Читать книгу Сон демона - Серж Брюссоло - Страница 8

После всего пережитого Пегги легко удалось справиться со сном. Вытянувшись на кровати, она вела долгие мысленные диалоги с синей собакой, которую появление серых животных привело в ярость.

– Ты же телепат! Тебе ничего не стоит охранять вход в мой мозг – так же, как ты охраняешь дом, – повторяла девочка.

– Понимаю, что ты хочешь сказать, – отвечал пес, – но сегодня крабы сильнее меня. Они – тренированные солдаты в отличие от меня.

Когда солнце встало, Пегги с трудом сдержала зевок. Ее веки налились тяжестью.

«Самое время выпить крепкий кофе, – подумала она. – Потом пойду навестить Себастьяна и расспрошу его, как сражаться с серыми животными».

Она подошла окну, чтобы прикинуть, насколько велики силы врагов. Вокруг взлетной полосы лежали горы булыжников. Пегги отступила.

– Ты их видишь? – спросила она у синего пса.

– Я их чую, – ответил он. – У каждого из них форма иная, чем у соседа. Их камуфляж просто великолепен! Если не заметишь, как они двигаются – то есть когда они высовывают лапы, – можно подумать, что это просто скала.

– Они большие?

– Они разного размера. Как снаряды в артиллерии.

– Звучит не слишком утешительно!

– Я просто тебя предупреждаю, вот и все. Но лучше держаться от них подальше.

Не желая слушать пораженческих доводов, Пегги покинула свою спальню и спустилась в летнюю столовую, где семья теперь собиралась за трапезой.

Она приготовила завтрак, удивившись, что мать не хлопочет у плиты. Мама считала для себя делом чести подниматься раньше всех в доме. Сегодня в особенности должно было быть так: как раз сегодня папа собирался пересечь пустыню пешком.

Девочка расставила приборы на столе. В пустой столовой любой звук раздавался гулко. Время шло… но никто и носа не высовывал. Пегги начала уже беспокоиться, когда члены семьи стали медленно появляться один за другим. Все они имели заспанный, осовелый вид и с трудом волочили ноги. Ворча, уселись за стол.

Папа беспрестанно зевал.

– Я сейчас сдохну, – пожаловался он. – У меня сильный жар. Вряд ли я смогу отправиться сегодня.

Мама и Джулия едва его слушали. Обе они, казалось, были погружены в мрачные мысли.

– Уф! – вздохнула Джулия. – В конце концов это все равно ничего бы не дало. Ты получил бы солнечный удар…

– Или тебя ужалил бы скорпион, – добавила мама.

– Это так, – согласился папа. – Если нам суждено здесь погибнуть, это все равно случится. Какого же дьявола суетиться?

– Конечно! – пробормотала мама. – Что уж на роду написано…

Пегги Сью, разливавшая кофе, замерла с кофейником на весу.

– Эй, – бросила она, – вы, кажется, забыли, что под лежачий камушек вода не течет?

– Не вмешивайся! – проворчал отец. – Это дела взрослых, ты слишком мала, чтобы в них разбираться.

– Я достаточно взрослая, чтобы понимать: мы тут скоро все умрем от жажды! – запротестовала она.

– Хватит, – вмешалась мама, – не спорь с отцом! Ты не видишь, что сегодня мы все устали? Лучше пойди на улицу и поиграй со своей собакой.

Пегги поставила кофейник в центр стола. Ее сердце сжалось от дурного предчувствия.

«Они не похожи на себя, – констатировала она. – Можно подумать, им сто лет! Даже Джулии!»

– Это все серые крабы, – прошептал синий пес. – Они бомбардировали людей своими угнетающими волнами во время сна. Это умственный яд, лишающий воли к сопротивлению.

* * *

К большому огорчению Пегги, к полудню дело не улучшилось. Мама и Джулия забились в кресла и рассеянно перелистывали старые иллюстрированные журналы. Что касается Бэрни Фэрвея, он ходил вдоль взлетной полосы с туманным взглядом, зажав потухшую сигарету в уголке рта.

Пегги Сью догнала его.

– Знаешь, – сказала она, – тебе не обязательно идти в город! В трех километрах к северу отсюда есть оазис. Правда, источник там очень маленький; не знаю, надолго ли его хватит, но какое-то время мы сможем перебиться.

– Хм… – пробурчал папа. – Кто знает: может быть, ты и права? Но стоит ли овчинка выделки, вот в чем вопрос. Стоит ли продолжать? Посмотри, что с нами стало… У меня есть настоящая профессия, а я торчу сторожем в какой-то крысиной дыре. Нет, бесполезно что-либо предпринимать! И потом, у меня больше нет сил. Я ведь уже старый. Уйди, оставь меня в покое со своими вопросами.

