Читать книгу Фьючер - Шамиль Мусин - Страница 2

Ночь. Все расползлись по комнатам и осторожно шумят. Только я, как дурак, лежу один и не понимаю, какого черта я приперся бог знает, куда, хрен знает, зачем. Три дня назад однокурсник предложил справить новый год вместе с его приятелями. Он расписал радужную картину веселого праздника в компании четырех парней и стольких же девушек, отметив, что пары уже распределены. Обо мне тоже позаботились: мне предстояло провести ночь с Тамарой, восемнадцатилетней обладательницей голубых глаз.

Дача в сорока километрах от Москвы не предполагала пути отступления и количество комнат соответствовало количеству пар, поэтому я раскатал губы и в фантазиях уже рисовал возбуждающие картины незабываемой ночи наедине с красивой девушкой.

На самом деле, все оказалось прекрасно: и стол, и веселая компания, и девушка, которую посадили возле меня. Голубые глаза, красивые губы, точеный, хоть и с горбинкой, нос – все, что мне нравилось в женщинах, было при ней, за исключением фигуры. Она не была тощей, нет, скорее, угловатой и еще не успевшей оформиться – груди, бедра и попа только начинали округляться. Я даже засомневался, совершеннолетняя ли она, но меня успокоили, заверив, что ей уже исполнилось восемнадцать лет.

Отзвучали тосты, опустели бокалы – наступило время укладываться спать. Мне показали постель, я лег и принялся ждать Тому. Через час понял, что меня развели, как мальчишку, и, засыпая, я обозвал себя доверчивым дураком. Наутро ни свет ни заря собрался и свалил первой электричкой домой. «Наверное, не приглянулся, – решил я по дороге, – ну и хрен с ней, всем не угодишь».

Прошли праздники, я уже забыл о Томе, и вдруг, звонок – из трубки женский голос:

– Здравствуй, это я, Тома.

– Привет, чего звонишь?

– Давай встретимся.

– Нет времени.

– Ну, пожалуйста.

Жалобный голос смутил, но симпатии не прибавил. «Какого черта звонит, если сама бортанула меня», – подумал я, собираясь прервать разговор, но, услышав плач, раскис и сдался:

– Ладно, в семь у выхода из метро Сокольники.

Куда мог повести девушку второкурсник, живущий с родителями, если денег на кабак нет и не предвидится? Встретились, побродили по парку. Поцелуи и ласки без реального траха только расстроили. Расспрашивать про ту ночь и этот внезапный порыв не стал – все равно тянуть с ней не собирался. В разговоре узнал, что учится на первом курсе института, рассказал о себе, об учебе, и, не найдя причины впустую тратить время, попрощавшись, ушел.

Я рассчитывал на этом закончить, но не тут-то было: звонки продолжались, и правдами – неправдами, слезами и уговорами она еще несколько раз вытаскивала меня в тот же парк пока сосед, уезжая в командировку, не оставил ключи, чтобы кормили его кошку. Когда после очередного звонка привел в квартиру, она все поняла и неожиданно запаниковала. Стараясь успокоить, я реквизировал у соседа шампанское «Дон Периньон» и уговорил выпить. Если бы я знал, сколько оно стоит!

У меня уже был опыт интимных отношений с женщинами, поэтому я не стал торопиться. Стимулируя осторожными ласками, поцелуями и нежными словами, медленно раздел и уложил ее на кровать. То, что произошло дальше, привело меня в замешательство: лишь только я пытался войти, она скулила: «больно» и старалась извернуться.

«Неужели, целка? – удивился я. – Какой дурак догадался подставить мне ее в ту ночь?» Посмотрел – так и есть, девственница. Теперь мне стало понятно ее поведение, и обида сразу пропала.

– Что же ты сразу не сказала, глупенькая, – мягко упрекнул ее, ложась рядом и прижимая к себе. – Ты красивая девушка и достойна настоящего мужчины, который сможет обеспечить тебе счастливую, полную наслаждений, жизнь, а я – босяк без профессии и образования, который пока даже себя прокормить не может. Прости, что, не поняв, потащил в постель. Я был зол на тебя за то, что бросила в новогоднюю ночь, и хотел получить то, в чем тогда отказала.

