но уходя все оглядывалась: смотрю ли я ей вслед, и улыбалась. Идет по лугу, вышагивает по траве среди летней солнечной духоты, и вокруг нее бабочки летают, кузнечики стрекочут. Смотрит на меня издали, через плечо, с лукавством каким-то. И откуда у нее, у деревенской, такое кокетство бралось?! Наверное, фильмов про любовь насмотрелась, сериалов по телику. А может ей подсказывала её женская природа?!

Деревенская жизнь немного развеяла мою ту минутную влюбленность. Летние дожди, вдобавок, прервали мою рыбалку. С соседними парнями мы знали один маршрут – в сельпо, в магазин, и обратно. Мы выпивали…

Как-то вечером, выпил я немного с соседскими парнями и возвращался к себе на сеновал. Дожди прекратились, и еще была неделя отпуска, можно было завтра пойти за линями.

Когда я уже подошел к сеновалу, на заднем дворе, она стояла на дороге.

Задел я ее, и, вдруг, само собой получилось: я услышал её дыхание, ощутил прикосновение её распущенных волос, – и прижал я девчонку к себе! Она молчала и только смотрела мне в лицо тихим взглядом. Потом сама ко мне прижалась, обняла и шепчет: «Уйдем отсюда, унеси меня!». Все. И я, как полоумный под гипнозом, понес ее вглубь на сеновал. Я помню запах сухого сена, ромашки. Помню губы в сладком поцелуе. Помню её тело – жаркое и открытое…. Ночь прошла в угаре любви, в забытьи…

А потом она ушла. Когда еще было темно, я слышал в утренней тишине, как в соседнем дворе ее ругала мать. «Куда запропала гулящая, корова недоенная…» – и еще что-то в этом духе. А я лежал на сеновале с открытыми глазами. В щели между досок виделись мне тускнеющие звезды…

Это и была моя первая и последняя любовь.

Встреча наша не была случайной. Я вообще считаю, что случайностей в жизни не бывает. Я полюбил эту девчонку, и теперь она со мной уже более 30-ти лет. Мы поженились той же осенью, ей было 19 лет.

Конец.