Читать книгу Поцелуй багрового змея. Часть 2 - Сильвия Лайм, Виктория Михайловна Солдатова - Страница 3

Вокруг было темно и тихо, я уже полчаса переругивалась с самым страшным мастером академии, а теперь и вовсе попросила его о том, о чем вряд ли можно просить малознакомого мирая. И уж тем более – мастера ядов.

Даже мне, человеку, чуждому культуре Великих змеев, было понятно, что подобная просьба, скорее всего, уместна лишь у любовников. До сих пор, стоило закрыть глаза, я ощущала на своей коже тот первый укус. Его жар и сумасшествие, его интимность и глубокий эротизм.

Поэтому едва я проговорила эту просьбу, как меня с ног до головы будто окатило волной огня. Успокаивало лишь одно: Джерхан говорил, что льесмирай Риш – единственный из известных ему нагов, способных управлять собственным ядом. А это означало, что контролируемый укус не должен нести в себе никакого сексуального подтекста. Мне нечего опасаться.

Но тогда почему я продолжала дрожать, как кленовый лист за окном нашей с Джером комнаты?

– Укусить, значит… – вдруг раздался мягкий, проникновенный голос в окружающем мраке, а затем едва уловимое дуновение коснулось обнаженного плеча. Словно Астариен стоял прямо у меня за спиной, склонившись к самой шее.

Я вздрогнула, пытаясь подавить приступ то ли страха, то ли иррационального возбуждения. Казалось, кожа начала зудеть от желания ощутить чужое прикосновение.

– А что тут необычного? – попыталась усмехнуться я, чтобы снять напряжение. – Один раз вы меня уже кусали, и ничего! Заодно закроете гештальт: куснете еще разок, теперь уже точно зная, что это я. Обычная, ничем не примечательная академистка. А не что вы там себе удумали…

Астариен резко выдохнул, и теперь я была абсолютно уверена, что он сзади. Прямо за моей спиной.

Несколько мгновений прошли в напряженном молчании, а затем мастер спросил, не скрывая тихой насмешливости в проникновенном голосе:

– Просто укусить, значит, и "ничего страшного"? Ты даже ничего не почувствуешь?

Я вспыхнула до корней волос.

– А что я должна почувствовать? Ведь вы – мастер ядов и умеете управлять своей отравой! Разве не так? Значит, укус подействует лишь как допинг, и не более того!

Астариен бархатно усмехнулся, и я почувствовала, как его дыхание шевелит мои волосы.

Зачем он стоял так близко? Пытался заставить меня нервничать ещё больше, чем я нервничала сейчас?

У него получалось. От каждой его горячей фразы, брошенной почти мне в лицо, по коже разбегались волны мурашек.

– Именно так, Фиана, – буквально промурлыкал он мое имя, заставляя плавиться от звуков его голоса. А затем вдруг коснулся моих волос, убирая их с правого плеча за спину, и сквозь дрожь я почувствовала жар возле своего уха: – Вот только почему же ты, Фи-а-на, – будто назло, теперь он растягивал мое имя, а я от этих звуков все сильнее дрожала, – не попросила меня дать тебе яд во флаконе? Зачем тебе понадобилось, чтобы я тебя укусил?

Несколько мгновений я не могла вымолвить ни слова, словно зачарованная, вслушиваясь в дыхание змея. А затем до меня дошел смысл его слов.

– Что? А так можно было? – ахнула я и тут же услышала за спиной низкий смех.

– Конечно, можно, но признайся, что тебе хотелось другого, – добавил он, убрав ещё одну прядь за ухо и неожиданно проведя пальцем по моей шее.

Осторожно, буквально дразнясь… Но это лёгкое прикосновение едва не заставило меня вскрикнуть. Я зажмурилась, чувствуя, как по шее вниз скользит торнадо раскаленных искр. Дышать стало тяжело.

– Нет, мне хотелось выполнить ваше задание, не более того, – как можно более гордо постаралась ответить я, однако испытывая лёгкое удивление от факта, что и впрямь расстроилась. Астариену не нужно меня кусать! Это же прекрасно! Но так… так…

Под желудком все сжалось от разочарования.

