Читать книгу Верни мне мой 2007-й - Серж Брусов - Страница 8

Опубликовано: март 2007-го

Отредактировано: на этой неделе

Играет: Muse «Exo-Politics»

Зима 2007-го в Москве затянулась надолго. Тогда, в начале марта, никто не знал, что прихода тепла придется ждать еще около пяти недель, и потому крепчавший мороз вызывал раздражение, смешанное с недоумением.

Я уже около часа стоял на улице неподалеку от входа в клуб. Темнело, шел снег. От дверей метров на двести тянулась очередь. Контингент был весьма разношерстным: присутствовали и субкультурщики, многие из которых были мне зрительно знакомы по «Пушке», и гламурные блондинки со своими пафосными бойфрендами, и даже вполне взрослые зрелые люди «за сорок». Такая пестрая публика не была чем-то шокирующим – всё-таки выступавшая вечером группа (это были Nine Inch Nails) – одна из самых популярных в мире и давно уже переросла период «широкой известности в узких кругах».

Мне уже давно можно было спокойно отправляться домой – я пришел не на концерт, – но хотелось подзаработать еще немного денег, продав парочку-другую наших самопальных билетов.

Решив наконец плюнуть на всё – было слишком холодно, – и пойти по направлению к метро, я вдруг заметил одиноко стоящую девушку, в нерешительности не подходившую к кассам, но в любой момент готовую это сделать. «Надо брать ситуацию в свои руки», – мысли, в тот момент сами собой возникшие при беглом взгляде на нее. Ничем особо не примечательная, она как-то выделялась из этой толпы. Хотя одета была как добрая половина присутствующих – длинная куртка-парка, узкие джинсы, зимние кеды Converse и забавная яркая шапочка. На вид лет двадцать пять. Недолго думая, я осторожно подошел к ней и спросил:

– Девушка, билетик не нужен?

Она вопросительно посмотрела на меня и сказала вполголоса:

– Oh, a ticket?..[1]

А потом добавила, уже громче:

– Да, пожалуйста.

Иностранка. Слишком мягко выговаривала слова, хотя почти без акцента. Скорее всего, американка. Что она делала сегодня вечером здесь, в снежной Москве, на концерте группы, которая там у них наверняка выступает очень часто?

Я отдал девушке билет и показал, где кончалась очередь. Уже развернувшись в сторону метро, я услышал, как меня окликнул знакомый голос. Это был Грин, парень с зелеными дредами:

– Эй, здорово! Чё здесь делаешь? Ты ж не любишь этих ребят?

– Привет. Да не то чтобы не люблю… я никогда этого прямо не говорил.

– Зато писал мне как-то в аську. Я тебе скинул последний сингл, ну а ты такой – «не люблю!» – твоя цитата.

– Хм, может, и было такое, не помню, честно. В любом случае, не на выступление пришел. – Я не был настроен на долгую болтовню и отвечал сухо.

– А типа нереализованные остались?

– Да, вот, еще немного сбить деньжат захотелось.

– Понятно. И как успехи? – Грин, похоже, не замечал моего не слишком большого желания общаться.

– Десяток продал. Уходить уже собирался, когда ты меня позвал.

– Ясненько. Слушай, говорят, вас с Тохой от бритых твоя подруга спасла? – По всей видимости, Антон многим рассказал эту историю.

– Чё значит «спасла»? Какая «моя подруга»? Я ее не знаю почти и видел два раза. Ладно, чувак, пора мне.

– Хорошо, не буду задерживать. Удачи! Кстати, вон, по-моему, с твоими леваками кого-то взяли, так что валить тебе надо. Счастливо, увидимся!

Действительно, около входа началось какое-то активное движение. Я стал тщательнее присматриваться и заметил знакомую яркую шапочку. Обычно в таких случаях я всегда незамедлительно скрывался из виду, но в этот раз меня что-то держало. Какое-то непонятное чувство – то ли вины, то ли ответственности за сложившуюся ситуацию. Через несколько мгновений меня уже грызла совесть – дело, несомненно, было в том, что она туристка. Я представил себя на ее месте, в чужой стране, будучи пойманным с фальшивкой. Так или иначе, я развернулся и твердым шагом направился ко входу, встретив по пути непонимающий взгляд Грина.

