Читать книгу Обреченные - Шелли Крейн - Страница 5

Вечер подходил к концу. Нельзя сказать, что я хорошо проводила время. Я чувствовала себя так, будто меня выставили напоказ, поэтому была не в настроении танцевать. Или есть, хотя там лежали самые разные фрукты. Все Асы перешептывались, украдкой бросая на нас взгляды. Когда я перехватывала чей-то взгляд, мне улыбались и тут же отводили глаза. Я не знала, что делать.

Но вскоре все мысли о жалости к себе улетучились. Один из Уотсонов, который стал моим кошмаром с тех пор, как я встретила Калеба, решил, что вечеру не хватает остроты.

– Привет, малыш, – произнес Маркус за нашими спинами. Мы повернулись, и я крепче сжала руку Калеба, чтобы тот на него не набросился. – Классная стрижка. Сделала новую прическу? – ехидно уколол он.

Теперь уж я ничего не могла поделать. Калеб навалился на Маркуса, придавив его к стене и руками сжимая ему горло. Не обращая внимания на изумленную толпу, которая наблюдала за ними из другого конца зала, он угрожающе прошептал:

– Не смей разговаривать с ней, никогда.

– А, принц Джейкобсон, – громко ответил Маркус и засмеялся. – Как повезло Мэгги, что у нее есть такой большой сильный мальчик, который защищает ее от моих оскорблений.

– Я сказал, заткнись. Мы застряли здесь на неделю, но это не значит, что все это время ты сможешь изводить Мэгги. Она твоя Провидица, и хотя бы поэтому ты будешь проявлять к ней уважение.

– Что здесь происходит? – крикнул Дональд. Я почувствовала, как кто-то обнимает меня, и, повернувшись, обнаружила, что это Рэйчел, рядом с которой стоял Питер. Дональд вышел вперед и приблизился к Калебу, который все еще держал Маркуса:

– Я спросил, что происходит? Отвечайте!

– Калеб ревнует к каждому, кто проявляет симпатию к нашей Провидице, дядя, – усмехнулся Маркус.

– Маркус, я… – начал было Калеб, но Дональд оборвал его.

– Ну-ну, Калеб, я знаю, как ты должен себя чувствовать. – Он похлопал его по спине с показным сочувствием. – Но ты не можешь держать нашу Провидицу при себе.

– Я не держу и не собираюсь. Маркус неделями мучил Мэгги эхо-снами, похищениями и многим другим. Я не позволю ему творить такое на этой неделе.

– Я тоже, – строго сказал Дональд. – Конечно, все, что случилось раньше, было мелочно и нежелательно, но я уверен – с этим покончено. Учитывая, что она Провидица. – Это звучало как предупреждение для Маркуса, но тот только засмеялся и наклонил голову.

Я почти открыла ему свой разум, но побоялась. Я опасалась узнать, о чем все думают, боялась перегрузить мозг и показаться слабой перед этими людьми, ожидавшими от меня так много.

– Вот видишь? Калеб, отпусти его, сынок.

Калеб подержал Маркуса еще несколько секунд, явно протестуя и лично предупреждая его, а затем вернулся и взял меня за руку.

– Пожалуй, я уведу Мэгги в ее комнату, – сказал он. – Это был долгий день.

– Конечно, – согласился Дональд и улыбнулся. – Твоя комната, Калеб, на втором этаже. Мэгги останется здесь, на первом, с остальными членами Ассамблеи. В этом году мы кое-что изменили. Я уверен, ты сможешь понять почему.

– Нет, сэр, – ответил Калеб и грустно усмехнулся, – не думаю, что понимаю, но уверен: здесь есть какой-то подтекст.

– Калеб, – позвал Питер и встал рядом с нами. – Дональд, пожалуйста, просто скажи, о чем нам надо знать. У нас был долгий день, и мы бы хотели удалиться.

– Я уверен, учитывая все эти непредсказуемые гормоны нареченных, вы сможете понять, почему мы вынуждены были разлучать недавно запечатленные пары. Даже Линн, которая фактически не является членом Совета, останется в соседней комнате рядом с Мэгги.

– Что-что, подождите минутку, – вмешался Калеб. В его голосе звучала тревога. – Вы хотите сказать, что разлучаете нас на ночь?

