Читать книгу Темное влечение - Сильвия Лайм, Виктория Михайловна Солдатова - Страница 2

Я не знала, что делать, радоваться или плакать. Благодарить богов или паковать вещи, чтобы сбежать как можно быстрее.

Кайл оставил меня в замке. Дал высокооплачиваемую работу. Но какой ценой? Что теперь я должна ожидать от него дальше?

Ещё вчера, распределив свой маленький узелок с вещами по небольшой каморке в крыле для слуг, я приняла решение, что не стану об этом думать. Будь что будет. Не затем я пришла сюда, чтобы заниматься самоедством и мучиться угрызениями совести. У меня есть крыша над головой, своя комната, жалованье и регулярная кормежка. О большем совсем недавно я и не мечтала.

Поэтому сегодня утром счастье переполняло меня готовностью приступить к своим обязанностям. А ещё я совершенно серьезно планировала не поддаваться на будущие поползновения графа в свою сторону. Если они, конечно, будут. В моей голове я неизменно делала серьезное лицо, деликатно извинялась перед мужчиной за то, что вынуждена ему отказать, и грациозно откланивалась. Граф с тех пор ко мне не приставал, а я могла спокойно работать дальше и получать свои деньги. Авось за год-другой удастся накопить на маленький домик на окраине села. Посажу свой огород, буду заниматься натуральным хозяйством и наконец перестану от кого-то зависеть.

Однако стоило закрыть глаза, и появлялась за черной пеленой другая фантазия. Порочная, пошлая, неправильная. Как я растворяюсь в объятиях графа Шерье. Как тону в его поцелуях, забывая себя. Как накручиваю на пальцы его длинные черные волосы, в исступлении произнося его имя. И как он мягко касается моих губ, шепча: “Моя любимая. Моя Ниара…”

Но эту позорную фантазию я гнала прочь, вновь даже для себя делая вид, что никогда ни о чем подобном не думала.

Камердинер Вилберн оказался не слишком дружелюбным типом. Заставил звать себя по фамилии – господином Хуштом. Показал мне общую залу, обеденную залу и коридор между ними. Все это вместе с каминами мне полагалось ежедневно мыть. Объем работы, конечно, аховый, но радовало одно: в замке почти совсем никто не жил. Один лишь граф и несколько десятков человек его прислуги. Целое крыло было закрыто, и никому не позволялось туда заходить. Полагаю, иначе замок было бы не вымыть никогда-никогда.

Однако, несмотря на малолюдность, огромная каменная махина Найрен не приходила в упадок. Возможно, ещё не наступило это тяжёлое время, а возможно, я не знала какого-то особого секрета опального принца. Секрета, позволяющего ему сохранять древние стены в идеальном состоянии. Поговаривали, что отец Кайла Шерье, проклятый король, которому несколько лет назад жестоко отрубили голову, при жизни заставлял слуг красить стены своего дворца кровью подданных. Мол, это лучше всего защищает от разрушения. Я не хотела думать о том, что сын, возможно, пошел по стопам отца, но внутри то и дело шевелился липкий страх, что так оно и есть.

Сегодня, как и всю предыдущую неделю, я до поздней ночи драила приставленную ко мне территорию. Когда работа, наконец, закончилась, в голову пришла интересная мысль. А почему бы не прогуляться на ночь глядя по замку?

Конечно, Ниара, любоваться дворцом опального некроманта, сына сумасшедшего короля, нужно именно ночью! Но, к сожалению, днём у меня совершенно нет времени. Дворецкий загружал работой по самые уши, и я не видела вокруг ничего, кроме тряпок, вёдер, сажи и пыли.

Сейчас же в коридорах становилось все тише. Немногочисленная прислуга расходилась по своим комнатушкам, и встретить кого-то было все меньше шансов.

А потому после работы я быстро умылась и сменила одежду, а затем наконец направилась гулять по залам, в которых никогда не была.

Многие из дверей были закрыты. Кайл Шерье не привечал гостей по понятным причинам. К изгнаннику мало кто захочет прийти на утреннее чаепитие или обед. Высокородные слишком боятся за свою репутацию: вдруг после этого их посчитают сообщниками предателя?

Мне же было все равно. Я рассматривала картины, удивительные гобелены, статуи и доспехи, украшающие ниши в стенах. И мне нравилось. Во всем этом чувствовалась мрачная романтическая атмосфера, созданная рукой хозяина. Рукой Кайла.