Тома слушала так, что не было слышно даже дыхания.

– То, что я чуть не сделал с тобой, можно делать только по любви. Это слишком важное событие для тебя, чтобы походя пройти через него ради удовлетворения мужской похоти. Ты очень красива и достойна настоящей любви, но я огораживаю себя от нее, потому что на сегодня я – дырка от бублика и не могу позволить себе ни любви, ни семьи.

Она не протестовала, не уговаривала, только молча слушала, блестя глазами.

– Видишь, мне некуда было даже привести тебя – это квартира соседа. Пока не закончу ВУЗ, лучше не будет, а ты, я уверен, полюбишь человека, который ответит тебе чистой любовью, будет беречь тебя и исполнять все твои желания.

Я проводил ее и после этого еще пару месяцев встречался с ней, не позволяя себе ничего кроме ласок. Почувствовав, что во мне просыпается недопустимая в моем положении любовь, я предложил расстаться.

– Мы слишком рано встретились, – сказал прощаясь. – Я начинаю прикипать к тебе и, если подождать, уже не смогу оторваться. Тогда это кончится катастрофой. Даже если я брошу ВУЗ и пойду работать грузчиком, этих денег нам не хватит, чтобы снимать квартиру, растить ребенка и при этом жить нормальной жизнью. Через год тебе надоест нищета и неустроенность, и ты будешь проклинать день, в который встретила меня. Если бы я мог найти хоть какую-нибудь возможность заработать денег для нас с тобой, мне не пришлось бы рвать по живому. Пойми, нам нужно встать на ноги прежде, чем заводить серьезные отношения. Если сейчас не разойдемся, мы не выдержим, сорвемся и будет беда.

– Все твои доводы выеденного яйца не стоят, – ответила она, блестя от слез глазами. – Я вижу, что отговаривать тебя бесполезно – ты уже все решил. Но запомни: никто не будет любить тебя так, как я, и когда-нибудь, вспоминая меня, ты будешь жалеть о том, что натворил с нами.

Тома повернулась и ушла навсегда, оставив после себя ощущение чудовищной потери и пустоты. Мне показалось, как будто я только что отказался от самого важного и прекрасного, что могло произойти в моей жизни. Сознавая, что с самого начала был бессилен изменить что-нибудь в наших судьбах, я сделал безжалостный, но единственно верный выбор. Другой путь вел к ее несчастью и разбитой жизни.

***

Прошло шесть лет. Я закончил институт и, зарегистрировавшись самозанятым, разделил судьбу тысяч программистов. Однажды, сидя в ресторане с друзьями, я заметил в дальнем конце зала красивую стройную женщину, лицом напоминающую Тому. У меня перед глазами всплыли давние события, подернутые налетом легкой грусти и романтикой нежных целомудренных отношений.

Конечно, она не могла быть Тамарой. Во-первых, ее идеальные пропорции не шли ни в какое сравнение с угловатыми обводами Томы. Во-вторых, лицо, необыкновенно выразительное, было едва похоже на детскую доверчивую мордашку Томы. И, наконец, твердый, полный достоинства, взор выражал уверенность в себе и был полной противоположностью ласковому и робкому взгляду Томы.

В компании представительного мужчины она прошла к столу и, подождав, пока тот подвинет стул, изящно села. Я окунулся в разговор с друзьями и, лишь громко заигравшая музыка отвлекла от беседы. Я вновь обратил на нее внимание и вздрогнул, внезапно столкнувшись взглядами. Женщина, не отводя глаз, встала и направилась ко мне. Чем ближе она подходила, тем больше крепла во мне уверенность в том, что вижу перед собой повзрослевшую и удивительно похорошевшую Тому.

– Пригласишь даму на танец? – спросила она, подойдя вплотную.

– А как же твой кавалер?

– Это не кавалер, – небрежно отмахнулась.

Трое друзей, внезапно замолчав, восхищенно уставились на нее, а потом, осмыслив происходящее, завистливо перевели взгляды на меня. Я встал и, взяв за руку, повел ее на танцпол.

– Великолепно выглядишь, – отдал я ей должное, беря за талию.

– Спасибо, и ты по-прежнему хорош, – ответила, улыбаясь. – Неженат? – Посмотрела на пальцы.

