Читать книгу Собачий бог - Сева Украинец - Страница 5

В кабинет главы посёлка городского типа «Лучистое» Николая Петровича Жирянина вбежал запыхавшийся мужчина в форме майора МЧС. Это был начальник территориального штаба службы Михаил Михайлович Токарев. На вид ему было лет сорок. Высокий, худощавый, с седоватой шевелюрой. Выразительные черты лица плохо сочетались с маленькими глубоко посаженными глазами. Он подбежал к столу, за которым сидел хозяин кабинета, и заорал противным надрывающимся голосом:

– Коля, катастрофа! В Глинках оползень! Посёлок полностью закатало! И это именно один из трёх интервалов, где нет датчиков в системе! Что делать, Коля?! Нам ведь теперь хана!!!

Глава, мужчина сорока пяти лет, полноватый, среднего роста, с подпухшим лицом и редкими волосами, одетый в чёрный костюм с белой рубашкой, сидел молча, угрюмо уставившись в одну точку. В кабинете находился ещё один человек, начальник строительного департамента администрации Василий Иванович Блинкин. Он сидел за столом для совещаний в строгом сером костюме и светлой рубашке с галстуком. На вид ему было чуть больше сорока. Небольшого роста, смуглый, лысоватый, с первого взгляда ничем не примечательный чинуша. Он с волнением перебирал листки бумаг из пухлой папки, лежавшей перед ним на столе. Эмчеэсовец продолжал истерично орать всё в том же духе.

– Да знаю я всё, уже доложили. – Глава встал и стукнул кулаком по столу. – Миша, прекрати панику! Этим ты ничего не изменишь, только хуже сделаешь. Мы с Васей уже полчаса тут голову ломаем, как выходить из сложившейся ситуации. И надо же было этому оползню именно там случиться. На двенадцати интервалах, где стоят датчики, всё тихо, а именно на одном из трёх, где их нет, – оползень.

Мужчина подошёл к шкафу, открыл дверцу и достал оттуда начатую бутылку коньяка. Налил полбокала и вылил залпом, занюхав спиртное рукавом.

В разговор вмешался Блинкин:

– А я ещё тогда, когда систему эту строили, говорил вам, что нельзя колодцы без датчиков оставлять, а вы меня не послушали. Вот теперь и расхлёбывать будем по полной программе.

Лицо главы покраснело от злости.

– Вася, ты меня сейчас не зли, а то я за себя не ручаюсь. Ты ведь прекрасно знал, что на все пятнадцать контуров для закупки датчиков денег не хватит. И это хорошо, что моя Людка на свою компанию тендер выиграла, иначе пришлось бы ещё свои докладывать. А ты, Васенька, не забыл, кто тебе с этого объёма мерседесик подогнал новенький?

Блинкин вскочил и гневно посмотрел на главу.

– Да что там эта машина несчастная, можешь её обратно забрать! Вы вон с Мишкой и жёнушкой своей отель под Ялтой у моря отгрохали, и ничего. А меня какой-то машиной попрекаешь!

В перепалку вмешался эмчеэсник:

– Ну и гад ты, Вася. Тебе морду за эти слова наклепать бы. Я на себя такую ответственность взял! Акт приёмки вам подписал. Если что, то я первый в тюрьму пойду, а следом Людка Колькина, да и он сам. А с тебя взятки гладки, максимум уволят.

– Да не скажи, я функции государственного заказчика выполнял, за федеральные деньги расписывался. Так что если что, то сидеть нам всем, и долго, о-о-очень долго сидеть! – с раздражением в голосе ответил эмчеэсовцу Блинкин.

Ситуация накалялась, и дабы дело не дошло до драки, бразды правления в свои руки решил взять Жирянин. Он уселся в своё кресло и ещё раз стукнул по столу кулаком.

