Читать книгу Осуждённая попаданка, или Двойные неприятности - Sheron Tihtner - Страница 7

Дабы подготовиться к выходу в мир, мне пришлось вернуться к дневнику Лауретты.

Здесь было всего три тетради дневника. И хорошо, что все ори датированы. Я начала сначала.Чтобы не выдать своего не знания ее прошлого, ведь признаваться, что я не Лауретта не собиралась.

Интересным оказалось, что отца она называла только отцом и никак иначе, так что имя родителя для меня осталось тайной. Но это можно выяснить потом.

А вот мать она называла или матушка, или леди Маниза Санобер. Второй вариант обращения использовала, когда описывала свои восхваления ей. А восхищалась она не чем иным, как манипулированием отцом.

Ее мать уже по всем этим описаниям мне не понравилась. Она ничем не занималась, кроме покупок и развлечений. А еще жаловалась, что муж мало зарабатывает, и они бедно живут.

Полагаю, что мужик гробится на своей работе и днем и ночью, чтобы обеспечить этих двух дамочек, в смысле жену и дочь. Мне так его жалко стало.

Об отце, кстати, было мало информации. Артефактор и все.

Имена всех ее подружек и окружения пришлось выписать отдельно с подробной характеристикой. В итоге получилось, что подруг у нее две, а остальные приятельницы.

А еще я окончательно убедилась, что Лауретта Санобер была безумно посредственной личностью, интересующейся лишь собой, модой и драгоценностями. Она умела играть на фортепьяно, но не любила этого. Просто аристократке положено.

После этого открытия мне пришлось мучить свои пальцы в попытке играть на рояле, как настоящая леди.

Кроме того, я пошла знакомиться с ее шкатулкой с драгоценностями. Раньше она мне была не интересна. Я вообще спокойно отношусь к украшениям, а излишества не люблю вовсе.

Ну что сказать. Драгоценности дорогие и крупные. Очень крупные. Куда она надевала такие камни? Да с ее фигурой тонкой соломинки, это все должно смешно выглядеть. Она с ними топиться собралась что ли?

Чтобы было понятнее, скажу, что самый маленький камень в этой шкатулке был размером с ноготь на мизинце. Это самое скромное колечко.

Я посмотрела на это «великолепие» и сложила все назад. Я носить это не буду точно. Единственная надежда, что она, собираясь сюда, во избежание воровства, собрала все только самое дорогое и крупное.

За день до своего освобождения я прибралась во всем доме. А с утра даже приготовила вкусненького. Я же не знала процедуры. Возможно, меня сразу заберут, а возможно проверят как я тут.

Поэтому вместо традиционной уже зарядки побежала ставить тесто. Вздумала пирог испечь. Запекла мяса по-французски, нарезала пару салатов. Майонеза здесь не существовало, как я поняла, или мне его не поставляли, потому заправкой было масло и лимонный сок.

Только я успела накрыть на стол, как почувствовала вибрацию воздуха. Выскочила на порог, а там уже нет пленки щита. Зато в воротах стоят трое мужчин. Двое приблизительно одного возраста, на вид лет по 50, а один явно намного моложе, не сильно за 30.

Мужчина, что стоял по левую сторону, потирал руки о брюки. Волновался, сделала я вывод. Он был полноват, но это ничуть не портило его. А вот небольшая лысина, открывающая половину головы, не красила. Он как раз снял шляпу с головы, чтобы протереть ее платком.

Мужчина в центре стоял с каменным лицом, собственно как и молодой. Острый взгляд скользнул по мне, а потом перешел на дом.

Оба мужчины в возрасте были одеты в костюмы тройки, и только молодой не надел пиджака. Как и шляпы. А уж его прическа, это что-то.

Выбритые виски. Оставшиеся в середине темные до черноты волосы заплетены в косу, которая перекинута через плечо. А взгляд холодных голубых глаз будто разрезал, покопался внутри, не нашел ничего интересного, и отвернулся. Я была просто счастлива, когда он перевел взгляд.

– Добрый день, господа, – обратилась я к ним первой. Мужчина в центре лишь кивнул, а молодой приподнял правую бровь.

– Дочка, – проговорил мужчина слева и сделал ко мне пару шагов, но остановился в нерешительности.

И хотя по дневникам Лауретты понятно, что любви у нее к отцу не было, я допускала, что она все-таки могла соскучиться. Поэтому распахнула объятья и кинулась к нему.

Да, этот мужчина был мне чужим, но за время, проведенное здесь, мне действительно захотелось простого человеческого тепла.

И все равно объятия были неловкими и неуклюжими.