– И не нужно придумывать себе всяких глупостей, – добавила я нарочито бодро.

Мастер Риш хмыкнул.

– Яд Великого змея действительно повысит твои сенсибилитивные способности, – лекторским голосом продолжил он. – Вот только у меня нет с собой заготовленных чистых доз. А если бы и были, не думаю, что стал бы тратить такой ценный ингредиент на академистку вроде тебя, – закончил холодно и жёстко.

Я резко развернулась к нему, в темноте угадывая очертания мощной фигуры, и сквозь вспыхнувшие на глазах слезы выдохнула:

– То есть на свою сирену потратили бы или на любую другую академистку – пожалуйста, а на меня нет? Чем же я так плоха? Тем, что вы умудрились меня перепутать с мастером уязвимостей? Или тем, что целоваться со мной вам на самом деле понравилось, но вы это скрываете? Может, и свой огромный хвост вы скрываете по той же причине? Вам неловко?

Сердце ударило в ребра, горло сжало спазмом. Вот только сжало его на пару десятков секунд позже, чем нужно. А могло бы это случиться и пораньше! Чтобы я побыстрее заткнулась. Ведь я успела вылить на него все то, что бурлило в душе, успела высказать то, что стоило бы держать при себе.

С чего я решила, что ему понравилось со мной целоваться? Скорее уж все было наоборот. И вот теперь я сгорала со стыда и одновременно таяла от горечи, отравляющей сердце.

Однако все это происходило ничтожно недолго. Потому что в следующий миг случилось нечто невообразимое.

Мастер академии Самоцветов шагнул ко мне, буквально заставляя меня отшатнуться назад, а следом вжаться в лабораторный стол. А все потому, что во тьме его фигура вдруг начала увеличиваться. Я услышала треск одежды, а потом и вовсе раздался звук падающей на пол ткани. А мастер ядов… вдавил мое тело в край стола, расположив руки по обеим сторонам от меня.

Я едва не закричала. От плавного трения его тела о мои бедра юбка слегка приподнялась, и теперь обнаженными ногами я ощущала гладкую ребристость чешуи его хвоста…

Передо мной стоял Багровый змей! И только тьма защищала меня от того, чтобы не упасть в обморок при виде его переливающейся кожи и огромных золотисто-алых колец, которые могут задушить в один миг.

Кровь клокотала в венах, я едва могла пошевелиться, чувствуя, как полуобнаженная фигура Астариена буквально вдавливает меня в стол. Я ощущала пламя его тела, лишённого мантии, слышала едва заметное позвякивание бусин в волосах и, кажется, ещё где-то на груди. Словно на мастере была надета какая-то цепь или вроде того.

Вот только большую часть всего этого я осознала лишь позже, когда обдумывала случившееся. А в этот момент меня захлестывало волнами таких сильных эмоций от страха до желания прикоснуться, что я боялась шевельнуться.

– Видишь, мне ни капли не неловко, Фи-а-на, – шепнул мне на ухо Багровый змей, и теперь его голос уже не звучал ни насмешливо, ни холодно. Он был горячим, как лава забытых вулканов. – А как насчёт тебя?

Да уж, ему и впрямь не было неловко. Смущалась тут только я.

Он вдруг наклонил голову ко мне и на миг зарылся носом у меня в волосах. Я услышала его протяжный вдох у себя возле шеи, и прямо от этого места по всему телу будто заскользили крохотные раскаленные змеи.

А потом он прошептал так, будто пытался то ли наказать меня за что-то, то ли отравить своим голосом:

– Вот только флаконов с ядом у меня все равно нет, несмотря на то, как бы я пожелал с ними поступить. А кусать я тебя не буду, Фиана, ты ведь этого не желаешь, верно? Да и я не тот мастер, который стал бы подобным образом обучать своих академисток…

Как плёткой отхлестал, честное слово.

