Читать книгу Ревизор: возвращение в СССР 18 - Серж Винтеркей - Страница 2

***

Москва. Один из ресторанов при гостинице Россия.

Бортко задумался. Понятно, что Захаров хочет прижать своих этим компроматом и держать их всех в кулаке. У них-то компромата на него не будет. По большому гамбургскому счёту, какая разница, как он заставит своих себя слушаться. Но с другой стороны, получится, что он обеспечит себе рычаги власти за наш счёт? Станет беспрекословным лидером у своих… Разве что, за исключением крыши из ЦК. Но все равно, очень приподнимется посредством этого компромата.

– Была проведена большая работа, – медленно проговорил Бортко. – И потрачено много денег… – многозначительно посмотрел он на Захарова.

– Но это же и в ваших интересах тоже, – попытался перевести стрелки тот. – Зато я смогу гарантировать, что войны не будет, а будет мирное объединение наших групп. Вы же сами именно этого хотите, и вряд ли вас устроит вариант, когда остальные в нашей группе меня не послушают и решат прибегнуть к силовым рычагам в отношении конкурентов?

– Я прекрасно понимаю, что вы собираетесь делать с этими досье на своих коллег, – улыбнулся Бортко. – Компромат на самого себя вы же не планируете им при этом показывать, я прав?

– Что вы хотите? – понял Захаров, что его планы раскусили, угрюмо глядя на него. – Какие-то дополнительные бонусы?

– Равные лично с вами права в новой команде и равные доли прибыли, – с готовностью озвучил свои условия Бортко, – уверяю вас, та власть, что вы получите над своими при помощи этих материалов, этого стоит.

– Не только со мной, – подбирая слова, медленно проговорил Захаров. – Есть ещё третий человек…

– Стельмухов-то из ЦК? – небрежно спросил Бортко, и Захаров чуть не поперхнулся, услышав эту фамилию. – На него тоже есть очень хороший материал. Надо?

– Нет, – испуганно отрезал Захаров. – Даже знать об этом ничего не хочу! Ему всех нас раздавить – как мне чай заварить. Не больше усилий потребуется.

Он нервно забарабанил по столу пальцами, принимая решение.

– Я согласен, – наконец проговорил он. – Но не от одного меня всё зависит. Дайте мне ваши досье, и я сделаю всё, что в моих силах.

– Хорошо, – испытующе всматривался в Захарова Бортко. Тот выдержал взгляд. – Завтра встречаемся здесь же. Я всё привезу.

– Договорились, – протянул ему руку Захаров. Они попрощались, и он пошёл на выход из ресторана.

***

Захаров прямо чувствовал взгляд Бортко на своей спине. Очень хотелось обернуться, но он удержался, и только покинув ресторан, позволил себе расслабиться. И уверенный в себе чиновник с прямой и гордой осанкой сразу превратился в сутулого, до смерти уставшего и испуганного человека.

Сев в ожидавшую его машину, Захаров вытер пот со лба и подумал, до чего же отчаянные эти ребята! Не побоялись на самого Стельмухова компромат собрать! Вот это хватка! Получается, что мы перестали быть для них непререкаемыми авторитетами. Мы забронзовели, а у них, понимаете ли, «современные, более эффективные методы». Похоже, и правда, пора объединять с ними усилия. Иначе сдвинут на обочину жизни и сделать ничего не успеешь.

***

Н-да, сдаёт старая гвардия, – думал Бортко, глядя вслед удаляющемуся Захарову. – Хлипковаты стали, стареют, что ли? Или они, просто, никогда не сталкивались с тем, что им кто-то снизу может возразить? Привыкли, что они для нижестоящих истина в последней инстанции. Захаров, вон, вообще, удар не держит, как будто первый раз с открытым сопротивлением столкнулся. Как хорошо, что мы не уступили и не прогнулись! А ведь могли! Еще как могли!

И он с теплотой вспомнил, как Сатчан его вдохновил не отступать, а сражаться за свое. Пашка молодец, надо его будет продвигать…

***

Аэропорт Ле Бурже недалеко от Парижа.

Диана с Аишей вышли в зону прилёта и огляделись в поисках Амаля. Но он первый увидел их, замахал руками и поспешил навстречу. Они обнялись сразу втроём. Амаль смотрел на них с нескрываемым удивлением.

– Вы похожи как сёстры! – воскликнул он.

У Дианы от объятий расстегнулась верхняя пуговка на блузке и стало видно колье…

– Это очень неосмотрительно, – сделал ей замечание Амаль.