– Значит, так! Можете хоть до поноса собачиться, ситуация от этого не изменится. Нужно всем успокоиться и взять себя в руки. Попробуем выпутаться из сложившегося положения. А теперь слушайте внимательно, что нужно делать. Сегодня, слава богу, пятница, и все сотрудники на месте. Вася, срочно готовь документы на аварийные работы прошлым числом, ну, скажем, понедельником. Акты подготовь, что, мол, обрыв на линии случился в результате подмывов и что-то в этом духе. Ну, сам покумекай. Миша, а ты у себя в мониторинговом центре запись сделай понедельником, мол, контур над Глинками вышел из строя. А потом дуй на место. Людка как раз недалеко дорожные работы проводит, так я ей скажу, чтобы технику туда срочно везла. Гони её к перевалу над посёлком и сровняй с землёй эти грёбаные колодцы, чтобы на их месте месиво болотное было. Их всего там штук двадцать, не больше. За пару часов справишься. А я пока сделаю так, чтобы к месту оползня никто не попал. Нам нужно время выиграть. Авось, смотри, и пронесёт.

Глава снял трубку телефона и скомандовал секретарю:

– А ну, свяжи меня с начальником нашего УВД. – Через несколько секунд глава продолжил говорить, но тоном чуть помягче: – Алло, Андрей Романович, приветствую, это Жирянин тебя беспокоит. Как жена, как дети?.. Ну, отлично. Послушай, у нас ЧП в Глинках случилось. Там оползень сошёл. Но пока масштабов не знаем, Михал Михалыч уже занимается. Ты вот что, дай команду, чтобы твои ГАИшники съезд с трассы на Глинки перекрыли и никого не пускали. Кроме Токарева, конечно. Он туда сейчас технику для разбора завалов погонит. И патрульных поставь, чтобы зеваки туда не набежали. Сам понимаешь, там может быть опасно. И ни в коем случае не пускайте на место прессу. Нам лишняя шумиха, пока не разберёмся, ни к чему. Всё, Романыч, давай, надеюсь на тебя. Дальше я буду держать тебя в курсе.

На той стороне провода положили трубку. Жирянин нажал кнопку на аппарате и дал очередную команду секретарю:

– Соедини меня с женой, срочно!

* * *

Освободить зажатую руку Павла из-под завала мы так и не смогли. Противошоковые препараты начали понемногу отпускать, и парню становилось всё хуже. Он то приходил в сознание, пытался кричать и освободиться, то снова его терял. Мы все с нетерпением ждали подмоги. Я заметил, что Марсель сидит на завалах в одном месте и громко лает. Подбежал к нему, прислушался. Марс сидел на месте, где шиферная крыша одного из домов не была покрыта оползнем. Сквозь шифер я услышал детский плач.

– Саня, скорее сюда, здесь под завалами кто-то живой! – что есть сил закричал я и начал ломать шифер ногами. Крыша была старой, и потому материал легко поддался разрушению. Саня где-то нашёл лом и ковылял на повреждённой ноге, опираясь на него как на трость. Вместе с ним ко мне подбежал и Николай. Мы все были измотаны безрезультатными попытками вызволить из капкана Павла. Попытки подкопать трубу или поддомкратить бетонный блок ни к чему не привели. Парень по-прежнему был в смертельной ловушке, и ему c каждой минутой становилось всё хуже.

Мы разобрали несколько фрагментов кровли. Я сбегал в машину и принёс трос и фонарь, который крепится ремешками на голову, обвязался тросом и полез в темноту, между искорёженных балок крыши. Мужики страховали меня от падения, контролируя мой спуск натяжением троса. Когда мне удалось добраться до пола комнаты, я осмотрелся. Все стены были сильно наклонены в одну сторону и местами развалились. Потолок осыпался, всё: мебель, дверные проёмы, окна – было раскурочено и разбито. Детский крик прекратился. В пятно фонаря попал стоящий в углу придавленный детский манеж. У меня внутри всё обомлело. Я подобрался поближе, заглянул в манеж. Оттуда на меня смотрели две пары маленьких глазёнок. Детям было не больше двух лет. Это были двойняшки, мальчик и девочка. Они были в шоке и потому перестали плакать, как только заметили меня в темноте. Вдруг балки над моей головой предательски заскрипели, и на голову посыпалась труха и куски потолка. Я понял, что медлить нельзя. Остатки дома вот-вот сложатся под многотонным весом оползня. Обдирая руки о разрушенную мебель и стёкла, я дотянулся до манежа и вытащил оттуда мальчика. Дети были в одних подгузниках, так как было довольно жарко. Все они были перемазаны осыпавшейся на них побелкой с разрушенного потолка и стен. Мальчик, как только я его достал из манежа, очень сильно заплакал. Я осмотрел его и увидел, что у него что-то не так с правой ручкой. Она выглядела неестественно. Судя по всему, у него была повреждена ключица или плечо. Но сейчас не было времени обращать на это внимание. Я положил мальчишку на пол и достал из манежа девочку. Она не плакала, а не моргая смотрела на меня испуганными глазёнками.