Замок изнутри был не слишком большим, а потому довольно быстро я дошла до закрытого крыла, и, само собой, меня начало разбирать любопытство.

Бытовала у нас в деревне сказка о Сиреневых усах. Мужчине-некроманте, который женился многократно и каждый раз, беря в свой дом новую жену, наказывал ей, чтобы не заходила в закрытое крыло. Конечно же, девушки не могли побороть любопытство, заходили, а там их съедал сам хозяин, превращающийся в вечно голодного нахцерера, нежить, заживо пожирающую плоть.

Я не верила в сказки. Тем более что хоть мой хозяин, судя по всему, и был некромантом, как тот, по кличке Сиреневые усы, но я-то ему вовсе не жена. С чего бы ему тогда меня есть?

Мурашки прокатились по спине, стоило вспомнить идеальный, чуть насмешливый профиль Кайла Шерье. А еще его черные глаза, в которых словно плескались все запрещенные и опасные некромантские ритуалы.

Страх к графу неведомым образом будоражил кровь, превращаясь в нечто совсем другое. Я вспоминала его черные волосы и такие же глаза, узкое лицо с немного впалыми щеками и насмешливые губы, на которых то и дело загоралась загадочная улыбка. И внутри меня словно оживало что-то, раскаляясь, заполняя грудную клетку и мешая дышать. Заставляя мечтать только о нем.

Моргнув, я попыталась выкинуть из головы красавчика-графа. Не стоило мне думать об этом, хотя дерзкое, немного хищное мужское лицо никак не выходило из головы. Я сделала еще несколько шагов вперед, свернув за угол, и уперлась в цепь, преграждающую проход. На толстых звеньях висела табличка: “Проход запрещен”.

Едва прочтя эту надпись, я еще сильнее ощутила себя персонажем сказки про Сиреневые усы. Вот, спрашивается, чего этим женам не сиделось спокойно? Зачем хотели попасть в запретное крыло?

Не знаю зачем. Но я их прекрасно понимала. Любопытство зажглось во мне прямо-таки сиреневым пламенем, в цвет тех самых усов. Или пройду за цепь прямо сейчас, или умру, клянусь темными богами.

В общем, аккуратно нагнувшись, я поднырнула под звенья и пошла вглубь коридора.

С каждым шагом темнота становилась все непрогляднее, и я уже пожалела, что не взяла с собой хотя бы канделябр. С другой стороны, тогда меня точно было бы видно здесь издалека, если кто-то решил бы за мной проследить.

Однако, как только я об этом подумала, чьи-то грубые руки, толкнув, с силой прижали меня к стене.

Я закашлялась, потому что воздух вышибло из легких и вместо него в ноздри проникла старая пыль.

– Что ты тут делаешь, маленькая пронырливая мышь? – раздался знакомый голос.

Я открыла глаза пошире, вглядываясь во тьму, пытаясь понять, кто говорит со мной.

Сердце застучало в груди.

– Отвечай, какого драугра ты тут делаешь? – продолжал шипеть голос, вгоняя меня во все более и более глубокую бездну ужаса. Страх накатывал холодными волнами, оставляя на коже колючие мурашки.

– Я… я… заблудилась.

– Не лги мне, девочка, – прорычал мужчина и со знакомыми презрительно-наставническими нотками добавил: – За ложь у нас полагается десять ударов плетью.

И тут я его, наконец, узнала.

– Господин Вилберн? – хрипло выдохнула, потирая ушибленный затылок.

– Господин Хушт!!! – поправил со злостью мужчина, и я практически ощутила в темноте, как он выпятил вперед свою нижнюю губу. – Обращаться ко мне следует по фамилии, а не по имени!

– Простите, господин Хушт. Я сейчас же уйду отсюда. Если вы, конечно, меня отпустите.

Некстати вспомнилась блестящая лысина Вилберна возле самого лба и вечно сальное лицо, которое сейчас должно было находиться от меня очень близко. Хвала богам, здесь было темно, и всей “красоты” управляющего я не видела.

– О, нет, милочка, – засмеялся мужчина так гадко, что меня передернуло.

В нос ударил неприятный запах изо рта, смешанный с присыпкой, которой пользовались у нас в деревне некоторые мужчины, чтобы избавиться от пота в подмышках. Бесполезное занятие, но вонь немного маскировало.