– Ну, не в багаж же было его сдавать, – поспешно застегнула пуговку Диана, прикрывая замысловатую цепочку с тремя ромбиками разного размера с одним большим бриллиантом в центре и множеством мелких вокруг.

– Такие вещи должны хранится в сейфе, – серьёзно сказал ей шурин, наметанным глазом определив, что это не серебро, а платина и вставок там карата на два.

Ага, как же, – подумала Диана, – домой поеду, и забуду, так оно тут и останется. Да и кто его увидит под одеждой? А если даже увидит, кто поймёт, сколько оно стоит и из чего сделано? Цепочка и цепочка. Почему бы не серебряная с фианитами?

Они получили свой багаж, но понес его не Амаль. Откуда-то из толпы ловко выскочил высокий мужчина в черном костюме, и, взяв оба чемодана за обычные ручки, пошел за ними, пока они не пришли к огромному белому лимузину. Он оказался личным шофером при лимузине.

Диана никогда раньше не видела таких шикарных машин. Даже в кино. Амаль встретил их, как двух восточных принцесс. Прохожие оглядывались на них с любопытством. Амаль сел напротив них в просторном салоне, и машина тронулась.

– Раз вы в Париже впервые, покатаемся немного по городу, – сказал Амаль и достал бутылку шампанского.

У девчонок не было слов, они только восторженно попискивали обе. Шампанское оказалось невероятно вкусным. Диана заворожённо смотрела по сторонам. На Марсовом поле сделали остановку и погуляли минут двадцать, любуясь на Эйфелеву башню.

Попав, наконец, в апартаменты Амаля, Диана вышла на балкон с видом на старый город.

– Париж!.. – прошептала она, вдыхая всей грудью этот чудесный воздух свободы и любви. – Париж, – повторила она, не в силах скрыть мечтательную улыбку.

Вдруг она вспомнила про брата.

– Жаль, не смогла предупредить… Что ж поделать?.. Так получилось…

Не просить же было Фирдауса передать Павлу на словах, что им КГБ интересуется. Тогда пришлось бы и рассказывать, что она сама птичка певчая… А Пашка категорически делать это запретил. Учитывая мнение о нем родителей Фирдауса да и самого мужа, Пашка явно знает, что делает. Глупо было бы не следовать его советам.

***

Фирдаус привёз всевозможных восточных сладостей – целую большую коробку, и коньяк Мартель ВСОП.

– Там внизу, в коробке, ещё консервы. Фрукты не довёз бы по такой жаре и тряске, – развёл руками он, – сам понимаешь, тысяча километров…

Принесли вдвоём с Фирдаусом тяжелую коробку, придерживая за дно, чтоб ее содержимое не вывалилось, и поставили перед женщинами на стол. Они, пока мы ходили к машине, убрали рыбу, вымыли стол и стали готовиться к обеду.

– Принимайте подарки из солнечного Ливана, – улыбаясь, сказал я.

– О, прекрасный коньяк, – улыбнулась Виктория Францевна. – И он точно не из Ливана, а из Франции.

– Егорыч, открывай, – поставил я перед ним бутылку и предложил Галие и Маше посмотреть, что из сладостей на стол выложить.

– Давайте-ка, пообедаем сначала, – тут же засуетилась Никифоровна. – Девочки, не доставайте, пока сладкое, а то вкус перебьете.

Виктория Францевна моментально принялась вести с Фирдаусом светскую беседу.

– Не подскажите, как ливанский бизнес относится к сотрудничеству с Советским Союзом? – сделав заинтересованное лицо, спросила она.

– Небольшой фруктовый частный бизнес в лице моей семьи очень даже благосклонно, – улыбаясь, ответил ей Фирдаус.

– Понимаю, – улыбнулась ему в ответ Виктория Францевна.

Маша с Никифоровной и пани Ниной, тем временем, быстро накрыли стол и присоединились к нам, с интересом прислушиваясь к светскому разговору. Егорыч наполнил коньяком маленькие рюмочки. Опробовали. Всем понравилось. Даже Егорычу, хоть он и топорщил брови, многозначительно поглядывая на стоявшую на шкафу бутылку водки. Намекал, что она якобы лучше. Но я судил по тому, как он быстро и с охоткой налил себе вторую рюмку.

– А как ливанская молодёжь относится к обучению у нас? – продолжала расспрашивать Фирдауса Виктория Францевна. – Есть в планах посылать к нам на учёбу больше ребят?

– Есть, конечно. Вот, к примеру, у меня племянница будет поступать в этом году.

– Куда? – удивлённо спросил я.

– А куда ты посоветуешь?

