Читать книгу Золотая империя - Шеннон А. Чакраборти - Страница 10

– Это мое первое воспоминание, – тихо проронила она, не сводя глаз с бурлящей реки. – Как будто моя жизнь началась в тот день, когда меня вытащили из Нила. Рыбаки били меня по спине, вытряхивая воду из легких, и спрашивали, что случилось, кто я такая… – Дрожа, невзирая на теплую погоду, Нари обхватила себя руками. – Я не знала. Но я помню солнечные блики на воде, пирамиды на фоне неба, запах глины. Словно это было вчера.

Они вернулись к Нилу и бродили вдоль берега, где рыбаки и моряки вытаскивали на сушу лодки и неводы. Спустя некоторое время они устроились под стволом высокой пальмы, и Нари повела тихий рассказ о своей прежней жизни.

Рядом с ней Али выводил узоры в пыли. Он почти ничего не говорил, слушая ее молчаливой тенью.

– Твое первое воспоминание? – переспросил он. – Сколько лет тебе было?

Нари пожала плечами:

– Пять? Шесть? Я даже не знаю. У меня были проблемы с речью – в моей голове звучало столько языков одновременно. – Ее охватила ностальгия. – Меня называли девочкой из реки.

– Бинт эль нар. – Они переходили с джиннского языка на арабский, но эти слова он произнес по-арабски, взглянув на нее. – Нари.

– Нари, – подтвердила она. – То немногое, что я могла решить за себя. Мне то и дело пытались присвоить подходящее имя. Ни одно не прижилось. Я всегда предпочитала выбирать свой собственный путь.

– Должно быть, нелегко тебе пришлось в Дэвабаде.

На языке вертелось с полдюжины язвительных ответов, но трагедия все еще воспринималась слишком остро.

– Да, – коротко ответила она.

Али долго молчал, прежде чем заговорить.

– Можно задать тебе один вопрос?

– Зависит от вопроса.

Он снова посмотрел на нее. Создатель, до чего же трудно было не отвести взгляда. Али всегда казался ей открытой книгой, и щемящая боль в его налитых кровью глазах не имела ничего общего с безрассудным всезнающим принцем, с которым она невольно подружилась.

– Ты когда-нибудь была там счастлива? В Дэвабаде?

Нари вздохнула, не ожидая такого вопроса.

– Я… да, – ответила она, понимая, что говорит правду. – Временами. Мне нравилось быть Нахидой-целительницей. Это придавало моей жизни смысл, меня уважали. Мне нравилось принадлежать к племени дэвов и впитывать новые знания и новые навыки, а не ломать голову над тем, когда в следующий раз я смогу поесть. – Она смолкла, когда к горлу подступил комок. – И мне очень нравилось работать в больнице. Я впервые начала надеяться на лучшее. Думаю… – Она опустила глаза. – Думаю, там я была бы счастлива.

– Но мой отец нашел способ все испортить.

– Да, не скрою, постоянный страх за жизнь моих любимых и вынужденный брак с мужчиной, который меня ненавидел, были далеки от идеала. – Она смотрела на свои руки. – Но я умею искать лучики света и храню их под сердцем, когда жизнь поворачивает к худшему – у меня в этом большой опыт.

– Так не должно быть, – вздохнул Али. – Мой дивастийский… он довольно скверен, но я разобрал кое-что из того, что Манижа говорила тебе в ту ночь. Она предлагала тебе перейти на их сторону, так?

Нари помолчала, не зная, как ответить. Кроме них здесь никого не было, но Али оставался Кахтани, а она оставалась Нахидой, и между их народами шла война. Казалось лишним напоминать, что Нари обеими ногами стояла по разные стороны баррикад.

Но сейчас Али не был похож на врага. Он был похож на человека, скорбящего по погибшим близким, на оптимиста, который всеми фибрами души желал мира между их народами, но воочию наблюдал, как рушатся его надежды.

Нари как никто разделяла его чувства.

– Да, Манижа предлагала мне перейти на их сторону. – Уединившись на берегу реки, она сняла вуаль и теперь теребила ее в руках. – И Дара тоже. – Ее уверенный голос дрогнул на имени Дары. – Он просил прощения и говорил, что я должна была быть в лазарете с Низрин… ох… Ох.

– Что? – Али тут же придвинулся ближе, в его голосе слышалось беспокойство. – В чем дело?