Вдруг стена, под которой стоял манеж, поползла на меня, трескаясь и рассыпаясь. Я схватил обоих детей по одному под мышки и крикнул что есть силы в светлое пятно в нескольких метрах над собой:

– Тяните! Тяните быстрее!!!

Тут же мою грудную клетку сдавила петля из троса. Да так сильно, что я аж вскрикнул от боли. Мужики что есть силы потащили меня наверх. Я несколько раз больно ударился головой о встретившиеся на пути доски, в глазах потемнело, но я из последних сил держал руками детей, которым тоже при подъёме пришлось несладко. Вытащили нас всех оцарапанных и в ссадинах, но живых. К тянувшим присоединился Сергей, старший сын Владимира. И это стало решающим фактором нашего спасения. Как только мы с ребятишками оказались на поверхности, внизу что-то загромыхало, и из дыры в крыше повалила пыль. Почва под ногами просела, стены дома окончательно сложились. Я передал детей Николаю. Мне показалось, что сейчас он самый дееспособный из нас, кто может позаботиться о них.

– Карабкайся с детьми к машине. Возьми в багажнике канистру с водой, напои и умой их. Найди там тент, постели его куда-нибудь на ровное место и смотри за ними, – прохрипел я почти на ухо мужчине. По внешнему виду пухляка я понял, что отправить его к машине – правильное решение. Он был весь потный и красный. Глаза налились кровью, а губы посинели.

Пока мы разбирались с детьми, Марсель уже сидел метрах в десяти от нас и призывно лаял. Мы с Саней пошли к нему.

– По-моему, это тот же двор, – сказал Саня. – Наверное, если дети были в доме, то кого-то из взрослых привалило в летней кухне или сарае.

Мы подошли к собаке.

– Молодец, Марсик. – Я потрепал его по голове. Но похоже, что пёс ничуть не обрадовался похвале. Он резко рванул выше по завалам и начал так же лаять метрах в двадцати. Потом спустился чуть ниже и в сторону, лёг на землю и жалобно, громко заскулил. Затем перебежал ещё по завалам и опять начал лаять, потом ещё и ещё. Где-то он громко лаял, а где-то надрывно скулил.

– Да это же он нам показывает, где людей привалило, – с удивлением в голосе сказал Александр.

– Так и есть. И похоже, что он знает, где ещё живые, а где… – ответил я, запнувшись на последнем слове. Не хотелось верить, что под нашими ногами есть мёртвые люди.

– Ладно, Стас, давай копать, может, ещё кого успеем спасти, – обратился ко мне и Сергею Саня и начал долбить ломом глину в том месте, где показал нам Марс.

– Так, Серёга, послушай меня, – обратился я к парню. – Беги к машине, найди в багажнике мой рюкзак. Там в запасной одежде лежат две футболки, белая и красная. Тащи их сюда. Заодно из салона бутылку с водой возьми. Разорви футболку на лоскуты. Иди за Марсом, там, где он лает, находи какую-нибудь палку, втыкай в землю и завязывай красный лоскут. А там, где он скулит или воет, белый. И так пометь все места, которые он покажет. Когда спасатели подтянутся, это для них реальной помощью будет.

Серёга оказался сообразительным малым. Он сразу смекнул, что к чему, и рванул вверх по откосу к машине.

