Читать книгу Репрессированные Герои любимого Отечества - Siegfried Gerzog Von Babenberg - Страница 2

Артамон Сергеевич Матвеев. Неизвестный автор

Артамон Сергеевич Матвеев (1625 – 15 (25) мая 1682) – В начале стрелецкий голова, с 1654 г. – стольник и полковник стрелецкий, в 1671 г. – думный дворянин и наместник Серпуховский, в 1672 г. – окольничий, в 1673 г. – ближний окольничий, в 1674 г. – ближний боярин. Участвовал в Переяславской раде 1654 г., подавлении «Медного бунта» 1662 г., восстания 1670—1671 гг., руководил внешней политикой страны. В его доме воспитывалась Н. К. Нарышкина – вторая жена царя Алексея Михайловича и мать Петра I.

Боярину Матвееву, можно сказать: «повезло»: лишь однажды и только в одном фильме Герасимова «Юность Петра», снятом по первой части знаменитого романа Алексея Толстого, он появился в роли «эпизодического персонажа».

Артамон Матвеев родился в 1625 году в семье, которую теперь приняли за «средний класс»: отец Артамона, Сергей Матвеев, был высокопоставленным чиновником-писарем Посольского Приказа. Заслуга отца, посланного ко двору турецким султаном Мухаммедом IV, а затем персидским шахом Аббасом II, заключалась в том, что сына «взяли на жизнь» в Москве среди рыцарей, хотя Матвеев дворянином не было.

Артемосе тогда было 13 лет, но мальчик успел показать себя великим охотником на учение, был воспитанным и умным, поэтому многие придворные сделали его примером для своих зеленушек. Слух способного мальчика дошел до царя Михаила Федоровича, который сделал Артамона шестнадцатилетним защитником наследника престола великого князя Алексея, бывшего на четыре года моложе его. Через год Матвеев-младший. возглавил Стрельцов, а вскоре после того, как его царский друг, потеряв отца и мать, взошел на престол, Артамон Сергеевич был произведен в придворные чины наместника и получил воинское звание полковника.

Он был назначен командовать гвардией, первый полк, который был сформирован в 1632 году, для России это был новый вид войск, по образцу европейских: треть личного состава полка были иностранные наемники, выступая в качестве инструкторов, а две трети были набраны из русских добровольцев, получивших услугу деньгами – Рейтары сделались самой мощный русской кавалерией и были признаны «армией иноземного строя». Командуя гвардией, Матвеев показал себя храбрым и умелым полководцем, побывав во многих боях и опасных конфликтах. Он воевал в Прибалтике и на Украине, и так случилось, что призванный на военную службу в государственные дела, Артамон Сергеевич получил в свое распоряжение Малороссийский Приказ, находясь в ранге думского дворянина, который в то время был очень низок.

Но не звания, а вещи номинировали его в первой серии: Матвеева можно без преувеличения назвать «новым русским» своего века. Будучи благосклонным к Царю и став вполне состоятельным человеком, Артамон Матвеев своим усердием первым из русских дворян привез домой оркестр и театр, составленный из собственных крепостных крестьян, которые обучались специально выписанным из немецких земель музыкантам, знатокам театра и актерского мастерства. Имея возможность породниться с более знатными именами, Артамон Сергеевич решил жениться на Авдотье Григорьевне. Гамильтон, дочь шотландского дворянина, с именем Хомутова способную воспринимать все новое, Матвеев принадлежал к партии убежденных «западников», хотя это» западничество» принципиально отличалось от того, которое появилось в более поздние времена.

Вопреки довольно распространенному мнению, до Петра русский не жил в изоляции от остального мира. Через Архангельский порт проводились оживленные торги, с европейскими странами, во всех крупных городах появились «базары», на которых хранились товары иностранных купцов, приезжавших торговать в Россию. Из Москвы во все стороны шло посольство, а в XVII веке уже было налажено довольно регулярное дипломатическое общение с Китаем, предпринимались попытки проникнуть через Персию в Хиву и Афганистан, а позже и в индийское княжество. Московские правители во все века брали к себе на службу иностранцев, однако в разное время одни благоволили больше, другие меньше. Сначала из состязания во дворах русских князей вышли византийские греки, а позже в большую пользу пришли итальянцы, и царь Иван Васильевич Грозный, сердцем своим деловито и умно призвал сыновей Альбиона. Он осыпал англичан милостями, дарами льгот и привилегий в торговле, и наставлял их во многих вещах, чем сильно ранил сердца своих подданных, единственный человек показывал Ивана иностранцам и даже тайно прозвал его «английским королем». Романовы почитались выходцами из Северной Европы: датчанами, голландцами, шведами, саксами, Гольштейнами. Также много было шотландцев и швейцарцев, справедливо слывших верными и мужественными воинами. В российской армии служило много офицеров, иностранцев, особенно артиллеристов и военных инженеров. Все врачи, фармацевты, архитекторы, геологи-«старатели» были приглашены из Европы. Подавляющее большинство Плавильщиков, стеклоделов, бумагоделов, квалифицированных оружейников также были иностранцами.