– Да. И не только сегодня, но и на каждую ночь. Не положено…

– Дональд, – скептически заметил Питер и повернулся к остальным членам Совета, которые разбрелись в толпе. – Вы же знаете, что они будут мучиться от боли разлуки всю ночь. Вы этого хотите для вашей Провидицы?

– Раньше мы никогда не позволяли неженатым индивидуумам спать друг с другом. Почему же должны начинать сейчас? – подал голос другой член Ассамблеи.

– У нас прежде не было таких обстоятельств, – парировал Питер. – Обычно индивидуумы, как вы их называете, женятся через пару недель, и это никогда не представляет проблемы.

– Точно, – подхватил Дональд и насмешливо продолжил: – Честно говоря, Питер, тебе бы стоило предположить, что они спят вместе до свадьбы, как…

– Я не предполагаю, что они делают что-то кроме того, что спят, Дональд, – сухо ответил Питер.

– И все же. У нас славные обычаи, в их основе мораль – высшая обязанность и ответственность перед нашим народом. Они собираются пожениться, не так ли?

– Конечно.

– Тогда… – Дональд ухмыльнулся и посмотрел на меня и Калеба. – Почему не сейчас? Решите все проблемы, и покончим с этим. Убьете одним выстрелом двух зайцев. – Он засмеялся собственной шутке.

– Что? – переспросил Калеб.

– Все мы здесь, – радостно объяснил Дональд. – Ты можешь провести церемонию, Питер. Я уверен, что участники более чем… желают, – добавил он и улыбнулся мне.

– Вы хотите, чтобы мы поженились? Прямо сейчас? – вырвалось у меня, и даже я услышала недовольство в своем голосе. Судя по ошарашенным выражениям лиц окружающих, они явно неправильно истолковали мое недовольство. Не то чтобы я не хотела выйти замуж за Калеба, но здесь не было папы и Биша. Без них это невозможно.

– Ты против брака с Калебом? – спросил кто-то сзади. – Он еще не сделал тебе предложение?

– Нет, сделал, я просто…

Меня прервал разноголосый хор голосов. Я бросилась на грудь Рэйчел и крепче сжала руку Калеба.

– Провести свадьбу во дворце? Такого никогда раньше не было.

– Почему она не хочет выходить за него?

– Люди, – презрительно усмехнулась какая-то женщина. – Они никогда не могут оборвать узы.

– Ш-ш! Она Провидица, она услышит тебя!

– Так, послушайте! – крикнул Питер, чтобы остановить их. – Это неправильно, и ты знаешь об этом, Дональд. С того момента, как мы вошли в эту дверь, ты только и делал, что разглагольствовал о традициях и правилах, установленных нашими предками. Мы никогда не заключали браки здесь, потому что это священный обряд, который проводится в доме главы клана, и на него допускаются только семьи участников. Как ты смеешь предлагать поженить их здесь, так грубо пренебрегая традициями?

– Я просто пытаюсь решить проблему, которая вас так расстраивает. Если бы они поженились, тогда мы бы не беспокоились по поводу того, что они останутся в одной комнате.

– Брак – это не только церемония или лист бумаги. Это семья и клятвы верности друг другу перед теми, кого любишь. Нелепо пытаться превратить это во что-то простое и тривиальное.

– Это практично.

– Какой же ты лицемер!

Я понятия не имела, что сказать. Посмотрев на Калеба, я обнаружила, что мой разум все еще отключен от него. Калеб молчал, и теперь я знала почему. Он думал, что я расстроилась, так как не хотела выходить за него замуж прямо сейчас, что, возможно, увидев его народ, я больше не захочу в этом участвовать.

Я оторвалась от Рэйчел и подошла к нему. Калеб легко принял меня в свои объятия и даже попытался улыбнуться.

– Ты такой идиот, – прошептала я и улыбнулась ему. Как он мог подумать, что я не хочу за него?

– Что? – растерянно спросил он, но быстро вздохнул, когда я наклонила его голову к себе, открыла свой разум и впустила его. Я дала ему ощутить все, что чувствовала с тех пор, как мы попали сюда. Я была напугана, сбита с толку, обеспокоена, встревожена и понятия не имела, что мне нужно делать для этих людей. Но в одном я была уверена. Я хочу выйти замуж за Калеба… но не потому что какой-то старик сказал, что я должна это сделать. Я хотела именно того, что описал Питер. Прочувствовать красоту каждого момента.