Через полчаса работы мы с Саней откопали женщину средних лет. Одета она была в халат, волосы завязаны сзади резинкой. Она на самом деле в момент оползня готовила еду в летней кухне. Строение завалилось и зажало её между нескольких брёвен. Когда мы разгребли завалы и вытащили её на воздух, она пришла в сознание. У неё были повреждены обе ноги ниже коленей. Навскидку – закрытые переломы. Но женщина, как только отдышалась и к ней окончательно вернулось сознание, начала искать взглядом и звать детей.

– Сашенька, Маша, где вы?? Где мои дети? Они живы?? – взволнованно, сквозь слёзы, вопрошала она.

– Не переживайте, живы дети, с ними всё нормально, – успокаивал её Саня, но она не унималась:

– Где мои дети, покажите моих детей!!!

Вдруг ко мне со спины подбежал Володя.

– Стас, послушайте, с Павлом плохо. У него начались конвульсии, и рука совсем почернела. Я боюсь, что он помощи не дождётся. Нужно что-то делать, иначе он умрёт.

– Эх, если бы мой УАЗ не кувыркнулся, можно было бы попробовать тросом блок дёрнуть. Там из бетона даже петля монтажная торчит, – сказал Саша, с сожалением покачав головой.

– Дёрнуть машиной, говоришь… – Я посмотрел на склон, туда, где стоял мой джип. Уклон довольно крутой, спуск травянистый, но местами из земли торчат довольно большие булыжники. Одно дело пешком, ещё как-то с трудом можно и подняться, и спуститься. Другое дело – на тяжеленном джипе. Но стоит попробовать. Пашку нужно спасать, а на подмогу надежды всё меньше.

– Володь, иди к сыну. Я сейчас попробую крузак вниз спустить.

Владимир закивал в ответ и побежал к месту, где лежал его Павел.

– Тебе с твоей ногой в гору уже не подняться, – обратился я к Сане. – Так что ты уж здесь пока сам давай. – Я показал головой в сторону красного лоскутка на палке неподалёку. – И чего мне пустым в гору лазить? А ну, помоги-ка.

С помощью Сани я поднял с земли пострадавшую женщину. Она стонала и ойкала от боли, но была в сознании и, как только я взял её на руки, крепко обхватила меня за шею. Только сейчас сквозь грязь и слёзы я заметил, что на руках у меня довольно симпатичная молодая девушка и относительно нетяжёлая.

– Давненько я барышень на руках не носил, – попытался я пошутить. – Давай, родная, держись покрепче, я отнесу тебя к твоим деткам.

Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я, спотыкаясь и периодически падая на колени, донёс женщину к джипу. Там я вручил груз Николаю. У него уже образовался импровизированный лагерь. Коля расстелил тент под ветвистым кустарником и усадил туда детей, чтобы они были в тени, оберегая их от полуденного солнца. Он умыл их, напоил водой. Дети растерянно сидели молча, зыркая по сторонам испуганными глазёнками. Я открыл канистру с водой, поднял её над собой и обильно полил голову. Импровизированный душ привёл меня в чувство. Я достал из машины коробку с сухпайком и рюкзак с запасной одеждой. Бросил всё на тент перед Николаем.

– Давай, мужик, хозяйничай, ты теперь старший по лазарету. А я поехал вниз, попробую Пашу вызволить.

Николай с недоумением посмотрел вниз, наверное, оценивая мои шансы съехать с горки невредимым. Потом серьёзно посмотрел на меня красными воспалёнными глазами.

– Удачи, Стас. Не переживай, я тут обо всём позабочусь.

Я обошёл машину и подспустил все колёса для лучшего сцепления с поверхностью. Посмотрев вниз на посёлок, вернее, туда, где он раньше был, я увидел фигурки Сергея и рядом с ним Марса. Они быстро передвигались в той части селения, что была ближе к перевалу. За ними россыпью остались еле заметные отсюда красные и белые метки. Присмотревшись, я насчитал двенадцать красных и шесть белых точек. Молодец, Марс, какой умный пёс. Странно, ведь он по породе собака охотничья и уж точно не поисковая или спасательная. Интересно, как ему удаётся находить людей среди развалин, где погребён скот, домашние животные, и при этом ещё различать живых и мёртвых. Но сейчас на рассуждения нет времени, нужно действовать.