От каждого звука, сорвавшегося с его губ, меня все сильнее начинала бить морозная дрожь. Получается, если яда во флаконе нет, остаётся только укус. И, если он этого не сделает, меня отчислят.

Прекрасно! Я всё-таки должна его умолять…

С другой стороны, может, именно этого проклятый змей и добивался? Хотел услышать, как я его прошу?..

Я облизнула пересохшие губы, понимая, что вообще-то он был прав. Мне и впрямь хочется, чтобы он вновь повторил все то, что случилось в первый мой вечер в академии. Слишком хорошо я помнила, насколько сшибающими с ног, горячими и нестерпимо сладкими были его прикосновения. И его укус…

Проклятье, зачем вообще это крутится в моей голове?

Я не должна была просить. Все внутри меня противилось тому, чтобы дать мастеру Астариену то, чего он хочет.

Но, похоже, стоило перешагнуть через собственную гордость. Тем более что у меня тоже был гештальт, который нужно закрыть.

Я хотела вновь ощутить его укус – и забыть о мастере ядов раз и навсегда.

– Пожалуйста, укусите меня, – выдохнула я, зажмурившись. – Я этого хочу.

Кончики пальцев задрожали.

– О, конечно, ты хочешь, только я не стану, – вдруг выпрямился Багровый змей, почти прорычав этот ответ. Однако он не отошёл от меня, а напротив, вдруг скользнул рукой по моей шее, на короткий миг обхватив ее всей ладонью, а затем двинулся дальше и неожиданно намотал на кулак все мои волосы, заставив одновременно приблизиться к нему и задрать голову назад.

Я всем телом ощутила прикосновение к его коже, к горячей груди, разукрашенной рельефом мышц, и от неожиданности положила ладони ему на плечи. Его лицо было в паре сантиметров от моего, я чувствовала его тепло…

И от этой вызывающей собственнической позы, в которую меня заключил змей, будто раскаленная лавина ухнула от сердца куда-то в низ живота. Я пальцами сжимала его мощные плечи, мгновенно нагреваясь изнутри от его температуры, от этих странных объятий, которые явно не были нормальными для мастера и его академистки.

Он держал меня как свою собственность, не позволяя шевельнуться. А я хватала губами его ускользающее дыхание и не верила в то, что действительно чувствую это – удовольствие.

Но оценить все это у меня не было возможности. Ни мгновения на здравую мысль.

Только на бешеный стук его сердца под моими ладонями.

Только на звук его голоса.

– Вы обещали помочь мне, если это будет в ваших силах, – жалобно проговорила я, во мраке пытаясь разглядеть блеск его глаз, глуша хрип, больше похожий на стон.

Я хотела быть его. Хотела, чтобы он обладал мной, и внезапно это стало настолько очевидно для меня, что едва не разорвало на части.

Пульс зашкаливал, и я боялась, что вот-вот схлопочу остановку сердца. А в следующий миг стало ещё хуже, потому что внезапно перед моими глазами мелькнуло нечто белое и страшное, острое, как росчерки игл.

– Значит, я обещал помочь… – задумчиво произнес Астариен, ещё сильнее натягивая мои волосы, отчего я стала ещё ближе к его лицу и, клянусь, в какой-то миг, пока он говорил, наши губы соприкоснулись. На крохотное мгновение, словно случайное. И только у меня от него заплясали разноцветные искры перед глазами.

А затем Астариен медленно чуть склонил мою голову набок…

– Ну что ж. Раз я обещал.

И в следующий миг мою шею сперва накрыли его губы, вызвавшие сноп горячих мурашек и сладкое головокружение, а затем тонкие клыки пронзили артерии.

Вот только то, что случилось дальше, я совершенно не планировала, потому что яд Багрового змея не был… контролируемым.

Джерхан говорил, что мастер ядов умеет управлять своим укусом. Что вещество, вырабатываемое железами над его клыками, может становиться ядом, афродизиаком и чистым допингом по его собственному желанию.

Укус мастера Астариена не должен был спровоцировать ответную сексуальную реакцию…

…но он спровоцировал.

