Читать книгу Девять снов Шахразады - Шахразада - Страница 7

– Клянусь, о мудрейшая, царица еще не вставала!

– Малика, успокойся. В твоих словах никто не сомневается. Мне просто удивительно, что сестра пропустила и время занятий с детьми, и время игр в саду. А такого не бывало ни разу…

– Но… – Тут девушка замялась.

Герсими поняла ее и без слов.

– О да, Малика, да. Она царица, властительница, и имеет право делать все, что пожелает. Однако провести весь день в тиши опочивальни… Нет, это совсем не похоже на мудрую мою подругу… Быть может, мы все же решимся потревожить ее покой?

– Но…

– Да, я знаю. Ты стоишь недреманно на страже покоя великой царицы Шахразады. Однако сейчас, думаю, и тебе уже пора задуматься, быть может, призвать лекаря… Или даже нескольких… Ибо и полдень давно миновал, и, что греха таить, солнце движется к закату… А царица еще не покидала своих покоев…

– Она может делать все, что захочет!

Малика поджала губы, показывая, что разговор закончен. Герсими вздохнула.

– Ну что ж, да будет так.

«Не драться же мне с ней, в конце концов! И потом – она исполняет свой долг, исполняет более чем усердно… Одному лишь царю дано право приказывать ей…»

– Девочка моя, – услышала Герсими мягкий голос матери. – Иногда ты столь полно преображаешься, что вовсе забываешь об умениях, которыми одарили тебя мы с отцом…

– Матушка, – прошептала в ответ та. – Но что мне делать сейчас?

– Делать? Ровным счетом ничего не надо. А вот присесть на скамью у фонтана, съесть персик и попытаться услышать свою «сестренку» тебе вполне по силам. Даже моя внучка тебя сейчас не побеспокоит…

Герсими услышала теплую улыбку в голосе матери.

– Внучка?

– Да, девочка. Через два месяца родится крошка Ванадис. Она унаследует мудрость отца и твои умения без потерь. Мне видится многое в ее судьбе. Но, как у всех малышей, в тумане – ибо извилист и тернист путь новорожденного к своей доле… У нее будут еще братья и сестры… Хотя сейчас тебе об этом беспокоиться не следует – всему свое время.

Герсими утерла слезы.

– Благодарю тебя, мудрейшая из богинь!

– Не плачь, маленькая. Что бы ни случилось, уж я-то окажусь рядом сразу же. Но сейчас не следует думать о далеком будущем. Тебя снедает беспокойство о наставнице. И не зря. Попытайся войти в ее сновидения. Быть может, тебе удастся докричаться до ее разума… Герсими поежилась. Неспроста матушка дает такие советы…

– Слушаю и повинуюсь, моя прекрасная! – Девушка послушно склонила голову.

– Да, у тебя оказалась отличная учительница… Помоги ей, дочка! – И голос Фрейи пропал в высоких облаках.

– Повинуюсь, – вновь повторила Герсими.

«Что же случилось с тобой, сестренка? Что заставило беспокоиться даже мою матушку, не очень любящую род людской и делающую исключение, быть может, всего для пары десятков человек?»

Скамья была уютной, послеполуденный жар под лапы огромного кедра почти не пробивался, птицы утихли в высокой кроне. Герсими закрыла глаза и погрузилась в мир образов.

Ох, сколь долго ей пришлось учиться отгораживаться от этого прекрасного, обжигающе-яркого звонкого мира! Как непросто проходила эта привычка. Однако же каждое возвращение в подлинный мир было настоящим удовольствием – как возвращение в дом, где ты любим всегда просто потому, что это ты.

Очень быстро нашла Герсими среди сполохов чувств разум Шахразады. Однако не услышала ни удивления, ни радости, ни боли…

Ее «сестра» спала. Спала столь глубоко и ровно, словно сновидения вообще никогда не посещали ее. Герсими пришлось приложить усилие лишь для того, чтобы убедиться, что Шахразада еще дышит.

«Что же с тобой произошло, добрая моя наставница? Какой дэв украл твои чувства, погрузив в черную бездну сна без сновидений, желаний и боли?»

Герсими попыталась увидеть то, что видит перед собой «сестра». Лишь черная пелена встала у нее перед глазами. Попыталась услышать хоть осколок мысли, но ей не удалось и это, ибо сон царицы был куда больше похож на обморок. Но при этом не ощутила Герсими и никакой посторонней силы, удерживающей разум подруги. Ни джинны, ни ифриты, ни дэвы, которым вообще нет места в этом мире, равно как и в других мирах, ни даже эльфы или гоблины… Герсими показалось, что Шахразада по собственной воле опустилась в черный омут без сновидений. По собственной воле и без малейшего желания вынырнуть хоть когда-нибудь.

«Бедная моя сестричка… Что же ты с собой сделала…»

«Герсими? Подружка? Ты?»

«Ой, Шахразада… Ты слышишь меня?»

