Читать книгу Глупое сердце - Шэрон Кендрик - Страница 2

Откинув последний слой тонкой бумаги, Энджи вынула из глянцевой коробки платье и ахнула, а ее щеки стали такими же алыми, как блестящий шелк, заструившийся между пальцами. Хорошо, что никого не оказалось рядом, потому что… не мог же Риккардо всерьез полагать, что она наденет это?

Платье было из тех, что обычно рекламировали на страницах глянцевых журналов, предназначенных для девушек, мечтающих разбогатеть или хотя бы подняться по социальной лестнице. Даже Энджи слышала о дизайнере, имя которого красовалось на этикетке. Она сглотнула. Такое платье, должно быть, стоит целое состояние! На мгновение у нее мелькнула мысль, что она могла бы выставить его для продажи на одном из сайтов в Интернете. Но что, если Риккардо узнает об этом? Разве это не будет выглядеть ужасно – неблагодарная секретарша загоняет подарок, который явно стоил ему уйму денег?

Она поднесла платье к свету. Ткань была легкой, переливающейся. Энджи почувствовала, как ее охватывает какое-то незнакомое чувство – смесь любопытства, тоски и страстного желания понять, может ли такой человек, как она, решиться надеть подобный наряд. А что, если просто примерить?

Проскользнув в смежную с кабинетом Риккардо ванную комнату, где ее босс принимал душ, когда ему приходилось отправляться на какой-либо ужин прямо с работы, Энджи заперла дверь и сбросила с себя юбку и блузку.

Прежде всего стало очевидно, что это платье нельзя носить с обычным бюстгальтером, если не посчастливилось иметь такой, лямочка которого опоясывала хомутиком шею и которого у Энджи, естественно, не было. Ее нижнее белье было таким же практичным, как и остальной гардероб…

Она нерешительно сняла лифчик, скользнула в платье и в этот момент услышала, как кто-то вошел в кабинет. Энджи замерла от ужаса. Риккардо не говорил, что кого-то ждет!

– Кто там? – нервно крикнула она.

– Энджи?.. – раздался женский голос.

Энджи осторожно приоткрыла дверь и, высунув голову, увидела в комнате Алисию. Она с облегчением вздохнула.

– Да, а что такое? – поспешно спросила Энджи, хотя ей было трудно выдерживать деловой тон, ощущая легкое, как поцелуй, прикосновение нежной ткани к своей коже.

Алисия захлопала глазами:

– Что ты там делаешь?

Сначала Энджи хотела ответить младшей секретарше, что это ее не касается, но потом подумала, что нелишне было бы выслушать мнение Алисии.

– Ты не могла бы мне честно сказать, что ты думаешь по поводу платья, в котором я собираюсь на вечеринку? – спросила она.

Алисия улыбнулась:

– Конечно.

Энджи вышла в комнату и в ту же минуту, увидев выражение лица Алисии, поняла, что правильно сделала, что задала свой вопрос.

– Сейчас сниму его.

– И не вздумай! – горячо воскликнула Алисия. – Выйди-ка на свет, чтобы я хорошенько тебя рассмотрела. О, Энджи! Не могу поверить, что это ты. Ты выглядишь… ты выглядишь… роскошно…

Никто и никогда еще не называл Энджи роскошной женщиной, и она позволила себе обрадоваться такому неожиданному комплименту. Но потом, увидев себя в большом зеркале, онемела. Она никогда не могла по-настоящему понять, почему женщины были готовы выкладывать сотни и сотни фунтов за какую-то вещь, которую можно было купить за умеренную сумму почти в любом городском универмаге, но сейчас вдруг поняла. Потому что в голове не укладывалось, как можно превратить обыкновенный кусок ткани в нечто, что делало женщину такой… такой…

Энджи сглотнула. Алый шелк облегал ее грудь и скользил по спине вниз. Платье подчеркивало такие достоинства ее фигуры, о которых она и не подозревала. Оно воспевало женскую чувственность и красоту.

– О, Энджи! – выдохнула Алисия. – Ты выглядишь как какая-нибудь принцесса!

– Я и чувствую себя как принцесса, – задумчиво ответила Энджи, прежде чем отвернулась от зеркала, и решительно покачала головой. – Нет, я не смогу в нем появиться.

Алисия с изумлением уставилась на нее:

– Но почему?..