И в этот раз было ещё хуже, чем в первый! Если в день, когда мы впервые встретились, я ещё ничего не испытывала к странному незнакомцу, скрытому тьмой повязки, и после его укуса мое тело пронзило простое, хоть и очень жгучее желание мужских прикосновений, то сегодня все было наоборот. Тогда я не понимала, что происходит. Возможно, какой-то другой мужчина на месте Астариена мог бы показаться мне столь же привлекательным, как и мастер ядов. Возможно, мне вообще было бы наплевать, чьих прикосновений желать. Ведь это лишь реакция тела.

Однако сегодня все оказалось гораздо хуже! И я знала, чьи руки хотела ощутить на своем теле. Я была абсолютно уверена в том, чьи губы хотела почувствовать до крика, до стона в сжатом спазмом горле.

И укус Астариена не подарил мне никакого нового желания. Он лишь довел до критической отметки все старые.

Когда его клыки вошли в мою кожу, это не было больно даже одного короткого мгновения. Я ощутила действие его отравленных желез сразу же. Будто огонь лизнул изнутри, заставив изогнуться в руках мастера, что тут же подхватил меня в объятия, зарывшись в моих рассыпавшихся волосах.

Я все ещё чувствовала прикосновение губ к своей шее, ощущала укус, больше напоминающий метку собственника. Словно Астариен ставил на мне свою печать, свой след. А я до боли прикусила щеку, чтобы не застонать от того удовольствия, которое мне все это доставляло.

А ещё – теперь я отчётливо улавливала тонкий, пряный и чуть свежий аромат Багрового змея, аромат, который прежде казался лишь жаром его тела. Я зарывалась носом в его волосы, жмурясь от щекотки маленьких бусин на своих щеках. И дышала-дышала-дышала…

Он пах дубовым мхом, медом и полынью – дикий и сладкий запах с нотками лесной горечи. Его хотелось попробовать языком, слизывать с его кожи.

Как я могла не чувствовать этого прежде?

В этот момент я вдруг осознала, что допинг яда Астариена тоже уже подействовал на меня. Как и афродизиак.

Я была способна различать такие тонкости ароматов, которые, казалось, никогда прежде не смогла бы даже запомнить. Но сейчас стоило вдохнуть, как мозг сам подсказывал, что разливалось вокруг.

Впрочем, рядом с мастером мой мозг почти совсем не работал. Лишь крохотными остатками разума я понимала, что прямо сейчас обязана приступить к заданию, не показав, как сильно повлиял на меня его укус.

Иначе мне было бы очень стыдно.

А все потому, что у приключившегося со мной эротического эффекта было две возможных причины.

Первая: Астариен прекрасно знал, что творит, и действительно отлично управлял своим ядом. Тогда выходило, что он сознательно пытался довести меня безумия, до нестерпимой жажды его ласк и поцелуев. И теперь просто ждал, что я накинусь на него, как дикая кошка…

Понятия не имею, зачем ему это было. Может, чтобы доказать мне что-то. А может, чтобы усмехнуться и унизить.

Одно предположение было страшнее другого.

Но была и другая возможная причина того, что яд снова стал афродизиаком. Астариен не предполагал подобного эффекта, и все это вышло случайно…

Мне тяжело было думать, почему все так, а не иначе. При любой из этих двух причин я обязана была сохранять невозмутимость. Либо чтобы утереть ему нос, либо чтобы не акцентировать внимание на его хваленых выдержке и мастерстве, таинственно давших сбой.

А потому, когда клыки льесмирая осторожно покинули мою шею, мужские руки мягко распахнулись, словно боялись, что я упаду, я тут же отошла на шаг в сторону.

Дыхание застряло в горле, я старалась вовсе не двигаться без необходимости. Руки стиснулись в кулаки, челюсти сжались, словно в спазме. Меня лихорадило. И больше всего на свете я старалась не втянуть случайно ещё одну дозу терпко-сладкого запаха Багрового змея.

Я даже не особенно заметила, что в помещении словно стало чуть светлее, хотя на самом деле мастер и свет не включал, и не раскрывал шторы. Просто я стала самую малость лучше видеть в темноте.