– Нет, а ты?

– Муж год назад погиб. Сюда пришла с Дмитрием, чтобы не идти в ресторан одной. Видишь, как глазами раздевают? – Махнула взглядом на парней за ближним столом.

– Понимаю их, – признался я.

Тома усмехнулась. Потом, посерьезнев:

– Как живешь, чем занимаешься?

– Живу хорошо, пишу компьютерные программы.

– Иди ко мне работать, мне нужны программисты.

Я удивленно посмотрел на нее.

– Круто. Я дорого стою.

– А я дорого плачу.

– Ты разбогатела?

– Муж оставил в наследство софтверную компанию с миллионными оборотами зеленых. Дмитрий – мой гендиректор, видишь, как волком смотрит на тебя: третий месяц подбивает клинья к богатой вдове.

– Успешно?

– Я бы давно избавилась от его внимания, но он достался мне вместе с компанией и я не знаю, кем его заменить. Я же в этом ни бум-бум.

– Он справляется?

– Да, акционеры довольны.

– Зачем тебе я?

– Мне нужно, чтобы кто-то, на кого я могу положиться, присматривал за ним. Есть и еще одна причина, но тебе не скажу.

– Прежде, чем принять приглашение, мне надо взглянуть на твою фирму.

– Нет ничего проще – завтра приходи, адрес я тебе скину. Телефон не сменил?

– Нет, телефон тот же, но интересно, что за должность мне светит?

– Хочешь, будешь моим личным замом?

– Чтобы ловить за спиной усмешки и сразу нажить врагов? Нет, уж лучше рядовым программистом.

– Тебе что, деньги не нужны? У меня же белая бухгалтерия – я не смогу положить тебе оклад больше, чем у начальников отделов.

– Не в деньгах счастье.

– Как был бессребреником, так и остался. Тогда давай я тебе из своих буду доплачивать.

– Не надо. Никогда не брал денег у женщин.

– Ну, как знаешь.

Танец закончился, и Тома подвела к столу.

– Дмитрий, познакомься, это мой старый друг, Алексей.

Мы пожали руки и Тома предложила поужинать с ними. «Пора притираться к начальству», – пошутил я себе и сел за стол. Официант, заметив нового клиента, подскочил и встал в ожидании. Отметив на столе только полупустую бутылку вина, я попросил принести Дон Периньон.

Тома, вздрогнув, медленно повернула голову и, глядя в глаза, застыла. Дмитрий удивленно перевел взгляд с нее на меня. Тома отвернулась и приказала:

– Завтра он подойдет, и, если захочет, оформи его по штатному расписанию программистом.

Дмитрий обратился ко мне:

– Где вы работали до сих пор и чем занимались? – И через паузу: What skills do you have?

Я перечислил ему языки программирования, и среды, в которых пишу. Потом добавил, что нигде не работаю.

– Ты уверена в этом вундеркинде? – спросил он, посмотрев на Тому. Та, глядя в стол, кивнула.

К этому времени принесли Дон Периньон. Я предложил тост за процветание Томиной фирмы и, подождав, пока все выпили, положил на стол деньги за шампанское, потом извинился за то, что покидаю, и, попрощавшись, вернулся к друзьям. Там меня засыпали вопросами, главным из которых был: «Что за гурия явилась перед нами, и нельзя ли с ней поближе познакомиться».

Следующим утром Тома встретила меня на проходной четырехэтажного здания в центре Москвы и проводила в кабинет Дмитрия, где я получил первичную информацию о компании «Трастинтерсофт». Он коротко рассказал о направлениях работ отделов, а потом долго уверял в том, что благодаря его стараниям Томино наследство сильно разрослась за последний год, и теперь занимает высокую позицию на рынке софтверных услуг.

Меня заинтересовал отдел, который занимается программами для фьючерсной торговли. Дмитрий рассказал, что там, в основном, встраивают ядро программы в конкретные продукты для банков и коммерческих организаций. Потом неохотно признал, что само ядро они используют по лицензии от недавно появившейся на рынке маленькой никому неизвестной фирмы и платят за него бешеные деньги.