«Конечно, слышу! Как же мне было не услышать твой крик? Ты орешь не хуже ишака на базарной площади в базарный день!..»

Герсими рассмеялась. Да, это была ее «сестричка» – иногда чуточку ворчливая, иногда сосредоточенная, иногда даже раздражительная. Как все люди.

«Шахразада, ты так глубоко уснула, что мы забеспокоились…»

«Отчего бы это? Разве глубоко спать могу только я?»

«Сестренка, но уже наступает вечер, а ты еще не покидала опочивальни… Прошел час твоих занятий с сыновьями – сегодня с ними занимался Шахземан, когда увидел, что ты не торопишься выходить в классную комнату. Прошел час игры с детьми… Но ты все спишь…»

«Аллах всесильный, не может быть!»

Герсими ощутила, что сестра пытается сбросить с себя покрывало черного сна. Пытается, но безуспешно…

Да, Фрейя беспокоилась не зря – похоже, Шахразада увязла посреди черной бездны, как муха в янтаре.

Герсими напряглась, мысленно протянула ей обе руки, потянула. Вот пальцами она ощутила прикосновение пальцев «наставницы», вот они вцепились в ее руку с силой, какой трудно ждать от женщины… Еще чуть-чуть, еще…

– Аллах всесильный! Как долго я спала! – Шахразада раскрыла глаза в теплой полутьме опочивальни.

«Наконец, сестренка! Какое счастье!»

«Герсими, ты где?»

«Я в саду…»

«А мне показалось, что я увидела тебя во сне… И даже сейчас болтаю с тобой…»

«Милая, ты, должно быть, забыла, как я сама учила тебя безмолвным беседам на расстоянии…»

«Забыла, сестра», – виновато ответила Шахразада.

«Зато теперь как пригодилось тебе это странное умение… Я жду тебя у фонтанов…»

Герсими откинулась на спинку скамьи. В этот раз ее сил хватило… Но беспокойство не отпускало. Воспоминание о черной бездне, поглотившей Шахразаду, было таким пугающим и в то же время таким… притягательным, таким манящим. Словно там, в беспросветной темноте, таилась вся сладость мира: все любящие души, все сладкие надежды, все сбывшиеся мечты.

– Понятно, почему Шахразаде было там хорошо!.. И почему она с таким трудом покидала это коварное место…

Герсими погрузилась в воспоминания, пытаясь вновь пройти дорогой, по которой мысленно бежала в поисках разума своей подруги. Сейчас у нее хватило душевных сил и для того, чтобы запомнить этот путь, – ибо в глубине души она подозревала, что ей еще не раз придется выручать свою сестру из объятий черной бездны.

– Аллах всемилостивый… Но что же делать? Как уберечь умницу Шахразаду от всего этого?

Увы, Герсими почти наверняка знала ответ на этот вопрос. Подозревала, что знает точно: ее сестре не хватало кипения страстей, не хватало жизни в размеренном спокойствии дворцовых будней. И до тех пор, пока не изменится привычный порядок вещей, не изменить и желания царицы бежать от него как можно дальше.

– Сестричка! – Щеки Герсими коснулась бархатная щека Шахразады. – Ты так глубоко задумалась…

– Почти так же глубоко, как ты уснула, моя добрая наставница.

– Это верно… И ты знаешь, сегодня мне ничего не снилось! Ни графы, или лэрды, ни рыцари, ни их прекрасные дамы… Даже чудовища не тревожили моих снов…

– Это славно, милая. Плохо лишь, что без моей помощи ты рисковала не проснуться еще пару-тройку дней.

– Неужели? Какой ужас…

В глазах Шахразады отразился настоящий испуг. И… еще какое-то странное желание…

«О все боги мира, – мысленно ахнула Герсими. – Да она мечтает вернуться – не в ту черную бездну, откуда нет возврата, а к рекомым рыцарям и дамам, графам или лордам… Она по-прежнему жаждет бегства отсюда, хоть пока сама и не понимает этого…»

– Как справился Шахземан с уроком?

Герсими усмехнулась.

– Как все мужчины… Почти не кричал, почти не сердился… Почти жив…

– Да, сестричка, наши сыновья не дадут себя в обиду! Даже собственным родственникам…

– Шахземан все пытался понять, как тебе удается управляться этой оравой?

– Оравой? Всего-то трое мальчишек – мои близнецы и твой сынок… С чем же тут управляться?

Теперь Герсими видела перед собой настоящую, привычную Шахразаду – спокойную, чуть снисходительную, улыбающуюся. Но те самые, пугающие искорки нет-нет да и вспыхивали в самой глубине ее глаз.

«Аллах всесильный, надо быть начеку! Боюсь, что моих сил не хватит надолго – и Шахразаде удастся улизнуть в мир грез навсегда…»

Царица и невестка вполголоса беседовали в полу тьме. Приближался вечер, вечер, когда самые черные из снов берут верх над светлыми надеждами и радостными предчувствиями.