На негнущихся ногах я прошла к краю стола и протянула руку к маске, что лежала на краю. Теперь, чтобы все было честно, мне стоило ее надеть.

Я не дышала так долго, как могла. Все тело горело, а я совершенно серьёзно хотела все бросить и начать умолять собственного преподавателя, чтобы он меня поцеловал. И к гессайлахам все будущее! Лишь бы он хотя бы один вечер был рядом!

Согласился бы он на такое предложение?

Лучше даже не думать.

Я держалась из последних сил. Трясущимися пальцами завязала веревочки на затылке и лишь затем больше не выдержала и выдохнула.

И в тот же миг, словно ураган, ко мне со спины подлетел Багровый змей, шурша огромным хвостом, отблескивающим во тьме кроваво-золотыми всполохами. Он обхватил меня за плечи, развернув к себе, а в следующий миг стиснул пальцами мой подбородок, заставив посмотреть в свои глаза.

В свои потрясающие глаза, горящие, словно алые звёзды, поделенные пополам вертикальным зрачком.

У него опять были вертикальные зрачки.

– Какого хекша происходит? – прошипел он сквозь зубы, а затем, плотно сжав губы, втянул воздух возле моего лба.

На короткое мгновение я ощутила, как по мне сперва скользнул кончик его носа, а затем губы.

Меня начала бить крупная дрожь. Я невольно приподняла голову, заглядывая в его глаза с каким-то темным остервенением, с надеждой увидеть там что-то, имя чему я сама не могла назвать.

Астариен поймал мой взгляд, и его глаза широко раскрылись. Мышцы на теле напряглись, а небольшая цепочка на груди призывно звякнула.

Я опустила на нее взгляд, как завороженная, рассматривая крупные кольца-звенья нестандартного плетения и всего пару камней между ними.

А ведь мираи обожали драгоценности!

Я протянула руку к цепочке, не в силах сопротивляться влечению, которое жгло меня изнутри. Затем глубоко вздохнула, когда пальцы коснулись сперва одного алого звена, а следом – горячей кожи Астариена.

Мастер ядов следил за мной, не отрываясь. И как только я дотронулась до него, дернулся, будто от удара. Он в тот же миг перехватил мою руку, вновь обжигая бешеным, удивлённым до невозможности вниманием.

А я чувствовала, что вот-вот упаду в обморок.

Мастеру не стоило находиться рядом со мной так близко. Может, я и смогла бы сделать безразличный вид, стой он хотя бы в десятке шагов в стороне. Но теперь я словно окончательно потеряла связь с реальностью, чувствуя лишь, как отчаянно пульсирует кровь в ушах, груди…

…между бедер, которые хотелось сжать хоть немного сильнее…

– Яд остался афродизиаком, – хрипло выдохнул Багровый змей, и его громадный хвост чуть нервно дернулся. Словно… его хозяин был в бешенстве. – Какого хекша это произошло?

Это был даже не вопрос, а рычащее возмущение, смешанное с чем-то ещё, чего я не могла понять.

Вот и ответ на мой вопрос. Астариен не знал, что укус будет иметь подобный эффект.

В следующий миг он отпустил меня так резко, словно должен был сделать это уже давно. Он буквально оторвал руки от меня, с какой-то смесью изумления и ужаса взглянув на собственные ладони, а затем сжав их в кулаки.

А через секунду он уже отвернулся, и я увидела его огромную обнаженную спину, переливающуюся изгибами мышц.

– Наш урок закончен, – почти прорычал он. – Я дам тебе противоядие, и ты отправишься к себе немедленно.

– Нет! – воскликнула я, подлетая к нему сзади и кладя руки на горячую кожу.

Сердце ударило по ребрам.

Мастер ядов повернулся ко мне так быстро, словно это его обжигали мои прикосновения, а не наоборот. Он перехватил мои запястья, притянув к себе, и с возмущением взглянул мне в глаза. А затем сказал нечто, что едва не убило меня на месте:

– Ты ненормальная? Нимфоманка? На этот эффект ты и рассчитывала, когда шла сюда?