Сел за руль, завёл двигатель, включил блокировку всех колёс и пониженную принудительную передачу, опустил стёкла на передних дверях.

– Ну, с богом, – сказал я сам себе вслух и тронулся с места. Машина встала перпендикулярно спуску и медленно поехала вниз. Поначалу всё шло нормально, но чуть ниже, в месте, где уклон усиливался, переднее колесо попало на камень, машину подбросило, и она чуть не перевернулась. Колёса начали скользить по траве, не реагируя на тормоза и пониженную передачу. Джип бесконтрольно набирал скорость навстречу месту, где склон переходил в ровную поверхность. Всё, что я мог делать, так это только подруливать, не давая автомобилю свернуть в сторону и, как следствие изменения положения на уклоне, перевернуться. Конец спуска неминуемо приближался ко мне почти вертикальной плоскостью. По пути под колёса попала ещё пара крупных булыжников. Машину подбросило, и я сильно ударился о потолок салона. Из последних сил удерживая рулевое колесо, я напрягся всем телом перед ударом и закрыл глаза. Машина с грохотом уткнулась в землю. При этом открылся капот, разлетелись вдребезги фары, кенгурятником раздавило решётку радиатора. В салоне сработали передние подушки безопасности. Меня больно ударило по голове и в грудь. Весь салон наполнился белой тальковой пылью. На несколько секунд я вырубился, а когда пришёл в себя, то сквозь оседающую белизну увидел, что каким-то чудом машина встала на почву ровно, на все четыре колеса. Двигатель работал, а значит, автомобиль может ехать. Главное, чтобы уцелел радиатор. При таком ударе он должен был пострадать больше всего. Я достал из подлокотника походный нож, вынул его из ножен и срезал раскрывшуюся ткань подушки безопасности на руле. Заниматься тем же на панели перед пассажирским сидением не было времени.

Через минуту я уже пробирался на джипе, объезжая торчащие доски и камни, к тому месту, где находился Павел. Мне с трудом удалось подобраться и развернуться так, чтобы трос доставал до уха бетонного блока, за которое я собирался зацепиться. При этом прилично пострадало днище машины. Я на что-то наехал, раздался треск и скрежет. После этого на корпус пошла вибрация, и машина начала издавать громкие ревущие звуки. Наверное, препятствие подогнуло и порвало трубу глушителя. Это, конечно, не повлияло на ходовые качества, но приятного было мало. Я выскочил из салона, размотал жёлтый, из высокопрочного материала трос, зацепил одним концом за фаркоп. Когда подбежал к ложбине, где лежал Павел, то увидел, что он совсем плох. Парень лежал на боку без сознания и почти не дышал. Лицо его очень побледнело, а рука ниже жгута стала почти чёрной. Оттого что Владимир периодически, как я ему и сказал, ослаблял на несколько минут жгут, из-под блока натекла приличная лужа крови. Владимир сидел рядом с сыном, гладил его по голове и что-то бормотал.

– Володя! – обратился я к нему. – Сейчас дёрну машиной блок. Если он хоть на чуть приподнимется, будь готов выдернуть руку.

Мужчина оживился, вскочил на колени и схватил обеими руками плечо зажатой конечности в ожидании рывка. Я сел за руль, сдал ещё на метр назад. После секундной паузы ударил по газам что есть силы. Джип неистово зарычал и рванул вперёд. Резкий рывок застопорил машину. Блок не поддавался. Я проделал то же самое ещё и ещё раз. При очередной попытке металлическое ржавое ухо блока не выдержало и оборвалось. Трос снарядом влетел в багажник через заднее стекло, осыпая весь салон мелкими осколками стекла. Я выскочил из машины и подбежал к Владимиру. Он всё понял по моему взгляду и обречённо склонился над сыном.