Так что я показала Калебу видение того дня и себя в красном платье, чтобы напомнить своему нареченному, какой должна быть наша свадьба. Видение показало то, что нас ожидало: его и меня, Линн и Кайла, мои босые ноги на зеленой сочной траве и много улыбающихся лиц вокруг.

Совет знал, что мы собираемся пожениться. И все же не желал понять, что нам нужно спать вместе, просто чтобы уберечься от боли. Такое отношение воспринималось как пощечина.

Калеб робко поднял голову и посмотрел на меня. Я закусила губу и улыбнулась, но улыбка быстро пропала, когда я обнаружила, что мы окружены энергетическими лентами. Я посмотрела вверх и увидела над нашими головами образ: мы в свадебных нарядах кружимся в танце. Черт!

Совершенно непроизвольно я показала всем собравшимся самое личное видение нашей свадьбы.

Посмотрев в сторону, я перехватила взгляд Дональда. Он изменился в лице. Видимо, и не подозревал, на что я способна.

Я улыбнулась ему, надеясь смягчить последующие слова:

– Я собираюсь выйти за Калеба. На самом деле это больше, чем план. Я выйду за него, но, как вы видите, это произойдет в свое время. Здесь нет моих отца и брата, и хотя я знаю, что по традиции человек должен отречься от мира, чтобы присоединиться к вам, мне не с чего было начать. Биш и отец – это все, что у меня есть, и они… – Я задумалась, следует ли говорить, что они все о нас знают, и решила этого не делать. – …Действительно важны для меня. Должны они присутствовать на свадьбе или нет – этот вопрос не обсуждается. Я хочу, чтобы они там были, и хочу, чтобы это произошло в доме Питера. Дело не в том, что я не хочу выходить замуж, а в том, чтобы мне не указывали, что я должна делать. Прошу прощения, если вы подумали, что я проявляю неуважение…

– Нет, нет, конечно, нет, – быстро и резко произнес Дональд. Затем тяжело вздохнул, словно поняв, что совершил ошибку, и хищно улыбнулся. – Я все понимаю. Прости, что предложил тебе сделать то, к чему ты не была готова.

Я хотела было возразить, но Калеб сжал мой локоть и сердито покачал головой. Это означало, что пытаться не стоит.

– С нас хватит, – заявил он, беря меня за руку. – Я увожу Мэгги в ее комнату.

– Ты отведешь ее, а затем поднимешься наверх в свою комнату, не так ли?

– Конечно, уважаемый член Ассамблеи, – сухо ответил Калеб и повернулся к семье: – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи вам обоим, – пожелала Рэйчел и, обняв нас, прошептала: – Пожалуйста, не провоцируйте их. Мы с этим справимся. – Она разомкнула объятия. – Калеб, просто… держитесь за руки по пути, чтобы получить как можно больше касания, перед тем как расстаться. – Она поморщилась. – Мне так жаль, Мэгги. Так бывает… не всегда.

– Мне говорили, – улыбнулась я. Рэйчел была не виновата в происходящем. – Не волнуйтесь за нас. Все будет в порядке.

– Так, послушайте все, – громко произнес другой член Ассамблеи. – Свет выключат через пятнадцать минут. Расходитесь по своим комнатам, пожалуйста.

– Пошли, – сказал Калеб и, никого не дожидаясь, потащил меня за собой. Я помахала Питеру, Джен и другим родственникам, которые грустно стояли в стороне. Все остальные чуть заметно кланялись, когда я выходила из комнаты.

По дороге в мою спальню, где бы она ни находилась, я не могла не задать волнующие меня вопросы:

– Почему бабушка была так молчалива? Она всегда так многословна по любому поводу.

– Это хитрость. Ей нельзя быть предвзятой. Приходится делать вид, что она принимает решения для блага не только нашей семьи, но и всех остальных. Если посчитают, что она не объективна, то проголосуют за ее выход, и Джейкобсоны больше не будут иметь права голоса в Совете. Но они не смогут тронуть ее, если она не даст им повода.

