Читать книгу Академия грёз. Либби и неразгаданная мечта - Шейна Малдун Зеппа - Страница 6

Первым, что почувствовала Либби, открыв глаза этим утром, был необычайно приятный запах, наполнивший всю её спальню. Она села на кровати и с удовольствием вдохнула ароматный воздух.

– Здорово пахнет, правда? – подала голос Джемма.

Либби перевела взгляд на свою соседку по комнате, которая всё ещё нежилась в постели. Ярко-оранжевые волосы Джеммы, спутанные от сна, окружали её голову пылающим ореолом. Она лежала, самозабвенно наслаждаясь дивным запахом. Обе девочки поглядели на вазу с кораллово-красными цветами. Этот букет ждал их в комнате ещё вчера, когда они вернулись с ужина.

– До сих пор не могу понять, что же это за цветы, – задумчиво сказала Либби. – Выглядят они незнакомо, зато пахнут точь-в-точь как багряночки.

Багряночки были её самыми любимыми цветами: ярко-розовые, испускающие облачка искристой звёздной пыльцы, с медово-сладким пряным ароматом, чудеснее которого, считала Либби, не может быть во всём Звёздном мире.

– Багряночки? – фыркнула Джемма. – Да ты что? Они пахнут апельсиново-ванильными карамельками – совсем как щебетуньицы. Даже представить себе не могу, что их можно спутать с какими-то багряночками! – Она покосилась на Либби.

Либби не любила споров. Обычно она тщательно взвешивала каждое слово, прежде чем высказаться. Но сегодня она почему-то выпалила, неожиданно для себя самой:

– Щебетуньицы? Ты с ума сошла!

Джемма изумлённо заморгала, таращась на обычно такую сдержанную соседку.

– Ах так? Это ты с ума сошла! – насупилась она. – Ты такая же чокнутая, как цветоуска!

Либби сердито уставилась на Джемму. Цветоусками в Звёздном мире называли маленьких фиолетово-розовых пятнистых усатых жучков, которые совершенно теряли разум в тёплые ночи полнолуния Времени света и начинали безудержно скакать и пищать от удовольствия, когда погода становилась жарче, а дни длиннее.

Джемма сморщила носик.

– Ладно, неважно, насколько ты сумасшедшая, все равно ты должна согласиться, что это самый приятный запах на свете…

Она замолчала, когда обнаружила, что Либби натянула свое розовое одеяло почти до макушки, явно не желая поддерживать беседу. Джемма отбросила покрывало и легко соскочила с кровати, потом распахнула шкаф и выхватила из него халат.

– Чур, я первая в искристый душ! – крикнула она.

Либби только вздохнула. На этой неделе Джемма ежедневно занимала душ первой, хотя, по идее, каждая из девочек пользовалась первой очередью через день. Выбравшись из-под одеяла, Либби сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. А потом ещё один. Наконец она улыбнулась: да, вот так гораздо лучше. И что это вдруг на неё нашло? Они с Джеммой были прекрасными соседками по комнате, на зависть всем остальным Звёздным Посланницам. Девочки отлично ладили, легко мирясь с особенностями характера друг друга, с готовностью обсуждали любые возникающие проблемы и не позволяли ни раздражению, ни обидам вставать на пути их взаимного уважения и привязанности. Конечно, они совсем не похожи друг на друга: у Джеммы очень живой и пылкий нрав, а Либби не может принять даже самого пустякового решения, не взвесив как следует все «за» и «против» (сказать по правде, иной раз выбрать, что заказать на обед, ей было не легче, чем кому-нибудь другому сделать важнейший выбор в своей жизни). Однако они обе придерживались убеждения «живи и давай жить другим», и серьёзных трений между ними никогда не возникало. Поэтому Либби и пришла в такое замешательство сегодня утром от собственного раздражения. И из-за чего? Из-за полнейшего пустяка – какой-то глупой вазы с цветами, которые к вечеру уже наверняка завянут!

Сладко зевнув и потянувшись, Либби всунула ноги в тапочки и прошаркала к таинственному букету, который так и стоял на низком розовом столе – на том самом месте, где обе девочки с приятным изумлением обнаружили его вчера вечером.