– Потому… потому…

Действительно, почему? Потому что платье превращало ее в ту Энджи, которую она никогда еще не видела? В ту, которую она не знала и не представляла, как с ней справиться? В ту, которая чувствовала себя взволнованной и возбужденной, как и должна была чувствовать себя женщина перед любой вечеринкой, но она не могла даже вспомнить, чтобы когда-то чувствовала себя так. Или потому что это платье купил Риккардо? И это было самое невероятное из всего. Риккардо купил это для нее!

У Энджи тоскливо забилось сердце. А если это так, то правильно ли было бы не надеть его?

– Ты должна его надеть! – словно отметая все ее сомнения, твердо сказала Алисия. – Потому что никогда себе не простишь, если не сделаешь этого.

И Энджи дала себя уговорить, подумав, что такая молодая и сверхсовременная девушка, как Алисия, непременно сказала бы ей, если бы она выглядела в этом платье глупо. Она даже позволила Алисии отвести ее в магазин на Оксфорд-стрит, чтобы подобрать к платью черные туфли на шпильках. И чудесную маленькую блестящую сумочку. А затем Энджи окончательно расхрабрилась и пошла дальше – решилась распустить волосы, хотя всегда была в отчаянии от их цвета, напоминающего мокрый песок. Теперь она должна была согласиться, что цвет этот выглядел довольно мило…

Фактически Энджи приняла все советы, которые ей дала Алисия, и позволила той нанести на свои ресницы два слоя туши, а на губы – экстравагантный блеск.

Проблема была в том, что такая тщательная подготовка отняла значительно больше времени, чем обычно, из-за чего Энджи начала катастрофически опаздывать. И вместо того чтобы прийти в ресторан первой, она появилась последней. Обычно она сидела в каком-нибудь уголке – никем не замечаемая, спокойно потягивая какой-нибудь напиток, пока не подходили все остальные.

Но не сегодня.

Сегодня, когда раздвинулись зеркальные двери одного из самых престижных городских ресторанов и она шагнула одной туфелькой на шпильке через порог, случилось нечто очень странное. Ее встретила тишина. Полная и абсолютная тишина наступила перед тем, как гул голосов возобновился с новой силой. Энджи захлопала глазами. Она была уверена, что ей это не померещилось.

Откуда ни возьмись, к ней подлетел официант и не отходил больше ни на шаг, когда она упомянула компанию «Кастеллари». Широко улыбаясь, он показал ей жестом, чтобы она следовала за ним. Энджи почувствовала, что все взгляды устремлены на нее, пока она шла по залу. Она даже незаметно одернула и пригладила платье, решив, что оно задралось. Но нет, все было, кажется, в полном порядке.

До тех пор пока она не увидела длинный большой стол, за которым сидело большинство сотрудников компании «Кастеллари» с самим Риккардо во главе. Он смотрел на нее так, как никогда раньше. Энджи охватил нервный трепет. Что, если Риккардо не понравилось это платье? Или он уже жалел, что вообще купил персональный подарок своей секретарше?

Она робко улыбнулась ему, но он не ответил на ее улыбку. Наоборот, Риккардо продолжал пристально смотреть на Энджи с выражением полнейшего изумления на лице, которое он и не пытался скрыть, даже когда поманил ее пальцем. Она подошла и встала перед ним, а он окинул ее таким взглядом, словно у нее вдруг выросли крылья или рога.

– Что-то… не так? – заикаясь, спросила Энджи.

Не так? Риккардо почувствовал, как у него пересохло во рту. Он бы выразил это несколько по-другому. До этого момента он и понятия не имел о том, что его секретарша была обладательницей самого красивого бюста, который он когда-либо видел, и шелковая ткань подчеркивала это. Он сглотнул. Оказывается, у нее такая тонкая талия… такая прямая спина… такие длинные ноги…

– О… – начал Риккардо и остановился.

Его лицо помрачнело, когда официант сказал ему что-то по-итальянски. В ответ он произнес что-то такое, отчего официант оторопел. Неожиданно Риккардо безапелляционно показал на свободное место рядом с собой, и, еще не веря своему счастью, Энджи села рядом с ним. Обычно из-за того, чтобы сесть рядом с боссом, между сотрудницами разгоралась целая баталия. И он обычно повелительно кивал двум счастливицам, удостоившимся этой чести, в то время как Энджи всегда довольствовалась тем, что смотрела на него издалека…

Но сегодня Риккардо не уделял никакого внимания никому, кроме нее.

– Что ты, черт возьми, вытворяешь?! – строго спросил он.

Энджи смущенно заморгала. Он никогда не смотрел на нее так. В чернильной глубине его глаз таился недвусмысленный гнев. И почему, черт возьми, он направил этот гнев на нее?