– Раз уж ты сама не ушла отсюда после всех заданий, что я тебе надавал, то после сегодняшней ночи точно уйдешь.

– Что? – не поняла я, и резкая вспышка понимания расчертила сознание. – Вы специально нагружали меня работой? Но зачем?

– Потому что мне не нравится твоя кандидатура в качестве служанки, – ощутимо даже сквозь мрак скривился мужчина. – Бездомный заморыш, решивший нажиться на моем хозяине. Поверь, у него есть грелки и получше тебя!

Ужасно хотелось спросить: “Это вы себя, что ли, имеете в виду?”

Но, все еще надеясь разрешить конфликт миром, я сдержалась.

– Что вы имеете в виду? – спросила вместо этого, все же невероятно разозлившись. – Какое вам вообще дело до того, какая прислуга в этом огромном замке?

– Самое прямое, милочка, – прошипел он. – Я камердинер и управляющий графа Шерье, и следить за прислугой – моя обязанность. Так вот ты нам не подходишь. Но…

В этот момент он сделал паузу и вдруг ухмыльнулся.

– Я готов возместить тебе ущерб от увольнения. Прямо сейчас…

В следующее мгновение у меня едва пол не ушел из-под ног. Вилберн опустил руки вниз, начав быстро шарить по моему платью в поисках застежки. Трогал грудь, пытаясь сдернуть корсет вниз, мерзко лапал меня своими жирными пальцами.

Всего пара отвратительных секунд, после которых я его оттолкнула, хорошенько пнув между ног.

– Ах ты, сука! – зашипел он, шагнув назад. – Да я тебя…

И я почувствовала удар, так и не заметив, откуда он прилетел. Похоже, мерзкий камердинер, словно летучая мышь, прекрасно видел в темноте.

Мое лицо дернулось в сторону с такой силой, что я думала, голова оторвется. Скула тут же заныла.

Я потерла место ушиба. Вроде бы это был не кулак, оставалось надеяться, что синяка не будет.

– Что тут происходит? – раздался звонкий, густой голос, который я не перепутала бы ни с каким другим. – Вилберн? Ниара? Что вы тут делаете?

Граф появился словно из ниоткуда. Вот его не было, а вот уже стоял возле нас с зажженным канделябром из трех свечей.

Окружающая чернота вспыхнула, освещая все вокруг. Скривившуюся физиономию Хушта, пыль на полу, стройную высокую фигуру графа…

Лицо мужчины было напряженным, пока он оглядывал нас. Сперва внимание Кайла остановилось на злом, как драугр, Вилберне, а затем на мне, прижимающей руку к ударенной щеке.

Я не собиралась реветь, не собиралась ставить акцент на этом неприятном происшествии. Боль была довольно сильной, но терпимой. Я даже жаловаться не планировала, потому что мне не нужны были проблемы.

Вот только когда камердинер начал тараторить о том, как пытался наказать воровку, Кайл уже смотрел только на мое лицо. Он сделал несколько шагов ко мне и с силой оторвал мою руку от щеки.

Я испуганно распахнула глаза, чувствуя, как от его прикосновения по спине пробегает волна мурашек.

Челюсти графа сжались. Он перевел взгляд на камердинера, и тот мгновенно замолчал, став белее мела.

– Уволен, – холодно бросил Кайл.

– Что? Но ведь я служу вам уже семь лет, ваше сиятель…

– Пошел вон, – процедил сквозь зубы граф, – сейчас же. Если не хочешь, чтобы я нашел тебе провожатого, который тебя поторопит.

Не знаю, что в этой угрозе так напугало Вилберна, но он весь затрясся. Тут же поклонился до пола и, рассыпаясь извинениями, скрылся с глаз.

А мы остались с графом одни.

Мужчина подошел ближе, и теперь нас разделяло не более полушага. Его аристократическое лицо в неровном свете свечей казалось еще более таинственным и притягательным, чем прежде.

Сердце замерло у меня в груди, пропустив пару-тройку ударов. В горле мгновенно пересохло.

Кайл поднял свободную руку и осторожно коснулся моей щеки в том месте, куда пришелся удар камердинера.

Горячая волна прокатилась по позвоночнику.

Я не могла поверить, что все происходящее – правда.