Наклонившись над цветами, Либби сделала глубокий вдох и задумчиво покачала головой. Запах действительно скорее пряный, чем сладкий – совсем как у багряночек, никаких сомнений. Наверное, Джемма просто решила её подразнить, вот и заговорила про щебетуньицы. Успокоившись, Либби со счастливым вздохом оглядела свою половину общей спальни. Как и всем остальным новичкам, после поступления в Академию грёз ей пришлось заполнить длиннейшую анкету о предпочтениях в оформлении личного пространства, и результат оказался на редкость впечатляющим. Её часть комнаты была сплошь розовой – настолько розовой, насколько она мечтала, начиная с круглой кровати со спинкой, обитой розовым шёлком, и заканчивая пушистым ковром, неяркими настенными светильниками, туалетным столиком и сверкающей хрустальной люстрой. Прелестный лакированный зеркальный комод с изящными тонкими ножками в углу комнаты был единственным белым пятном, приятно оттеняющим это розовое великолепие. Низкий и широкий розовый стол был обложен роскошными подушками для сидения. Это оказался невероятно уютный уголок, где было так приятно собираться с подругами, и Либби любила приглашать к себе однокурсниц, чтобы пообщаться после занятий.

К счастью, Джемма тоже отличалась общительностью и любила повеселиться. Ну а если вдруг в какой-то день у неё не было настроения проводить время в компании, ей нужно было всего лишь задёрнуть звёздчатую занавеску, отделявшую её половину комнаты, забраться в постель и спокойно поваляться, читая или слушая музыку. Правда, иногда она присоединялась к остальным, если отдыхать в одиночестве становилось скучно или разговор за занавеской оказывался уж очень интересный.

Джемма вышла из ванной. Её кожа, освежённая искристым душем, радовала глаз своим сиянием. Звёздные Посланницы от рождения были наделены мерцающими волосами и кожей, но ежедневный искристый душ помогал им поддерживать это мерцание на самом ярком уровне. Либби в свою очередь прошмыгнула в ванную, и бодрящий душ прояснил её сознание и поднял настроение. Затем она с удовольствием взялась за блескощётку, почистив сначала верхний ряд зубов, потом нижний. Жители Звёздного мира пользовались блескощёткой дважды в день, утром и вечером, чтобы их зубы всегда оставались чистыми, белыми и сверкающими.

Убрав блескощётку в зеркальный шкафчик, Либби некоторое время постояла перед зеркалом, разглядывая свои длинные розовые волосы, алебастрово-белую кожу, глаза цвета розы и подбородок с милой ямочкой. Улыбнувшись своему отражению, она вернулась в комнату. Джемма сидела на кровати, завязывая жёлтые шнурки на обуви. Сегодня она надела оранжевую маечку на лямках, а поверх неё – сетчатую блузу с широкими рукавами длиной три четверти и такого же цвета брючки-капри, а волосы заплела в две весёлые косички. Как обычно, ей удавалось выглядеть необычайно стильно, причём без всяких усилий. Едва заметив Либби, она как ни в чём не бывало продолжила разговор:

– Так что, ты согласна, что эти цветы пахнут лучше всех остальных? Я лично считаю, что за всю свою жизнь не нюхала ничего столь же приятного. Честно-честно! Ну а ты что скажешь?

На самом деле, Либби считала, что самый приятный запах в своей жизни она почувствовала в день, когда ей исполнилось шесть лет: родители повели её и ещё одиннадцать её лучших друзей на экскурсию в производственные цеха Кондитерской фабрики Флоффенхуфер. Помнится, в том помещении, где производили жележуйки, воздух был до того наполнен сладостью и фруктовым ароматом, что головокружительный запах едва не валил с ног. От одного воспоминания об этом у Либби потекли слюнки.

– Вообще-то однажды я была на…

– Он сразу напомнил мне нашу ферму, – продолжала Джемма, как будто вовсе и не спрашивала только что мнения Либби. – У нас там был большой золоталиевый сад. Ну, ты же знаешь золоталии – деревья, которые цветут целую неделю напролёт, и цветки у них лопаются на ветках, как попкорн. Так вот, когда этот сад стоял в цвету, мы с Тессой просто падали на землю и кувыркались среди опавших цветов. Ну и пахли же они! Просто голова кругом! Всю землю устилали, представляешь? – Она встряхнула головой. – Но даже тот запах не шёл ни в какое сравнение с этим дивным ароматом. – Она снова принюхалась, прикрыв глаза от удовольствия.

