Читать книгу Звезда вне времени - Shoker Djan - Страница 5

Начало недели для города удалась на славу. Прежде всего наконец-то некое подобие совета города выбрало имя городу и положило конец массовым дракам в кабаках и вечеринках. В конце концов из вариантов Унноил или Унноилоттар отказались и остановились на Унноилор. Если первые означали Благой или Благие Оттары, то Унноилор означало амбициозно Благость. Дар со смехом, утвердил не задумываясь, неведомо какими перипетиями, но важные норлы города угодили храму, «благость» была любимым словечком епископа Девина.

Храм Многих Путей в честь наименования города устроил праздничное шествие, и судя по самодовольному выражению личика Алейа, минимум церемония была ее работой, если вообще не самой инициативой, поданной либо через дядю Кушана или Одноного Джаки. Во главе процессии шла пара белых скакунов, впряженная в выкрашенную в белое телегу, с уже незначительно измененным символом храма по «древнему» манускрипту – огромной золотой звездой с восемью коническими лучами с новым слоганом храма:

«Храм без знаний гаснет, знания же гаснут без света храма»

Сразу же ним шли служки храма, неся разноцветные флажки и миниатюрные копии символа, часть раздавала листки-агитки. Смысл сводился к одному – ходи в храм, чти храм и не забывай учится. Следом шли святые братья все в белом с серебром, за ними снова прекрасная пара белых красавцев с телегой с креслом, почти что белоснежная карета, где восседал епископ в белом с золотом, затем наставники школ из братьев в белом с синим и наставники не из храма, в синем с белым, городская стража сопровождала процессию с обе стороны с белыми накидками поверх доспехов.

Время от времени, епископ подымался с места и благословил горожан, те падали ниц, а стайка девочек в белом, выбегая откуда-то сзади, осыпала склоненные головы белыми лепестками. Процессия, въехав через западные врата проехала по Центральной улице до восточных ворот. Пройдя ворота, по все еще незастроенной новой улице повернула к стройке незаконченной академии и начатых закладок храма и новой администрации города. Здесь произошла заминка, горожане, ринувшись следом, немного задержали процессию заполнив площадку перед академией, но епископ умело воспользовался моментом и провел причастие для нескольких младенцев. Когда площадка немного освободилась, процессия торжественно выехала на нее.

Здесь с поклоном Дар встретил епископа, епископ в ответ отвесил глубокий поклон, и они вместе поднялись по незавершенной парадной лестнице, откуда епископ обратился к городу. Надо признать епископ Девин был прекрасным оратором, к концу его речи большая часть горожан прослезилась, а часть залилась слезами, покаяния, радости и очищения. При этом вера в храм, единение с храмом и единение со светочами храма и образования, объединились с верой в рассвет и процветание города.

С последними словами, десятки служек на площадки и с сотню мальчишек в толпе единовременно выпустили белых гулгулов в небо, горожане от белого порхающего облака над головой ахнули, гулгулы сбились в стайки и группки и через пару минут уверенно взяли направление в свои клетки. Дару бросилось в глаза, ранки на руках парней, гулгулы в отличии от земных голубей походили на оперенных маленьких птеродактилей с крайне скверным характером.

На этом шоу храма было завершено, горожане, утирая слезы, смеясь и радуясь потянулись по домам, Дар и епископ прошли в палатку, где был накрыт маленький столик на двоих.

– Ваша святость прошу, – Дар указал епископу на кресло напротив, – чем вас мне угостить святой отец? Вина или может «пойла» нашего главы?

– Нет, нет, только не «пойло» я бы предпочел «пламя», – Дар улыбнувшись налил оттарской водки, она набирала популярность.

Выпили по одной, без тоста, епископ крякнул и закусил жареной птицей. Дар хотел налить еще по одной, епископ остановил его.

– Немного позже, нам надо поговорить, молодой лорд, – епископ подобрал бахрома рясы, – расскажи-ка мне мой юный друг, зачем тебе понадобилось вводить в заблуждение меня?

Дар замер, мысленно пробегая по всем уловкам, примененными им за последние месяцы и даже год в отношении храма и епископа, в частности.

– Ваша святость, я не …, – начал было Дар, но епископ резким взмахом ладони остановил его.

– Будем мой юный лорд откровенны, ты в последнее время внес целый ряд изменений в школе, семинарии и видимо нечто подобное следует ожидать в школе лекарей и наверняка и в академии, – Дар попытался возразить, но епископ гневно продолжил, – не перебивай меня, мальчик.

– И каждое нововведение ты подаешь, как мою инициативу или инициативу храма, при этом каждый раз ты пытаешься своими льстивыми речами и письмами убедить меня же, что ты воплотил мою волю! Вот это я и хочу понять, и немедленно.

Дар был растерян, нет, он откровенно запаниковал и возможно даже явно, так как епископ, строго качнув головой, поторопил его.

– Ну же, смелый ты наш лгунишка, объяснись пред своим святым отцом!