– Ты понимаешь, чтó нас ждет? – мысленно заверещал синий пес. – Нельзя же постоянно лишать себя сна. Даже я уже не держусь на своих лапах! Если мы заснем, то проснемся в таком же состоянии, как они, с одним желанием – броситься в колодец и утонуть.

– Мы будем присматривать друг за другом, – решила Пегги. – Если спать маленькими порциями, нам, возможно, и удастся обмануть серых тварей.

– Спать понемногу?

– Именно. Я посплю часок, а потом ты меня разбудишь. После будет твоя очередь, и я подниму тебя через 60 минут.

– Ты думаешь, получится?

– Посмотрим. У себя в комнате я нашла старый будильник. Для уверенности можно его завести.

Пес кивнул головой. Галстук, свисавший с его шеи, казался совсем желтым от пыли.

– Ладно, – вздохнул он. – Пойдем в твою комнату. Я едва держусь на ногах.

Пегги Сью чувствовала, что с каждой минутой ее веки становятся все тяжелее.

Она размышляла о том, сколько часов способна выдержать без сна, чтобы не стать жертвой пожирателей надежды.

Оказавшись в постели, она поставила в изголовье кровати громоздкий будильник, принадлежавший кому-то из пилотов. Способен ли он звенеть? Посмотрим.

– Спи первым, – приказала она псу. – Вам, животным, нужно меньше сна, чем людям. И к тому же ты телепат, тебе легче защищаться от мыслительной атаки крабов.

Пес положил голову на лапы, не сказав ничего. Через десять минут он уже похрапывал.

Пегги Сью наблюдала за ним. Ее глаза слезились, а зевок много раз сдавливал горло. Она слушала тиканье старого будильника, спрашивая себя, можно ли на него полагаться.

В течение последовавшего часа собака крайне неспокойно вела себя во сне. Временами пес стискивал челюсти, как будто хватал невидимого противника. Пегги трижды чуть не заклевала носом. Будильник наконец зазвонил, прервав длящуюся пытку. Пес вскочил и оскалил клыки. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, где он находится.

– Серые животные проникли в мой мозг, – сообщил он. – Я их выталкивал как только мог, но они очень сильные.

– Что они говорят?

– Что я всего лишь грязная дворняга, что я закончу свои дни на живодерне или меня растерзает койот… И еще, что ты меня не любишь.

Пегги схватила его на руки.

– Разумеется, я тебя люблю! – выдохнула она. – Иногда ты бываешь невыносим, но я тебя люблю, никогда не сомневайся в этом.

Пес облизал ей лицо.

– Я боюсь за тебя, – признался он. – Я буду охранять твой мозг, пока ты будешь спать. Я сделаю все возможное, чтобы их прогнать.

– Спасибо, – шепнула Пегги Сью.

Она снова завела будильник… и закрыла глаза. И тотчас провалилась в сон.

* * *

Ее разбудили прикосновения влажного собачьего языка. Пегги не слышала будильника (а может быть, он не прозвенел). Она не помнила, чтó ей снилось, но была в ужасно скверном настроении.

– Прекрати! – скомандовала она псу. – Ты же знаешь: я терпеть не могу, когда мне облизывают лицо! Это отвратительно! Из твоей пасти воняет, как из помойки!

– Серые животные проникли в твою голову, – заявил зверь. – Я покусал многие их мысли, но многим удалось от меня ускользнуть. Они пытаются тебя убедить, что ты некрасивая, глупая, что ни один мальчик никогда не посмотрит в твою сторону…

– Возможно, они правы, – вздохнула Пегги. – Впрочем, я и без них так думаю. Я совершенно самостоятельно к этому пришла.

Синий пес ворчал от нетерпения.

– Встряхнись! – бросил он. – Ты должна сопротивляться! Мы должны. Ты ведь знаешь, что это гипноз. Если ты сдашься, они способны заставить тебя поверить, что ты – яблочный пирог!

– Я знаю, – вздохнула девочка. – Твоя очередь спать.

Она с горечью констатировала, что прежняя воля к сопротивлению ее покинула. Вредные мысли извивались в ее сознании, как ленивые змеи, принуждая ее снова заснуть… Пегги умирала от желания спать.

Когда синий пес проснулся, он был в паршивом настроении.

– Мне надоело возиться с тобой, как нянька! – сплюнул он. – Я умываю лапы. Выкручивайся как-нибудь сама со своим дурацким будильником.