– В МГУ, конечно, – как о само собой разумеющемся, ответил я. – Что-то вы затянули. Надо было давно уже заняться этим вопросом. Она хоть чуть-чуть говорит по-русски?

– Ну, немного говорит, как и я, – скромно ответил Фирдаус.

– Отлично! – был приятно удивлён я. – У вас поразительная семья! – пришлось быстренько сходить за записной книжкой. – Дам тебе телефон моего замдекана, позвони, попроси помочь с устройством племянницы.

– Сказать, что я от тебя? – тут же стал серьёзным Фирдаус.

– Я сам ей домой позвоню сегодня вечером, – ответил я.

Фирдаус понимающе кивнул.

– А как твою племянницу зовут? – заинтересовалась Галия.

– Аиша, – улыбнулся Фирдаус. – Она хорошая девушка, тебе понравится. Очень, кстати, внешне на Диану похожа.

– Где она будет жить? – спросил я. – Что с той квартирой, где вы с Дианой жили? Там поселите ее?

– Мы и будем там дальше жить, и Аиша с нами, – с провокационной улыбкой уставился на меня зять.

– Как?! Вы что, возвращаетесь в Союз? – удивился я.

– Да, буду работать в торгпредстве.

– Фух… Вот это да… А Диана?! Её же на заочное в Горном перевели, – ошарашено смотрел я на него.

– Ну и что? Пусть учится, какая разница?

– Большая разница, – хмыкнул я. – На заочном на год дольше учиться. По-хорошему бы её, конечно, на дневное обратно перевести. Это отцу надо позвонить, узнать, как быстро он сможет вернуть её обратно. Ну, сходим сегодня, сразу всем и позвоним. А ты, вообще, на сколько с нами?

– Пару дней, может, побуду, – ответил Фирдаус. – Работа в Москве ждёт.

– А ты, мил человек, как к рыбалке относишься? – прищурившись, спросил его Егорыч, наливая по второй.

– Не знаю, не пробовал, – пожал плечами Фирдаус.

– О! Мы такое место знаем! – обрадовано воскликнул Родька.

Никифоровна и пани Нина многозначительно переглянулись между собой.

После обеда добрались до вкусняшек, что Фирдаус привёз. Всё перепробовали и понадкусывали. Так смешно было за Родькой наблюдать, поначалу глаза горят, а попробует, разочарование сразу на лице. Обёртки невероятно яркие и красивые, кажется, что там что-то волшебное должно быть, а пробует, халва как халва. Вполне себе привычное угощение.

Маша с Викторией Францевной к себе в пансионат засобирались, обещали вечером прийти и прогуляться с нами и Фирдаусом к пирсу.

– Мы вам всё здесь покажем, – обещала ему Виктория Францевна.

Галия тоже притомилась за день и пошла прилегла. Никифоровна Аришку пошла укладывать. Родька ей в этом помогал.

Пани Нина убирала со стола. Хотели помочь ей с Фирдаусом, но она только полотенцем на нас махнула. Ну мы и остались втроем с Фирдаусом и Егорычем пропустить ещё по одной.

Когда Егорыч пошёл отдыхать, и мы остались с Фирдаусом одни, он, вдруг, заговорил полушепотом:

– Заявки на патенты поданы, приоритет уже за нами, – доложил он. – Пока будут оформляться все формальности, отец просил определиться с производством. Ты как партнёр должен участвовать в решении таких вопросов. Ну и есть надежда, что что-то толковое и подскажешь. Вот где, как считаешь, нам лучше производство открыть?

– Так, – задумался я. – Главное не в США, там сейчас наркотики очень распространены, и рабочая сила никакая. Качество готовых товаров очень низкое, никак не соотносится с высокой стоимостью рабочей силы. Можно в Корее или Японии, – там дешевая рабочая сила, дисциплина и трудолюбие. – Только, там есть свои нюансы, во главе над рабочими надо обязательно ставить корейца или японца, соответственно. Белого они уважать не будут, дисциплина резко упадет, как и качество, их свой должен гонять. И нужно негласно контролировать этого японца или корейца, причем тоже жестко. Можно СП создать с дзайбацу или корпорацией местной, Мицубиси, например. Дальше… Если Европа, то Италия, но Северная, там мафии поменьше и культура труда выше, из-за того, что немцев много, а зарплаты еще низкие, по меркам богатой Западной Европы. Чем ближе к Австрии и Швейцарии, тем локация предпочтительней.

Фирдаус записывал за мной. Потом спросил:

– СССР точно не подходит?