– Что? – ахнула я, глядя на него снизу вверх и, несмотря на его злость, все равно сходя с ума от его близости. Это было странно – бояться и желать одновременно. – Нет!

– Тогда что происходит? – прорычал он, вглядываясь в мое лицо каким-то безумным взглядом. – Яд не должен был подействовать так… так же, как в первый раз. Я контролировал его. Ты предполагала подобный исход?

– Нет, я же сказала, что нет! – воскликнула я, на секунду прикрывая глаза, когда его большой палец вдруг скользнул по моему запястью.

Кожа стала настолько чувствительной, будто ее и не было вовсе. Я чувствовала себя голой.

А когда снова открыла глаза, заметила, как Багровый змей через силу втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы и нахмурился. Только его взгляд оставался горячим, как алое солнце.

Он осторожно отпустил мое запястье, словно это могло меня поранить.

А я краем воспалённого сознания отметила, что в мастере ядов каким-то удивительным образом сочетались ярость дикого зверя и почти ласковая бережность и мягкость, когда он касался меня. Словно он чудовищно злился, но каждое его движение было выверено до мелочей ради того, чтобы ненароком не навредить мне.

– Почему ты отказываешься от противоядия? Собираешься терпеть яд? – сквозь зубы спросил он.

– Я должна выполнить ваше задание, и я это сделаю, – дрожащим голосом ответила, пряча руки за спиной и опуская взгляд.

Чем дольше я смотрела на него, на его удивительное лицо с резкими, почти острыми чертами, на смуглую шею с выступающими венами, по которым хотелось пройтись языком, тем сильнее меня захватывала удушливая жажда его прикосновений. Я понимала, что вот-вот просто не смогу больше терпеть.

Поэтому я стала разглядывать ромбовидные каменные плиты пола лаборатории, ища в разноцветных узорах какой-то смысл.

– Если ты готова это терпеть, – выдохнул льесмирай, и на короткий миг мне показалось, что в его голосе скользнули хриплые нотки, но почти сразу он снова стал ядовито-холодным, – то ты ненормальная. Но почему я должен этому потворствовать?

Я сжала руки за спиной, чувствуя, как ногти входят в кожу.

– Не должны, – покачала головой я. – Но вы дали слово. А я пока что не провалила ваше задание.

Льесмирай негромко вздохнул, а мой взгляд продолжал блуждать по ромбикам на полу. Однако в какой-то миг краем глаза я заметила, как дернулась мужская рука с розовато-алым перстнем, словно Астариен хотел прикоснуться ко мне. Но в следующий миг мужчина резко развернулся, и мне стал виден лишь его огромный багрово-золотой хвост.

Я попыталась проглотить внезапно возникший ком в горле.

Меня всегда пугали змеи, а здесь, в центре Шейсары, хвосты мираев вызывали дрожь в холодеющем от страха теле. Но сегодня впервые в жизни, несмотря на сковавший мышцы ужас, я подумала, что очень хочу прикоснуться к хвосту Астариена. Осторожно, может быть совсем чуть-чуть… незаметно провести пальцами по маленьким сверкающим чешуйкам…

Стоило представить, как я это делаю, как грудную клетку сдавило невидимыми цепями, но при этом в животе будто просыпались раскаленные угли.

– Что ж, раз я дал слово, значит, приступай, – в это время раздражённо бросил змей, уперев мощные руки в стол, так и не повернувшись ко мне. И прямо сейчас я могла видеть, лишь как мышцы на его широкой спине перекатываются под гладкой кожей с выступающими лопатками.

Пришлось снова отвернуться и двинуться к растениям.

– И не забудь повязку! – прорычал он, заставив меня подскочить от неожиданности.

– Конечно, – выдохнула я, стараясь скрыть дрожь в руках.

Выходило, конечно, плохо. Тем более теперь, когда Астариен знал, что со мной происходит. Я бы даже сказала, что от этого было особенно стыдно!