Граф снова был рядом, и это мгновенно поднимало градус ситуации до нестерпимо раскаленного. Меня потряхивало от напряжения, и я, как заикающийся подросток, с ужасом поняла, что не могу выдавить из себя ни слова. От волнения даже губы немного дрожали.

Я нервно облизнула их и с трудом выдавила:

– Спасибо…

Голос слушался плохо.

И что на меня находит в его присутствии? Почему я превращаюсь в старую скрипучую куклу, у которой сломался заводной механизм? Могу только стоять неподвижно и издавать нечленораздельные звуки.

– Не за что, – спокойно ответил он. – Прости, что так вышло.

– Что вы! – ахнула я. – Вам вообще не за что извиняться!

Мне вдруг стало ужасно неловко. Ударенная щека горела, а от краски, которая прилила к лицу, пульсация боли стала еще сильнее.

В этот момент граф неожиданно сделал ко мне еще один крохотный шаг.

Я втянула воздух через распахнутые губы, понимая, что теперь Кайл так близко ко мне, что я могу чувствовать его тонкий, приятный аромат духов, смешанный с еле уловимым ментоловым дымом. Похоже, его светлость недавно курил трубку.

Свет от канделябра падал на его красивое лицо, освещал темные, чуть прикрытые ресницами глаза, которые глядели на меня слишком внимательно. Настолько, что внутри все мгновенно вспыхивало и делалось очень неловко.

А еще – очень жарко…

– Я виноват, – проговорил он медленно, поднимая свободную руку. – Раз в моем доме мои служанки вынуждены чувствовать себя в опасности.

И в следующий миг коснулся ладонью моей ударенной щеки.

Я закрыла глаза и резко выдохнула. Вышло красноречиво громко.

Не знаю, как так получилось! Но мне было настолько приятно это прикосновение, что, казалось, даже боль начала отступать. Рука Кайла была немного прохладной, и это доставляло мне практически неземное удовольствие.

Вот только служанка не должна так себя вести. А потому я открыла глаза, боясь смотреть на графа, и тут же опустила взгляд.

Мужская рука чуть дернулась, а затем большой палец скользнул вниз по щеке, чертя мягкую линию, закончившуюся в уголке губ.

О боги…

Ощущение этой маленькой, едва уловимой ласки заставило сердце выпрыгивать из груди. Губы начали нестерпимо зудеть. Практически требовать…

Мне было совестно даже подумать о том, чего они начали требовать. Ведь я дала себе слово, что не буду поддерживать возможные поползновения графа продолжить свои эротические игры со мной.

Но вот он здесь, рядом. И я могу думать только о жаре его тела, которое чувствую сквозь его камзол и собственное платье. И о подушечке его большого пальца, застывшего у меня в уголке губ.

Это было просто невыносимо.

– А чего так испугался господин Хунт? – спросила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Чтобы придерживаться собственного плана.

Чтобы прямо сейчас не встать на цыпочки, резко накрывая его мягкие губы своими…

Нет, увы. Мне бы никогда не хватило смелости поцеловать графа Шерье.

– Того, что провожать его может пойти какой-нибудь призрак или зомби, – пожал плечами мужчина, убирая руку с моего лица. Разрывая контакт, от которого мое тело превращалось то ли в желе, то ли в костер для сжигания нежити. А может, и в то, и в другое.

– Значит, вы настоящий некромант? – выдохнула я, чувствуя, как по спине бегут колючие мурашки.

Мой хозяин действительно умеет поднимать нежить…

Каково это – управлять такой силой? Каково держать в своих руках мощь, способную приказывать давно умершим?

Мне хотелось спросить обо всем этом, но я не решалась.

Все это казалось жутким… и привлекающим одновременно. Я никогда не встречала настоящего некроманта. В моей деревне колдунов не было, да и немудрено. Кто их стал бы учить? В Альденоре со времен Ивара Чернорукого некромантию изучают, лишь передавая из уст в уста. Редкие мастера темной магии берут учеников только за очень большую плату. А потому встретить настоящего чернокнижника – огромная удача.

Или наоборот…

В этот момент на мой вопрос граф по-доброму усмехнулся.

– Некромант – это не так страшно, как ты думаешь, – ответил он негромко, глядя прямо на меня.

– Правда? – прошептала я, чувствуя, как от этой странной беседы у меня по сердцу будто пробегают раскаленные искры.