– А я вот однажды… – снова начала Либби.

– И этот ковёр из цветов, он был прямо сплошной такой, мягкий и пышный, – продолжала говорить о своём Джемма. – Повсюду, насколько хватает взгляда – только лимонно-жёлтые лепестки. И они очень долго не вяли. Как будто купаешься в море солнечного света! Помнится, как-то раз мы с Тессой решили…

Либби вдруг обнаружила, что совсем не следит за рассказом Джеммы, хотя обычно она слушала её истории с огромным удовольствием. Старшая сестра Джеммы, Тесса, училась на третьем курсе Академии и тоже входила в число Звёздных Посланниц. Либби уже знала, что сёстры выросли на ферме в далёкой глубинке, в местечке под названием Солнечный Родник. Его и городом назвать было нельзя – вместо больших магазинов там были только небольшие пыльные лавки, где фермеры время от времени покупали что-то необходимое для хозяйства. А в основном они всё выращивали сами на собственной ферме. Либби, которая провела всю свою жизнь в Звёздограде, слушала бесконечные рассказы о сельской жизни сестёр с искренним интересом и восторгом. Это была совсем другая, незнакомая жизнь, и Либби она казалась совершенно прекрасной. А Джемма очень любила о ней рассказывать. Сказать по правде, Джемма вообще любила поговорить. Будучи в настроении, она могла болтать целые дни напролёт, с той минуты, как открывала глаза поутру и до самого отхода ко сну. А иногда Либби даже просыпалась посреди ночи от того, что Джемма принималась болтать во сне! Обычно Либби только посмеивалась, переворачивалась на другой бок и снова засыпала. Дело в том, что Либби сама умела ценить хороший разговор и наслаждалась дружескими обсуждениями и спорами. Но сегодня болтовня подруги её почему-то только раздражала.

Покопавшись в шкафу, Либби выбрала себе наряд: розовое платье с карманами в форме звёзд и белые колготки с узором из розовых звёздочек. Потом надела на шею свой волшебный амулет – ожерелье, похожее на созвездие из золотых звёздочек, и щёлкнула застёжкой. Оглядев себя в зеркале, она решила, что выглядит отлично: мило и стильно. Ещё несколько минут она провела, расчёсывая свои длинные розовые волосы ярчайшего оттенка сахарной ваты или жележуек. Ниспадающие ей на спину шелковистой волной, они напоминали о нежных лепестках розы и были тайной гордостью Либби.

– Как ты думаешь, кто мог прислать нам эти цветы? – задала вопрос Джемма. – При них не оказалось никакой голо-карточки. Что за странная таинственность? Уж если кто-то делает такой роскошный подарок, он вовсе не должен скрывать своё имя! Это напомнило мне тот случай, когда я…

– Хороший вопрос, – перебила её Либби, гадая, от кого же, в самом деле, пришёл этот букет. Ни одна из девочек не знала этих цветов, значит, они редкие (и наверняка дорогие). Их появление стало неожиданным и очень приятным сюрпризом. А всё редкое, красивое, необычное и дорогое в жизни Либби имело всегда одно и то же происхождение.

– Наверное, это мои родители прислали, – просияла она. – Они любят устраивать сюрпризы.

«Особенно дорогостоящие», – мысленно добавила она.

Джемма, которой тоже перепадало немало удовольствий от бесконечных посылок родителей Либби, Эрики и Майлза, оживлённо закивала.

– Эй, точно! Наверняка так и есть! – воскликнула она.

Как по заказу, именно в этот момент голо-фон Либби зазвонил и на возникшей в воздухе проекции появилось изображение её матери, нетерпеливо барабанящей пальцами по панели управления звёздомобиля. Либби на мгновение заколебалась – ей не очень хотелось разговаривать сейчас с мамой, но она всё же приняла звонок.

– Солнышко моё! – произнесла её мама, возникая перед Либби в виде ожившей голограммы. Она сидела рядом с мужем в звёздомобиле, направляясь на работу. Родители Либби увлечённо работали в большой фирме, занимающейся банковскими инвестициями, а в свободное время умели и любили наслаждаться жизнью, бесконечно осыпая дочку дорогими подарками, включая всевозможные увлекательные приключения. Конечно, это было в их стиле – прислать ей редкие благоухающие цветы!