Вдруг грунт начал понемногу двигаться, усугубляя и без того плачевную ситуацию. Блок сдвинулся примерно на сантиметр, практически расплюснув зажатую руку. Возникла угроза, что он поползёт дальше и вместе с нависающей над ним слоем глины просто похоронит паренька. Я поднял с земли топор, который раньше принесли из машины, и подошёл к мужчине.

– Володя, конечно, решать тебе, но если ты этого не сделаешь, мы потеряем Пашу.

Тот встал и с ужасом в глазах взял топор из моих рук. Из его глаз брызнули слёзы. Он сделал шаг назад, схватил инструмент поудобнее обеими руками, занёс над собой и с криком обрушил вниз. Топор, высекая искры, скользнул по бетонной поверхности и отсёк зажатую раздробленную конечность. Павел тут же перевернулся на спину, раскинул в стороны одну руку и то, что осталось от второй, и словно с облегчением сделал глубокий вдох. Володя стоял в оцепенении. Глаза были широко открыты, по щекам текли слёзы. Он весь дрожал и мычал что-то нечленораздельное. Окровавленный топор вывалился у него из рук. Я бросился к стоящему рядом чемоданчику и достал оттуда второй противошоковый набор. Сделал укол в плечо здоровой руки. Перетянутая жгутом культя почти не кровила. Чёрные вязкие сгустки медленно стекали на землю тягучими нитями. Я взял бинт и как умел замотал культю. Парень порозовел и начал дышать ровно. Владимир немного пришёл в себя и сел на корточки, взяв Пашу за здоровую руку. Бинт на культе начал быстро багроветь.

– А теперь, Володя, бери сына на руки и тащи наверх. Там Коля, у него есть вода и кое-что из вещей. А главное, там безопасно. – Я показал рукой туда, где находился импровизированный лазарет.

Джип я оставил там, где он стоял после неудачной попытки с бетонным блоком. Сам же пошёл к Сане. К тому времени он откопал и достал из завалов древнего старика и пытался привести его в чувство. Но, похоже, дедушка и до оползня был то ли не в себе, то ли парализован. Хоть он и был без сознания, но дышал, и пульс у него был довольно спокойный и ровный. Я схватил деда на руки и потащил наверх к лагерю. А Саня, опираясь на лопату и лом, похромал в направлении очередного красного флажка.

Дед был маленьким, худым и костлявым. Но нести наверх его было не легче, чем женщину, потому что он не держался за шею, а овощем висел у меня на руках. Маршрут уже был для меня знакомым. На полпути меня догнал Сергей.

– Дядя Стас, всё, я сделал, как вы говорили. Марс начал бегать и останавливаться на тех местах, где я уже поставил метки. Я к вам на помощь прибежал.

Парень был молод и здоров, как поджарый жеребец. Он подхватил дедушку на руки, освободив меня от ноши, и быстро пошагал вверх по склону. Я остановился отдышаться. Вдруг боковым зрением я увидел проблеск фар в лесу, в той стороне, где была нормальная дорога. Присмотрелся. По дороге в моём направлении пробирался жёлтый гусеничный бульдозер. По нарастающему рёву моторов я определил, что он не один. На дорогу впереди техники вышел мужчина в форме МЧС. Он уверенно шагал в резиновых сапогах, показывая дорогу технике. На голове была фуражка с кокардой. «Ну, наконец-то помощь!» – подумал я и зашагал навстречу колонне.

Машины миновали образованный оползнем вал, обогнув его справа по ходу движения, и продолжили движение в мою сторону, почему-то не свернув на развалины посёлка. Я подбежал к эмчеэсовцу. Он отдал мне честь:

– Майор Токарев, что тут у вас, как обстановка?

Я взахлёб начал ему рассказывать, что случилось и как обстоят дела. Но он прервал меня на середине рассказа.

– Всё понятно. Ждите помощи, она вот-вот прибудет, – деловито скомандовал майор.