– Кхм, кхм, – дал о себе знать мужчина в центре, – мне очень приятно осознавать, что вы достойно перенесли все тяготы жизни в одиночестве.

Я отцепилась от отца и обратила свое внимание на этого мужчину.

– Прошу простить меня, но я запамятовала Ваши имена, господа, – влезла я в сделанную им же паузу. Не могла же я общаться с неизвестными. Я, конечно, рисковала, ведь они могли быть хорошо знакомы с Лауреттой. Но что-то мне подсказывало, что на освобождение преступницы только друзья и близкие не приходят, обязательно должны быть представители правопорядка.И я оказалась права.

– Ох, не удивительно, юная леди. Мы с вами виделись лишь раз и целых два года назад. И вряд ли вы могли тогда запомнить мое имя, – он приподнял свою шляпу и представился, – меня зовут Нилак Финор. Я судебный исполнитель.

Понятно все с тобой дядечка. Ты с милой улыбочкой озвучиваешь приговоры и приводишь их в исполнение.

– А этот молчаливый молодой человек Эзнок Дронер.

И все. Без уточнения кто он и зачем здесь. Ну пусть так. Все равно рано или поздно расскажите.

– Очень приятно познакомиться, – мило проговорила я, слегка присев.

Да, здесь приняты реверансы, которые мне пришлось репетировать вместе с танцами последние два месяца. Хотя надо отметить, что тело к ним оказалось привычным и вернуло навыки достаточно быстро и безболезненно.

– Тогда предлагаю пройти в дом и переговорить, – проговорила все с той же милой улыбкой. Тоже пару дней репетиций, кстати.

– С удовольствием, – без особо энтузиазма сказал мистер Финор, а вот двинулся в дом первым Дронер, будто команды ждал, или сбежать спешил.

В холле я пригласила всех в столовую, заходя последней. И никак не ожидала, что вообще не смогу пройти.

Все трое встали на пороге столовой как вкопанные. У отца даже рот открылся. Понятно. В шоке. Может быть, я переборщила с гостеприимством? А потом началось вообще безумие.

Финор рванул в кухню, вытянув руки вперед. А Дронер реально сплюнул на пол, а потом навис над отцом, который только глазами хлопал.

– Кого вы сюда пропускали? Как обошли систему? Вы понимаете, что нарушили закон, помогая дочери?

Отец стал что-то лепетать о том, что ничего такого не делал. В это время вернулся Финор.

– Никого нет. Даже следов чужих нет.

– Да кого вы здесь еще ищете? – не выдержала и возмутилась я, – Что вообще происходит?

– Это мы должны вас спросить, что здесь происходит! – зарычал на меня Дронер. Лучше бы он на меня не смотрел, ей Богу. Ему только пара из ноздрей не хватало.

– Признавайтесь, леди, кто приходил к вам, как давно и каким именно способом. А главное, кто вам помогал? – достаточно спокойно говорил Финор, чем бесил меня еще больше.

– Никто ко мне не приходил, не помогал, – отвечала я, смотря при этом только на Дронера, – Я была здесь два года в полном одиночестве. И сейчас уже не так рада первым людям за это время.

– Извините, что не оправдали ваших ожиданий, – растянул губы в улыбке Эзнок Дронер, – но не стоит обманывать. Мы все прекрасно видим накрытый стол.

Только сейчас до меня дошло, как я оплошала. Настоящая леди Лауретта не умела готовить и вряд ли бы стала готовить для освобождающих ее людей. Мне даже захотелось отвесить себе подзатыльник за не догадливость.

А теперь ничего не изменить, так что вздыхаем, улыбаемся и разруливаем ситуацию, пока отец в обморок не упал.

– Спешу успокоить вас господа. Все, что вы видите на столе, я приготовила сама. Или вы думали, что я два года питалась сырыми овощами?

Теперь была моя очередь задирать бровь. Я постаралась сделать снисходительную улыбку и взгляд. Как говориться при плохой игре…

– Сами? – с сомнением произнес Финор.

– Конечно, – максимально уверенно, а лучше почти обижено, – и прошу вас к столу. Пирог сладкий, кстати. А горячее сейчас принесу. Хотя можете и помочь.

Последнюю фразу я обратила к Дронеру. И не чего так пыхтеть. Будешь знать, как рычать на меня, оскорбляя в лучших чувствах.

Первым к столу, как ни странно, направился Финор. Отец немного замялся, но тоже прошел к столу. А вот Дронер действительно пошел за мной на кухню.

Кастрюля с картофелем все еще стояла на столе. Я быстро выложила его на блюдо, сверху небольшие кусочки сливочного масла и посыпала зеленью, предварительно нарезанную мной.