Принципиальным отличием «вестернизации» Петра I и его отца царя Алексея Михайловича было отношение к иностранцам. Если Петр пытался быть похожим на них, вынужденным воссоздавать Россию «по-европейски», то его предшественники не видели в иностранцах хорошего примера для подражания. Когда число иностранцев, прибывающих на службу, значительно возросло, им было приказано расселить всех в одном месте, в частности немецкое поселение, выросшее на берегу ручья Кукуй, под Москвой. Там им разрешалось жить в своем маленьком мире, даже строить собственные храмы и молитвенные дома – в деревне было две лютеранские и одна реформатская церковь. Но при переходе в российское гражданство иностранцы были обязаны креститься по православному обряду. В немецкой деревне выпить чашечку кофе и покурить табак не считалось грехом, в Москве все эти «баловались» в нелегальных борделях: пили кофе, курили, ели «еретический салат из трав», если ловили, то виновных хлестали. Для русских, пойманных в европейском платье, без бороды и «чужой головной убор волос», был царский указ sullas «большая опала». Большинство подданных были в полном согласии с правительством, считая, что в немецком поселении существует «свобода морали», процветающая коррупция, соблазн и искушение, именуемые одним словом «красота» («соблазнение»). Иерархи православной церкви во главе с Патриархом неоднократно призывали Алексея Михайловича разрушить поселение как «рассадник безнравственности» и «красоту кукуйскую сжечь и часовню еретическую разрушить». Однако Царь, нуждающийся в специалистах, оскорблять иностранцев не позволял, в немецкое поселение, где действовало общинное самоуправление, не вмешивались, а частному гражданину строго запрещали перенимать немецкие обычаи.

Следя за европейскими тенденциями, живя в Москве, любой россиянин был немного увлечен этим, и этот взгляд, ошеломит вас. Но Матвееву удалось сохранить баланс между возможным и невозможным. Обширная Московская усадьба Матвеева находилась на углу Армянского пер. и улицы Маросейка, которую сейчас назвали бы «правительственной трассой»: это была дорога, которая вела в царские сады, разбитые на Покровке, где у Алексея Михайловича был большой зверинец.

Во время польского похода 1654 г. он участвует в переговорах о сдаче Смоленска; в 1854 же году едет в Малороссию в составе «великого посольства» В. В. Бутурлина и присутствует на знаменитой Переяславской раде; в 1656 – 57 годах дважды посылается в Литву и Польшу для переговоров с гетманом Гонсевским об избрании Алексея Михайловича на польский престол, а в промежутке ведет переговоры в Малороссии с гетманом Выговским. В 1666 г. на Матвеева возлагается важная обязанность состоять при восточных патриархах, приезжавших в Москву для суда над Никоном. В 1669 г. Матвеев снова в Малороссии, куда послан вместе с Г. Г. Ромодановским в виду наступивших там смут; результатом были постановления Глуховской рады, которыми надолго определилось положение Малороссии и в выработке которых Матвеев, несомненно, играл главную роль.

Вскоре по возвращении Матвеева назначается начальником Малороссийского приказа вместо Ордина-Нащокина и с этого времени проявляет уже собственную инициативу в сложных и запутанных вопросах, связанных с малороссийскими отношениями. В 1671 г. Матвеев сменил Ордина-Нащокина и в заведовании Посольским приказом, после чего вся внешняя политика России переходит в его руки.

В отличие от прежнего начальника Посольского приказа А. Л. Ордын-Нащокина, стремившегося к союзу с Польшей против шведов и к приобретению Ливонии, считавшего Малороссию «великой для государственной казны обузой», Матвеев видел в присоединении Малороссии «прицепление естественной ветви к ее историческому корню». Он считал, что об уступке Киева полякам «и помыслить страшно», и много способствовал упорядочению малороссийских дел и усилению в Малороссии московской власти. Разногласия во взглядах Матвеева и Нащокина вызвали борьбу между ними, закончившуюся назначением Матвеева в 1671, тогда уже думного дворянина, «оберегателем государственных посольских дел» вместо Нащокина.

Избрание Натальи Кирилловны Нарышкиной невестой царя Алексея Михайловича. 1670. Гравюра Ельваля. Начало 1840-х гг.

В доме Матвеева царь Алексей познакомился с родственницей его жены, Натальей Кирилловной Нарышкиной. Девушка воспитывалась в покоях супруги Матвеева, Евдокии Григорьевны Хомутовой. Наталья Нарышкина стала второй супругой Алексея Михайловича, матерью Петра Великого.

Древо Нарышкиных, Матвеевых, Гамильтон

О прочной дружбе царя с Матвеевым свидетельствуют строки из письма Алексея Михайловича: «Приезжай скорее, мои дети осиротели без тебя, мне не с кем посоветоваться.

В последние годы царствования Алексея Михайловича Матвеев – самый влиятельный из приближенных царя. За время управления Малороссийским и Посольским приказами он «учинил, по его собственному выражению, прибыли великие» государевой казне: построил аптеку и кружечный двор, и из доходов от них «сделал дворы каменны – Посольский, греческий, лавки», и, сверх того, ежегодно доставлял в Тайный и другие приказы по 60 тысяч рублей. Важным делом его была новая организация продовольствия московских войск, расположенных на Украине: вместо хлебных запасов туда стали посылать из Москвы деньги, что было много экономнее и удобнее.