Он спрыгнул с кровати и исчез в коридоре.

«Ну вот, начинается», – подумала Пегги Сью.

* * *

Она провела остаток дня, как в тумане. Как только Пегги совершила ошибку, присев на минутку, она тут же задремала. Каждая короткая «сиеста» делала девочку все более подавленной и недовольной.

Мама, папа и Джулия без дела слонялись по зданию. Пегги заметила, что ее ничто больше не интересует. Она раскрывала многочисленные книги и комиксы, но ей казалось, что страницы закрашены ровным серым цветом. Все это больше не представляло никакого интереса… Пегги удивилась, что однажды ее увлекли фантастические приключения доктора Скелета, десять книжек про которого она некогда сложила в свой чемодан.

Джулия тоже забросила свои дорогие журналы, где рассказывалось о похождениях звезд кино. Она бродила туда-сюда по взлетной полосе, бессмысленно смотрела на горизонт, как будто надеялась увидеть там нечто, что вырвет ее из этой тупой жизни на аэродроме.

«Я бы тоже не отказалась, чтобы меня куда-нибудь отсюда забрали, – сказала себе Пегги Сью. – Безразлично куда, лишь бы это было что-нибудь новое».

Время тянулось, как резиновое. Когда настал час обеда, выяснилось, что ничего не готово: ни у кого не возникло желания стряпать для других. Впрочем, никто из членов семьи Фэрвей не хотел есть. Пегги Сью опустошала одну бутыль содовой за другой, понимая, что совершает ошибку: скоро питьевые запасы кончатся! Но ей на это было наплевать. Джулия вела себя так же. Всем было наплевать на всех.

Папа, мама и Джулия обосновались на краю взлетной полосы и рассматривали небо через темные очки. Куда исчез синий пес, Пегги не знала. Она подумала, что его мог загрызть койот… но не все ли равно? В конце концов, собака начала сильно раздражать хозяйку: что это за противная манера – разгуливать в головах людей!

Если псу было предназначено погибнуть в пустыне, Пегги наконец от него избавится!

* * *

Как только время перевалило за полдень, все сделалось серым: волосы Джулии, одежда папы и мамы, их глаза, даже их кожа… Пегги Сью зашла в туалет, чтобы посмотреть на себя в зеркало, висящее над раковиной. Ее волосы тоже были серого оттенка – как у седой старухи! А ее голубая футболка приобрела пепельный цвет. Ее губы, язык… все выглядело сероватым.

Придумывала ли она это?.. Может, она придавала окружающему миру цвета своих мыслей?

Вдруг позади нее кто-то возник – это был Себастьян, завернутый в мокрое одеяло, чтобы избежать перегрева.

– Все, как я предсказывал: серые животные взялись за дело! Я прошел на виду у твоих родителей, а они не обратили на меня никакого внимания. Им на все наплевать, они уже не здесь. Они ждут самолет-призрак, прилетающий в полночь…

– Может, оно и к лучшему? – пробурчала Пегги. – Я не могу их за это осудить: здесь такая скучища!

Себастьян схватил ее за плечо и попытался встряхнуть. Но его тело было для этого недостаточно прочным, так что он отказался от своих попыток.

– Они влезли тебе в голову, – выдохнул он, пристально смотря на девочку. – Ты уснула, не правда ли? Ты должна сопротивляться! Твой пес тебе поможет. Он телепат, так что…

– Эта грязная дворняга?! – воскликнула Пегги Сью. – Я больше не хочу его видеть. Мне надоело, что он постоянно копается в моих мыслях.

– Это не ты говоришь, – проворчал Себастьян. – Серые животные сделали тебя злой. Они изменили твою личность. Ты должна бороться! Если бы я не боялся рассыпаться, то закатил бы тебе сейчас пару оплеух. Делай, что я тебе говорю: найди своего пса и попроси его прочистить твой мозг. Он в состоянии это сделать. Он достаточно кровожаден, чтобы изгнать весь этот пофигизм, которым пожиратели надежды тебя заразили.

Себастьян не слишком ее убедил, но Пегги повиновалась. Она вышла, подволакивая ноги. Она не видела в сопротивлении никакого смысла.

Когда она покинула наблюдательную башню, пейзаж показался ей еще более гнетущим. Даже песок пустыни напоминал сигаретный пепел. Что касается синего пса, пятна на его шкуре, которые обычно выглядели черными, посерели.

– Грязное животное, – выдохнула Пегги, – не хватало еще, чтобы он меня укусил!