Когда я подняла глаза на Дронера, чтобы подать ему блюдо, на его лице был шок. Только ради такого выражения лица этого грубого мужчины стоило стараться.

Эх, это он не видел, что нарезала это все я ножами, управляемыми моей «бесполезной» магией. Я даже вздохнула от досады.

– Несите на стол, пожалуйста, – не смогла удержаться от ехидной улыбки.

Сама быстро вытащила готовое мясо из духового шкафа и прямо так отправилась в столовую. Дронер все-таки очнулся и пошел за мной.

Сели за стол в тишине. И никто не спешил приступать к обеду. Мужчины как-то странно смотрели на еду и меня. Я решила не заморачиваться, и начать первой.

Только после того, как я отправила первый кусочек картофеля в рот, отмер Финор, потом отец и последним потянулся к мясу Дронер.

–Ммм, – протянул отец.

– Неплохо, – похвалил Финор. А Дронер промолчал. Ну и ладно. Дальше уже кушали значительно смелее, но в тишине.

Когда чай был разлит по чашкам, наконец-то начался разговор.

– Действительно, приятно удивлен, леди Санобер. Одиночество пошло вам на пользу, – взял слово Финор.

– Да, мне было о чем подумать и что пересмотреть в жизни. Но одиночество все-таки очень утомительно.

Я тяжело вздыхала, играя смирение. Буду надеяться, что получилось.

– Это конечно, похвально. Но с точки зрения закона мы не можем поверить вам на слово, леди. Поэтому я вынужден сообщить…

И зачем вот делать эту многозначительную паузу? У меня уже чуть сердце не остановилось.

– …что сначала мы должны сопроводить вас к магу жизни, чтобы проверить ваше здоровье, после заключения, а затем только вернуть в отчий дом с мистером Санобер. Кроме того, мистер Дронер назначен вашим надзирателем на полгода. Если никаких противоправных действий или намерений их совершить зафиксировано не будет, все ограничения будут сняты.

– Магию только не разблокируют. Это на всю жизнь. Так что придется вам, леди, – и даже после вкусного обеда Дронер язвил, – учиться жить без магии.

– Отчего же, – с милой приклеенной улыбкой отвечала я, а самой уже стукнуть его хотелось, – у меня есть еще две способности. Магию иллюзий я открыла в себе несколько месяцев назад. По понятным причинам зарегистрировать ее не могла.

Главной задачей было оставить улыбку милой, а не превратить ее в оскал. И ресничками хлопать.

– Вы не поможете мне в этом? – обратилась я к Финору.

– Эм, конечно, – произнес он недоуменно.

– Я так рад дочка. А мы и не знали, что у тебя целых два дара.

– У меня их было три. Теперь два. Но я не сидела без дела, иначе в одиночестве никак. Я училась, отец.

Я специально не стала уточнять, чему собственно училась. Пусть думаю, что хотят.

– Три? – нахмурился Финор.

– Металл, иллюзии и заблокированный уже дар убеждения, – спокойно перечислила я. И только сейчас с запозданием до меня дошло, что мистер Финор сказал до этого.

– В смысле надзиратель на полгода? – возмутилась сначала я, а потом, как учил отец вести деловые переговоры, вздохнула и спокойным тоном добавила, – Что именно он будет делать, и какими полномочиями наделен? Есть ли ограничения моего передвижения и общения?

И снова я сделала именно то, что не было свойственно настоящей Лауретте. Теперь на меня воззрились все трое. Видимо, тон мой слишком диссонировал с предыдущими попытками быть милой. Ну, значит, не судьба.

Решение принято, улыбку на лицо больше не натягиваю. Пусть с самого начала принимаю меня, девушку, сильно отличающуюся от графской дочки.

Тишина продолжалась, а меня уже нервировала ситуация. Они что же и пояснять мне ничего не собираются?

– Господа, давайте, прекратим расшаркивания и перейдем к делу. Я должна знать условия, чтобы ненароком их не нарушить, – нарушила я тишину, уставившись на Финора.

– Кхм, конечно, – кажется, Финор начинает повторяться, – Поясняю. Вы не ограничены в общении. Выезжать за пределы столицы на время наблюдения Вам запрещается. Передвижения по столице не ограничены. Мистер Дорнер будет наблюдать за вашим поведением, не вмешиваясь. Исключение, угроза Вашей безопасности. По итогам каждой недели мистер Дронер обязан составить отчет и подать его в министерство юстиции. Если в отчете будет зафиксировано нарушение закона или подстрекание иных лиц на нарушения, мы будем вынуждены принять меры.