Завязав глаза и быстро пройдясь вдоль стола с растениями, я обнаружила лестреллу почти сразу. Лишь один раз задержалась возле другого экземпляра, который был подозрительно похож на мой объект поиска.

Однако, в итоге отбросив сомнения, я ткнула пальцем в растение и отошла на шаг назад.

– Это лестрелла, – проговорила тихим охрипшим голосом.

На большее сил уже не хватало. Я мечтала оказаться в своей комнате и залечь в ледяную ванну часов на десять. А может, зарыться под одеяло с головой и там представлять то, чего на самом деле никогда не произойдет.

Скорее всего, второй вариант был гораздо более реален.

– Верно, – коротко бросил Багровый змей, но в его голосе я не услышала удовлетворения. Словно он опять был чем-то недоволен!

Да как вообще можно угодить этому мужчине?

В голове тут же вспыхнула сцена нашей первой встречи. Как он прижимал меня к стене, лаская шею поцелуями, прикусывая и шепча что-то ласково-страстное и невыносимо горячее.

"Ты так приятно пахнешь…"

В тот раз, кажется, он был вполне доволен!

А я с трудом сдержала стон от резко ударившей в низ живота пульсации. Перед глазами помутилось.

– Сними повязку и подойди к другому столу, – резко приказал Астариен, с трудом, но выводя меня из очередного приступа. – Пока твое обоняние повышено, ты должна изучить тридцать бутыльков с настойками и маслами. Ровно тридцать. И делай это так, чтобы, когда придет время, ты могла отличить одно от другого.

– Тридцать? – отрывисто переспросила я, почти шепча.

Быстрое дыхание с трудом вырывалось из горла.

– Хорошо, – сказала скорее губами.

Оказалось, что тридцать бутыльков – это очень немаленькое количество. Усиленное обоняние улавливало мельчайшие нюансы запаха настойки лесного кровавика, выжимки из золотого крестоцвета, эфирного масла красной горесмерти и прочего. Но чем дольше я заучивала эти ароматы, тем быстрее уставала, а тело, разъедаемое ядом страсти, потихоньку выдыхалось. Силы заканчивались.

И если сперва я старалась бодриться, делать вид, что ничего не произошло, то под конец от всего этого общего напряжения, свалившегося на мои плечи, перед глазами все постепенно меркло. Я потихоньку падала в обморок, во тьме которого мне виделись лишь искрящиеся глаза Багрового змея.

Осталось три бутылька, когда я схватилась за стол и начала оседать на пол.

Зрение, улучшенное ядом, больше не помогало. Я была не в силах открыть глаза и увидеть, что вообще творится вокруг. Внутри меня горел такой яркий, обжигающий огонь голода, что, казалось, он уже сжег меня дотла.

Все померкло вокруг. Но на пол я осесть не успела: меня подхватили сильные и настолько горячие руки, что мое собственное пламя мгновенно откликнулось на них, взревев голодным зверем.

– Тихо-тихо, – раздалось над ухом, когда я почувствовала, как ладони Астариена прижимают меня к сильному телу, от которого так восхитительно пахло дубовым мхом, сладким медом и горькой полынью. – Сейчас я дам тебе противоядие, и все пройдет. Тебе станет легче…

Мужчина начал рыться рукой на столе, разбрасывая бутыльки, а я помню лишь, как начала брыкаться, из последних сил пытаясь вырваться.

– Нет, нет, пожалуйста! Я сейчас закончу задание! Мне осталось чуть-чуть!

Дыхания становилось недостаточно, я хватала ртом воздух и падала куда-то глубоко-глубоко, откуда уже невозможно было выбраться.

– Да успокойся ты, торнадо в платье, – раздавался голос где-то над ухом, но я уже плохо понимала где.

– Нет-нет, я должна закончить… должна…

А потом все вокруг накрыла пугающая, объятая жаром и пламенем чернота. И только тихий шепот мужского голоса, запах мёда и полыни с дубовой корой, да ещё горячие, обнимающие меня руки позволяли считать, что я умираю почти счастливой.