– Извините, а в чем дело? – Я, как ни в чем не бывало, подошел к секьюрити, крепко державшему за локоть мою недавнюю собеседницу.

– Тебе чё надо? Иди, в очередь вставай! Куда лезешь? Пошел!

На ее лице я заметил полное непонимание ситуации.

– А что вы в девушку вцепились, ей же больно, нет?

– Не твое дело! Щас разбираться будем, откуда девчонка подделку взяла! – Охранник одной рукой продолжал держать туристку, а другой отпихнул меня.

– А, так это про билет! Ну, в общем, девушка ни в чем не виновата. Это я его продал.

В этот момент американка крайне удивленно посмотрела на меня. Не менее удивлен был и секьюрити. Подумав пару секунд, он небрежно толкнул девушку в сторону, крикнув:

– Ребят, эту больше не пускайте! – и вцепился уже мне в руку, «приглашая» проследовать внутрь.

Когда мы проходили мимо рамок металлоискателей, мой взгляд вдруг на мгновение зацепился за какую-то деталь. Я точно не понял, что именно уловил периферическим зрением. Как мне показалось, краем глаза я заметил что-то, виденное мной ранее. Или кого-то. Натка?

– Не тормози. – Охранник не дал мне слишком долго всматриваться в толпу, энергично толкнув в спину.

Меня завели в небольшую комнатку со стоящим посередине столом – единственной, как мне на первый взгляд показалось, деталью мебели, присутствовавшей в помещении. Мне сразу вспомнились голливудские блокбастеры и сцены в полицейском участке – ситуация была очень похожа, не хватало только зеркала, с другой стороны которого за тобой наблюдают несколько человек. Привыкнув глазами к темноте, я различил еще пару столов с мониторами по углам. За ними сидели самые типичные сотрудники клубной охраны, крупные и в строгих костюмах. Сразу за мной пришел еще один амбал и принес два стула – на один сел сам, на другой показал жестом, предлагая его мне.

– Ну что, давай рассказывай, – начал он точь-в-точь как в кино и закурил сигарету.

– Что именно? – Я изображал человека, который не знает, как он здесь оказался.

– Дурочку не включай. Где билеты взял, кто изготавливает и всё прочее.

– Да не знаю, купил около клуба два билета, подруга не пришла, один решил продать. Вот второй, пожалуйста! Наверное, тоже левак! Вот, урод, мужик, это ж надо так народ кидать прямо перед концертом!

– Не п***и! – резко бросил амбал, рассчитывая наверняка вывести меня из психологического равновесия. – Очень неубедительно врешь.

Мне от этой сцены стало еще смешнее из-за еще большей схожести с так хорошо знакомыми кинематографическими эпизодами.

– Чё ты лыбишься? У меня складывается ощущение, что ты просто му*ак! Неудивительно, что подруга не пошла с тобой. Хорошо, не хочешь говорить – твои проблемы. Петь, звони ментам! Щас приедут, протокольчик составим, все дела…

– Ладно, подожди-подожди, Леш, – в разговор вступил другой верзила, до этого сидевший в темном углу за столом с монитором – должно быть, «хороший коп». Всё по канонам жанра.

– Парень вроде не дурак, понимает, что привод в ментуру на пользу не пойдет… так, может, договоримся? Я вот, например, верю ему. Но чтобы окончательно развеять все сомнения, мне нужно несколько бумажных аргументов. С циферками такие бумажки, понимаешь, парниш?

– Ага. – Я с самого начала разговора был готов, что всё придет к этому, потому особо и не волновался.

– Вот и славно. Думаю, штрафа в размере тройной цены билета хватит.

– Тройной цены? Чего так много-то?

– Не, я ж не настаиваю, дело твое, хочешь – плати, не хочешь – не плати. Выбор есть всегда.

Еще одна киношная фраза. Прикинув, что, если отдам им запрашиваемую сумму, у меня всё равно останется вчетверо больше, я решил не торговаться.

– Хорошо, вот деньги. – Я достал нужную сумму, отсчитав от общей стопки купюр прямо в кармане.

Амбал – то ли шутки ради, то ли на полном серьезе – просмотрел каждую банкноту на свет. После этого довольно ухмыльнулся и буркнул: «Ну, хоть тут настоящие».

