Читать книгу Контрольный поцелуй - Сестры В. Гриме - Страница 2

Божественный сладко потянулся и с наслаждением вонзил когти в ворот ночной рубашки.

– Пошел прочь! – прошипела я, привычным жестом сметая с себя Б.Г.

Наглый котище! Полосатый, серый, как самый тоскливый день, зверь незаслуженно носил имя Божественный. Но мы с девчонками давно переименовали его в Б.Г. Вроде как для краткости. На сам же деле только отец Луций не знал, что за литерой «Г» скрывалось абсолютно неблагозвучное слово, самым точным образом описывающее скверный характер любимца нашего патрона.

Сколь бы тщательно вечером я не проверяла комнату, запертую дверь и окно, для меня утро начиналось неизменно – с когтей Б.Г., имевшего страсть будить выбранную жертву в бессовестно ранний час. Последние полгода любимым объектом для побудки была я. И не важно, что накануне я вернулась за полночь и смогла поспать всего ничего. Едва запели петухи – серое чудовище тут как тут и когтит меня, злорадно поглядывая полуприкрытыми желтыми глазищами. И ведь больше не отстанет. Так что придется вставать. К радости нашего приемного отца и начальника.

В приюте святой Матильды каждая девочка знала, что отец Луций встает с восходом солнца. Небо всего лишь посерело, а жрец уже на ногах. К счастью он никогда не требовал от воспитанниц следовать его примеру. Зато это за него делал кот.

Я брызнула водой в увязавшегося следом Б.Г. Насчет расшифровки «Б» у меня был собственный вариант, означавший отнюдь не «Божественный».

Кот увернулся и мазнул меня по щиколотке пушистым хвостом. Вот и вся ласка, на которую он способен. Б.Г. даже не мурлычет никогда. Что не мешает ему быть всеобщим любимцем. Серый кот в серых стенах казенного приюта. Да девчонки затискали его, даже если бы он все время царапался. А уж при отце Луции хвостатый хитрец вообще вел себя, как паинька. За что ему прощалась светлая шерсть на темном сукне мантии.

– Малишия? Доброе утро! – раскатисто прогудел отец Луций, с которым я столкнулась на подступах к приютской кухне. Он вышел оттуда мне навстречу. Наверняка, разжигал огонь под большим котлом с водой. Обычно это делал тот, кто вставал раньше всех, а иногда, как сегодня, сам жрец милосердного Ольра.

– Доброе утро, отец!

– Ведешь Божественного на завтрак? – жрец по-доброму усмехнулся, когда Б.Г. скользнул возле его ног, теранувшись боком и хвостом.

Я потупилась в знак согласия, хотя в первую очередь собиралась позаботиться о собственном желудке. На ужин я не попала, а полученный ночью задаток за свой тайный приработок собиралась днем полностью отнести в банк. Накопительный счет, открытый три года назад, рос медленно, но верно. Жаль, что не так быстро, как хотелось.

– Рад, Малишия, что встретил сейчас именно тебя. Милосердному всерадетелю угоден день, начатый с приятного дела, а тебя я хотел похвалить. Младшие девочки тебя и твои занятия обожают.

Невольно заулыбалась. Вот не особо верю в божественное покровительство, но тут согласна со жрецом – день, начатый с заслуженной похвалы не может не радовать.

– Спасибо, отец!

Жрец подмигнул:

– Там у фра Серафины в шкафу с тарелками припрятан кусок пирога.

– Спасибо!

К заветному шкафу мы с Б.Г. рванули наперегонки. В любом другом случае хвостатое чудовище предпочитало изображать из себя неразумное животное, но не тогда, когда речь шла о еде. В этом он от приютских не отличался. С приемным отцом нам всем повезло. Посвященный Богу Луций обладал легким незлобливым нравом и всегда относился к нам по-доброму. Если был нужен отеческий совет или помощь – он непременно находил время и силы. Но вот того, что зависело от наличия денег, вдоволь дать не мог. Приют находился на попечении государственной казны, а это значило, что выделенных денег едва хватало на скудное питание и плохонькую одежду.

Я закончила школу при приюте год назад, тогда же должна была покинуть его, но… задержалась. Отец Луций предложил мне поработать в школе и даже сумел выделить небольшое жалование. Он старался заботиться обо всех выпускницах. Заранее выбирал дома для девочек, заканчивавших школу. Его мудрое королевское величество не предусмотрело никакого выходного пособия для сирот. Все, что нам полагалось при выходе в самостоятельную жизнь – одно скромное повседневное платье по сезону, туфли и смена белья. Совесть отца Луция не позволяла ему выбросить своих приемных дочерей, как котят. Для каждой выпускницы он старался заранее найти пристанище и работу. Обычно это была служба наемной прислугой в городских домах, но иногда, тех девочек, которым по душе была работа на земле, он пристраивал к окрестным фермерам. Среди наших это считалось даже лучшим жребием. Слыхала, почти все из «крестьянок» вышли замуж и неплохо устроились, в отличие от тех, что предпочли работу в столице. Можно сколько угодно верить в сказки о взаимной любви хозяина и служанки, в реальности же подобные истории заканчивались совсем неприглядным образом, а поды таких «сказок» ежегодно пополняли приюты Вессана.