– Да, – улыбнулся он. Словно ему было интересно беседовать со мной. Словно я – вовсе не служанка, а какая-нибудь виконтесса или маркиза, с которой приятно вести светский разговор. Ни о чем и обо всем. – Я придумал одно заклинание. Хочешь посмотреть?

Не верила своим ушам…

– Конечно! – выдохнула, глядя, как изгибаются в неожиданно доброй улыбке его умопомрачительные губы.

А дальше произошло нечто удивительное.

Кайл отошёл на пару шагов в сторону и поставил канделябр на пол. Маленькие язычки пламени задрожали, увеличивая наши с графом тени на стенах до причудливо огромных. В лучах этого неровного тусклого света его лицо выглядело ещё более загадочным, чем обычно.

Мужчина глубоко вздохнул и на миг прикрыл глаза. Распахнул руки в стороны, и я вдруг ощутила, как воздух в коридоре словно начал густеть. Подул тонкий ветерок, неизвестно откуда взявшийся, и повеяло затхлостью.

– Erhbier fusiente dar, Enaleit![1] – бросил он на каком-то неизвестном мне языке и… широко улыбнулся, устремив взгляд в пустоту.

Каждый слог эхом повторился у меня в голове, превращаясь в музыку. Показалось вдруг, что это очень красивый язык. Наверно, здорово было бы уметь говорить на нем. Жаль, мне, лишённой магического дара, некромантская грамота вовсе без надобности.

А Кайл смотрел перед собой и не моргал.

Я сперва даже немного испугалась, не тронулся ли умом мой хозяин, ведь больше ничего вокруг нас не происходило. Более того, даже странный ветер исчез. Все ещё было довольно прохладно, но я списывала это лишь на сырость и неотапливаемость старых стен.

Однако уже в следующий миг стало ясно, как я ошибалась.

Кайл вдруг широко улыбнулся и, повернув ко мне голову, быстро проговорил:

– Забыл предупредить: советую закрыть уши.

– Что? – недоуменно вскинула брови я.

А в следующий миг коридор огласил дикий, бешеный, душераздирающий крик.

Я зажала уши ладонями, едва не упав от неожиданности. Ноги подкосились, колени дрогнули. Лишь в последний момент граф быстро шагнул ко мне, подхватив под локоть.

Я нервно оперлась о его руку, с изумлением взирая, как мужчина довольно улыбается под этот жуткий визг, пробирающий насквозь.

Ухмыльнувшись в очередной раз, Кайл поднял руку и посмотрел куда-то в сторону. Я повернула голову в том же направлении и наткнулась взглядом на чудовищное белесое существо, застывшее в двух метрах от пола.

– Hiesterah![2] – сильным, уверенным голосом приказал он, вновь поражая меня странной мелодичностью слогов.

В тот же миг белое пятно умолкло, и я наконец смогла его разглядеть.

Это была женщина. Определенно женщина. Только мертвая.

Я громко сглотнула, сильнее сжимая руку графа и совершенно этого не замечая. Вообще до сих пор не замечая, что держусь за него. Касаюсь его плечом к плечу.

По спине пополз неприятный холодок.

На покойнице было белесое полупрозрачное платье, порванное на лоскуты, из-под которых торчали кости-руки и части обломанных реберных костей. На лицо этого существа и вовсе казалось невозможным взглянуть. Черные провалы глазниц то и дело вспыхивали алым светом. Просвечивающий насквозь череп снизу был обломан, и челюсть частично отвалилась. Однако при всем при этом одна половина лица сохранила плоть. Я видела перед собой молодую женщину и, честно говоря, не могла бы сказать, какая из половин, живая или мертвая, пугала меня больше.

– Это банши, – проговорил Кайл, спокойно протягивая руку к призраку, гневно взирающему на нас окровавленными глазницами. – Ее зовут Лорейна.

– Лорейна? – переспросила я сипло, удивляясь, что голос мне вообще подчиняется.

– Да, – невозмутимо кивнул граф. – Она умерла уже лет триста назад, а я ее призвал и привязал к земле вокруг замка. Она давно мне служит, но никак не может к этому привыкнуть. Всегда очень злится, когда я ее вызываю. Да, Лорейна?

Кайл весело подмигнул призраку, на что глазницы женщины ярче сверкнули алым.

– Но… зачем? Зачем вы ее призвали? – выдохнула я. – Она же, наверно, страдает, пытаясь найти покой.

