Читать книгу Игра по ее правилам - Сильвер Джеймс - Страница 2

Дикон Тейт в душе был сельским парнем. Ему нравилось жить на своем ранчо в Оклахоме, ездить на лошади и наблюдать за тем, как заходящее солнце окрашивает небо над горизонтом в яркие тона. Еще он любил сидеть на крыльце в сумерках, смотреть на светлячков и играть на гитаре. Он был свободным и независимым человеком. Ему также доставляло удовольствие проводить время в дороге и выступать каждый вечер в новом городе. Его питала энергия толпы поклонников, которая была с ним на одной волне.

Петь вживую для людей было у него в крови, но он был готов сделать небольшую передышку. Менеджер его группы «Сыновья Нэшвилла» специально устроил все таким образом, чтобы эта часть ее гастрольного тура проходила близко к дому. После сегодняшнего выступления в казино «Сандер ривер» в пригороде Оклахома-Сити группа получила неделю отдыха перед Днем благодарения, и завтра Дик поедет домой на ранчо. В пятницу после праздника «Сыновья Нэшвилла» дадут концерт в городе Талса, а затем будут отдыхать целый месяц.

Дик пел в микрофон, а взгляд его был прикован к поклонницам, стоящим у края сцены и пытающимся завладеть его вниманием. Он подмигивал им поочередно и делал вид, будто поет то для одной, то для другой. Он любил женщин, а они его.

Свет стал приглушенным, на сцену вынесли высокий табурет. Взяв акустическую гитару, он сел на него и, окутанный светом синего прожектора, опустил голову и сыграл несколько аккордов. Толпа затихла. Остальные участники группы не играли, поскольку эта песня не входила в план сегодняшнего выступления. Дик сочинил ее к свадьбе своего кузена Кэша и пока не записал.

Диллон, младший брат Дика, который был клавишником «Сыновей Нэшвилла», первый узнал песню и начал ему подыгрывать. Затем к ним подстроились гитаристы Брюс и Ксандер, барабанщик Кенджи и басист Оззи.

– Ты готова, дорогая? – тихо пропел Дик в микрофон. – Ты готова пойти со мной? – Толпа начала покачиваться в такт музыке, фанатки стали прижиматься к сцене. Дик закрыл глаза. – Ты считаешь минуты? Слышишь, как стучит мое сердце? Оно принадлежит тебе. – Он сыграл рифф. – Ты больше никогда не будешь одинока. Все мои песни будут только о тебе.

Дик продолжал петь. От эмоций его голос становился все более хриплым.

Он был свидетелем того, как его кузены один за другим встретили свои вторые половинки и влюбились. Какая-то его часть хотела того же самого, но ни один из его братьев еще не остепенился. Это было странно, поскольку Барроны были сорвиголовами, а Тейты славились своей рассудительностью. Дик был исключением. Его мать говорила, что он больше похож на Барронов, чем на Тейтов.

Дик пел об обретенной, о потерянной и о возвращенной любви. Когда он повторял припев, по щекам женщин в зале катились слезы. Его голос сломался, когда в конце он спел: «Рядом с тобой я обрел дом. Ты больше никогда не будешь одинока. Ты будешь моей последней песней».

Свет прожектора погас, и в забитом до отказа зале на мгновение воцарилась тишина. Затем две с половиной тысячи фанатов снова зашумели. Включились прожекторы и стробоскопические лампы, но Дикона на сцене уже не было. Люди кричали, свистели, хлопали в ладоши и топали ногами. Когда группа начала играть первые аккорды песни «Родной сын», шум усилился. Обычно эта песня была последней в программе, но сегодня они исполнили ее на бис.

Когда концерт закончился, Дик и остальные участники группы ушли за сцену, в гримерные. Вечеринка уже началась. Представители местных радиостанций вместе с победителями конкурсов и несколько ВИП-персон, среди которых были политики и бизнесмены, немного пообщались с музыкантами, после чего направились в зал с барной стойкой и шведским столом.

У Дика пульсировало в висках. Единственное, чего ему хотелось, – это сесть в автобус и поехать домой.

Раздался громкий визг, и не успел он опомниться, как оказался в объятиях рыжеволосой женщины.

– Ты спел нашу песню! – воскликнула Роксана Баррон, чмокнув его в щеку.

Дик почувствовал облегчение, когда его кузен Кэш оттащил от него свою жену. Его братья Купер и Бриджер подтрунивали над Диллоном, младшим из Тейтов. Два других кузена Тейтов, Ченс и Корд, вместе с их женами смеялись над Кэшем и Рокси.

– Ты должен записать эту песню, Дик, – сказала Кэссиди. – Мы с Джоли уже упоминали, что мы обиделись на тебя за то, что ты не написал песни к нашим свадьбам.

Дик виновато опустил голову. Из-за гастролей он пропустил свадьбы Ченса и Корда, но на свадьбе их брата Клэя спел кавер-версию известной песни. Игнорируя головную боль, Дик слушал болтовню своих братьев и кузенов с их женами. Это была его семья, и он ее любил. Он пока не был готов ехать к себе домой. Там его никто не ждет. В его отсутствие за ранчо присматривает старший работник Мэтт, а дом Дика пуст, и в нем даже не горит свет.

