Читать книгу Энрикетта в другой жизни - Шарлотта Лис - Страница 3
Элемент второй. Где моя душа?
Фрагмент 1. О жизненных преградах
ОглавлениеValensia Tujy-Stuart, принцесса Шотландская. А я тебе говорю, что жизнь прекрасна! И буду писать это на потолке, на стенах, на твоих ладонях, на краях твоей одежды, чтобы ты вновь и вновь твердила и верила.
Charlotte. Прекрасна, говоришь ты?
Прекрасна, когда не было плохого, или оно закончилось уже давно без последствий и видимых уродств; прекрасна, когда существо избавили от смерти, а не само оно вынуждено было отступить, проявляя себя как слабую тварь; прекрасна, когда есть гармония с природой, и ты получаешь столько же, сколько и отдаешь; прекрасна, когда человек един и возвышен, и нет в нем закручивающихся внутрь винтами проходов и узких коридоров, которые рискуют привести к казематам; когда нет в человеке могил тех или иных чувств, похороненных надежд, вредных мыслей, противоестественных желаний, тягостных воспоминаний и тупиков; разъедающих болезней, тревожных снов и лживых предчувствий; когда мир внешний не борется с миром внутренним; когда внутренний мир не гнушается столь уличных бульваров, что любые светлые тона уже вызывают светобоязнь; когда есть свой хрустальный конь, который отражает радиационные лучи—что? Заметь, я разбираю жизнь по всем составным ее волокнистым горизонталям. И что остается тогда человеку столь порочному, что и действия его и полная пассивность одинаково накаляют обстановку и портят жизнь всем?
Valensia. Я была бы так рада, если бы у нас с тобой были разные проблемы, и , может быть, мы бы просто не поняли друг друга—но ведь мы, как полюсы одной же идентичности, смотрим друг на друга равными глазами—но я пытаюсь выжить, ты же нет… Я говорю, а ты словно меня не слышишь—как дом молчания рушит оковы на мои речи. Я ведь так пыталась понять тебя—но ты лишь посмотришь и уходишь… Где ты живешь, Шарлотта? Когда ты слушаешь меня—как глас мученика, ты словно вырастаешь каменным храмом покаяния передо мной… но зачем ты сердце свое превращаешь в такой же храм?!—ибо я не скажу «камень», потому единственное, что я способна понять—так это: «Ее сердце не камень, а лишь молчаливый храм с вечным огнем внутри, монастырь с замурованным выходом…» Ты ведь все-таки осталась в этом мире, Шарлотта—неужели для того, чтобы терять, а не обрести?..
Charlotte. Я отрываюсь от себя… Я старею…
Valensia. Стареешь, когда надо цвести? Стареешь, даже не преодолев возрастной рубеж?
Charlotte. Я расту… и насильственным путем. Или, может быть, меня взращивают… А я если и цвету, то не для того, чтобы ЦВЕСТИ, но—ОТЦВЕСТИ и покончить с этим раз и навсегда. Я хочу жить тихо и как хочу—пусть меня оставят в покое!
Valensia. Девушка, тебе лишь надо полюбить…
Charlotte. Полюбить! Кого? И это не потому, что я не знакома с любовью, это не потому опять же, что нет достойных… не потому, что мир этот проклят… напротив, он очень идеален и логичен, лишь я не идеальна, поэтому мои желания и не осуществляются… О! Безумие! Меня загнали в угол, зажали, погнали на компромисс… и если после этого еще можно жить с надеждой на что-то, то только на бессмертие.
Valensia. А ты однако хочешь летать под солнцем, и победа–давно твоя, если бы желание это запирали другие, а не ты сама.
Charlotte. Что? Ты слышишь? Страх стучит в дверь! Это порок или проблема. Это причина или следствие. Это ожидание или рухнувший план.
Valensia. Ты покинула свою родину, и придет день—Англию ты тоже покинешь. Неправда, что нет надежды в тебе, а если нет—то тогда присутствует инстинкт—ты бессознательно (или упрямо молчаливо) ищешь… что?
Charlotte. Я ищу то, чего не хватает мне.
Valensia. Но что это?
Charlotte. Я не вижу истины… Он мешает мне!
Valensia. Он?
Charlotte. Тот—кто поселился—в моей ночи—