Как бы ужасно ни выглядела эта банши, я ощутила в груди ноющее сочувствие. Не хотелось бы мне, чтобы после смерти меня вот так вырвали из небытия.

– О! Не переживай, Ниара, – спокойно проговорил Кайл. – Мертвые, способные обрести покой, никогда не превращаются в банши. По крайней мере, самостоятельно. Лорейна – неупокоенный дух, который страшно страдал перед смертью. Ее убил муж тесаком на разделочном столе.

Я подавилась застрявшими в горле словами.

– Тесаком?.. Какой ужас… – выдохнула, глядя на призрака с еще большим сочувствием и все сильнее прижимаясь к графу.

Мужчина положил свою ладонь поверх моих, замерших на его согнутой в локте второй руке. Легонько сжал, и до меня вдруг дошло, как это все выглядит со стороны.

Безродная нищая служанка бесстыдно жмется к своему господину. Богатому и влиятельному сюзерену целой провинции.

И он ей в этом совершенно не препятствует!

Щеки мгновенно покраснели. Я сжала губы, глядя на банши и стараясь сделать вид, что все так же трясусь от страха, не замечая ничего вокруг. Позабыв правила и нормы этикета пред лицом ужасного привидения.

Правда же была в том, что я даже бояться стала меньше. Теперь в моей голове была не банши, а Кайл.

– Расскажи ей, Лорейна, чтобы девушка не переживала, – проговорил в это время граф. – Ты ведь не злишься больше на своего мужа, правда?

Слова звучали довольно абсурдно. Как можно не злиться на того, кто убил тебя с такой жестокостью? Хотя вообще, признаться, Кайл Шерье умел привлечь внимание. Я снова внимательно слушала его, не отвлекаясь на прочие переживания и бешеный стук разгоряченного сердца в груди.

Банши медленно перевела на меня свой мертвый кровавый взгляд. И вдруг кивнула.

– Я не злюсь, – выдохнул призрак могильным пронизывающим голосом, напоминающим вой ветра на кладбище.

У меня по спине пробежали ледяные мурашки.

Несколько секунд прошли в напряженном молчании, во время которого Лорейна, не отрываясь, глядела на меня, а я не могла оторвать взгляда от нее.

А затем внезапно налетел порыв колючего ветра, и банши метнулась ко мне сквозь разделяющее нас пространство.

Взвились вверх ее призрачные лохмотья, так, словно их и впрямь можно было всколыхнуть движением. Длинные, до самых пят волосы разлетелись, словно туман смерти.

И банши оказалась со мной лицом к лицу, выдохнув:

– Я не злюсь, потому что, когда я раздирала его плоть, он умирал гораздо страшнее… и дольше.

Мне показалось, что у меня сердце вот-вот остановится.

Багряные глазницы горели прямо передо мной. Холодный ветер из сгнившего рта касался моей кожи.

– Ну-ну, Лора, не стоит навязывать близкое знакомство тем, кто еще не успел к тебе привыкнуть и не разделяет твоей жажды общения, – проговорил Кайл, легким взмахом руки отгоняя призрак.

А я перевела на графа ошеломленный взгляд, понимая, что не могу произнести и звука от страха. Горло сдавило, и все слова застряли на кончике языка.

Но, что самое обидное, по веселому и невозмутимому лицу некроманта я со всей отчетливостью поняла, что он совершенно не понимает, какой эффект на меня произвела эта покойница. Вероятно, он сам настолько близок с миром мертвых, что уже просто не представляет, насколько это может быть шокирующим в первый раз.

От этой мысли мне стало чуть легче. Мне вовсе не хотелось думать, что Кайл специально пытался меня напугать.

И, будто в подтверждение этого, мужчина вдруг нахмурился, глядя на меня, обхватил мои ладони и серьезно проговорил:

– У тебя ледяные руки, ты так сильно испугалась?

Я покачала головой, опустив взгляд, чтобы он не увидел то, что на самом деле происходило у меня внутри. Мне было стыдно, что я такая трусиха. Совсем не хотелось разочаровывать его, заставлять думать, что я – скучная и закостенелая в своих суевериях селянка, не способная понять интерес и глубину редкой науки – некромантии.