Подобрав камень, она швырнула его с намерением попасть в собаку. Булыжник задел пса. Животное взвизгнуло от боли. Этот звук вернул Пегги к реальности. Пепельный кокон, обволакивающий ее мозг, мигом лопнул; она поняла, чтó произошло.

Когда пес бросился на нее с сердитым лаем, она послала ему мысль, полную нежности. Девочка вложила в нее все свои силы и пережила нечто вроде короткого замыкания… Пес остановился, высунув язык, прижав уши… Он с трудом держался на своих четырех лапах.

– Ты прав, – сказала наконец Пегги. – Мы позволили собой манипулировать. Извини.

Пес принялся за работу. Пегги чувствовала, как он с лаем носится по ее мозгу, подобно разъяренному волку. Разворачиваясь, прыгая, нападая, он разгонял банду черных мыслей, безжалостно кусая их и принуждая покинуть мозг своей хозяйки.

Наконец Пегги испытала огромное облегчение, у нее прямо-таки гора свалилась с плеч.

– Готово, – сообщил запыхавшийся пес. – Теперь ты можешь быть спокойна до самых сумерек.

– Нужно подумать, как организовать сопротивление, – решила девочка. – Поскольку у нас нет другого оружия, я пойду в мастерские и поищу там молот. Расколотим серых тварей в порошок! Ты только покажи мне, где они прячутся.

– Хорошо, – согласился пес. – Они увидят, каково иметь с нами дело!

В мастерских Пегги разыскала тяжелый молот, пересекла взлетную полосу и зашагала в пустыню. Ей не слишком хотелось уничтожать этих зловредных тварей, но она больше не могла сидеть сложа руки в то время, как гробили ее мозги.

На обочине взлетной полосы она увидела только булыжники, большие и маленькие. Если серые крабы прячутся среди них, различить их будет нелегко.

– Я тебя предупреждал, – заметил пес, – когда они прячут лапы, их легко спутать с окружающими скалами. Я их прозондирую телепатически…

Он сконцентрировался. От напряжения шерсть на его спине встала дыбом.

– Вот этот, – объявил он наконец. – И вон тот, слева…

Пегги покрепче сжала рукоятку молота и двинулась вперед. Чем ближе подходила она к живым скалам, тем сильнее поднималось в ней желание заплакать. Это странное желание перехватывало ей горло. Оказавшись в трех метрах от первой мишени, Пегги вдруг разрыдалась, охваченная необъяснимой грустью. Слезы застилали ей взор, мешали видеть, куда она идет. Она даже не понимала, почему плачет. Это было сильнее ее. На нее неожиданно навалилось невероятное горе.

– Вернись! – прозвучал голос Себастьяна позади нее. – Не оставайся там! Ты можешь умереть от отчаяния.

Синий пес бросился вперед, чтобы поддержать хозяйку, но остановился на середине пути и завыл, как волк на луну, охваченный неизъяснимой тоской.

Себастьяну пришлось прийти на помощь товарищам. Схватив Пегги за руку, а пса – за шкирку, он оттащил обоих на взлетную полосу.

– Безумцы! – проворчал он. – На что вы надеетесь? У серых тварей есть своя система защиты, как у всего живого. Они испускают волны интенсивной печали в радиусе трех метров. Получается такой барьер, на который натыкаешься, когда хочешь приблизиться. Если слишком долго подвергаться этому излучению, можно умереть от горя.

Пегги вытерла щеки подолом футболки. Теперь, когда она находилась далеко от живых скал, рыдания ее постепенно затихли. Синий пес тоже прекратил выть, как волк в крутой печали.

– Значит, нужно попробовать атаковать их издалека, – предложила девочка. – Соорудить катапульту или огромную рогатку. – Повернувшись к Себастьяну, она спросила: – Можно им по крайней мере нанести какие-нибудь повреждения?

– Да, – ответил мальчик. – Они с виду похожи на камни, но их панцирь не прочнее, чем у краба.

– Хорошо, – решила Пегги, – тогда идем в мастерские! Там мы найдем, из чего соорудить боевую машину.

– Мне нужно спрыснуться, я начинаю сохнуть, – заметил Себастьян.

Мокрое одеяло, в которое он был завернут, дымилось на солнце. Трое друзей поспешили укрыться в ангаре. Там они провели три часа, сооружая огромную катапульту на колесиках. Пегги Сью пришлось справляться практически в одиночку, потому что ни Себастьян, ни синий пес были не в состоянии ей помочь. Первый – потому что его пальцы грозились рассыпаться, второй – потому что располагал только челюстями, которыми мог схватывать предметы. Наконец после мучительных трудов боевая машина была создана. Высотой она достигала роста Пегги и была установлена на металлическую тележку.