– Что вы имеете в виду?

– Ты выглядишь… – Он вдруг не смог подыскать слова.

– Вам не нравится это платье, все дело в этом?

– Нет, не в этом, – выпалил Риккардо, безуспешно пытаясь отвести взгляд от ее декольте.

– Тогда в чем?

Он положил салфетку на колени, обрадовавшись тому, что может прикрыть нижнюю половину своего тела. Как он мог сказать ей, что она больше не похожа на Энджи? Как мог сказать ей, что всегда чувствовал себя свободно и раскованно с той невзрачной, безвкусно одетой Энджи, а не с этим сексапильным созданием? Созданием, к которому сейчас были прикованы похотливые взгляды всех пылких представителей мужского пола. И сказать, что он возбудился, что настолько же нелепо, насколько неожиданно?

– Я н-не ожидал… – почему-то заикаясь, с трудом произнес он.

Она никогда раньше не замечала косноязычности Риккардо Кастеллари. Никогда.

– Не ожидали чего? – с вызовом спросила Энджи, прекрасно понявшая, что имел в виду Риккардо, и задетая этим сильнее, чем он мог предположить.

Он не ожидал, что она будет так прекрасно смотреться в этом платье! В этом все дело. Энджи отнюдь не была тщеславной, но и дурочкой тоже не была. И прекрасно видела по реакции людей сегодня – как и по собственному отражению в зеркале, – что неожиданно преобразилась.

– Но ведь это вы сказали мне, чтобы я сегодня надела это платье, и именно вы купили его для меня, – язвительно сказала она.

Риккардо помрачнел еще больше и, по-видимому, собирался сказать что-то еще – скорее всего, опять что-то оскорбительное, – но словно передумал и натянуто улыбнулся:

– Прости меня за бестактность, Энджи. Ты… ты прекрасно выглядишь в этом платье, – медленно добавил он, нетерпеливым жестом отмахнувшись от корзинки с хлебом, которую пустили по кругу.

Взяв предложенный ей официантом бокал шампанского, Энджи отпила глоток.

– Правда?

Риккардо чувствовал себя словно больной, которому только что дали ложку, как он думал, горького лекарства, а оказалось, что оно сладкое, как нектар. Да, это он подарил Энджи алое платье, но скорее в качестве ничего не значащего жеста… а она совершенно потрясла его!

Давно уже ни одна женщина его так не удивляла.

Заставив себя не забывать о том, что это была женщина, которая последние годы проводила с ним больше времени, чем кто-либо другой, женщина, которая готовила ему кофе и сдавала в химчистку его рубашки, Риккардо задумчиво поднял свой бокал. Он строго напомнил себе также, что это корпоративная вечеринка и что после сегодняшнего вечера ему не придется видеть Энджи до наступления Нового года. И тогда она снова будет выглядеть как обычно, а он сможет забыть об этом ее сексапильном образе.

– Так что ты делаешь на Рождество? – небрежно спросил он в надежде, что его возбуждение уляжется, пока он будет жевать большую креветку.

– Вы же знаете. – Энджи снова отпила шампанского. – Семейный вариант.

Риккардо отложил вилку в сторону. Разумеется, он знал. Иногда он думал, что мог бы написать учебное пособие по семейным отношениям – особенно по ненормальным, итальянским. Но семья Энджи должна была быть совсем не такой… Кислая улыбка тронула уголки его губ.

– Ты, конечно, проведешь Рождество с родителями? А какое оно бывает – дай мне представить! Уютное традиционно английское Рождество вокруг елки?

Энджи натянуто улыбнулась:

– На самом деле все не так. Думаю, вам известно, что мой отец умер, а мама пребывает сейчас в полном смятении, поскольку моя сестра собирается разводиться.

Риккардо прищурился, что-то смутно припоминая. Разве он должен был знать это? Может быть, она когда-то говорила ему, а у него просто вылетело из головы? Он взглянул на ее распущенные волосы цвета меда, удивившись тому, что она редко ходит с такой прической.

– Si, si[3]… Конечно. – Он пожал плечами, потому что ожидал услышать вежливый короткий ответ, а не пространную речь на эту тему. Но близилось Рождество, и Энджи заслуживала того, чтобы он проявил галантность. – А это… трудная ситуация?

Энджи достаточно хорошо знала своего босса. И пусть он спрашивает о ее семье ради вежливости, разве она сама часто задавала ему вопросы личного характера?