Наши плечи при ходьбе соприкоснулись, и по моему телу пробежала дрожь. Во-первых, потому, что это был Калеб и его прикосновение всегда оказывало на меня мощное воздействие. И во‑вторых, я знала, что придется провести без него всю ночь, и об этом даже не хотелось думать.

– Мне жаль. Как я говорил, обычно не…

– Так, – закончила я за него. – Я знаю. Все в порядке.

– Совет просто боится тебя, – сказал он и вздохнул, прикусив губу и хмурясь.

– Они просто боятся твоей семьи, – поправила я его. – Вот главная причина враждебности.

– Понимаешь, хотя Дональд и из Уотсонов и является самопровозглашенным лидером Совета, раньше у нас с ним никогда не возникало проблем. Сколько себя помню, они молча враждовали с папой, но я никогда в жизни не слышал, чтобы Дональд говорил так много.

– Так они действительно не собираются наказывать Уотсонов?

– Закон гласит, что запрещено убивать члена другого клана по какой бы то ни было причине. В нем ничего не говорится о покушении на убийство или похищении людей. Виртуозы очень строго придерживаются существующих правил, но когда нет конкретного правила против чего-то, они вообще не будут вмешиваться.

– Черт-те что.

– Да, – со смехом согласился Калеб и остановил меня.

– И у Марлы… в ней моя кровь… – произнесла я и сглотнула от отвращения. Калеб кивнул и поморщился. – И Уотсоны собираются быть здесь все время. – Он снова кивнул. – И бабушка – член Совета, который хочет держать нас врозь или заставить пожениться, и мне нужно закрывать разум, когда я вхожу в зал, и все эти люди желают, чтобы я решила их проблемы. – Я тяжело вздохнула и решила высказаться до конца: – И все продолжают кланяться и суетиться, хотя я просила этого не делать.

– Детка, ты права, но тебе нужно к этому привыкнуть, – мягко заметил Калеб. – Единственный способ заставить их прекратить вести себя по-идиотски – действовать так, как ты мне показала. – Его взгляд стал настойчивым. – Покажи им. Научи их. Будь сильной, прекрасной, потрясающей девушкой, которую я знаю, и в конце концов они с тобой согласятся. Ты не оставишь им выбора.

Я со вздохом кивнула:

– Хорошо. Я попытаюсь.

Он с улыбкой коснулся моей щеки:

– Хорошо. Вот мы и пришли. Ваши покои, моя королева… – Он шутливо поклонился, открывая тяжелую дверь.

– Не начинай или я… о…

Я была поражена. Неужели это моя комната? Калеб, должно быть, ошибся. Она была огромной. Я так представляла себе пентхаус в отеле «Уолдорф», хотя никогда его не видела и вряд ли когда-нибудь увижу. Высокие потолки и замысловатая лепнина. Обои в широкую бело-зеленую полоску и толстый плюшевый ковер. В центре комнаты стояла огромная, как на картинке, кровать из красного дерева с белыми подушками и белым стеганым ватным одеялом, таким большим и пышным, что оно походило на облако. Вдоль стен располагались туалетные столики из красного дерева и зеркала до пола, однако окон не было. На стенах ничего не висело, кроме одного рисунка с видом города со склона холма.

Наверное, я стояла, пораженная, слишком долго, потому что Калеб подошел ко мне сзади, усмехаясь, притянул к себе и прошептал мне в шею:

– Прекрасная комната, да?

– А все комнаты такие?

– Нет. Комнаты на втором этаже хорошие, не пойми меня неправильно, но они не такие, как эта. – Он посмотрел по сторонам. – Я раньше никогда не бывал здесь внизу. Было запрещено.

– И все еще запрещено, – грустно сказала я.

– Да, – вздохнул он, – и я лучше пойду. Если они обнаружат меня здесь, будет нехорошо.

– Да, – нехотя ответила я, повернулась в его объятиях и не стала терять времени. Я притянула его голову, одновременно встав на цыпочки. Его губы не успокоили меня. Видимо, я была слишком взвинчена, слишком расстроена, но, черт возьми, все равно поцеловала его.

И Калеб поцеловал меня в ответ.