– Не лги, я же вижу, что напугал тебя, – покачал головой Кайл и вдруг прижал меня к своей груди. Сердце заколотилось, словно пытаясь вырваться из клетки. О страхе я окончательно забыла. – Прости, – тихо сказал он, поглаживая меня по спине, отчего ворох мурашек рассыпался по коже.

– Да ничего, правда, – ответила я охрипшим голосом.

Кайл поднял руку, коснувшись моей шеи. Проник ладонью на затылок, мягкими движениями пальцев запутываясь в волосах, что были заплетены в косу. Он слегка растрепал прическу у самой головы, и от этой невинной ласки все внутри у меня перевернулось.

Граф чуть отодвинулся от меня, взглянул в глаза и замер. Его черные радужки словно стали еще темнее.

А взгляд скользнул к моим губам.

Темные боги, мне показалось, что я вот-вот упаду! Ноги дрожали, каждую мышцу начало потряхивать от напряжения, от огня, разлившегося в воздухе между нами.

– Я так и не показал тебе то, что хотел, – тихо проговорил он, снова посмотрев в глаза.

Я позволила себе облизнуть пересохшие губы, пока он на них не смотрит. Сделай я это на секунду раньше, разве это не выглядело бы приглашением?

– Правда? – переспросила негромко.

Губы Кайла дернулись.

– Я не банши хотел тебе показать, – продолжал он. – Лорейна – всего лишь обычный призрак. Хотя и очень крикливый. Вызвать ее – не проблема. Проблема сделать вот так.

Я боялась, что он отпустит меня, повернувшись вновь к своему привидению. Но вместо этого Кайл освободил одну руку, а второй прижал меня к себе еще ближе. Распахнул пальцы перед собой, а затем резко выставил вперед указательный, одновременно произнося слова:

– Mierhaver insu![3]

В тот же миг глаза призрака полыхнули алым. В коридоре резко похолодало, платье Лорейны всколыхнулось, словно мертвая женщина вот-вот нападет на нас, а затем… она вдруг опустилась к самой земле и встала на колени.

Голова со всклокоченными волосами опустилась, будто банши кланялась, а затем вновь поднялась. На этот раз мертвые глазницы пылали еще большей яростью, чем прежде.

– По-моему, ей это не нравится, – прошептала я, с восхищением, страхом и легкой жалостью к банши наблюдая за этим представлением.

– Конечно, не нравится! – фыркнул весело Кайл. – Hat fastereb![4]

Взмахнул рукой, и в тот же миг призрак развеялся.

Граф быстро наклонился, поднимая с пола канделябр, снова обнял меня за талию и повел вперед по коридору.

Я покраснела, испытывая невероятное запретное удовольствие от того, что сейчас происходило. И все ждала, когда же он потеряет интерес ко мне, скажет, что мне пора заниматься своими делами. Но вместо этого мы вновь шли в обнимку и он рассказывал про свой удивительный опыт:

– Никому еще до меня не удавалось поставить призраков на колени! – с воодушевлением говорил он. – У них и коленей-то, как правило, нет. Да и вообще, некромант может приказать мертвому убить, и тот послушается, потому что у нежити это в крови. Можно заставить призрака следить за кем-то, и он тоже выполнит приказ с готовностью. Но совершенно невозможно заставить бесплотный дух принять какое-либо положение. Не знаю почему. Видимо, это как-то связано с тем, что у них нет тела, – рассуждал он, говоря со мной так, словно я в этом разбираюсь.

А я слушала, затаив дыхание. Мне и вправду было ужасно интересно.

Впрочем, я подозреваю, что мне было бы интересно, даже если бы рассказ шел о качестве и сравнительных характеристиках навоза разных видов крупного рогатого скота. Лишь бы об этом говорил Кайл Шерье.

– В общем, достижение, конечно, не ахти какое, – улыбнулся мужчина, – а все же новое! Прежде этого никто не делал.

– Мне кажется, это удивительно, – ответила я чистосердечно.

Мужчина улыбнулся еще шире, но я видела, что похвала ему пришлась по душе, несмотря на следующие слова:

– Да ладно, вот если бы я их петь заставил. Или, скажем, под музыку танцевать! Вот это был бы номер. Клянусь черной смертью, столичные некроманты бы от зависти удавились.

Он хохотнул и добавил, поворачивая за угол и покидая запретное крыло:

– Но, увы, полагаю, что это все же невозможно.