– Советский Союз не подходит по множеству причин. Но для нас достаточно и той, что патент будет оформлен на Павла Ивлева. При этом мы с тобой родственники, а ты явно будешь задействован на производстве. Это как дважды два сложить будет понятно, что я автор патента, и ко мне сразу возникнет вопрос, почему я в СССР не запатентовал эту идею? А если завод будет за рубежом, то всем плевать. Никто не догадается.

– Ну, а если выбирать из тех стран, что ты назвал, что, на твой взгляд, предпочтительней? – спросил Фирдаус, согласно кивнув.

– Италия, наверно… В тесной связи со спецификой нашей продукции. Мы собираемся выпускать не просто нужную вещь, а модную нужную вещь. Во всеобщем представлении – Италия и Франция тесно ассоциируются с модой. Будут намного лучше раскупать, чем то, что сделано в Корее или Японии. Да и репутация сейчас у корейского и японского так себе. Желтая сборка и все такое. С модными вещами эти страны точно не ассоциируются.

– Понял… – продолжал записывать он. – По ассортименту что?

– Тут надо начать, и смотреть, что будет в каких пропорциях продаваться. Но размерно модельный ряд и цветовую палитру надо иметь очень разнообразную. Потребитель это любит. Начать, разумеется, с основных цветов: черный, белый, синий. Потом можно добавить клетку, но такую, знаешь, как шотландка. В любом случае – логотип компании должен быть большой, заметный, красивый, как элемент дизайна. Вещи сами себя будут рекламировать.

– Вот! Кстати, о рекламе, что посоветуешь?

– Можно задействовать неявно самые крупные мировые авиакомпании. У них есть форма для пилотов и стюардесс. Вот, под цвет этой формы подбирать и присылать им по паре десятков чемоданов в подарок. Они вам руки целовать будут, потому что замучились уже таскать свои чемоданы туда-сюда из рейса в рейс. И представь, у одних есть такой чемодан, а у других нет? Либо авиакомпания закупит на всех. Либо пилоты и стюардессы будут сами за свой счёт заказывать, когда их коллеги распробуют и расхвалят. Это уже сразу какой заказ огромный.

Фирдаус смотрел на меня, открыв рот.

– А сколько таких авиакомпаний? – продолжал я. – А теперь представь, сколько миллионов человек в аэропортах увидит красавиц стюардесс и доблестных пилотов с нашими чемоданами! Ведь стюардессы и пилоты – это особая каста. На них, когда они идут, в любом аэропорту все тут же вниманию обращают. И новые чемоданчики сразу же заметят. Начнут искать такие же. Большинство девушек мечтает выглядеть так же, как красивая стюардесса, большинство мужчин восхищается профессией пилота. Подражание будет хорошо продавать…

– Да уж! – хохотнул Фирдаус.

– Это что касается массовости охвата. Также можно послать подарок телезвездам или кинозвездам, по чемодану нейтрального оттенка. Опять же, яркий бренд чтоб заметен был, чтобы выглядело стильно и элегантно. Знаменитости постоянно везде летают, оценят колесики. А за ними и все остальные. А ещё можно договориться с голливудскими студиями, чтобы рекламировали наш товар.

– Это как? – удивился Фирдаус.

– Ну, пусть на большом экране кто-то пройдётся с нашим чемоданом. Тот же Бельмондо или Ален Делон, Софи Лорен. А потом камера крупно покажет логотип нашей компании. За это, конечно, придётся заплатить и немало, особенно, если главный герой, в ответственный по сюжету момент, будет пять минут держать в кадре наш чемодан. Лежать за ним, и отстреливаться от врагов, к примеру.

Фирдаус покатился со смеху.

– Что ты смеёшься? – улыбнулся я. – Сработает на ура, будь уверен!

Он отсмеялся и сказал:

– Потому и смеюсь, что согласен и уже предвкушаю результат…

Затем продолжил записывать.

– Кстати, нашей продукцией может быть не обязательно чемодан, – задумался я. – Это может быть большая спортивная сумка. Знаешь, хоккеисты с такими ходят? Только колесики приделать. Ее можно будет возить.

– Точно! – воскликнул Фирдаус и поспешно записал в свой конспект эту мысль.

– Знаешь, какая у меня ещё идея возникла? – посмотрел я на него. – На одни чемоданы ставку делать рискованно. Нужна дополнительная продукция. К примеру, прибор, замаскированный под наручные часы, допустим, или авторучку. Детектор жучков. Понимаешь, о чём я? У всех прослушивающих устройств, насколько я понимаю, принцип действия один и тот же? Тут, конечно, со специалистом надо проконсультироваться. Но этот прибор будет востребован, точно тебе говорю.