Я открыла было рот, чтобы уточнить, но мистер Финор поднял руку, останавливая мой порыв.

– Какие именно меры сказать не могу. Это все зависит от вида нарушения. И решение принимает судья по вашему делу. Я просто исполнитель.

Вот всегда меня бесили именно это равнодушные исполнители. На самом деле, зачастую, они видят и слышать намного больше того, что знают те, кто принимают решения.

– Границы наблюдения? – задала я все-таки вопрос, а затем пришлось уточнить, поскольку никто и ничего мне не ответил, – Где именно за мной будут наблюдать? Круглосуточно? Дома?

Еще хотелось добавить, будет ли он ходить со мной в ванную, но это перебор. Так леди точно не разговаривает. Финор переглянулся с Дронером и тяжело вздохнул.

– Нет наблюдение не будет круглосуточным. Ночью за вас будет отвечать ваш отец мистер Санобер. В светлое время суток наблюдатель будет находиться возле вас.

– И в доме тоже? – настаивала я.

Как-то очень скомкано он говорит. Что же не так?

– Да, и в доме тоже, – наконец подал голос сам надзиратель.

– Везде?

– Везде, – рявкнул мистер Дронер. И чего он так бесится? Надзиратель – это его работа, а вот мне его общество бесплатно навязывают.

– Тогда вы должны на мне жениться, – не удержалась я от ехидной улыбки.

Бедный! Бедный Эзнок Дронер. Он воздухом подавился и начал краснеть, при этом глупо открывая и закрывая рот. Презабавнейшее зрелище.

Отец и мистер Финор, кстати, отделались выпученными глазами и кашлем.

– Леди Санобер, я понимаю ваше стремление к браку, но боюсь спросить, с чего такие выводы? – нашел в себе силы ответить мистер Финор.

– Что вы. У меня нет стремления к браку, тем более с мистером Дронером. Просто, если он будет следовать за мной везде и в доме в том числе, это запятнает мою репутацию.

– И чем же? Ваша репутация и так уже… – взмахнул рукой Дронер, обводя пространство вокруг.

– Да. У меня было правонарушение. И свое наказание я отбыла. Но постоянное и неукоснительное нахождение рядом со мной не женатого молодого мужчины, распустит слухи о моей девичей чести.

Что ж они такие тугодумы то!

И хотя я-то уже давно не невинна, но это же было в прошлой жизни. А здесь строгие правила, замуж только девицей с незапятнанной репутацией. И да, сейчас я замуж не хочу, но это не навсегда. Я нормальная девушка, которая тоже хочет и семью и детей, просто в будущем, а не сейчас.

– Я буду при исполнении, – рявкнул он. Нервный какой…

– Это не отменяет того факта, что вы будете везде со мной, даже в личные моменты.

– Я не буду мешать вашим свиданиям, не беспокойтесь, – он даже встал из-за стола.

– За это я не беспокоюсь, – опять не удержалась я от ехидной улыбки.

– Тогда в чем проблема? Или вы замышляете заговор? За это время у вас созрел преступный план, и мое присутствие мешает его осуществлению?

– Что вы, нисколько. Определенные планы на жизнь у меня, конечно, есть, но к вашему присутствию они не имеют никакого отношения, – заверила я, а сама только сейчас задумалась, что не так-то он и неправ. Некоторые планы его присутствие все-таки нарушит.

– Леди, объясните толком, в чем заключается проблема. Я уверяю вас, что матримониальных планов мистер Дронер в отношении вас не имеет, – подал голос мистер Финор.

– Это хорошо. Но вы утверждаете, что в дневное время суток он будет неукоснительно следовать за мной, даже на территории дома, – кивала я, злясь уже внутри. Неужели, они не поняли проблемы?

– Совершенно верно, – кивнул в ответ Финор, – И?

– Как с вами сложно, – тяжело вздохнула я, озвучив свои мысли, – В уборную, ванную и в примерочную он тоже пойдет? Да и моя спальня не место для неженатого мужчины.

– Ааа, – протянул мистер Финор. Не хватало только в затылке почесать. Отец продолжал молчать. А вот Дронер пыхтел от не довольства, но ответа пока не нашел.

– Конечно, присутствие наблюдателя не предполагается в названных помещениях. Да там и нет необходимости в наблюдении. Вы же не ходите в уборную в компании?

– Нет, конечно. Как и все предпочитаю уединение. Но в примерочной у швеи, например, я буду не одна, но далеко неодета. Мне бы не хотелось лишних глаз, если вы понимаете.

– Женщины, – взмахнул руками Дронер, – Ни дня без тряпок не можете.