– Нет ничего невозможного для такого хорошего некроманта, как вы, я уверена, – проговорила в ответ и поймала очередной внимательный взгляд графа.

Покраснела и опустила голову, а он ничего не сказал.

Темные боги, как бы я хотела знать в этот момент, о чем он думал!

Впереди показался знакомый поворот, и я поняла, что мы направляемся к покоям графа. Я уже приготовилась откланяться и культурно удалиться, перебирая в голове различные варианты диалогов, когда Кайл вновь заговорил:

– Ты только, пожалуйста, никому не рассказывай пока о моем секрете, хорошо? – попросил он с легкой улыбкой. – А то ведь заклятие, которое я тебе показал, это лишь хитрость. Оно не приручает призрака полностью, но заставляет его стоять на коленях. Эффектный обман, которым можно, например, пугать врагов, если они не знают деталей.

– Конечно, – ответила я, и в этот момент мы остановились напротив дверей в его комнаты. – Но, раз заклятье не приручает призрака, – вдруг заинтересовалась я, – выходит, что Лорейна вам тоже не подчиняется?

Кайл покачал головой, невозмутимо доставая ключ из кармана.

– Лорейну я полностью контролирую, но с помощью иного колдовства. А прелесть придуманного мной заклятья в том, что его могла бы произнести и ты. Лорейна все равно бы встала на колени, несмотря на то, что ее хозяин – я.

– Увы, у меня нет магии, ваше сиятельство. Да и не стала бы я так рисковать. Ведь призрак может и напасть. Мне показалось, что та банши была в бешенстве от вашего фокуса…

Ключ несколько раз повернулся в замке, и дверь открылась. Кайл совершенно спокойно подтолкнул меня в спину, заставляя войти к себе так, словно в этом не было ничего необычного.

У меня в груди вспыхнуло облако жара, поднялось к горлу и на миг перехватило дыхание. Но я все же шагнула вперед.

– Конечно, она была в бешенстве. – Граф вошел следом за мной и захлопнул дверь. – Видела ее сверкающие алым глазницы? Это ярость мертвых. Так вспыхивают глаза мертвецов, когда больше всего на свете им хочется кого-то разорвать.

Я поежилась, обхватывая себя руками. Впрочем, мне уже не могло стать холодно, а в дрожь меня бросало совсем по иному поводу.

Граф повернулся ко мне и вдруг замер, оглядывая с ног до головы таким жгучим, хищным взглядом, что под ним я начала ощущать себя голой.

– Ваше сиятельство, у вас будут ко мне какие-нибудь приказы? – спросила я, постаравшись вернуться к деловым отношениям.

Мягкие губы мужчины едва заметно растянулись.

– Будут, – кивнул он. – Отныне ты будешь убирать только мои комнаты.

Он обвел руками помещение, но не сводил с меня взгляда.

– Спасибо, – поклонилась я, чувствуя, что уже с ног до головы красная, как бешеные глаза банши.

Новая работа была в десять раз проще предыдущей. И… импонировала мне гораздо больше.

Вот только как теперь на этой ноте закончить наш удивительный вечер? Особенно когда граф вдруг дернул несколько пуговиц у себя на груди и снял замшевый расписной колет, оставшись в одной рубашке.

– Не за что, – проговорил он, и голос его вдруг стал значительно мягче. Он будто… мурлыкал.

Кайл сделал шаг ко мне, и паника начала захлестывать меня с головой. В висках застучало, пока я быстро пробубнила:

– Есть за что, ваше сиятельство. Спасибо за то, что спасли от дворецкого. Спасибо за участие в моей судьбе и новую работу. А сейчас уже поздно, мне пора идти…

Я склонила голову еще ниже и быстро-быстро заторопилась к выходу. Обогнула замершего мужчину, боясь, будто он может схватить меня и съесть, как притаившийся на охоте дракон.

Подлетела к двери, повернулась и с очередным поклоном проговорила:

– Я никогда не смогу отплатить вам за доброту. – И скрылась с его глаз, не дожидаясь ответа, убегая так быстро, словно за мной гналась решившая отомстить Лорейна.

Уже в коридоре, стремительно удаляясь от покоев графа, я услышала его тихий, чуть насмешливый голос, от которого в позвоночник будто ударила молния:

– Очень даже сможешь, малышка. Очень даже…

Я пыталась уверить себя, что мне послышалось. Но уже скоро стало ясно, что это не так.