Боярская дума при Алексее Михайловиче. Неизвестный автор

Матвеев же расширил операции Московского монетного двора. В 1672 г. Матвеев заключил новый договор с армянской компанией по торговле персидским шелком, предоставлявший по сравнению с договором 1667 г. значительные выгоды казне и русским купцам. При нем также был отправлен в Китай Н. Спафарий с поручением составить подробное описание пути от Тобольска до китайской границы. Матвеев, несомненно, оказывал влияние и на другие стороны управления, хотя и не поддающееся точному определению. Матвеевым был заключен договор с Бранденбургом по поводу помощи Польше в борьбе против турок (1673), он вел переговоры с польскими, шведскими и австрийскими послами, способствовал избранию гетманом Самойловича Ивана и склонил гетмана П. Д. Дорошенко к переходу в подданство Москве.

Вскоре после смерти Алексея Михайловича Матвеев, по проискам своих врагов – Милославских, подвергся опале: под предлогом обиды, будто бы причиненной им одному иноземному послу, Матвеев был устранен от заведования Посольским приказом и послан воеводой в Верхотурье. Вслед затем он был обвинен в чернокнижии и, лишенный без суда боярства и имений, с дороги, из Казани, был отправлен в ссылку, в Пустозерск. В Пустозерске Матвеев пробыл около 4 лет в очень тяжелых условиях, писал отсюда царю Федору Алексеевичу оправдательные челобитные, просил также содействия у патриарха и у влиятельных вельмож; но добился только незначительного облегчения своей участи: был переведен в Мезень.

Только в 1681 г., по просьбе второй жены Федора Алексеевича, М. М. Апраксиной, приходившейся Матвееву крестницей, его перевели в г. Лух, причем тогда же объявлена была его невиновность, и ему были возвращены оставшиеся за раздачей прежние «пожитки» и даже пожалована новая обширная вотчина – село Верхний Ландех (Суздальского уезда). С избранием на царство Петра, когда партия Нарышкиных восторжествовала, Матвеев немедленно был вызван в Москву, где ему предстояло стать главной опорой нового правительства. Он приехал в Москву 11 мая 1682 г., а 15-го произошел стрелецкий бунт,

Streletskiy_bunt_ (Octavie_Rossignon,_1839,_GIM)

и Матвеев сделался одной из первых его жертв: он был изрублен стрельцами на глазах царской семьи.

Стрелецкий бунт 1682 года. Худ. Н. Дмитриев-Оренбургский. Холст, масло. 150 х 200. Таганрогская картинная галерея

Похоронен он был при церкви Николы в Столпах в Армянском переулке, которую снесли в 1935 году. Памятник над его могилой был поставлен в начале XIX века его прямым потомком – государственным канцлером графом Николаем Румянцевым.

Матвеев ценил общение с иностранцами и охотно пересаживал на русскую почву заморские новинки. Познакомившись с театральным искусством Немецкой Слободы, Матвеев из своих дворовых людей составил труппу актеров, поручив обучить их немцу, и потом тешил царя театральными представлениями, когда тот приезжал к нему в гости. В доме Матвеева женщины стали свободно появляться в мужском обществе, и благодаря этому царь Алексей мог познакомиться с Н. К. Нарышкиной. Матвеев был не чужд литературной деятельности: он составил, между прочим, «Историю русских государей, славных в ратных победах, в лицах» и «Историю избрания и венчания на царство Михаила Федоровича» (не дошли до нас).

Матвеев был женат на Евдокии Григорьевне Хомутовой (ум. 1672). Его сын Андрей Артамонович Матвеев

Андрей Артамонович Матвеев

– один из первых постоянных посланников России за границей – был удостоен в Священной Римской империи титула графа.

Герб графа А. А. Матвеева

Его внучка Мария Андреевна Матвеева была замужем за Александром Ивановичем Румянцевым и стала матерью великого полководца Румянцева-Задунайского – учителя Суворова.

Артамон Матвеев на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде

Орлов А. С., Георгиева Н. Г., Георгиев В. А. Артамон Сергеевич Матвеев // Исторический словарь. 2-е изд. М., 2012, с. 303. История о невинном заточении боярина А. С. Матвеева (изд. 2, М., 1785) Л. Щепотьев. Ближний боярин Артамон Сергеевич Матвеев как культурный политический деятель XVII века. СПб.: 1906. Рогожин Н. М. Артамон Сергеевич Матвеев // «Око всей великой России»: Об истории русской дипломатической службы XVI – XVII веков / Под ред. Е. В. Чистяковой; Сост. Н. М. Рогожин.. – М.: Международные отношения, 1989. – С. 146—179. – 240 с. – (Из истории дипломатии). Форстен «Сношения Швеции и России во второй половине XVII в.» («Журнал Министерства Народного Просвещения», 1898); Эйнгорн «Очерки по истории Малороссии»