Она подумала о наступающем празднике, об истеричных телефонных звонках сестры, которая непременно будет звонить им с матерью. О том, в каком отчаянии обе оттого, что не могут ей помочь, поскольку та находится далеко от них. А еще Энджи подумала о Риккардо. Он улетит в Тоскану, в изумительный замок своей семьи. В отличие от нее, в предстоящем году его ждет множество удивительных вещей. Новые перспективы. Новая женщина, возможно…

– На самом деле, да, трудная, – подтвердила Энджи. – Особенно в рождественское время. Потому что, если вы помните, моя сестра живет в Австралии и мы не сможем быть там, чтобы поддержать ее.

Риккардо откинулся назад, чтобы позволить заменить тарелку с креветками на тарелку с какой-то рыбой, на которую взглянул без особого энтузиазма.

– Да, – сказал он. – Могу представить, как это нелегко.

Энджи усомнилась. Риккардо обладал множеством качеств, которые делали его неотразимым в глазах женщин, но отнюдь не способностью почувствовать себя в чьей-то шкуре и уж тем более сопереживать.

Энджи наклонилась к нему ближе и пристально взглянула в его лицо:

– Действительно, можете представить?

Она наклонилась еще ближе. Риккардо помимо воли уставился на соблазнительную ложбинку между ее грудей и тут же потерял нить разговора.

– Почему бы тебе не рассказать мне все об этом? – только и смог пробормотать он.

Риккардо решил дать ей возможность выговориться? Он и в самом деле был внимателен к ней сегодня. Даже чуток. Энджи никак не могла оставить надежду, что он действительно наконец стал видеть в ней женщину, и это было самое ужасное в ее положении…

– Понимаете, моя сестра все время звонит в истерике, потому что у нее в самом деле отвратительный развод, – с горечью произнесла она.

Риккардо пожал плечами:

– Но это же природа всех разводов. – Он внимательно смотрел на Энджи, вдыхая легкий аромат ее духов. Возможно, она всегда душилась… но почему он никогда раньше этого не замечал? Увидев, что один из официантов был так же очарован ею, как и он сам, Риккардо сердито смотрел на него до тех пор, пока тот не отошел. – Они поженились по любви – твоя сестра и ее муж? – спросил он, откинувшись на спинку стула.

– О да, – ответила Энджи уверенно, хотя этот вопрос застал ее врасплох. Она была рада тому, что при свете свечей Риккардо не мог увидеть, как краска неожиданно залила ее щеки, когда он заговорил о любви.

Он пожал плечами:

– Тогда все понятно.

Она удивленно подняла брови:

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Все довольно просто. Никогда не следует жениться по любви. Это весьма ненадежно.

– Вы не верите в любовь, да, Риккардо? – спросила она намеренно шутливым тоном.

– Si, рiccolo[4], – мягко сказал он. – Абсолютно. Потому что совершенно нереально, чтобы мужчина и женщина прожили всю жизнь вместе, чувствуя лишь временное взаимное влечение, пусть даже страсть. Любовь – всего лишь вежливое слово, которым мы пользуемся, чтобы описать эти чувства.

– А как же создавать семью без любви? На основе чего? – спросила она.

Риккардо отведал салат.

– Я думаю, что каждая пара должна найти как можно больше общих интересов и стараться сохранять брак ради детей. Что становится, увы, все более редким в наши дни, когда так легко получить развод. – Он поставил бокал и лениво улыбнулся. – И конечно, надо стремиться максимизировать шансы удачной женитьбы.

– Каким образом?

– Невеста должна быть на поколение моложе своего жениха.

Энджи, сделавшая глоток вина, едва не поперхнулась. Она почувствовала, как краснеет.

– Прошу прощения?

Риккардо насмешливо взглянул на нее.

– А почему это тебя так шокировало? – спросил он небрежно. – Итальянские семьи веками так и складываются. Мои родители состояли в подобном и очень счастливом союзе – вплоть до смерти отца. Что может быть лучше такого союза – опытный мужчина, который может наставить юную непорочную девушку? Он научит ее тонкому искусству любви, а она продлит его годы отцовства.

У Энджи перехватило дыхание.

– Да вы… вы…

Он наклонился к ней ближе:

– Что я?

– Вы отвратительны, несовременны! Мне продолжать? – выпалила Энджи, стараясь подавить неожиданный прилив возбуждения, спровоцированный его близостью.

Но чем был вызван ее гнев? Может, не столько благородной целью защиты прав женщин, сколько тем фактом, что она сама совершенно не соответствовала критериям Риккардо? Энджи ведь не была ни юной, ни непорочной. Выходит, на роль его невесты она никак не подходит…

– Не могу поверить, что вы исповедуете такие отсталые взгляды! – закончила она раздраженно.