Но Нари потеряла дар речи. Я должна была быть с Низрин в ночь вторжения. А слова Низрин о ее дальнейшем обучении, ее настойчивое содействие в том, чтобы Нари не забеременела от Мунтадира…

«Доживем до Навасатема, – сказала Низрин в последний вечер, проведенный вместе, когда они распивали сому, помирившись после нескольких месяцев отчуждения. – Обещаю тебе… очень скоро все изменится».

Низрин знала о Маниже.

Наставница, заменившая ей мать, которая умерла на руках у Нари. Заодно с Каве. Дарой. Кто еще из дэвов, ее соплеменников, которым Нари наивно доверяла, знал и тайно содействовал массовому убийству джиннов, среди которых они жили? Кто еще позволял Нари мечтать, зная, что ее мечтам не суждено сбыться?

– Нари? – Али потянулся было к ее плечу, но одернул себя. – Ты в порядке?

Она помотала головой. Ей казалось, ее сейчас вырвет.

– Мне кажется, Низрин знала о Маниже.

– Низрин? – Глаза Али полезли на лоб. – Но если знала она… и Каве знал… ты же не думаешь, что Джамшид…

– Нет, – Джамшид… словно еще один нож вонзился ей в сердце при имени брата, и Нари была не состоянии его вынуть. – Джамшид бы никогда не принял в этом участия. Думаю, нас не собирались вмешивать. Наверное, решили, что если нагрянуть, убить твоего отца, захватить трон и избавиться от кровавых улик, мы только обрадуемся такому спасению. – Слова оставляли во рту горький привкус.

У Али был болезненный вид.

– Каждый раз, когда я думаю, что наш мир не может пасть еще ниже, мы погружаемся в еще большую пропасть.

– Но некоторым удается подняться над собой, – спокойно возразила она. – То, что сделал Мунтадир… я никогда не видела поступка храбрее.

– Да, он действительно оказался храбрецом. – Али поспешно утер глаза, даже не скрывая слез. – Я не могу перестать думать о нем, Нари. Мне кажется, что я схожу с ума. Я постоянно задаюсь вопросом, сколько времени это продлилось, сколько боли он испытал, винил ли меня под конец…

– Нет. Али, не мучай себя. Мунтадир ни в чем тебя не винил, и он не хотел бы, чтобы ты убивался, думая об этом.

Али била дрожь.

– И все же на его месте должен был быть я. Я не понимаю, что случилось, почему я не смог сразиться с Дараявахаушем…

Еще одна тема, которую Нари не была готова поднимать.

– Я не могу… не могу сейчас говорить о нем, Али. Пожалуйста.

Али взглянул на нее, неуверенно хлопая мокрыми глазами. Пересилив себя, он кивнул:

– Ладно.

Но молчание между ними не затянулось надолго. Потому что, как бы мало Нари ни хотелось говорить о Даре, она слишком хорошо помнила гнев женщины, которая им командовала, и в настоящий момент Али и Нари были бессильны.

– Тебе удалось задействовать печать? – спросила она, стараясь замаскировать надежду в голосе.

Выражение Али не сулило ничего хорошего.

– Нет. Я уже почти не чувствую, что кольцо в моем сердце вот-вот разорвется на части, но по-прежнему не чувствую его магии.

– Мунтадир говорил, что это может занять пару дней.

– Пара дней уже прошла.

Нари потеребила вуаль в руках.

– Что ж… есть еще кое-что.

– Кое-что?

– Мунтадир сказал, что кольцо с печатью не должно покидать Дэвабад.

Али встрепенулся.

– Что? – ахнул он. – Почему ты раньше не говорила? – Он ошалело махнул рукой в сторону Нила: – Мы-то далеко не в Дэвабаде!

– Я не хотела, чтобы ты перенервничал! Вот как сейчас, – добавила Нари, когда Али с тяжким стоном обхватил голову ладонями.

– Да простит меня Бог, – пробормотал он сквозь пальцы. – Мы сломали кольцо пророка.

– Мы ничего не ломали! По крайней мере… намеренно, – исправилась она. – И потом, мы забегаем вперед. Всего два дня прошло. Не будем бросать попытки.