Наконец вечеринка закончилась, и последние из тех, кто на ней присутствовал, вышли на парковку. Участники группы отправятся на своем автобусе в Оклахома-Сити. Те, кто приехал из Нэшвилла, переночуют в «Баррон хотел». Технический персонал уже закончил разбирать установки и звукоаппаратуру и переносил их в трейлеры на заднем дворе, где местные парни держали во время гастролей свои личные транспортные средства.

– Мистер Тейт! – Взволнованный крик прервал ход мыслей Дика, и все три брата подняли голову. – Дикон! – крикнул Макс, водитель автобуса, махая руками.

– Макс? Что происходит?

– Я не знаю, что делать, мистер Тейт. Я позвонил в полицию и собирался пойти к вам внутрь, но не мог оставить его одного.

– Успокойся, Макс. Зачем ты вызвал?…

Дика прервал громкий плач.

Водитель указал ему на корзину на ступеньках, ведущих в салон автобуса.

– Из-за него, мистер Тейт. Я нашел ребенка.

Куинси Кинсейд пила маленькими глотками горячий кофе из бумажного стаканчика, который только что купила на стоянке для дальнобойщиков. Пока ночь была спокойной. Она остановила несколько человек за превышение скорости и выехала вместе с помощником шерифа округа Кливленд на бытовое преступление. Она посмотрела на часы на приборной панели своего патрульного автомобиля. Было четверть первого. Это означало, что до окончания ее дежурства остается четыре часа. Потом у нее будет три выходных. За ними последует еще несколько рабочих смен, после чего наконец наступит ее долгожданный отпуск. Большую часть этих семнадцати дней она проведет вдали от дома.

Она отправится на горнолыжный курорт Аспен, находящийся в штате Колорадо. С тех пор как она пять лет назад окончила Академию дорожного патруля штата Оклахома, она откладывала деньги на эту поездку. Ее ждут красивые пейзажи, пятизвездочный отель и уроки катания на горных лыжах. И Рождество вдали от семьи. Нет, она не принадлежала к тем людям, которые не любят праздновать Рождество. Все дело в ее родственниках, от общения с которыми у нее ум за разум заходит.

Она сделала еще глоток кофе, который оставался достаточно горячим, но уже не обжигал горло. Впереди вдалеке мерцали яркие неоновые огни. Примерно в миле от ее поста находилось казино «Сандер ривер». Водители, которых она остановила за превышение скорости, возвращались с концерта группы «Сыновья Нэшвилла», состоявшегося там прошлым вечером. Ей повезло, что в эту ночь у нее было дежурство, и ее не отправили поддерживать порядок на концерте, на котором присутствовало две с половиной тысячи человек. Некоторые ее коллеги охотно согласились дежурить на концерте в свои выходные. Ведь за это заплатят отдельно, а деньги никогда не бывают лишними, особенно перед Рождеством.

На это Рождество Куин сделает подарок только самой себе. Она отправится туда, где будут только горы, сосны и снег. Где не будет ни ее семьи, ни работы. Возможно, ей повезет, и в отеле она познакомится с симпатичным парнем, который пригласит ее выпить по стаканчику, сидя у камина.

Куин повращала плечами, чтобы размять затекшие мышцы.

До отпуска ее мечты осталось совсем немного.

– Адам-109, – донесся из ее рации голос диспетчера.

– Адам-109 на связи.

– Поступил вызов из казино «Сандер ривер». В автобусе на парковке найден ребенок. Адам-109, отправляйтесь в «Сандер ривер». Найдите на стоянке автобус группы «Сыновья Нэшвилла».

«Ребенок? Кто потерял ребенка среди ночи?» – подумала Куин и тут же саркастически усмехнулась. Она же направляется в казино. Люди, пристрастившиеся к азартным играм, часто совершают разные глупости. Они вполне могут оставить где-нибудь своего ребенка и забыть про него. Хорошо, что она находится в нескольких минутах езды от казино.

Куин включила проблесковый маячок. Другие автомобили пропустили ее, когда она выезжала на шоссе.

Автобус «Сыновей Нэшвилла» было невозможно не заметить. Он был сделан на заказ и стоил больше, чем некоторые дома. Куин не понимала, почему такое роскошное транспортное средство называют автобусом. Она несколько раз охраняла порядок на развлекательных мероприятиях. Ее раздражали избалованные музыканты и голливудские звезды.

Приехав на место, она сообщила об этом диспетчеру и, надев форменную шляпу, вышла из машины, поправила пояс с кобурой и направилась к группе людей, собравшихся возле открытой дверцы автобуса.

Темноволосая женщина спорила с высоким красивым мужчиной, держащим на руках сверток.

– Забудь об этом, Джоли, – сказал мужчина. – Я тебе ее не дам.

Куин вздохнула. Она имеет дело с очередным бытовым правонарушением?

