Читать книгу Влюбленный халиф - Шахразада - Страница 2

– А теперь, мои усердные ученики, – дребезжащий голос почтенного Мустафы окреп, – я поведаю вам одну давнюю легенду.

– Легенду, почтеннейший? – переспросил Мераб, сын визиря и любимый ученик Мустафы.

Только ему, следует сказать честно, мог простить уважаемый учитель столь непочтительное поведение.

– Да, мои невоспитанные слушатели, – с укором в голосе продребезжал Мустафа. – Ибо всю неделю вы были прилежными учениками и усердно изучали сложнейшее строение внутренней логики, что движет сводом законов великой Поднебесной империи. В награду за это я и захотел рассказать вам о Медном городе, заповедном и прекрасном. Город этот отстоит и от империи Син, и от всех остальных стран и полисов на многие тысячи фарсахов. Так гласит легенда.

– Легенда? – вновь непочтительно перебил учителя Мераб. – Тогда, наверное, города этого давно уже нет…

– Мой самый неучтивый из учеников, – дребезжание Мустафы стало чуть громче. – Если о чем-то говорит легенда, это еще не значит, что ее предмет не существует. Более того, это значит, что предмет сей столь необыкновенен, что говорить о нем может лишь сказка, а не скучные летописи или записи в ученической тетради.

«О Аллах, – подумал непочтительный, но любопытный двенадцатилетний Мераб, – если учитель говорит столь громко и столь цветисто… Должно быть, легенда эта и в самом деле необыкновенная».

Юноша решительно отвернулся от окна, за которым купались в солнечном свете глицинии дворцового сада, и сосредоточился на речах наставника.

– Итак, Медный город…

Мустафа замолчал и сделал несколько шагов вдоль стены классной комнаты.

– Пожалуй, я начну так, как начинается сама легенда… Лежит, гласит она, прекрасный Медный город не за горами и долами, не за океанами и морями, а за пределами разума ограниченного и нелюбопытного. Ибо путь туда открыт лишь избранным. Живут в этом удивительном городе люди сильные и смелые, отважные и разумные. Живут они без страха перед будущим, ибо оно им ведомо, живут и без страха перед нищетой, ибо люди эти небедны и щедры. Также неведом жителям Медного города и страх перед врагом, ибо нет у них врагов ни среди людей, ни среди зверей.

О, как захотелось Мерабу в тот же миг оказаться среди жителей этого города! Пройти по его улицам, вслушаться в наверняка неторопливую речь обывателей, ощутить вкус пищи, что готовится их руками… «Должно быть, великое счастье – оказаться тем самым избранным», – подумал юноша. Однако учитель продолжил рассказ и следующие слова не просто удивили, а изумили Мераба, заставив позабыть о мечтах.

– Рассказывают, что дороги в этом городе все сплошь выложены камнем. Но то не простой камень – то огромные самоцветы, обработанные так, чтобы превратились они в яркий и прочный ковер без колдобин и выбоин. Ибо знают жители Медного города, что самое большое богатство в жизни человека не самоцветы или золото, а жизнь, спокойная, несуетная и мудрая; человеку куда больше счастья доставит созерцание детской игры, чем блеск мертвых украшений, а для слуха станут отрадными звуки прекрасной музыки и добрых слов, а не звон сыплющихся монет.

Теперь ученики почтенного Мустафы в голос вздохнули – от зависти, конечно. Ибо ученики царской школы происходили из семей царедворцев, то есть людей небедных, однако стремящихся к тому, чтобы не умолкал в их домах рекомый звон сыплющихся в карман монет и не угасал блеск самоцветных камней на их пальцах и в украшениях чалмы.

– Легенда, мои ученики, говорит также, что ездят по этим удивительным дорогам не повозки, запряженные лошадьми или ослами, ходят по ним не рабы, несущие паланкины. А движутся по дорогам из камней самоцветных самоходные экипажи, и управляют этими экипажами не только мужчины, но и женщины…

Более того, говорят, что женщины в Медном городе, раз уж речь зашла о них, пользуются такими же правами, как и мужчины, что они избирают себе спутников жизни, согласуясь с собственным вкусом, а не следуя лишь повелениям родителей или подсказкам свах, и что девушки вольны учиться и избирать себе профессию наравне с юношами. Женщины города столь же прекрасны, сколь свободны и сильны. И что гармония в семьях творит богатство этого города наравне с мудростью правителей и золотом казны.

Мераб уже готов был задать вопрос, но его опередил Джемал – старший сын начальника дворцовой стражи, юноша, более верящий в силу кулаков, чем разума.

– Но как же, о мудрый учитель, до сих пор обороняется этот город? Должно быть, узнав о его существовании, многие правители мечтали назвать его своим?

– Ты прав, мой друг, многие правители и мечтали об этом, и пытались сделать это. Но ты, как и эти правители, слушал меня не очень внимательно. Ибо я в самом начале рассказа упомянул, что город этот лежит за пределами разума нелюбопытного и ограниченного и путь в Медный город открыт немногим. Но разве воинственного правителя можно назвать человеком любопытным, если он жаден и опирается лишь на силу кулаков и мечей?

– Ты прав, учитель, нельзя назвать…

– Вот поэтому и вязли армии этих правителей в песках пустыни или вонючей жиже болот, рассеивались в горах или вместе с кораблями шли на дно морей, так и не увидев на горизонте стен заповедного Медного города.

Крик муэдзина, призывавшего к дневной молитве, прервал дребезжание Мустафы. Ученики поспешили из класса.

И один лишь Мераб, зажав под мышкой молитвенный коврик, не торопился вслед за приятелями: мысли его сейчас были весьма далеки от молитвы. Лишь слова наставника привели юношу в себя:

– Поторопись, мальчик мой… Второй призыв раздастся через миг.