Али вскинул голову:

– Значит, если у меня нет магии и у тебя нет магии… – В его голосе зазвучала тревога. – Что, если ни у кого ее нет?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что, если ни у кого нет магии, Нари. Пока меня не было, к тебе вернулись какие-нибудь способности? – Когда она отрицательно покачала головой, он продолжил: – Мой отец не мог лишить кого-то магии на таком большом расстоянии. Когда он использовал печать, она действовала только на тех, кто находился в его присутствии. Но что, если мы все-таки сломали кольцо пророка?

Ох. У Нари пересохло во рту. Об этом она как-то не подумала.

– Мы все исправим, – ответила она, стараясь говорить с уверенностью, которой не чувствовала. Она прочистила горло. – Впрочем, не могу не отметить, что это немного уравняет наши шансы против Манижи, если мы все будем одинаково бессильны.

– Насчет этого… – В голосе Али смутно послышалось смущение. – Я не… абсолютно бессилен. У меня в запасе есть еще это. – Он потянулся к реке и поманил ее ладонью к себе.

Вода хлынула к нему. Тонкая струйка влаги закрутилась в ладони, как крошечный циклон, но вдруг Али дернулся, будто от боли, и циклон упал.

– Ага, – язвительно протянула она. – Вот оно что. Очередной секрет, которых, по твоим собственным словам, у тебя нет.

– Парочка, пожалуй, наберется, – сознался Али. – Обо мне, о маридах, о войне… Я даже не знаю, с чего начать.

Если бы еще на прошлой неделе кто-то из дэвабадской королевской семьи захотел поделиться с Нари своими секретами, она бы охотно выслушала. Но сейчас она еле сдерживалась, чтобы не зажать Али рот ладонью, настолько она была не готова познавать новые ужасы волшебного мира.

– Может, не будем начинать? Во всяком случае, не сейчас. – Али непонимающе нахмурился, и Нари попробовала другой подход: – Однажды я спросила Субху, как она не ломается под натиском ответственности и продолжает лечить больных, невзирая на мрачность нашей работы. – Она сделала паузу. Мысли о Субхе причиняли боль: Нари мутило от страха за своих друзей-шафитов, когда она представляла, в каком состоянии они находятся. – Знаешь, что она мне сказала?

– Зависит от того, на каком этапе тогда находились ваши отношения. Насколько я помню, первые несколько недель были довольно ершистыми.

Нари сверкнула на него глазами, но в остальном проигнорировала замечание.

– Она сказала мне не расклеиваться на части. Нет ничего постыдного в том, чтобы позаботиться о себе и потом помогать тем, кто в тебе нуждается.

Али поерзал на месте.

– Что ты предлагаешь?

– Предлагаю отложить обсуждение наших секретов на несколько дней. Вернуться в аптеку. Поесть. Познакомишься с Якубом поближе. Может, купим тебе новую одежду вместо… этой, – она кивнула на его рваную шаль.

– А потом?

Она взяла его за руку:

– Али, мы выбиты из сил. Ты не смог сразиться с Дарой, я не смогла сразиться с Манижей. А теперь мы оказались на другом конце света, в еще более отчаянном положении, и понятия не имеем, как вернуться. – Ее голос стал мягче. – Я знаю, что ты торопишься домой. Хочешь спасти сестру, спасти свой народ и отомстить за Мунтадира. Но мы не готовы. Давай подождем пару дней, восстановим силы и посмотрим, не изменится ли что-нибудь с печатью.

Али нехотя пришлось признать логику в ее словах.

– Наверное, ты права. – Он глубоко вздохнул, а затем быстро, как молния, стиснул и отпустил ее руку.

Поднявшись с земли, Нари заметила стайку смеющихся девушек, с бельем идущих к реке. Нил пылал в угасающем послеполуденном свете, и вокруг слышалось знакомое жужжание насекомых. Впереди, по улицам, ведущим обратно в Каир, сновали люди: кто-то шел домой, кто-то заглядывал в магазины, кто-то ставил столики под кофе и нарды.

Али тоже встал. Сейчас он выглядел немного получше, и в его чертах снова читалась свойственная ему решимость. Он сказал:

– Я знаю, что дела обстоят скверно, но я верну нас в Дэвабад. Обещаю. Мы найдем дорогу домой.

Нари не сводила взгляда с египетских улиц.

– Домой, – повторила она, и у нее перехватило горло. – Конечно.