– А как же вы, что, вы нам не поможете?! – опешил я от такой команды. Майор как-то странно замялся, но через пару секунд выпалил:

– На перевале над посёлком большой природный водоём. Вода вот-вот прорвётся и пойдёт на посёлок. И тогда спасать будет уже попросту некого. Мы сейчас быстро по дороге туда доберёмся, прокопаем овраг и направим воду на другую сторону перевала. А потом сразу к вам. Это займёт не больше часа, так что держитесь. Да и снизу вот-вот вторая группа подойдёт.

Я в растерянности закивал головой:

– Вам нужно держаться правее. Впереди дорогу пересекает расщелина. Гусеничная техника, может, и пройдёт, но лучше не рисковать. А правее в лес она сужается. Там точно пройдёте.

– Понял, спасибо за помощь, – всё так же деловито ответил майор, махнул рукой, указывая путь, и зашагал в сторону густых кустарников. Три жёлтых громадины, гусеничные бульдозер и два экскаватора, ломая кусты и небольшие деревья, поползли правее в лес, огибая наш лагерь. В кабинах, кроме машинистов, сидели ещё по несколько человек в рабочих спецовках, и это были явно не сотрудники МЧС. Мне это показалось странным, но в спешке я не придал этому значения.

Немного обескураженный произошедшим, я побрёл вниз к Сане. Когда подошёл поближе, то увидел, что парень сидит на валуне и курит. Увидев меня, Саша выкинул недокуренную сигарету.

– Всё, Стас, я больше не боец.

Он через боль стащил с правой ноги кроссовок вместе с носком. Его нога была баклажанного цвета и очень опухшей, раза в два больше, чем должна быть.

– Ничего, Саня, всё будет нормально. Помощь уже близко. Сейчас нам помогут!

И я рассказал о нашем разговоре с майором. Саша почему-то не обрадовался новости. Его лицо было невозмутимым. Грязными пальцами он достал из пачки последнюю сигарету и зажигалку, закурил.

– Нету там никакого озера, – выдыхая дым, всё так же невозмутимо произнёс он.

– Как нету? – с удивлением спросил я и присел рядом.

– А вот так, нету. Лужа большая есть. Да и она за перевалом ближе к противоположному склону, потому никак нам не угрожает. Что на самом деле опасно, это то, что через час-полтора, а может, и быстрее здесь будет гроза. И тогда всё в считаные минуты затопит. Вода с гор пойдёт, а обводного оврага уже нет. Всё дерьмо на посёлок хлынет. Вот тогда спасать уже будет некого, самим бы ноги унести. Мокрая глина похуже любого болота будет.

Он показал рукой в сторону леса. И на самом деле, небо затягивали тучи, вершки деревьев предательски кучерявил порывистый ветер.

– Здесь пару лет назад систему какую-то устанавливали. Вроде как для мониторинга и оповещения в случае землетрясений или таких вот оползней. Таких систем тогда больше десятка поставили в самых опасных местах по району. Работы выполняла фирма, которая принадлежит жене нашего главы. Она в районе почти всю стройку под себя забрала. Богатая женщина, понимаешь. А принцип этой системы простой – полтора десятка колодцев установлены над посёлком, чуть ниже перевала. В них датчики сверхчувствительные. Соединены они между собой кабелем, который проложен под землёй. Он питает оборудование электричеством. В случае, если происходит какое-то движение горных пород, приборы активируются и посылают через GPS сигнал тревоги. Если всё спокойно, система не активна. Замкнутость цепи означает, что всё в рабочем состоянии. Это отслеживает штаб, расположенный в управлении МЧС района. Мне всё это покойный дядька рассказывал, царство ему небесное.

– А при чём тут майор, озеро и бульдозеры? – всё с таким же недоумением спросил я.

– А при том, что в колодцах над посёлком датчиков нет. – Саня пристально посмотрел мне в глаза.

– Как нет? – спросил я почти шёпотом.