– Привет, мам. Привет, пап, – поздоровалась Либби.

Джемма всунула голову в кадр.

– Привет! – выкрикнула она.

Отец Либби оторвался от голо-газеты и улыбнулся.

– Здравствуйте, девочки. Ну, как учёба? – поинтересовался он.

– Отлично, – торопливо ответила Либби, не глядя на Джемму. Ей до сих пор было немного не по себе от того, что приходилось скрывать часть своей студенческой жизни от мамы с папой. Однако Звёздные Посланницы обязались держать свою миссию в секрете, даже от самых близких. Поэтому Либби поспешила сменить тему. – Мы получили цветы, которые вы послали. Спасибо большое. Они такие красивые.

– Да, спасибо большое! – поддержала её Джемма. – Они нам очень понравились.

Мама Либби озадаченно нахмурилась.

– Цветы? Но мы не посылали никаких цветов, – сказала она и тут же повернулась к мужу. – Майлз, конечно, нам следовало послать девочкам цветы! Это замечательная идея.

– Ладно, а как насчет искрочипсов? – предложил папа Либби. – Мы могли бы прислать вам пару коробок.

– Да, спасибо! – не раздумывая, согласилась Джемма. Она ни разу не пробовала этих тонких, хрустящих подсоленных чипсов с искристым блеском до своего поступления в Академию, но за время учёбы здесь успела их полюбить.

Либби покачала головой.

– Не стоит, папа, у нас всё есть. – У неё под кроватью ещё оставалась непочатая коробка. – Но всё равно спасибо.

– Звёздочка моя, на самом деле, я позвонила не только для того, чтобы поздороваться. Мы хотели обсудить твои планы на каникулы в середине Времени теней, – пояснила мама Либби, деловито разворачивая перед собой голо-календарь. Либби увидела, что он уже весь исписан пометками и планами. Её родители всегда вели очень активную светскую жизнь. – Мы с твоим папой подумываем отправиться на остров Сверхновой звезды. Или, может быть, на Гламору-ору, – сказала она, упомянув два самых фешенебельных курорта Звёздного мира. До каникул было ещё далеко, но родители Либби были вечно так заняты, что им приходилось расписывать все планы на многие месяцы вперед.

Джемма вытаращила глаза.

– Ничего себе, – пробормотала она и притихла, что было совсем на неё не похоже. Её родители не любили отлучаться с фермы больше чем на пару часов, так что сёстры обычно проводили все каникулы дома.

Либби уныло поморщилась, накручивая на палец розовую прядку волос. Она терпеть не могла расстраивать своих родителей. Отказать им будет нелегко.

– Я вижу, ты не очень-то обрадовалась, моя дорогая, – заметила её мама. – Что-нибудь не так?

– Я… гм… уже договорилась с тётей Кит, что поработаю вместе с ней волонтёром во время каникул, – принялась объяснять Либби. – Мы собирались путешествовать по разным городам, помогая сиротским домам и приютам для животных. Возможно, мне даже удастся добыть какие-то средства для школ. – Тётя Кит и мама Либби были родными сёстрами, однако трудно было представить себе более разные характеры. Либби обожала свою маму, но всё же у неё было гораздо больше общего с её молодой альтруистичной тётей Кит, которая больше всего на свете любила две вещи – помогать другим и путешествовать.

Одинаковое выражение разочарования на лицах Эрики и Майлза могло бы показаться забавным, если бы Либби не чувствовала себя так неловко. Она всегда тяжело переживала, если вдруг огорчала кого-нибудь, особенно своих добрых и великодушных родителей. Однако сейчас они выглядели так, словно дочь предложила им отправиться в поход на остров Мизеру – бесплодный каменистый необитаемый клочок суши у побережья Нью Призмы. Либби вздохнула. Ничего не поделаешь – при всей любви к дочери, родители не всегда понимали, что ею движет.