По словам Дмитрия, ядро ориентировано на биткоин и твердые валюты, но лицензиар уже пишет программу для торговли товарами. Дослушав, я попросил показать, где я буду работать, и он, поднявшись на второй этаж, привел в зал, разделенный прозрачными перегородками на секции, в которых за компьютерами сидели полтора десятка программистов.

– Вот, – показал он на пустое рабочее место слева от двери и включил компьютер. Дождавшись загрузки, вызвал их готовый продукт и собрался что-то сказать, но в это время в дверь крикнули «Дмитрий Сергеевич, вас к городскому», и он поспешно ушел. Я открыл рабочие папки и, убедившись, что исходники на шарпе, загрузил Visual Studio C#, нашел ядро и ухмыльнулся:

– Вот куда тебя занесло, родимое.

Я закрыл все файлы и, выключив компьютер, вернулся в кабинет Дмитрия. Тот все еще говорил по телефону. Выйдя в коридор, на соседней двери увидел табличку «Нефедова Тамара Александровна» и толкнул дверь. В приемной никого не было, и я прошел в кабинет. Тома стояла, глядя в окно, но, услышав шаги, обернулась.

– Ну, что решил? – спросила она, садясь в кресло.

– Согласен.

– Даже не спросишь о зарплате?

– Нет.

– Ты зачем вчера заказал Дон Периньон? Небось, все деньги на него потратил? Ради чего? Чтобы разворошить воспоминание о том, как отрекся от меня? Ты знаешь, что я потом целый год приходила в себя, никого не хотела видеть, чуть институт не бросила? За Петра вышла только чтобы забыть тебя. К счастью, он оказался удивительно хорошим человеком, настоящим мужчиной, и не испугался на мне жениться. Ладно, дело прошлое. Когда выходишь на работу?

– Да хоть завтра.

– Вот завтра и выходи. С утра с трудовой иди в отдел кадров. Слушай, ты на колесах?

– Да.

– Подбрось меня в Сокольники – опаздываю на конференцию по охране интеллектуальной собственности, а Олег где-то застрял в пробке.

– Ладно.

Мы подошли к парковке, и я щелкнул пультом скромной Фольксваген Гольф Ар с турбинным трехсотсильным движком. Набирает сотню за пять секунд, но кто об этом знает? Главное, неприметная и не бросается в глаза.

– Даже на хорошую машину не накопил, – пожурила по дороге, – как был бессребреником, так и остался.

Въехали на парковку и вышли из машины.

– Ты что, со мной? – удивилась она.

– Послушаю умных людей.

Пошли вдоль парка.

– Помнишь? – спросил я.

– Я все помню. Доводил меня здесь до истомы и в растрепанных чувствах отправлял домой. Мучитель. Разве такое забудешь?

Добрались до конференцзала.

– Наконец-то, – бросился к нам мужчина в синем костюме, – я уж думал, вы не придете.

– Мы же договаривались, как я могла не прийти?

Я спрятался за Тому.

– Да, да, здравствуйте, Тамара Александровна, – буркнул он, пытаясь заглянуть за ее спину.

В это время я резво перебирал ногами в сторону стойки с проспектами.

– Китайцы сбивают цену – поговорите с ними сами, пожалуйста, – донесся мне вслед крик души обладателя костюма.

Присутствующие, в том числе и Тома, стали оглядываться, ища глазами источник душевной боли бедолаги. Я, встав за стойкой, проследил за пробежавшем мимо страдальцем и вернулся Томе.

– Ты где был? – спросила она подозрительно, – я хотела познакомить тебя с нашим лицензиаром, но он с криком куда-то умчался, словно за ним черти гнались.

– Черствые люди, могли бы осенить крестным знамением, – ухмыльнулся я.

Мы сели в середине седьмого ряда, и я уткнулся в мобильник, иногда, посматривая по сторонам. Через пару минут страдалец появился и пошел по проходу, высматривая кого-то по рядам.

На трибуну встал докладчик и стал нудно втирать о проклятых пиратах, ворующих интеллектуальную собственность у приличных людей, о том, что нужно законодательно усилить ответственность таких прохиндеев перед обществом и наказывать их как можно строже. Все закивали и зашумели, считая, что расстрел был бы для них слишком мягким приговором. Оглянувшись, я увидел горящие в праведном гневе глаза поборников справедливости, готовых с вдохновением принять личное участие в казни.