– А вот так, Стас, нет. Колодцы по три метра глубиной есть, кабель, через них проходящий, есть, а самой аппаратуры нету. Пустышка. Это я своими глазами видел, когда по горам катался. Я не знаю, как там на других участках, но здесь полная фикция. Та первая трещина, которую мы увидели на дороге, не образовалась только что. На ней виднелись подтёки, а ближайший дождь прошёл вчера поздно вечером. Так что была бы эта система исправна, жертв можно было бы избежать. Думаю, эмчеэсник твой вместе с техникой рванул вверх свои косяки подчищать. И наплевать ему на людей и на посёлок, да и на нас с тобой наплевать.

Саня с силой бросил окурок на землю. Я сидел, не в силах пошевелиться. Рассказ товарища словно вытянул из меня последние силы. Глаза безразлично смотрели на курицу, которая греблась в развалинах неподалёку. Куры и коты – это, наверное, единственные домашние животные, которые практически не пострадали при катастрофе. Оползень случился очень быстро. Стремительно надвигающийся глиняный вал подмял под себя всё, кроме тех, кто мог быстро и свободно передвигаться. Куры просто разлетелись, а коты убежали. И вот теперь они возвращались и изучали новый рельеф, образованный стихией. Вдруг курица закудахтала и, петляя, побежала прочь. Из развалин показался силуэт Марселя. Он подбежал и громко на нас залаял. Пёс метался из стороны в сторону будто бы высказывая нам: «Чего расселись, давайте спасать людей! Ещё много работы, не время отдыхать!»

– Марс, успокойся, мы сделали всё, что могли. Успокойся, кому сказал! – словно отвечая на лай, скомандовал я ему. Но он не останавливался. Подбежал ко мне и больно укусил за ногу, потом схватил за штанину и порвал её. Казалось, что сейчас не мой любимый верный пёсик Марсель хочет помочь пострадавшим, а все собаки на земле в его обличии спасают своих хозяев-людей. Поведение пса как-то встряхнуло меня и придало сил. Я поднялся на ноги, взял лопату.

– Ты, Саш, посиди, отдохни, а у меня ещё есть дела.

Ноги с трудом понесли меня к очередной красной метке. Слух выхватил где-то сзади приглушённое:

– Ста-а-ас!

Я подумал, что мне показалось или это галлюцинации от травм и усталости. Но знакомый женский голос прозвучал снова:

– Ста-а-ас, я здесь!

Повернувшись туда, откуда мы приехали на джипах по бездорожью, я увидел группу людей, приближавшихся к нам. Впереди шла Валентина, а за ней с десяток молодых крепких парней. Одета только она была не так, как утром, когда я оставил её возле пляжа, а совсем по-другому. На ногах кеды, в синих спортивных штанах с лампасами, которые были ей коротковаты, и белой футболке. Я ещё никогда в жизни не был так рад увидеть свою жену. Ну, наверное, кроме того раза, когда она показывала мне в окно роддома новорождённую Вероничку. Оказалось, что Валентина получила мою смс. Она знала, что я такими вещами шутить не буду. Позвонила в МЧС. Там ей сказали, что в курсе случившегося и вопросом уже занимаются. Будучи девушкой инициативной и ответственной, поймала на трассе местную «Ниву» и уговорила отвезти её в Глинки.

К её удивлению, съезд с трассы был наглухо перекрыт полицией. Но ни скорых, ни машин МЧС там не было. Полицейские отказывались давать информацию и попросту прогоняли всех, кто хотел что-то узнать. А таких было немало. И это её насторожило. Тогда она вернулась на пляж, нашла там спасателей. Объяснила ситуацию и высказала предположение, что что-то здесь нечисто. Ребята оказались толковыми. Собрали группу из отдыхающих и местных, нашли жене во что переодеться. Поскольку Валентина примерно запомнила маршрут, который я показал ей на навигаторе, ребята сумели пройти до посёлка пешком, минуя полицейские кордоны. Я рассказал всем, что нужно делать. Освобождать заваленных людей из-под обломков в первую очередь там, где на палках красные лоскуты, уносить их к лагерю на безопасное расстояние, оказывать первую помощь. Валю я отправил с остатками аптечки к Николаю. Она по образованию была медсестрой, хотя и дня не работала по специальности.