– Он обязательно должен быть такой маленький? – уточнил Фирдаус, поспешно конспектируя за мной.

– Это удобно. Но, для начала, хотя бы такой, чтобы в рабочем портфеле поместился, не привлекая внимания. Чтобы я пришел на переговоры, включил его, быстро проверил результат и понял, можно тут говорить откровенно или нет.

– Думаешь, настолько это нужно? – хмыкнул Фирдаус.

– Бизнесменам нелегко вести дела. В том числе и потому, что уверенности нет, что тебя не слушают, когда щекотливые моменты обсуждаешь. Кому взятку дать, чтобы заказ сделали, кто готов купить партию товара, а кто нет. А был бы такой приборчик, жизнь стала бы гораздо проще. Поверь мне, большой бизнес такую продукцию очень даже оценит. Лишние уши при большой сделке на несколько миллионов долларов могут часть ее участников разорить. Дешевле заплатить нашей компании десять тысяч долларов за такое устройство в портфеле, и спать спокойно.

– Согласен, – кивнул Фирдаус, очень задумчиво посмотрев на меня.

– И ещё одна просьба лично для меня. Привези мне калькулятор. Только не карманный, а нормальный, настольный, – показал я размеры. – Чтоб кнопки были под мужской палец.

– А их трудно делать? – спросил он.

Я улыбнулся. Вон он как на бизнес нацелен… Это хорошо.

– Да кто их знает? Но думаю, нам не стоит распыляться. Чтобы любое производство запустить, нужно колоссальное количество энергии. Раскрутить этот маховик первоначально очень тяжело. Это потом он сам по инерции крутиться, только подталкивай его слегка периодически и всё само работает. Эти две идеи – чемоданы на колесиках и детектор жучков – гарантированно будут очень даже востребованы, и принесут нам много денег. Раскрутим эти производства, встретимся, поговорим, раскрутим новые. Предложу тебе много чего на выбор.

– Это да, – согласно кивнул головой Фирдаус. – Ну, что? Вроде всё спросил? – пролистал он свои записи. – Ты когда в Москву?

– В воскресенье должен вернуться.

– А ты когда билеты брал? Я хотел на самолёте, но куда там!..

– Да нет у меня никаких билетов, я по удостоверению летаю. Стоя всю дорогу! – рассмеялся я.

– Что за удостоверение? – заинтересовался Фирдаус.

Пришлось показать. Он долго его разглядывал и крутил в руках.

– Кремль??? У тебя проблем не будет из-за того, что сестра замуж за иностранца вышла? – серьёзно спросил он.

Молодец, очень хорошо вписался за пять лет учебы в наши реалии…

– Она сначала вышла, а только потом, при трудоустройстве, меня КГБ всего вдоль и поперёк проверило, – подмигнул ему я. – Если у них, в самом начале, не возникло к тебе вопросов, значит, уже и не возникнет.

Проснулась Аришка, за ней встал Родька, а потом и все остальные. Последней поднялась Галия.

– Ты как? – обратил я внимание, что она за живот держится.

– Да малой в футбол играет… – пошутила она.

Подошёл и обнял жену сзади, обхватив ладонями живот.

– И правда, – почувствовал я несколько ощутимых толчков. – Эй, – похлопал я по животу, – давай не хулигань, матери уже всю печень отбил.

Фирдаус наблюдал за нами с ошалелой улыбкой на лице. Поймав мой взгляд, он спохватился.

– Так о чём я? – стукнул он себя по лбу. – Хочешь, поехали со мной на машине в Москву?

– Ну а что? – взглянул я на жену. – Можно. Будем меняться за рулём. В субботу тогда поедем, да?

– Хорошо, – охотно согласился Фирдаус.

Вскоре пришли Маша и Виктория Францевна. Мы все вместе пошли в сторону пирса, заглянув по дороге на переговорный пункт. Сделал пару звонков Эмме Эдуардовне и отцу. Сказать, что отец удивился, это ничего не сказать. Только недавно свои связи задействовал, чтобы Диану на заочку перевести, а теперь ему придется по тем же кабинетам бегать и просить, чтобы снова на стационар вернули. Кто-то может и заподозрить, что у него крыша поехала, так что я понимал его негодование. А добил я его сообщением, что Фирдаус сейчас со мной в Паланге, а Диана в Париже.

Когда добрались до аттракционов, предложил жене не идти дальше, она и так запыхалась. Мы остались ждать всех в кафе, а Шадрины повели Фирдауса дальше смотреть закат.