Удивительно, но вместо того, чтобы рассердиться на ее критику, Риккардо принял очень довольный вид, как кот, перед которым поставили целую миску сметаны.

– Я просто говорю то, что думаю. А современно это или нет, не мне судить. Кстати, я никогда не старался выглядеть другим, Энджи, – пробормотал он.

Да, это было правдой. Риккардо всю жизнь делал то, что ему нравилось. Не важно, что он разделял немодные и, с точки зрения многих, несовременные взгляды. Он просто не обращал на это внимания. Богатый, влиятельный и холостой, он жил так, как хотел, и не собирался ничего менять.

«Так что забудь об изысканном платье, которое надела, и уж тем более постарайся избавиться от своих чувств к нему, – сердито сказала себе Энджи. – Просто будь сама собой. Радуйся корпоративной вечеринке».

– Кто хочет открыть хлопушку? – весело спросила она.

Риккардо сидел, откинувшись на стуле, и наблюдал за тем, как Энджи вынимает из опустевшей обертки аляповатый браслет и с улыбкой надевает его на запястье. Она была из тех незаметных людей, которые спокойно, не требуя никакого внимания или похвал, делали свое дело и обеспечивали успешную работу его предприятия. Он мог разговаривать с Энджи так, как ни с какими другими женщинами. Куда бы зашел мир, если бы не было таких людей, как она?

Он сдвинул брови, когда в голову ему неожиданно пришла тревожная мысль. А что, если она захочет уволиться? Достаточно ли он ценил ее? Получала ли она все те привилегии, которые секретарь ее уровня должен был получать?

Его внимание привлекли кружащиеся за окном снежинки. Снег был редким явлением в Лондоне. Значит, ночь холодная. Он взглянул на алый шелк платья Энджи, и на его виске заметно забилась жилка. Очень холодная ночь. Холодно… Особенно в таком платье, как это…

– Как ты собираешься добираться домой? – неожиданно спросил Риккардо.

Энджи замерла.

– Домой? – глупо повторила она, беря ложечкой кусочек бисквита, залитого сбитыми сливками.

– Полагаю, что у тебя есть какой-то дом, – сострил он. – Где ты живешь?

Этот вопрос задел Энджи больше, чем должен был. Она знала о Риккардо все. Знала размер рубашки, которую он носил. Отели, в которых он любил останавливаться. Вино, которое он предпочитал. Она знала дни рождения его матери, брата и сестры и всегда напоминала заранее, чтобы он не забыл купить им подарки. Конечно, все неизменно кончалось тем, что ей самой приходилось выбирать эти подарки… Но разве это не было долгом каждой хорошей секретарши?

Она знала, где Риккардо любит кататься зимой на лыжах и где наслаждаться солнцем летом. Она знала, что он терпеть не может пудинг, но любит съесть кусочек черного шоколада, когда пьет кофе. Она даже знала, какие цветы он любил посылать женщинам в период ухаживания – темно-розовые розы. И знала, каким бывал его утешительный подарок, когда этот период неизменно заканчивался, – серьги с россыпью жемчуга и бриллиантов от одного зарубежного ювелира. А уж какое удовольствие испытывала Энджи, по его просьбе покупая эти утешительные подарки!

И после того как она целых пять лет исполняла каждую его прихоть, стараясь, насколько это было возможно, облегчить ему жизнь, выясняется, что Риккардо Кастеллари даже не знает, где она живет!

– В Стэнхоупе, – ответила она, отложив ложку в сторону.

– А где это?

– На Пикадилли-Лейн, в сторону Хитроу.

– Но это в нескольких милях от города!

– Совершенно верно, Риккардо. Так и есть.

– А как ты добираешься туда?

– На метле, – хихикнула она.

Риккардо нахмурился. Энджи хихикает? Может, она опьянела?

– Я серьезно, Энджи, – сердито сказал он.

– О, тогда все в порядке. На метро. – Она склонила голову набок, и шелковая волна волос упала ей на плечо. – Как обычно.

Он представил себе подземку поздней ночью, битком набитую подвыпившей в Рождество публикой, и каково там будет Энджи?.. Его взгляд упал на ее удивительно тонкую талию, подчеркнутую легким платьем. Должно быть, он был не в своем уме, когда подарил ей этот наряд. Казалось, что ее грудь вопреки законам физики пытается вырваться из этого проклятого платья…

– Пошли. Надень свое пальто, – резко скомандовал он. – Я отвезу тебя домой.