Услышав от епископа, «лгунишка», Дару все стало ясно, это был тупик. Так как ничего больше кроме признания не оставалось, Дар решил признать свою вину.

– Ваша святость, признаю, я действительно выдавал свои идеи за чужие, и признаю так же выдавал свои задумки за ваши и храма, – епископ молча ждал, – прошу простить меня, ваша светлость.

– Зачем? – Дар вопроса не понял.

– Что зачем, ваша светлость?

– Зачем все это, Дар, объясни? Почему ты идешь такими сложными путями, почему ты так боишься храма, меня?

Это становилось тревожным, так недолго доиграться и до остракизма, нужно было найти объяснение, достаточно правдоподобное. Но ничего, как назло, в голову не приходило. Не придумав ничего получше, Дар решил попытаться объяснить свои мотивы.

– Святой отец, вы правы, я действительно боюсь храма и святых отцов, причем любого храма, – но неожиданно для Дара епископ по-отечески, положив руку на его ладонь, сказал.

– Ну так постарайся мне все рассказать, может я пойму и может помогу?

– Причина простая, все вокруг враждебно, опасно, а мне надо выжить в этом мире, – слово «в этом» возможно Дар особо выделил, так как епископ немного отпрянул, но Дар уже не мог останавливаться, раз уж начал нужно закончить.

– Мне угрожает все вокруг, болезни, природа, враги, а у меня нет выбора, чтобы выжить мне надо крепить мой Дом, но сам дом связан со владениями, следовательно я должен заниматься и ими, а это мои подданные, их тысячи и с каждым связана проблема, накорми, напои, работой обеспечь, здоровье, жизнь наконец. А для этого мне нужны помощники, много помощников, сотни, а их нужно обучать и здесь возникают сложности, сложности с верой, с храмом…

– Продолжай, Дар, я слушаю, – епископ был внимателен, слишком внимателен.

– Храм и вера …, мои новшества могут быть поняты неверно, неверно истолкованы, мне могут приписать все что угодно, вплоть до поклонения тьме, дьяволу, демонам… и это только малая часть разногласий, а это ударит по мне, по моему Дому, моим норлам и все рухнет в одночасье. И потом святые отцы могут испугаться новшеств, могут испугаться, что храм теряет в потоке нового былое величие и тогда уничтожат все, я …, мы откатимся назад, – договорив неожиданно Дар почувствовал облегчение, как будто сбросил тяжкий груз. А епископ долго молчал, выражение его лица оставалось строгим и отрешенным.

– То есть боишься, что храм твои успехи истолкует, как проявление бесовское и пойдет против тебя?

– Да святой отец, я боюсь этого больше всего.

– Скажи откуда эти твои идеи? Как ты находишь или как к ним приходишь?

– Читаю, думаю, читаю, снова думаю, святой отец.

– И ни каких ритуалов чернокнижника, бесовского и прочего?

– Никаких.

– А книжечка, которую ты прислал Тинашу сыну Олучи, наставнику семинарии? Она ведь подделка? – Дар вздрогнул, как, откуда епископ догадался и узнал?

– Не ожидал? – епископ криво усмехнулся, – Ты не знал, что я бывший библиотекарь храма? Я легко могу распознать подделки, этого добра в храме предостаточно, берут старую бумагу, мнут, жгут, вымачивает и все прочее… Это на самом деле твое сочинение?

Дар молча кивнул с опущенной головой.

– Правда в том, Дар, придумывать ты горазд, но объяснять ты не умеешь… Ладно забудь, главное Тинаш считает твою подделку шедевром. Последнее тот свиток, что ты мне подарил, – у Дара стали подкашивать ноги.

– Он тоже поддельный, ему от силы лет шестьдесят, ну может семьдесят, – немного отлегло от сердца, – видно его сварганили во время второго раскола, Дар скажи честно, ты этот свиток не получил у какого-нибудь раскольника?

– Нет, нет, ваша светлость, – Дар был искренен, епископ видимо это почувствовал.

– Ну хорошо, я поясню тебе кое-что, – епископ явно расслабился, – из истории храма. Было два раскола, первый произошел четыреста лет назад, откуда бы якобы свиток, когда распадалась империя О’н.

– Тогда храм распался на три части, храм Многих путей – это часть былого Храма откровения О’н. Наш храм едва уступал храму Единения, но затем через столетие с небольшим, прокатилась вторая волна раскола, за почти полстолетия от былого величия остался лишь толика, храм растерял многое. В те времена наш Храм подвергся гонениям и возможно этот свиток с тех времен, быть может от наших сторонников, быть может наоборот, но идеи из свитка мне нравятся и кажется основному учению не противоречат, – свои слова святой отец сопроводил отечественным похлопыванием по руке Дара.

– Ну что мой дорогой мальчик и мой дорогой хозяин в одном лице, тогда давай уж праздновать, за последнее время мы с тобой и для Храма, и для Оттара сделали многое!