– Успокойтесь, пожалуйста. Вы ведете себя не достойно. Девушка, между прочим, правильные вопросы задает, – осадил его Финор, встав на мою защиту.

– К вашему сведенью, мистер Дронер, – впервые я обратилась к нему официально, – я могу прожить без тряпок, как вы выразились. Но у меня есть опасения, что за время изоляции моя фигура претерпела некоторые изменения, а следовательно, имеющийся гардероб требует корректировки.

Ух, как официально я заговорила. Отец, мой настоящий отец, гордился бы мною сейчас. На мгновение даже взгрустнулось.

Лицо мистера Дронера сначала вытянулось, потом заходили жевалки, но ответить ему мне было не чем.

Долго мы еще препирались. В итоге я предложила решение проблемы.

– Значит, так. Мистер Финор, вы как представитель закона можете официально уточнить вопрос нахождения наблюдателя в примерочной и моей спальне?

– Могу, но это требует времени, – закивал он.

– Тогда я не буду вас задерживать. А вот отцу и мистеру Дронеру, который уже должен был приступить к своим обязанностям, предлагаю остаться здесь до вашего возвращения. Если очень хотите, можете даже барьер восстановить.

– Вы согласны пробыть здесь еще несколько дней? Ведь я не знаю, когда смогу получить бумагу, – удивлялся мистер Финор.

Он удивлялся, а меня не прельщало ходить в собственной комнате под бдительным взглядом Дронера. Я же так не смогу ничем заниматься.

– А у меня есть выбор? Здесь я буду под наблюдением и отца и надзирателя, а там? Мне что же, готовиться ко сну под бдительным присмотром постороннего мужчины? Как вы себе это представляете? И вообще такие вопросы должны были быть решены до вынесения решения о надзирателе или выбрана женщина. А раз вы не решили данный вопрос заранее, и даже не подумали о нем, это говорит о вашей не компетенции, мистер Финор.

Я гордо встала из-за стола, намереваясь покинуть такое приятное общество, но потом решила уточнить кое-что, так на всякий случай.

– А пока мистер Финор решает данный вопрос, вас мистер Дронер я попросила бы не нарушать границы моего личного пространства, а именно не заходить в мою комнату. Остальные помещения дома для вас открыты. А чтобы вы могли убедиться, что я никого в комнате не скрываю, я разрешаю вам ее осмотреть из коридора.

На этом я все-таки ушла в кухню. Что мне в ней делать? Да не знаю я. просто захотелось уйти. Взгляд сам собой упал на грязную посуду, что осталась еще после приготовления обеда.

– Я прошу прощения, за мой тон. Я бываю, несдержан, – произнес мистер Дронер из дверного проема, чем заставил меня вздрогнуть, ведь я его здесь не ждала.

– Прощу, если вы мне пообещаете впредь не повышать на меня голос и не недооценивать. Вам может казаться, что я взбалмошная девчонка, но уверяю вас это не так, – а потом подумала, улыбнулась и уточнила, – Ну или очень редко.

– Я постараюсь. Мистер Финор уехал. Покажите комнату?

– Вот так сразу, – воскликнула я, наиграно схватившись за грудь.

Что-то у меня перепады настроения. Следствие долгого одиночества? Надеюсь, что это пройдет, а то получается я только что наврала. Мысль вызвала улыбку.

– Я имел в виду мою временную комнату. В вашей сейчас вряд ли кто-то есть, – тоже усмехнулся он.

– Минуточку, – кивнула я, домывая кастрюлю, а затем вытирая руки. Дронер проводил мои действия таким взглядом. Странным. Он ничего не сказал, а я решила не заморачиваться по этому поводу.

Я выделила ему гостевую комнату, которая мне казалась безликой, подумав, что отец разместиться в хозяйской.

Пришлось, правда, показать, где находится моя, но заглядывать в нее он действительно не стал.

Постояв немного у его двери, которую он закрыл перед моим носом, я вздохнула и решила убрать со стола. Хотя за всеми разговорами и расшаркиваньями пролетело уйма времени, и уже наступило время ужина. Ну и ладно.

После уборки я решила познакомиться с отцом. С этим человеком мне предстояло жить, а поэтому нужно постараться наладить контакт.

Я на скорую руку сделала бутербродов, взяла остатки пирога, заварила чай, нарезала сыр и со всем этим на подносе отправилась в комнату к отцу.

Он очень быстро открыл, но увидев меня, да еще с подносом, был удивлен. Даже не сразу догадался отойти с прохода.

– Впустите? – пришлось спросить его. Только после этого он встрепенулся и впустил в комнату.