– Я просто хочу ее подержать, – ответила женщина, склонившись над свертком, из которого доносился громкий плач. – Ты позволил Кэсси ее подержать. Кроме того, я медсестра. Я могла бы осмотреть малышку и узнать, в порядке ли она.

Кто-то многозначительно прокашлялся, и все повернулись и посмотрели на подошедшую к ним Куин.

– Я патрульный Кинсейд, – представилась она. – Что здесь происходит?

Собравшиеся начали говорить одновременно. Куин свистнула, заставив замолчать всех, кроме ребенка, который продолжал плакать.

Мужчина приподнял младенца и принялся его покачивать.

– Я Дикон Тейт, – сказал он.

Насколько помнила Куин, так зовут солиста группы «Сыновья Нэшвилла».

– Это ваш ребенок, мистер Тейт? – спросила она.

– Пока не знаю.

– Вы не могли бы объяснить, что это значит?

– Кто-то оставил ее в моем автобусе.

– Там была записка, – добавила красивая блондинка.

– Ее нашел Макс, – пояснила рыжеволосая женщина.

К разговору присоединился мужчина средних лет с выступающим животом:

– Я Макс, водитель автобуса.

Куин достала блокнот и ручку.

– Назовите ваше полное имя и расскажите, что случилось.

– Меня зовут Макс, мэм. Макс Падилья. После выступления группы я обычно отдыхаю за кулисами. Когда вечеринка после концерта подходит к концу, я выхожу прогревать автобус. Знаете, у него дизельный двигатель, и поэтому…

– Как вы нашли ребенка? – перебила его Куин.

– Я как раз собирался об этом рассказать. Итак, я подошел к автобусу и, как обычно, увидел возле двери груду всякой всячины.

– Всякой всячины? – спросила она.

– Там были цветы и… – Мужчина смущенно потупился. – И… э-э-э… вещи, которые фанатки обычно оставляют для Дикона и ребят.

– Какие еще вещи?

Вперед выступил молодой человек с азиатской внешностью:

– Они приносят любовные письма, футболки и…

– Бюстгальтеры и трусики, – закончил за него юноша, очень похожий на Дикона Тейта.

Ну почему этот вызов достался ей? До окончания ее смены осталось всего несколько часов.

– Заткнись, Диллон, – перебил его Дикон, сердито посмотрев на него синими глазами. – Корзина с ребенком была спрятана под всем этих хламом. – Он заглянул в открытую дверь автобуса, и Куин впервые заметила плетеную корзину. – Малышка Ноэль была завернута в одеяла. В ногах у нее лежала сумка с подгузниками.

– Вы знаете, как ее зовут?

Привлекательный мужчина с темными волосами и глазами подошел ближе, и Куин увидела у него в руке сложенный пополам листок бумаги.

– Я Ченс Баррон, – представился он.

Это имя было знакомо Куин. Ченс Баррон был адвокатом, специализирующимся на семейном праве. «Вечер перестает быть томным», – подумала она.

– Что вы здесь делаете, мистер Баррон?

– Дикон мой кузен. Мы с моей женой Кэсси приехали на концерт.

– Я Джоли Баррон, – сказала брюнетка. – Я дипломированная медсестра и могу осмотреть ребенка, если бестолковый кузен моего мужа мне это позволит.

Значит, она имеет дело с членами группы, их женами или подругами и родственниками Дико-на Тейта. Сначала она приняла женщин за фанаток.

Может ли она передать это дело полиции округа Кливленд? Пока она это обдумывала, рядом с ее машиной остановился еще один патрульный автомобиль. Это была полиция общины чикасо[1]. Казино находилось на территории, принадлежащей этой общине. Может, чикасо заберут у нее это дело?

– В записке, которая лежала в корзине, говорится, что малышку зовут Ноэль и что она дочь Дикона, – продолжил Ченс, протянув ей листок бумаги.

В этот момент к ним подошли полицейские из общины чикасо.

Пробежав глазами записку, Куин передала ее одному из полицейских, после чего посмотрела на солиста группы.

– Такое уже случалось раньше? Вам уже подкидывали таким образом вашего ребенка? – осторожно спросила она.

– Нет, – ответил Дикон. – Я не безответственный человек, патрульный Кинсейд. У меня нет детей. По крайней мере, тех, о существовании которых мне известно, – добавил он после небольшой паузы.

Куин посмотрела на своих коллег из общины чикасо, и один из них пожал плечами:

– Если она не индианка, мы не уполномочены заниматься этим делом. Как представитель полиции штата, вы должны направить это дело в министерство здравоохранения и социальных служб.

Куин на собственном опыте знала, что такое служба опеки. Ей не хотелось отдавать туда малышку, но у нее не было выбора.

Включив портативную рацию у себя на плече, Куин произнесла в микрофон:

– Диспетчер, это Адам-109. Сообщите в министерство социальных служб, что нужно прислать машину за ребенком в казино «Сандер ривер».

Ответ диспетчера заглушили громкие возражения Тейтов и Барронов.

– Служба опеки не может ее забрать, – заявил Дикон Тейт. – Согласно записке, она моя дочь.