– Эх, молодежь. – Он сразу стал этаким добрым дяденькой. – Всё вы халявы ищете. Делом бы занялись, работать пошли! Студенты, блин! Я, вон, или без вышки вообще. И в люди выбился. Армия для меня школой жизни стала. Человеком сделала! Да что я тебе рассказываю, всё равно всё мимо ушей… Ладно, иди давай отсюда.

Когда я уже закрывал за собой дверь, секьюрити добавил:

– Да, и это, парниш, на концерт седня даже не пытайся пройти, всё равно не пустим.

– Угу.

Оказавшись на свежем морозном воздухе после темной прокуренной комнаты, я ощутил себя космонавтом, выходящим с космической станции в открытый космос. Минут пять я просто стоял и смотрел в небо. Не на звезды – их закрывала плотная пелена облаков – просто куда-то вверх рассеянным взглядом.

– Hey there[2].

Туристка находилась около входа, метрах в пяти от меня. Я ответил на английском:

– Hey, still here? Why?[3]

Она, похоже, очень обрадовалась родной речи и сразу расплылась в широкой улыбке:

– Yep. Waiting for you. I’m Vicky. Would you mind speaking this way? My Russian is much much worse than your English, as I hear[4].

Я представился и сказал, что не возражаю. Мы продолжили общаться на английском.

– Прости, что сорвал тебе вечер, Вики.

Сейчас я мог детальнее рассмотреть ее лицо. Совершенно обычное лицо. Без каких-либо выделяющихся деталей. Кроме одной – очень светлые, почти белые, голубые глаза. Во всём остальном – абсолютно обыкновенная красивая девушка.

– Оу, да я и не очень хотела сюда. Просто нечем было заняться сегодня вечером. Может быть, пройдем куда-нибудь, поговорим за чашкой чая?

– Я не против.

Мы не спеша двинулись по улице и почти всю недолгую дорогу до ближайшей кофейни молчали.

Зайдя в «Шоколадницу», я направился к одному из столиков в углу, американка последовала за мной.

– Здравствуйте, что будете заказывать? – Мы не заметили, как подошла официантка.

– Мне двойной эспрессо, пожалуйста.

– А спутнице?

– Будьте добры, чай со сливками.

Девушка быстро записала наш заказ в свой блокнотик и отправилась к барной стойке. Я нарушил неловкую паузу:

– А говорила, что твой русский ужасен. Вполне неплохо, акцент малозаметен. Ты американка?

Она застенчиво улыбнулась, но продолжила на английском:

– Почему первое предположение у очень многих людей, с которыми я общаюсь в России, именно американка?

– То есть нет?

– Нет. Вторая попытка? Хотя и с пятой мало кто угадывает.

– Англичанка?

Вики покачала головой и улыбнулась уголками губ. Внешностью она напоминала мне Николь Кидман.

– Это можно считать практически правильным вариантом.

– Практически?

– Да, я гражданка United Kingdom[5]. Просто почти у всех UK и Великобритания ассоциируется исключительно с Англией. Да, я живу в Англии, точнее в Бирмингеме, потому что Англия, кстати, у очень многих ассоциируется только с Лондоном, иногда с Ливерпулем и Манчестером, реже с другими крупными городами – Лидсом, Бирмингемом…

– Но ты не англичанка?

– Верно, я шотландка.

Нам принесли заказ. Я сделал большой глоток крепкого ароматного напитка и мгновенно согрелся.

– А здесь что делаешь? Туристическая поездка?

Она покачала головой:

– Папа здесь работает. – Вики сделала паузу. – И я, время от времени. Вообще, люблю я Москву. Мне кажется, это такой… космополитичный город… всего здесь понамешано… так интересно.

– А Лондон? Это же, наверное, самый космополитичный город в мире.

– Во-первых, я считаю, что таковым является Нью-Йорк, он мне тоже очень нравится, но не так, как Москва. Возможно, потому, что там я была всего один раз… а во-вторых, ну его, этот Лондон! Этот город я люблю гораздо меньше других европейских столиц. Какой-то он серый, холодный… деловой слишком.

Вики пила чай с молоком и задумчиво смотрела в окно.

– Хотя, конечно, здесь этого тоже хватает, но… не знаю. Москву я люблю.

Кофейня была заполнена примерно наполовину. Из колонок под потолком играл какой-то джаз. С соседнего столика доносился приятный запах кофе с ликером Irish cream.