Пока Либби не исполнилось десять лет, она даже не догадывалась, что её жизнь похожа на сказку. Она считала само собой разумеющимся, что живёт в огромном особняке в самом красивом пригороде Звездограда, крупнейшего мегаполиса Звёздного мира, что её возят отдыхать на самые роскошные курорты, а её гардероб битком набит дорогой одеждой, обувью и аксессуарами. У неё были любые игрушки, какие ей хотелось, и ещё множество других, о которых она и не догадывалась, что хочет их, пока не получала их в подарок. Всё вдруг изменилось в один прекрасный день. Занятий в школе не было, а у няни был выходной, поэтому родители взяли Либби с собой на работу. Она тихонько играла в конференц-зале со своей новой куклой – большой, ростом с живого ребёнка, и умеющей двигаться и говорить на самые разные темы, – как вдруг в зал вошла маленькая девочка. Как выяснилось, это была дочка уборщика. Она зачарованно таращилась на куклу Либби, не в силах отвести глаз от такого чуда. Когда Либби дружески поинтересовалась, есть ли у девочки такая же кукла дома, ответ сразил её наповал: оказалось, что у девочки вообще нет никаких кукол. У Либби не укладывалось в голове, как такое возможно. Девочка объяснила ей, что у её родителей нет денег, чтобы покупать дорогие игрушки. Либби почувствовала себя ужасно. «Возьми, она твоя», – сказала она, отдавая куклу девочке, и проступивший на лице малышки искренний восторг перевернул Либби всю душу. Чувство счастья, охватившее её, когда она сделала подарок другому, оказалось намного сильнее радости от получения подарков. В тот вечер, вернувшись домой, она огляделась по сторонам. Встреча с дочкой уборщика внезапно открыла ей глаза на её привилегированный образ жизни и то, сколько радости она сможет доставить другим своей щедростью.

Начала Либби с малого: с того, что собрала игрушки, с которыми давно не играла, и передала их детской больнице. Её родители тогда очень растрогались и с умилением называли её «наш маленький филантроп». Но когда следом за тем Либби отдала и все свои любимые игрушки, а потом попросила вместо подарка на её День воссияния сделать пожертвования в благотворительный фонд, родители зароптали. Особенно им не нравилось, когда дочь в разговорах осуждала их за неумеренную расточительность и потакание собственным прихотям. Эрика и Майлз считали, что имеют право баловать себя, как им хочется – ведь они заслужили это право тяжёлым трудом.

Мама Либби решилась высказаться первой.

– Вот такая она, наша Либби, – сказала она. – Всегда думает о других. – Либби встрепенулась. Неужели родители наконец-то начали её понимать?

– И никогда – о нас! – закончили родители в один голос.

Глупо было надеяться. Либби сникла, как надувная воздушная звёздочка, из которой выпустили воздух.

– Что ж, это твой выбор, моя милая, – с грустью сказал её папа. – А мы так надеялись, что отлично проведём время все вместе и как следует отдохнём, как обычно во время твоих каникул.

Либби пришлось постараться, чтобы сдержать улыбку: уж она-то помнила, как часто во время этих самых каникул ей приходилось играть в одиночестве, пока её родители отвечали на бесконечные звонки или просматривали биржевые новости. Что-что, а расслабляться они совершенно не умели.

– Ну, вот мы и приехали, – объявил Майлз делано-бодрым голосом, за которым, как хорошо знала Либби, он обычно прятал огорчение и разочарование. Звёздомобиль притормозил у парадного входа в банк, чтобы высадить её родителей, а потом самостоятельно припарковаться на отведённом ему месте.

– Пока, мам. Пока, пап. Скоро созвонимся, – сказала Либби, торопливо отключаясь. Она была рада, что этот тягостный разговор окончен, и всё же ей было грустно, что родители так безрадостно простились с ней перед тем, как снова на весь день окунуться в деловой мир сделок, слияний, приобретений и прочего, чем они там занимались.

Она немного постояла, думая о своём и испытывая в душе благодарность Джемме за то, что та не пристаёт к ней с разговорами, давая ей возможность собраться с мыслями и…

– Ну и ну, – раздался голос Джеммы. – Кажется, они расстроились. И что ты думаешь делать дальше? Лично я бы на твоём месте…

Либби резко развернулась к своей соседке, чтобы наконец от души высказать, что она думает.

Но тут как раз послышался стук в дверь.