– И что за работа у тебя здесь?

Она поставила чашку, расправила плечи и не без заметной гордости сказала:

– Я – журналистка The Guardian. Пишу о политике, о России, ну и еще на разные темы.

Такого ответа я точно не ожидал, так как совсем по-другому представлял себе политических обозревателей. По крайней мере, теперь было понятно, откуда такая словоохотливость. Вики прочитала мою реакцию и улыбнулась:

– Да ладно тебе, не удивляйся. Так бывает.

Кажется, я немного смутил ее. Моя новая знакомая на несколько секунд замолчала. Я словно в замедленной съемке наблюдал, как она, смотря в окно, подносит кружку к губам, делает глоток и ставит ее обратно.

– Слушай, а откуда у тебя эти билеты? – вдруг вспомнила она начало сегодняшнего вечера.

Я в общих чертах рассказал о том, что этим занимаются «одни мои знакомые», о том, как появилась идея, затем о технологии изготовления и распространения. Всё в третьем лице.

– Ну как, ты считаешь, они поступают неправильно?

– Твои друзья рискуют быть пойманными и понести наказание, это единственная причина, по которой стоит задуматься, надо ли продолжать.

Вот сегодня, к примеру. Это был знак к тому, чтобы поразмыслить над этим.

– А с моральной точки зрения? Обман и всё такое?

– С этой стороны… Я, наверное, понимаю логику. Концертные агентства заламывают неадекватные цены на билеты в России. Я была на нескольких выступлениях в разных городах Европы и платила намного меньше той цифры, которую увидела сегодня около касс. Многим желающим попасть на такие мероприятия стоимость явно не по карману. А так у людей появляется возможность посетить концерт любимого исполнителя за гораздо меньшую цену. Убытков не несет никто, просто еще несколько человек будут там присутствовать, вот и всё. Конечно, это звучит как оправдание для собственных незаконных действий, но тем не менее трудно найти в таком объяснении что-то нелогичное.

– Ну да.

Моя собеседница, если говорить объективно, очень сильно облагородила наши мотивы. В первую очередь мы думали именно о деньгах.

Я поднял взгляд на висевшие на стене часы и начал вспоминать, нужно ли мне завтра идти в университет, и если нужно, то к какой паре. Я не заметил, как ушел от этих мыслей, загипнотизированный секундной стрелкой. Цифра за цифрой, круг за кругом. Бесконечная цикличность. Пока не кончится время. Или не сядет батарейка.

– Еще что-нибудь? – вежливо поинтересовалась официантка, убирая наши кружки.

– Мне, пожалуй, «эрл грей». Вики, что будешь?

– Чай с молоком еще раз, пожалуйста.

Девушка опять за пару секунд записала заказ и ушла.

– So[6], расскажи теперь ты о себе. – Она посмотрела мне прямо в глаза.

Что-то в ее взгляде очень подкупало. Может быть, это специальный журналистский навык – смотреть так, чтобы вызывать у собеседника чувство доверия. А может, ей действительно было искренне интересно. Так или иначе, я вкратце изложил свою историю. Вики внимательно вслушивалась в мой рассказ, периодически чуть заметно кивая.

Ровно в тот момент, когда я закончил, в кармане ощутилась вибрация мобильного телефона, оповещавшая об эсэмэс. Отправитель оказался скрытым. Я прочел сообщение. В нем была всего одна строчка: «Попадешь в таблоиды» – и номер ICQ в качестве подписи. Я ни секунды не сомневался, от кого пришло это странное послание. Видимо, периферическое зрение при входе в клуб не обмануло. Я убрал мобильный в карман.

– Да, интересно, – резюмировала журналистка.

Пару минут мы посидели в тишине. Потом она сказала:

– Всё-таки странно, что ты пришел мне на помощь сегодня. Почему?

– Не знаю, просто показалось, что так нужно, – ответил я и сразу поинтересовался: – А почему тебя это удивляет?

– Понимаешь, в околополитических кругах Британии всё время говорят, что Россия – наш самый главный исторический враг. Знаю, что и здесь думают так же относительно UK. Конечно, есть факты, подтверждающие это, но есть и совершенно дурацкие домыслы относительно русского менталитета…

– Это какие, например?